Объективные факторы виктимизации и типы жертв. E

УДК 159.922.4+343.988:159.9 ББК Ю959.7+Х515

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ФАКТОРОВ ВИКТИМИЗАЦИИ БЕЛОРУСОВ И РОССИЯН

М.А. Одинцова

Обоснована необходимость проведения исследования субъективных факторов виктимизации россиян и белорусов (индивидуально-психологические особенности людей, влияющие на их способность к адаптации в различных условиях жизнедеятельности): типа ролевой виктимности, жизнестойкости, смысложизненных ориентаций, уровня сформированности тех или иных преодолевающих стратегий поведения. Сделан анализ научных разработок, в той или иной степени освещающих объективные факторы виктимизации белорусов и россиян, к которым отнесены этнокультурные условия, особенности исторического развития, социальной, экономической и политической жизни народов. Учитывая, что субъективные виктимогенные факторы чувствительны к различным явлениям в общественной, социальной, экономической и политической жизни населения России и Белоруссии, сделан сравнительный анализ результатов трех этапов исследования, выполненных в 2009-2012 гг. через различные временные интервалы. Прослежены возможные системные проявления некоторых сторон виктимности у белорусов и россиян. В статье представлены результаты эмпирического изучения субъективных факторов виктимизации (на материале исследования сбалансированной выборки 580 жителей Москвы и Минска).

Ключевые слова: жертва, виктимизация, субъективные факторы виктимизации, объективные макро- и микрофакторы виктимизации.

Вопросы виктимизации детально разрабатываются в рамках криминологии, виктимо-логии ; педагогики ; кризисной психологии . Проблема этнической виктимизации освещена в разработках А.И. Миллера,

А.В. Мудрика . Виктимизация (от лат. угс^та - жертва) в узком смысле рассматривается как процесс и результат превращения лица в жертву преступных посягательств . В клинической социологии данное понятие наделяется характеристиками «культурногенетической» и «социогенетической» природы и связывается с дефицитарной социализацией, приводящей к психоэмоциональному неблагополучию, дезадаптации, социальной деструкции личности, создающей «культурогенный виктим» . В социальной педагогике дается расширительное толкование исследуемого явления: «виктимизация - это процесс и результат превращения человека или группы людей в тот или иной тип жертвы неблагоприятных условий социализации» .

К неблагоприятным условиям социализации, способствующим появлению того или иного типа жертвы, относят широкий круг явлений. Опираясь на существующие классификации при исследовании проблемы

виктимизации этнических групп, следует рассматривать:

Объективные факторы, к которым можно отнести особенности исторического развития, этнокультурные условия, особенности социальной, экономической и политической жизни народов;

Мезофакторы виктимизации - этническое самосознание, специфика национального характера;

Субъективные факторы виктимизации, к которым относят психологические свойства людей, влияющие на их способность к адаптации.

Объективным факторам виктимизации как своеобразному индикатору виктимности людей, позволяющему выявить потенциальных жертв, в научной литературе уделяется достаточно внимания . Мезофакторы виктимизации также вызывают интерес у исследователей . Субъективные факторы виктимизации являются мало доступными для изучения, скрытыми, а потому более трудоемкими для исследований. Возможно, поэтому в научной литературе представлено не так много исследований субъективных факторов виктимизации различных этнических групп. Не обнаружено исследований

сравнительного характера, в частности, особенностей виктимизации двух родственных славянских народов: белорусов и россиян.

Целью данной работы является обобщающий психологический анализ факторов виктимизации белорусов и россиян.

Исследование проводилось среди жителей двух мегаполисов: столицы России г. Москвы и столицы Белоруссии г. Минска в течение трех лет в несколько этапов: первый - в 2009-2010 г.г. (объем выборки исследования N = 525); второй - в 2010-2011 гг. (N2 = 428); третий - в 2011-2012 гг. (^ = 345). При окончательном формировании выборки по всем трем этапам исследования (совокупной выборки) на первом этапе в нее были включены 107 белорусов и 107 россиян, на втором этапе ее пополнили 85 белорусов и 85 россиян; на третьем этапе - 98 белорусов и столько же россиян. Общий объем сбалансированной выборки - 580 человек. Вся выборка в целом была сбалансирована по полу, возрасту, профессиональным предпочтениям, национальности. Диапазон возраста участников исследования составил от 18 до 52 лет (средний возраст - 28 лет).

Для исследования субъективных факторов виктимизации белорусов и россиян использовались следующие методики: опросник «Тип ролевой виктимности» ; тест жизнестойкости ; тест смысложизненных ориентаций ; опросник «Типы поведения и реакций в стрессовых ситуациях» ; опросник локуса контроля . На третьем исследовательском этапе был введен тест «Маркеры факторов „Большой пятерки“» (МФБП)

Опросники предъявлялись как индивидуально, так и в небольших группах.

Результаты обследуемых в выборках сравнивались между собой по всем показателям используемых методик. Для обработки результатов использовались статистические методы обработки данных в компьютерном пакете статистических программ

8ТЛтеТ1СЛ уег.8.

Результаты исследования

Результаты первых двух исследовательских этапов отражены в более ранних публикациях автора . В настоящей статье используются данные, полученные на третьем этапе исследования. По результатам этого этапа были выявлены значимые различия у белорусов и россиян в показателях проявления «игровой роли жертвы» (р = 0,034). При этом в поведении белорусов в большей мере выражена игровая роль жертвы как единица анализа добровольных, взаимовыгодных, лег-

ко принимаемых членами межличностного взаимодействия ролевых отношений, детерминированных сложным сочетанием разнообразных форм виктимной активности (среди которых инфантильность, манипулятивность, зависимость, некритичность, беспомощность и др.), имеющих в своей основе скрытую мотивацию и гармонично вписывающихся в проигрываемую ситуацию. Эти результаты согласуются с данными, полученными нами в исследовании, проведенном в 2009 г. (достоверные различия по ^-критерию Стьюдента получены на уровне значимости р=0,02 ), и данными, полученными на втором этапе исследования -в 2010 г. (р = 0,04) ; а также при пересчете данных по совокупной выборке N = 580) (р = 0,000).

Игровая роль жертвы через эмоционально-когнитивный процесс идентификации себя с жертвой приводит к усвоению личностных смыслов последней и в некоторой степени может повлиять на формирование «менталитета жертвы». «Несчастный», «многострадальный», «пострадавший» - только небольшая часть стереотипов, которые внедряются в сознание через средства массовой информации и лишь закрепляют игровую роль жертвы в поведении белорусов. Менталитет жертвы можно считать продуктом Великой Отечественной войны , Чернобыльской аварии , а также характера государственной власти, сформировавшейся в настоящее время в Белоруссии . Этот перечень включает лишь немногие неблагоприятные условия социализации, являющиеся специфическими виктимогенными факторами, формирующими менталитет жертвы у белорусов. Современные трансформационные процессы в социальной, экономической и политической жизни белорусов лишь усиливают виктимность, которая проявляется в различных формах: это может быть игровая роль жертвы, позиция жертвы и др.

Позиция жертвы как закрепившаяся игровая роль, вбирающая в себя установки, свойственные «жертве», является целостной интегративной характеристикой образа жизни людей, которые полностью приняли данную роль и по-другому жить не умеют. Результаты второго этапа исследования продемонстрировали наличие значимых различий по шкале «позиция жертвы» (р = 0,050) у обследованных белорусов и россиян . Аналогичные по характеру данные были получены и по совокупной выборке.

Игровая роль жертвы и позиция жертвы представляют собой две стороны одного явления, характеризуемого конвенциальностью,

идентификацией с другими людьми, прибегающими к подобной роли, с символом или образом на основании установившихся эмоциональных связей, включения их в свой внутренний мир, принятия их как собственных норм, ценностей. Поэтому можно предположить, что выявленные различия между белорусами и россиянами по шкале «позиция жертвы» не являются случайными. Игровая роль и позиция жертвы становятся выгодными, а потому легко принимаемыми. Еще в исследованиях Э. Крепелина было подмечено, что некоторые люди, переживающие трудные ситуации, придерживаются рентных установок: «Я - пострадавший, и мне должны!» . Рентные установки как особое состояние готовности к специфической реакции получения выгоды (материальной либо моральной) из своего неблагоприятного положения возникают на фоне необоснованной помощи со стороны микро- и макроокружения. Белорусское государство, по меткому замечанию

A. Пикулика, называют «государством-рантье» , которое ориентировано на утилитарный подход к своему бедственному положению, на позиционирование себя пострадавшим и беспомощным. Такая позиция не может не отразиться на психологии белорусского народа.

В противовес этому о российском народе сформированы представления как «народе-победителе» . Анализ социологических исследований российской действительности свидетельствует, что за последние десять лет в России произошла реальная революция в социальном, экономическом, политическом, мировоззренческом обустройстве многих россиян. По убеждению В.А. Тишкова, сегодняшние «позитивные социально-культурные перемены не имеют аналогов в истории России» . В поддержку этого мнения

B.В. Петухов пишет: «Россия «нулевых» уверенно вышла на траекторию стабильного экономического и социального развития, и многие страхи, которые довлели над страной 1015 лет назад - опасения распада страны, гражданской войны, экономического коллапса -остались в прошлом» . На обломках бывшего Советского Союза появилась «новая Россия» - свободная и независимая великая страна.

В отличие от этого можно привести точку зрения, что в Белоруссии при сохранении системы с доминированием принуждения и послушания перемены произойдут еще не скоро , поскольку «народ заставили бояться и молчать» ). Белорусам свойственно в большей степени, чем россиянам оста-

ваться пассивными и беспомощными наблюдателями за происходящим. В сложившейся ситуации они просто не в состоянии что-либо менять.

Для более точного и глубокого анализа субъективных причин виктимизации белорусов и россиян проводилось сравнение показателей по шкалам «вовлеченности», «контроля» и «принятия риска» теста жизнестойкости. На первом этапе исследования значимых различий между результатами обследования белорусов и россиян не выявлено ни по всем шкалам теста жизнестойкости, ни по общему уровню жизнестойкости . Полученные на втором исследовательском этапе (2010-2011 гг.) данные свидетельствуют о явных различиях по шкалам «вовлеченность» (р = 0,05) и «принятие риска» (р = 0,024) и по общему показателю жизнестойкости (р = 0,024) в выборках россиян и белорусов . Результаты третьего этапа исследования (2011 г.) также демонстрируют значимые различия между белорусами и россиянами по показателю «принятие риска» (р = 0,027). Кроме того, достоверные различия были получены и в обследованных совокупных выборках белорусов и россиян (р < 0,001 по г-критерию Стьюдента). Белорусам в большей степени, чем россиянам свойственно стремление к комфорту и безопасности, мечты о размеренной спокойной жизни. Полученные нами данные подтверждаются результатами исследований Е.В. Беляевой и С.А. Шавель , в которых показано, что инициативность, умение рисковать действительно не получают достаточного выражения в самооценках белорусов.

Возможно, причиной стойких различий по шкале «готовность к риску» у белорусов и русских является недостаточно развитый уровень национального самосознания белорусов (мезофакторы виктимизации). По мнению М. Нордберг, Т. Кузио, уровень развития национального самосознания определяет степень возможной мобилизации общества для достижения независимости и преодоления неизбежных трудностей перехода к независимости . Страны, в которых население характеризуется развитой национальной идентичностью, эффективнее преодолевают трудности самостоятельного существования. Фактор «воли народа, готовность перетерпеть» , готовность идти на риск даже в условиях неочевидности успеха оказывается важнее объективных факторов, например, наличия экономических ресурсов и прочее. Белорусский народ в этом отношении уступает многим народам

постсоветского пространства, он «не выдержал испытаний независимостью» .

Анализ результатов обследования по методике «Локус контроля», проведенного на первом и третьем исследовательских этапах, позволил выявить значимые различия по показателю «готовность к деятельности, связанной с преодолением трудностей» в белорусской и российской выборках (р = 0,031 и р = 0,031 соответственно). Данные по совокупной выборке подтвердили эти различия (р = 0,030). В дополнение к этому, наше исследование показало, что в стрессовых ситуациях белорусы чаще россиян (р = 0,039) прибегают к неадаптивной копинг-стратегии, ориентированной на эмоции» и частично адаптивной копинг-стрессовой поведенческой стратегии избегания (р = 0,010). Результаты второго и третьего исследовательских этапов показывают, что большинство белорусов в стрессовых ситуациях действительно выбирают стратегию избегания трудностей (р = 0,048 и р = 0,000 соответственно). Результаты по совокупной выборке свидетельствуют о наличии значимых различий между белорусами и россиянами в предпочтении частично адаптивных и неадаптивных копингов, ориентированных на эмоции (р = 0,042), а также копингов, ориентированных на избегание (р = 0,000). При этом россияне чаще белорусов прибегают к копингам, ориентированным на задачу. Результаты изучения копинг-стратегий показывают, что предпочтение ориентированных на задачу копингов является лучшим способом взаимодействия со стрессовыми событиями. Выбор избегающих стратегий является неконструктивным ответом на стрессы жизни и способствует дезадаптации . Стойкое использование именно такой стратегии белорусами детерминировано недостаточностью развития у них некоторых личностных ресурсов (неготовность к риску, неготовность к деятельности, связанной с преодолением трудностей, использование игровой роли жертвы) и средовых копинг-ресурсов (неблагоприятные социально-

экономические и политические условия). Полученные в нашем исследовании данные подтверждаются исследованием М.М. Колонтай

. «В Белоруссии ярко выражена коллективистская, с высоким неприятием неопределенности, женственная культура...», - пишет автор, объясняя этим многие явления в настроениях людей (пассивные ожидания, бесплодные надежды, патерналистские установки, недостаточная личная ответственность за решение проблем и др.), и предполагает, что именно в этом заключается одна из причин

бедности страны и медленное движение ее в сторону улучшений . Неприятие неопределенности, боязнь рисковать, стремление к избеганию, стремление вернуться в прошлое привод2т к стагнации и регрессу. Общество, по замечанию П. Рудковского, может приобрести статус «склератычнага грамадства» (склеротичного общества) , с «дофе-нистскими» настроениями («до фени мне все это») . Белорусам очень не хватает предприимчивости, в то время как созерцательности и стремлений к медленным переменам - у них явно в избытке .

Вместе с тем дополнительное включение теста большой пятерки в психодиагностическую батарею на последнем исследовательском этапе позволило уточнить некоторые особенности национального характера белорусов. Так, по шкале «сознательность» белорусы имеют более высокие баллы, чем россияне. Белорусы в большей степени

(р = 0,013), чем россияне, обращают внимание на детали, не откладывают повседневные дела, любят порядок, систематичность, они не пренебрегают своими обязанностями, достаточно требовательны к себе и своей работе, тщательно распределяют время. Все начатые дела доводят до конца, добиваются совершенства во всем том, за что берутся. Исследования субъективных оценок национального характера показывают, что такого рода качества в национальном характере белорусов выражены сильнее, чем в характере русских . В частности, отмечается что национальный характер белорусов мягкий и женственный, им свойственна «памяркоунасць» (рассудительность), сознательность, любовь к порядку, «цярплівасць» (терпение), в отличие от национального характера русских.

Кроме этого, у белорусов отмечается трудность в их этнонациональной идентификации. Белорусы идентифицируют себя с «ту-тэйшастью» (местностью), а не с национальностью . Это позволяет считать белорусский народ «денационализированным», лишенным национальной идентичности, своего языка, что способствует низкому уровню развития потенциала нации . На белорусском языке, по официальным данным, говорят лишь 23 % белорусов . Отношение к белорусскому языку сформировано как к языку «деревенскому», как к определенной девиации от «правильного», русского языка . Однако существует мнение о том, что белорусская идентичность все же может состояться как идентичность космополитическая . Уже «само наложение различных культурных потоков в Беларуси дела-

Общая психология, психология личности, история психологии

ет перспективным. строительство космополиса под названием,Беларусь“. Именно космополитизм в современном фрагментированном мире может стать основой согласования многообразных идентичностей, поскольку за ним скрыт принцип изначального равенства всех людей» .

Таким образом, проведенное исследование объективных, мезо- и субъективных факторов виктимизации белорусов и россиян позволило сделать следующие выводы:

1. К объективным факторам виктимиза-

ции белорусов и россиян можно отнести особенности исторического развития, социальной, экономической и политической жизни двух народов. Россияне преодолели двадцатилетний рубеж самостоятельного существования и вышли на более высокий уровень своего развития. В Белоруссии существующая система блокирует активность, формирует безразличие, покорность и создает благоприятные условия для поддержания синдрома «жертвы» в белорусах. Одновременно с этим белорусы отличаются сознательностью,

стремлением к порядку, ответственностью.

2. К мезофакторам виктимизации белорусов и россиян можно отнести характер народа. В национальном характере белорусов выделяется трудолюбие, доброта, сердечность, сострадательность, духовность, обязательность, коллективизм, аккуратность, сознательность. Типичный русский - это личность, которая редко испытывает депрессию или чувство неполноценности. Это волевой, поспешный в речи и в принятии решений, доминирующий, открытый человек .

3. Анализ субъективных факторов виктимизации белорусов и россиян показал, что игровая роль жертвы становится «излюбленным» способом адаптации белорусов, в отличие от россиян. Подобная адаптация носит, несколько консервативный и регрессивный характер, приводя к стагнации личностных ресурсов, блокированию стремления к более высокому уровню и качеству жизни. Заметнее вырисовываются черты виктимности белорусов (страх неопределенности, боязнь рисковать; избегание; нежелание действовать, проявлять активность и инициативу; эмоциональное реагирование на трудности и т. п.). В результате этого в популяции происходит активизация рентных установок, выражающихся в утилитарном подходе к своему бедственному положению, в ощущении себя пострадавшими и беспомощными, в фокусировании психической активности на страданиях, в пассивности. Вместе с тем адаптация белорусов через игровую роль жертвы исторически и

психологически вполне оправданна, потому что позволяет белорусскому народу «выживать» в любых условиях, помогает избежать дезорганизации, нестабильности неустойчивости и непоследовательности в их жизни.

Таким образом, проведенный психологический анализ объективных, мезо- и субъективных факторов виктимизации белорусов и россиян позволил рассмотреть проблему комплексно и обозначить перспективные направления исследований виктимизации славянских народов постсоветского пространства.

Литература

1. Бабосов, Е.М. Структурные модели

адаптации индивидов и групп к трансформациям постсоветского общества / Е.М. Бабосов // Беларусь и Россия: социальная сфера и социокультурная динамика: сб. науч. тр. -

Минск: ИАЦ, 2008. - С. 11-30.

2. Беляева, Е.В. Выбор между традицией и модерном не есть нравственный выбор / Е.В. Беляева // Ведомости прикладной этики.

2011. - № 38. - С. 12-24.

3. Браточкин, А. Проблема «языка» в Белоруссии / А. Браточкин. - http://belintellectuals.eu/ риЬИсаНот/314/

4. Вдовин, А. И. Россия и русский народ в школьных учебниках истории бывших республик СССР / А. И. Вдовин // Мир и политика. -2010. - № 5 (44). - С. 76-83.

5. Гатальская, Г.В. Психологический анализ авто- и гетеростереотипов белорусов / Г.В. Гатальская, Н.М. Ткач // Теоретические проблемы этнической и кросс-культурной психологии. - Смоленск: Универсум, 2010. -С. 61-64.

6. Дубянецкий, Э. Понемногу исчезают черты рабства. Менталитет белорусов: попытка историко-психологического анализа /

Э. Дубянецкий // Белорусская думка. - 1993. -№ 6. - С. 29-34.

7. Европейская перспектива Беларуси: интеллектуальные модели / сост. О. Шпара-га. - Вильнюс: ЕГУ, 2007. - 280 с.

8. Князев, Г.Г. Валидизация русскоязычной версии опросника Л. Голдберга «Маркеры факторов «Большой пятерки»» / Г.Г. Князев, Л.Г. Митрофанова, В.А. Бочаров // Психологический журнал. - 2010. - Т. 31, №5. -С. 100-110.

9. Колонтай, М.М. Влияние национальных культур на становление и развитие менеджмента в разных странах / М.М. Колонтай // Квартальный бюллетень клуба экономистов.

Минск.: Пропилеи, 1999. - С. 2-12.

10. Конструирование национального характера: свойства личности, приписываемые

типичному русскому / Ю. Аллик, Р. Мыттус,

А. Реало и др. // Культурно-историческая психология. -2009. - № 1. - С. 2-18.

11. Крепелин, Э. Введение в психиатрическую клинику / Э. Крепелин. - М. : БИНОМ, 2007. - 493 с.

12. Крюкова, Т.Л. Методология исследования и адаптация опросника диагностики совладающего (копинг) поведения / Т.Л. Крюкова // Психологическая диагностика. - 2005.

- № 2. - С. 65-75.

13. Ксенофонтова, Е.Г. Исследование локализации контроля личности - новая версия методики «Уровень субъективного контроля» / Е. Г. Ксенофонтова // Психологический журнал. - 1999. - №2 (Т. 20). - С. 103-114.

14. Леонтьев, Д.Н. Тест жизнестойкости / Д.Н. Леонтьев, Е.И. Рассказова. - М. : Смысл, 2006. - 63 с.

15. Леонтьев, Д.А. Тест смысложизненных ориентации /Д.А. Леонтьев. М.: Смысл, 2000. -18 с.

16. Миненков, Г. Космополитизм и космополитическая идентичность: практики

интерпретации / Г. Миненков. - http://n-europe.eu/content/?p=1439.

17. Миненков, Г. «Отморозки» или как рождается гражданская идентичность / Г. Миненков // Топос. - 2006. - № 2 (13). -С. 25-45.

18. Миллер, А.И. Империя Романовых и национализм / А.И. Миллер. - М. : Изд-во «Новое литературное обозрение», 2006. - 248 с.

19. Мудрик, А.В. Социальная педагогика: учеб. для студентов пед. вузов / А.В. Мудрик. -М. : Издат. центр «Академия», 2000. - 200 с.

20. Нордберг, М. Построение наций и государств. Историческое наследие и национальные самосознания в Белоруссии и Украине / М. Нордберг, Т. Кузио // Белоруссия и Россия: общества и государства. - М.: Права человека, 1998. - С. 376-392.

21. Одинцова, М.А. Преодолевающие стратегии поведения белорусов и россиян / М.А. Одинцова, Е.М. Семенова // Культурноисторическая психология. - 2011. - № 3. -

22. Одинцова, М. А. Субъективные и объ-

ективные факторы виктимизации россиян и белорусов / М.А. Одинцова // Психологические исследования. - 2012. - № 1(21). -

http://psystudy.ru

23. Петухов В. В. Кризис и динамика социальных настроений / В.В. Петухов // Мир России. 2010. - № 1. - С. 45-66.

24. Пикулик, А. Беларусь как государство-рантье. От плана к плану / А. Пикулик. -http://nmnby.eu/l0ld/pub/0706/26m.html

25. Решетников, М.М. Психическая травма /М.М. Решетников. - СПб.: Восточно-европейский институт психоанализа. 2006. - 322 с.

26. Ривман, В.Д. Криминальная виктимо-логия / В.Д. Ривман. - СПб.: Питер, 2002. -304 с.

27. Руденский, Е.В. Социальное разъеди-

нение общества в качестве фактора виктимизации / Е.В. Руденский, Ю.Е. Руденская. -2006. - № 2. - http://www.ngmu.ru/cozo/

mos/article/text_fullphp?id= 71.

28. Саенко, Ю.И. Постчернобыльская фаза пострадавших: самоспасение, самореа-билитация, самозащита, самосохранение / Ю.И. Саенко. - Киев, 1999. - С. 473-490.

29. Титаренко, Л.Г. «Парадоксальный белорус»: противоречия массового сознания / Л.Г. Титаренко // Социологические исследования. - 2003. - № 12. - С. 96-107.

30. Чернявская, Ю.Б. Пять парадоксов национального самосознания белорусов / Ю.Б. Чернявская. - http://index.org.ru/journal/ 15/15-chern.html

31. Шавель, С.А. Личностные качества -основа инновационного человеческого потенциала (эмпирико-социологическое исследование) / С.А. Шавель // Социология. - 2010. -№ 4. - С. 68.

32. Этнополитическая ситуация в России и сопредельных государствах в 2010 году: ежегодный доклад Сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов / под. ред. В.А. Тишкова и

В.В. Степанова. - М. : ИЭА РАН, 2011. -513 с.

Поступила в редакцию 02.11.2012 г.

Одинцова Мария Антоновна. Кандидат психологических наук, доцент кафедры психологии и педагогики дистанционного обучения, Московский городской психолого-педагогический университет, г. Москва. E-mail: [email protected] Maria A. Odintsova. Candidate of psychological sciences, assistant professor, Moscow State University of Psychology & Education (MSUPE). E-mail: [email protected]

Виктимология, как и любая другая наука, выработала свой понятийный аппарат. Наиболее специфичными для виктимологии терминами являются «виктимность» и «виктимизация». Однако при определении указанных понятий мнения различных авторов расходятся.

Виктимность - повышенная субъективная способность человека ввиду его личностных особенностей и поведения или специфических взаимоотношений с причинителем вреда стать жертвой преступления.

Понятие «виктимность» ввел в научный оборот Л. Франк 1 См.: Франк Л.Ф. Виктимологическая характеристика личности преступника // Теоретические проблемы учения о личности преступника: сб. науч. тр. М., 1979. . В то же время другие авторы определяют виктимность как «особое свойство пострадавшего от преступления лица, состоящее в его предрасположенности, способности стать, при определенных обстоятельствах, жертвой преступления» 2 Ильина Л.В. Уголовно-правовое значение виктимности // Правоведение. 1975. № 3. . Другие видят прямую зависимость виктимности от состояния преступности 3 См.: Ривман Д.В. Виктимологические факторы и профилактика преступлений. С. 9; Ситковский А.Л. Виктимологические проблемы профилактики корыстных преступлений против собственности граждан: автореф. дис.... канд. юрид. наук. М., 1995. .

К.В. Вишневецкий предлагает под виктимностью понимать всю совокупность общественных, социально-экономических, демографических и прочих характеристик населения в целом и его отдельных социальных групп, свидетельствующих об их повышенном риске и возможности стать жертвой преступления. Речь, таким образом, идет о виктимности социума 4 См.: Вишневецкий К.В. Криминальная виктимология: социальный аспект // Юрист. 2006. № 5. .

Необходимо учитывать постоянный рост преступности. В то же время невозможно согласиться с тем, что каждый человек виктимен, и от роста преступности возрастает виктимность. Можно говорить, что отдельные лица могут быть более виктимными.

Говоря о способности лица стать жертвой, необходимо учитывать, что данная способность не является умышленной. Виктимность может быть виновной, невиновной и неосторожной. Невиновная виктимность характерна для детей (подмена ребенка, похищение ребенка и т.п.), жертв преступной агрессии в силу выполнения служебного долга, а также жертв в силу биофизиологических и психических особенностей (недееспособные, престарелые, женщины, несовершеннолетние и т.д.). Неосторожная виктимность характерна для неосторожных преступлений. Виновная виктимность выражается в противоправном поведении самой жертвы (употребление наркотиков, проституция ит.п.).

Следует отметить, что виктимогенный потенциал социального статуса не является достаточным основанием для суждения о криминогенной виктимности личности, относящейся к нему. Личность реализует свою статусную виктимность выбирая соответствующую модель поведения и образа жизни, а потому несет определенную долю ответственности (в большинстве случаев моральной) за создание криминогенной ситуации.

Виктимность у одного и того же лица при различных обстоятельствах проявляется по-разному. Виктимность и степень виктимности динамичны. Однако виктимность поддается прогнозированию и измерению и представляет особую характеристику отдельных лиц, выражающуюся в их неспособности в силу совокупности личных свойств избегать собственной виктимизации в условиях, когда такое объективно возможно, или в повышенной вероятности в силу исполняемых ими отдельных социальных ролей при определенных обстоятельствах становиться потерпевшими. Даже невиктимный человек может стать потерпевшим от преступления.

К.В. Вишневецкий предлагает свою концепцию виктимности, основанную на том, что социальные факторы, социальный статус личности, ее стратовая принадлежность определяют комплекс потенций виктимности, а личностные качества через определенные модели образа жизни и механизмы поведения (прежде всего отрицательного) являются реализаторами этих потенций. Социальная виктимность понимается им как совокупность специфических черт виктимности социальных страт, выступает для личности, относящейся к конкретной страте, основным фактором, делающим ее потенциально виктимной.

Характерные для данной страты типы и способы социального взаимодействия и социальной коммуникации задают своего рода «фон» виктимности индивидуальной, определяют ее уровень и качественные параметры. Эта социальная виктимность индивидуализируется и реализуется под влиянием личностного и ситуационного факторов. При этом качественная характеристика первого находится в системной зависимости от второго. Авторская концепция в значительной мере строится на результатах анализа отношения и различия реализованной и потенциальной виктимности. Причем вводится представление о двухуровневой природе последней, так что виктимность социального статуса связывается с потенциальной виктимностью первого уровня (и первичной во времени), а индивидуальная виктимность трактуется как форма реализации социальной виктимности. Это своего рода виктимность «второго уровня», которая реализуется через механизмы образа жизни и поведения. Для реального превращения виктимной личности в жертву преступления ее качества должны быть дополнены возникновением соответствующей криминогенной ситуации. На данном уровне реализации виктимности весьма перспективным представляется опыт ее рассмотрения в качестве формы отклонения от норм и правил безопасного поведения, поскольку такой подход предполагает возможность классификации форм виктимной активности в зависимости от интенсивности такого отклонения, а также возможность исследования социальных условий, определяющих виктимность личности.

Социальные факторы, социальный статус личности, ее стратовая принадлежность определяют комплекс основных потенций виктимности, а личностные качества через сложившиеся модели образа жизни и механизмы поведения (прежде всего отрицательного) являются реализаторами этих потенций.

В отечественной виктимологии выделяют четыре категории виктимности: индивидуальную, видовую, групповую, массовую.

Групповая виктимность выступает как специфическая характеристика отдельных категорий населения, обладающих сходными социальными, демографическими, психологическими, биофизическими и другими качествами, которая указывает на степень их предрасположенности при определенных обстоятельствах становиться жертвами преступления.

Определенные личностные качества (природные, генетически обусловленные и приобретенные, имеющие социальное происхождение), определенное поведение, общественное или служебное положение (факторы ситуативного характера) обусловливают возможность причинения их носителям физического, морального или материального вреда. Вся совокупность указанных личностно-ситуативных факторов и свойств представляет собой суммативное, интегрирующее качество (характеристику) личности - ее индивидуальную виктимность . Если индивидуальная виктимность может реализоваться, а может и остаться в виде нереализованных предрасположений и предпосылок, то виктимность массовая - это в конечном счете всегда виктимность реализованная, так как виктимные предрасположения и предпосылки массы индивидов, для большинства остающиеся в потенции, вместе с тем закономерно реализуются для некоторой части этих индивидов.

Выделение в самостоятельную категорию массовой виктимности вызвано современным состоянием преступности, процессом криминализации новых общественно опасных деяний, жертвами которых становятся целые общности граждан, объединенных по каким-либо сходным признакам (в частности, место жительства, национальность, пол и т.д.). Нужно учитывать и то, что человек становится уязвимым и в итоге виктимизируется, как правило, именно из-за того, что является членом какой-либо группы лиц либо общества. При этом предотвратить потенциальную виктимизацию, т.е. реализовать цели виктимологической профилактики, он может нередко только при помощи той общности, с которой он себя соотносит.

Массовая виктимность - это социальное явление, имеющее сложную структуру, в определенном смысле зеркально отражающую структуру преступности. По мнению Д. Ривмана, она включает потенциальную и реализованную:

• общую виктимность (виктимность всех жертв);
• групповую виктимность (виктимность отдельных групп населения, категорий людей, сходных по параметрам виктимности);
• объектно-видовую виктимность (виктимность как предпосылка и следствие различных видов преступлений);
• субъектно-видовую виктимность (виктимность как предпосылка и следствие преступлений, совершаемых различными категориями преступников).

Массовая виктимность включает в себя совокупность потенциала уязвимости, реально существующего у населения в целом и отдельных его групп (общностей); деятельного, поведенческого компонента, реализация которого связана с актами опасного для действующих индивидов поведения, выражающегося в совокупности таких актов; совокупности актов причинения вреда, последствий преступлений.

Динамика массовой виктимности сложна по ее функциональным зависимостям. С одной стороны, виктимность изменяется в связи с количественными и качественными изменениями преступности, с другой - в потенциальном компоненте и не в связи с ее изменениями виктимность изменяется «раньше» преступности, и уже это влечет изменение в последней.

Виктимность является феноменом, реализующим себя на трех уровнях: единичном, особенном и общем. На единичном уровне подразумевается реализованное преступным актом нанесение вреда или оставшаяся потенциальная возможность отдельного лица стать жертвой преступления при определенных условиях и обстоятельствах. На особенном уровне следует рассматривать виктимность отдельных групп населения (детей, женщин) или в отдельных сферах деятельности (профессиональной, бытовой). На общем уровне виктимность рассматривается как массовое явление.

Следует обратить внимание на классификацию видов виктимности А.Л. Репецкой:

1. виктимогенная деформация личности;
2. профессиональная или ролевая виктимность;
3. возрастная виктимность;
4. виктимность-патология 5 См.: Репецкая А.Л. Виновное повеление потерпевшего и принцип справедливости в уголовной политике. Иркутск, 1994. С. 58. .

Данная классификация может быть использована для выявления социальных страте повышенной или пониженной виктимностью.

Личность не приобретает качества виктимности, она просто не может быть невиктимной. Если далее конкретизировать эту мысль, то следует признать наличие специфического «фона виктимности», присущего каждой социальной группе и выражающего потенциальную уязвимость принадлежащих ей лиц. «Фон виктимности» является динамической категорией, фиксирующей качественно-количественные параметры социальных процессов криминализации социума применительно к конкретной социальной группе. Поскольку отдельные социальные группы включены в эти процессы в разной мере и в разной форме, различаются количественно-качественные масштабы трансформации параметров их криминогенной виктимизации. Группами граждан со стабильной виктимностью являются те, для которых общий виктимизационный фон задается преимущественно в несоциальными факторами (физиологическими, психологическими и т.п.). Группы с лабильной виктимностью, обусловленной социальными факторами, составляют мигранты, этнические, религиозные, сексуальные меньшинства и др. Фон виктимности социальных групп может трактоваться в качестве некоторой среднесоставляющей константных и лабильных факторов криминогенной виктимизации.

Расширением понятия виктимности является понятие виктимизации, которое обычно рассматривают как процесс или результат повышения уровня виктимности лица или определенной социальной группы. Виктимизация рассматривается как процесс перехода от первичного уровня виктимности личности, детерминированного ее социальным статусом и характеризующегося сугубой потенциальностью, к уровню вторичному, детерминированному индивидуальными качествами потенциального объекта преступления.

С учетом характеристики виктимности виктимизация - это не просто процесс превращения личности или социальной общности в жертву, а скорее процесс превращения их в жертву потенциальную. Однако это потенциальность с высокой степенью готовности к своей актуализации. В отличие от виктимизации девиктимизация представляет собой вид профилактической работы, имеющей целью нейтрализацию или устранение негативных последствий виктимизации, а также реабилитацию конкретных жертв преступлений.

Процесс виктимизации включает в себя сложную систему явлений, связанных с участием жертвы в формировании преступного мотива, взаимодействия с преступником в условиях конкретной жизненной ситуации, с совершением в отношении нее насильственного преступления, влекущего за собой определенные преступные последствия. В связи с этим выделяется четыре уровня виктимизации, при этом учитываются как параметры виктимизации личности, так и параметры виктимизации социальных групп.

Первый уровень включает данные о непосредственных жертвах агрессивно-насильственных преступлений, фигурирующих в материалах уголовных дел, или о латентных жертвах, выявленных в результате виктимологических исследований, и причиненном им ущербе.

Второй уровень содержит данные о членах семьи жертвы, опосредованно пострадавших от преступлений, совершенных в отношении их близких.

Третий уровень составляют другие социальные группы (трудовые коллективы, друзья, знакомые, соседи и др.), которым в результате хотя и непрямого воздействия преступлением также причиняется вред.

Четвертый (социальный) уровень предполагает существование негативных последствий совершения преступления для целого региона или всего общества.

Виктимизация в целом включает всех потерпевших от преступления, независимо от степени виктимности, способствования преступному деянию или даже прямой вины самих потерпевших.

По мнению Е. Кима и А. Михайличенко, необходимо выделять лишь два уровня 6 См.: Ким Е.П., Михайличенко А.А. Виктимология: проблемы теории и практики. С. 49. . Первый уровень виктимности складывается из данных о непосредственно потерпевших от преступления. Это в основном потерпевшие, фигурирующие в уголовном деле или выявленные в ходе социологического исследования. Второй уровень виктимности формируется изданных о членах семьи потерпевших, фактически также пострадавших от преступных посягательств, совершенных хотя бы против одного человека из семьи.

Г. Шнайдер считает, что виктимизация и криминализация имеют одни и те же источники: исходные социальные условия, когда преступник и жертва принадлежат к одной и той же субкультуре насилия (например, к субкультуре маргиналов, к субкультуре рецидивистов, алкоголиков, наркоманов и т.д.). Он считает, что потерпевший и преступник фигурируют в социальных процессах возникновения преступности и контроля за преступностью как субъекты, которые взаимно определяют и интерпретируют себя и свои действия 7 См.: Шнайдер Г.Й. Криминология / пер. с нем. М., 1994. С. 88. .

Иногда при преступлении жертва «формирует» и «воспитывает» преступника. Особенно это касается преступлений, совершаемых лицами, отбывшими наказание в местах лишения свободы. Во многих случаях потерпевший от указанных преступлений «молчаливо» соглашается стать жертвой, кооперируется с преступником, провоцирует его, толкая на конкретные действия, не задумываясь о том, что они могут прервать его жизнь. Описанная ситуация складывается, когда конфликт между преступником и жертвой возникает при совместном употреблении спиртных напитков, наркотиков, разделе материальных ценностей и т.п. Имеет место интеракция - взаимодействие и обмен элементами причинности.

Важное место занимают детерминанты индивидуального виктимного поведения. В конкретном виктимном поведении и его детерминантах в большей степени проявляется их взаимосвязь с личностными особенностями жертвы. Для всех случаев криминальной виктимизации действуют единые социально-психологические механизмы, под которыми понимается система элементов и этапов изменения степени виктимности индивида вследствие взаимодействия внешних и внутренних факторов. Психологическая составляющая представлена системой психобиологических процессов, формирующих виктимную мотивацию поведения. Социальная составляющая представлена комплексом условий, существующих в обществе и обладающих виктимогенным потенциалом. Виктимизация у разных категорий потерпевших проявляется по-разному, но всегда связана с личностью, ее свойствами и условиями формирования.

Виктимизация имеет следующую структуру: субъект и объект виктимизации, субъективная (эмоционально-волевая) и объективная (ситуативная) стороны виктимизации.

Субъектом индивидуальной виктимизации всегда является физическое лицо - непосредственная жертва преступления.

Объект виктимизации - это охраняемые уголовным законодательством общественные отношения, подвергнутые в результате виктимизации нежелательным изменениям, причинно связанным с совершением преступления.

Объективная сторона виктимизации состоит из следующих признаков: место, время, способ причинения вреда, поведение жертвы, последствия виктимизации.

Субъективная сторона виктимизации включает: мотивы, цели, характер и степень вины жертвы в механизме причинения вреда, восприятие, осознание и отношение жертвы к результатам виктимизации.

В зависимости от способности лица стать субъектом виктимизации выделяются следующие ее виды: первичная, повторная, повышенная.

Первичная виктимизация характеризуется тем, что на первый план выступают соответствующие стимулы: контакт с ранее судимыми, распитие с ними спиртных напитков, употребление наркотиков, какие-либо материальные споры, легкомысленные связи, которые могут привести к конфликту. Все это связано с нравственностью поведения личности, но относится скорее всего к неустойчивому виктимному поведению. Подобная виктимизация в основном касается лиц, ранее не судимых, а при совершении насильственных бытовых преступлений встречается всего в 7-8% случаев.

Повторной виктимизацией считается такая, при которой одни и те же лица неоднократно становятся потерпевшими от преступлений вследствие своего провоцирующего поведения. Подобное поведение проявляется часто при азартных играх, делении краденого, невозвращении долга (например, за полученные наркотики) и т.д. Неоднократность в данном случае представляет собой своеобразное устойчивое виктимное поведение, определенную психологию человека. Такая виктимизация относительно редка, например, при совершении тяжких преступлений в быту она отмечена не более чем в 12% случаев. Главное же заключается в том, что при многократной виктимизации риск стать жертвой преступления от случая к случаю постоянно возрастает, а виктимное поведение приобретает особую устойчивость.

Повышенная виктимизация - это уже стиль поведения, образ жизни, следование которому наделяет потенциальных потерпевших характерными чертами: повышенной конфликтностью, придирчивостью, искаженными межличностными отношениями, грубостью и т.д. По нашим данным, благодаря такой виктимизации повышенной притягательностью для лиц, совершающих насильственные преступления в быту, обладают проститутки, пьяницы, наркоманы, лица с сексуальными патологиями, иными нервно-психическими заболеваниями (в рамках вменяемости), бродяги, воры, хулиганы и т.п. Они уязвимы для преступников еще и потому, что постоянно втягиваются в острые виктимные ситуации, к тому же для них характерна продолжительная близость к виновному. При совершении насильственных преступлений в быту повышенная виктимизация наблюдается примерно в 60% случаев.

Немецкие ученые заявляют о третичной виктимизации жертвы преступления, подразумевая использование жертвы представителями правоохранительных органов и работниками средств массовой информации в своих целях. Использование в различных целях средствами массовой информации новостей, травмирующих жертв, назойливое проникновение в их личную жизнь и т.п. - проблемы и последствия виктимизации достаточно обширны. Отечественные ученые предлагают понимать под третичной виктимизацией причинение вреда или угрозу его причинения в связи с участием в уголовном судопроизводстве 8 См.: Калашников О.Д. Основные понятия виктимологии: лекция. Н. Новгород. 2007. С. 6. .

Данные о виктимизации служат базой для определения коэффициента виктимности. Данный коэффициент есть отношение числа потерпевших с виктимной характеристикой или числа семей, виктимизированных в результате виктимогенных дефектов в структуре семейно-бытовых отношений, к общему числу виктимизированных лиц или семей в целом.

Исследования российско-американской группы по правам человека под руководством И.М. Михайловской свидетельствуют о том, что самыми виктимизированными в современный период являются группы предпринимателей (62,5%). За ними идут служащие с высшим образованием (53%), неработающие (51%), учащиеся (46%). Самый виктимизированный возраст - 18 - 29 лет (42%). При этом разницы между степенью виктимизации мужчин и женщин исследованием не обнаружено.

Подверженность предпринимателей различного рода насильственным воздействиям на них связана в основном с особенностями их деятельности - с преодолением конкуренции и с рэкетом.

Практически на одном уровне по численности в части предрасположенности к виктимному поведению - подростки, молодежь и неработающие (среди них также преобладает молодежь).

Служащие и рабочие оказываются с наименьшим процентом виктимного поведения. Виктимность рабочих связана в основном с пьянством, что существенно отличает их от категории служащих.

Виктимность, по мнению А. Кулаковой, следует структурировать по четырем критериям: личностному, антропологическому, социально-ролевому и атрибутивному 9 См.: Кулакова А.А. Виктимологический аспект пенитенциарной преступности и ее предупреждения. С. 67-68. .

ФАКТОРЫ ДЕВИАНТНОЙ ВИКТИМИЗАЦИИ ЛИЧНОСТИ

Терещенко Юлия Ахмедовна

(филиал ГОУ «Омский государственный педагогический университет», г.Тара)

e-mail: [email protected]

Особую роль в развитии отклоняющегося поведения личности играет девиантная виктимизация – процесс и результат освоения личностью девиантных образцов и способов поведения, детерминируемый влиянием специфических виктимогенных факторов. Формированию и развитию девиантной виктимизации способствует наличие объективных обстоятельств социализации, влияние которых делает человека жертвой отклоняющегося поведения, то есть способствует процессу девиантной виктимизации. Подобные факторы можно разделить на два вида и соответствующие им уровни (рис. 1):

Рис. 1. Факторы девиантной виктимизации личности

В качестве субъективных предпосылок на индивидном уровне, по мнению А.В. Мудрика, присутствуют особенности наследственности (генетическая предрасположенность к саморазрушительному или отклоняющемуся поведению) [ 6 ] . Это такие факторы как алкоголизм родителей, табакокурение и употребление ими наркотических веществ, что безусловно, оказывает губительное действие на организм ребенка, повреждая его биологические основы. Е.В. Змановская добавляет, что особую роль в биологических предпосылках развития девиантного поведения играет состояние и типологические свойства нервной системы, гендерные различия и возрастные особенности. Именно они определяют силу и характер реакции личности на любые средовые воздействия [ 2 ] .

На личностном уровне девиантная виктимизация зависит от многих личностных социально-психологических характеристик, которые могут способствовать усвоению отклоняющихся образцов поведения. Учеными (И. Лангеймер, З. Матейчек, А.М. Прихожан) отмечены такие особенности личности, наличие которых обусловливает развитие поведенческих отклонений. К ним относятся:

1. Т рудности в общении , которое отличается вялостью, безынициативностью, бедностью коммуникативных средств. У детей и подростков, склонных к девиантному поведению, часто проявляется невосприимчивость к образцам поведения, к оценке взрослого: похвала слабо интенсифицирует деятельность, а порицание совсем не изменяет ее. В групповых отношениях такие дети чаще всего занимают полярную позицию: либо они являются лидерами во взаимодействии со сверстниками, либо остаются ими незамеченными и нередко принимают в свой адрес обидные высказывания.
2. Неадекватная самооценка. Чувство самоуничижения, своего несоответствия предъявляемым обществом требованиям ставит растущего человека перед выбором: либо в пользу социальных норм и продолжения мучительных переживаний самоуничижения, либо в пользу повышения самоуважения в поведении, направленном против этих требований. Выбирается, как правило, второе, поэтому желание соответствовать ожиданиям общества, коллектива уменьшается, а стремление уклониться от них растет. Неадекватность самооценки может иметь и другое полярное значение – завышенный уровень притязаний, переоценка своих возможностей. Такой подросток неадекватно реагирует на замечания, всегда считает себя невинно пострадавшим, считает, что к нему несправедливы, и этим оправдывает свою несправедливость по отношению к другим. Испытывая неудовлетворенность, недовольство окружающими, одни из них замыкаются в себе, другие самоутверждаются через демонстрацию силы, агрессии по отношению к более слабым [ 7 ] .
3. Низкий уровень самоуправления и саморегуляции. Дети, проявляющие девиантное поведение, часто не могут заставить себя выполнять какое-либо неинтересное или трудное дело без нажима со стороны взрослых. У многих подростков выявлено значительное недоразвитие способности произвольно управлять своим поведением, самостоятельно выполнять правила при отсутствии контроля со стороны взрослых, что ведет к несамостоятельности и неорганизованности. Указанные особенности не позволяют детям определять цели и задачи собственных действий, сформировать модель средств достижения поставленных целей, учитывать последовательность их применения [ 8, с. 345 ] .
4. Повышенный уровень агрессивности. Агрессия – это устойчивая форма поведения, которая не только сохраняется, но и развивается, трансформируясь и снижая продуктивный потенциал личности, сужая возможности полноценной коммуникации, деформируя его личностное развитие [ 11 ] . Чрезмерное развитие агрессии определяет весь облик личности, делая ее конфликтной, неспособной к социальному сотрудничеству, проявляясь в неоправданной враждебности, злобности, жестокости. Угрозу для общества представляет агрессивность как свойство личности, характеризующееся наличием деструктивных тенденций в области субъект-субъектных отношений, и как стремление личности к проявлению насилия, то есть мотивационная агрессия [ 2 ] . Высокий уровень мотивационной агрессивности является серьезным барьером между человеком и окружающими людьми, что неизменно ведет к возникновению конфликтов и отклонений в поведении личности.
5. Высокий уровень тревожности. В психологии тревожность понимается как индивидуальная психологическая особенность, проявляющаяся в склонности человека к частым интенсивным переживаниям состояния тревоги [ 10 ] . Тревожность – переживание эмоционального неблагополучия, связанное с предчувствием опасности или неудачи. Ю.А. Клейберг указывает, что тревога, не соизмеримая с вызвавшим ее явлением и событием, препятствует формированию нормального адаптивного поведения и лежит в основе любых негативных изменений [ 3 ] . Исследования, проведенные Л.М. Костиной, показывают, что повышенная тревожность является негативной характеристикой и неблагоприятно сказывается на жизнедеятельности человека и несет в себе потенциальную опасность приобщения к социальным вредностям [ 4 ] .

Не менее важную роль играют и объективные факторы девиантной виктимизации личности. Для каждого учреждения, в котором находится ребенок, имеются соответствующий данному виду ряд виктимогенных факторов. Например, учреждения интернатного и казарменного типов имеют свои особенные характеристики, приводящие к развитию отклонений. Во-первых, твердая регламентация режима закрытого учреждения , которая значительно ослабляет у детей необходимость в организации собственной жизни, работы и распределении времени . Во-вторых, ограниченный круг сверстников , что исключает свободу выбора референтной группы общения, а жёсткая заданность социальных нормативов возводит коллективную дисциплину в своего рода абсолют, исключающий развитие соревновательной мотивации. В-третьих, интолерантное отношение взрослых , которое проявляется в безразличии, отсутствии эмоционального принятия воспитанника [ 1 ] .

Еще более решающее значение имеют объективные факторы девиантной виктимизации на социальном уровне. Е.И. Холостова выделяет целый ряд социально-экономических, политических и духовно нравственных факторов, влияющих на увеличение количества социально дезадаптированных детей:

• чрезмерная коммерциализация общества;
• распад целого ряда социальных институтов, работающих на детство;
• криминализация общества, возрастающее влияние культа силы;
• потеря престижа образования и честного заработка [ 12 ] .

Называя факторы, обусловливающие изменения в динамике и структуре ненормативного поведения личности, ученые (В.А. Лелеков, Е.В. Кошелева) обращают внимание, прежде всего, на неблагополучную «семейную демографию», криминогенную зараженность многих семей (пьянство родителей, рост наркомании, влияние ранее судимых родственников, правовой нигилизм родителей и др.) [ 5 ] .

И, наконец, важнейшим фактором девиантной виктимизации социальной среды является социальное неравенство. П.Д. Павленок находит его выражение в «низком, подчас, нищенском уровне жизни молодежи, расслоении общества на богатых и бедных; в трудностях, которые встают перед молодыми людьми при попытке самореализации» [ 9 ] .

Таким образом, можно утверждать, что, выступая как субъект воздействия, личность в поведенческих действиях отчётливо демонстрирует зависимость от своей социальной среды, которая регламентирует ее возможности в области жизненных целей и достижений.

Библиографический список

1. Астоянц М.С. Отношение к детям-сиротам: толерантность или отторжение? // Социальная педагогика. – 2005. - №2. - С. 42.
2. Змановская Е.В. Девиантология: (Психология отклоняющегося поведения): Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. – 2-е изд., испр. – М.: Издательский центр «Академия», 2004. – С. 46, 50.
3. Клейберг Ю.А. Психология девиантного поведения: Учебное пособие для вузов. – М.: ТЦ Сфера, 2003. – С. 92.
4. Костина Л.М. Адаптация первоклассников к школе путем снижения уровня их тревожности // Вопросы психологии. – 2004. - №1. – С. 137.
5. Лелеков В.А., Кошелева Е.В. О предупреждении преступности несовершеннолетних. // Социологические исследования, 2007. - № 12. - С. 87.
6. Мудрик А.В. Социальная педагогика: Учеб. для студ. пед. вузов / Под. ред. В.А. Сластенина. – 3-е изд., испр. и доп. – М.: Издательский центр «Академия», 2000. – С. 179.
7. Мустаева Ф.А. Социальная педагогика: Учебник для вузов. – М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2003. – С. 241.
8. Основы психологии: Практикум / Ред.-сост. Л.Д.Столяренко. Изд. 3-е, доп. и переработ. – Ростов н/Д: «Феникс», 2002. – С. 345.
9. Основы социальной работы: Учебник / Отв. ред. П.Д. Павленка. – 2-е изд., испр. и доп. – М.: ИНФРА-М, 2004. – С. 277.
10. Психологический словарь / Под ред. В.П.Зинченко, Б.Г.Мещерякова. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: ООО «Издательство Астрель»: ООО «Издательство АСТ»: ООО «Транзиткнига», 2004. – С. 419.
11. Смирнова Е.О., Хузеева Г.Р. Педагогическая и возрастная психология: психологические особенности и варианты детской агрессивности // Вопросы психологии. – 2002. - № 1. – С. 17.
12. Социальная работа: теория и практика: Учеб. пособие / Отв.ред. Е.И. Холостова, А.С. Сорвина. – М.: ИНФРА-М, 2001. – С. 531-532.

ФАКТОРЫ ВИКТИМИЗАЦИИ

Каждый человек является объектом социализации, должен стать субъектом социализации, может оказаться жертвой неблагоприятных условий социализации.

Субъект социализации – это человек, который усваивая социальные нормы и культурные ценности, проявляет активность, занимается саморазвитием, стремится к самореализации в обществе.

Жертва неблагоприятных условий социализации это ребенок, испытывающий на себе последствия негативного влияния внешнего характера (условий воспитания, разнообразных ситуаций, действий посягателя ).

Различают 3 вида жертв:

1. Реальная жертва. Люди с психосоматическими дефектами, инвалиды, сироты, беспризорники, дети, проживающие в неблагополучных семьях.

2. Потенциальные жертвы. Люди с пограничными психическими состояниями (неврозами), мигранты, дети, живущие в семьях «группы риска» (малообеспеченные, неполные, многодетные).

3. Латентные жертвы. Люди, условия существования которых, в принципе не является негативным, но, тем не менее, не позволяют полностью реализовывать заложенные от природы задатки (одаренные дети).

Это неблагоприятные условия социализации, способные оказать негативное влияние на развитие человека.

Виктимизация – это процесс и результат превращения человека в жертву неблагоприятных условий социализации. Виктимизация – двусторонний, внешний процесс. С одной стороны это влияние на человека совокупности негативных внешних условий и факторов, с другой – это процесс социально психологических изменений личности человека под влиянием негативных внешних условий, формирующих в нём психологию жертвы.

Различают объективные и субъективные факторы виктимизации.

Объективные факторы виктимизации .

· неблагоприятные природно-климатические условия (суровые климатические условия, неустойчивый климат негативно влияет на здоровье, психику человека, вызывая состояние депрессии),

· неблагоприятные экологические особенности среды (загрязнение воздушной, водной, наземной среды провоцирует возникновение хронических и раковых заболеваний, иногда является причиной саморазрушающего поведения),

· другим таким фактором может стать государственно-общественная система, для которой характерно низкий уровень экономического развития, отсутствие продуманной социальной политики, в отношении незащищенных слоев населения – детей, сирот, инвалидов, внешняя государственная политики приводящая к войнам, депортации социальных групп и целых народов.

· тип поселения (низкий культурный уровень населения, наличие антисоциальных субкультур в городе (например, криминальных структур, наркоманов, сект), демографическая структура населения).

· микросоциум (семья, сверстники). Неблагоприятный социально психологический климат в семье или школе, осложняет процесс социализации личности и т.д.

Человек как жертва социализации в современном мире

· Социальные факторы виктимизации

· Феноменологические факторы виктимизации

· Деструктивное поведение

· Социальные права детей

Человек является субъектом социализации, ее объектом, но он также может оказаться и жертвой социализации, поскольку человеческое общество с его уникальной противоречивой культурой, социально-экономическими и политическими изменениями далеко не всегда выступает в качестве благоприятного социального фона и условий становления и развития личности.Человек как жертва социализации в современном мире изучается в рамках юридической психологии, социальной педагогики и социальной психологии. Весьма часто именно общество, его культура, обычаи, традиции, нравы, особенности семейного воспитания становятся теми обстоятельствами, которые тормозят нормальное развитие человека, не дают возможности для полноценной реализации его способностей.

Изначально понятие виктимизация было использовано в рамках юридической психологии для обозначения различных процессов, обусловливающих превращение человека в жертву обстоятельств или насилия других людей.

Понятие социально-педагогической виктимологии было введено в связи с проблемами изучения неблагоприятных обстоятельств социализации человека. А.В. Мудрик определяет социально-педагогическую виктимологию как отрасль знания, входящую составной частью в социальную педагогику, изучающую различные категории людей - реальных и потенциальных жертв неблагоприятных условий социализации (Введение в социальную педагогику. - М., 1997. - С. 191). Каковы же основные направления развития данной отрасли знания? Во-первых, изучение особенностей социального развития людей с некоторыми физическими, психическими, социальными и личностными отклонениями; с низким социально-экономическим, правовым и социально-психологическим статусом. Во-вторых, разработка общих и специальных принципов, целей, содержания, форм и методов профилактики, компенсации и коррекции тех обстоятельств, благодаря которым человек становится жертвой социализации. Наличие условий, которые способствуют процессу превращения человека в жертву социализации, называется виктимогенностью, сам же процесс и результат такого превращения - виктимизацией.

Поскольку современная социальная психология изучает социализацию, и в частности закономерности развития человека в рамках различных групп, имеет смысл рассмотреть некоторые обстоятельства виктимизации человека, обусловленные функционированием данных групп.

В современном меняющемся мире существует достаточно большое количество условий, способствующих виктимизации человека. Среди их многообразия можно выделить социальные и феноменологические условия или факторы. Социальные факторы виктимизации связаны с внешними воздействиями, феноменологические условия - с теми внутренними изменениями в человеке, которые происходят под влиянием неблагоприятных факторов воспитания и социализации. Сформировавшись и закрепившись, данные внутренние изменения (черты личности, характерологические особенности, привычки и т.д.) сами становятся условием развития новых виктимогенных факторов.

Важным социальным фактором являетсявлияние особенностей социального контроля в том обществе, государстве, в котором проживает человек. Социальный контроль действует на всех уровнях социальных отношений, как формальных так и межличностных. Очевидно, что образ жизни человека определяется данными факторами и, в свою очередь, способствует либо препятствует виктимизации. В качестве примера можно проанализировать демографические тенденции в России начала 90-х годов, которые явились естественным следствием общей социально-демографической политики советского государства на протяжении предшествующих семидесяти лет.

Демография - наука о населении и закономерностях его развития в общественно-исторической обусловленности. Она изучает воспроизводство населения в целом, особенности возрастнополовой структуры общества и ее зависимость от социальных и экономических явлений, определяет также характер взаимосвязи роста населения с общественным и политическим развитием общества.

По данным ученого-демографа Е.Андреева, руководителя лаборатории одного из институтов Госкомстата России, важными показателями, свидетельствующими о демографическом благополучии либо неблагополучии страны, являются: средняя продолжительность жизни и уровень смертности населения; рождаемость; детская и младенческая смертность; число абортов в расчете на тысячу женщин (Бремя жить // Совершенно секретно. - 1996. № 1). В конце 1994 года средняя продолжительность жизни для мужчин в России составляла 57,6 года, для женщин - 71,2, в то время как в США, Канаде, Франции, Германии и других развитых странах эти показатели составляли соответственно 73-74 и 79-80 лет. Таким образом, мужчины в России сегодня живут в среднем на 16, а женщины на 8 лет меньше, чем на Западе. Кроме того, существует значительный разрыв между сроками жизни противоположных полов - более 13 лет.

Что касается младенческой смертности, то и здесь показатели в России достаточно высоки: 18,6 смертей на тысячу новорожденных (в США - 5, в Канаде и Японии - 7, в наиболее развитых странах Западной Европы - от 6 до 8). В конце 1994 года детская смертность в России почти в три раза выше, чем в цивилизованных странах. По количеству абортов на тысячу женщин детородного возраста Россия также стоит на одном из первых мест: 83 (Германия - 5,1; Австрия - 7,7; Франция - 13,8...). Следует заметить, что бывшие страны социалистической ориентации имели высокий показатель количества абортов: Венгрия - 36,5; Чехословакия - 50,0; Болгария - 67,2. В России из 100% зарегистрированных беременностей родами заканчивались только 32%, остальные 68% - аборты.

Низкий уровень жизни, безработица, загрязнение окружающей среды, слабая социальная поддержка со стороны государства, неблагоприятные климатические условия - все это факторы виктимизации населения. Ученые-демографы выделяют три преобладающих фактора виктимизации в современной жизни. Прежде всего это усилившееся повсеместное загрязнение окружающей среды. Оно связано с практикой строительства промышленных предприятий, практически лишенных средств защиты, загазованностью воздуха, безграмотным использованием химических веществ в сельском хозяйстве, испытанием атомного оружия, различными радиационными катастрофами. Предельно допустимые нормы загрязнения окружающей среды (ПДН) во многих городах России становятся чуть ли не точкой отсчета уровня загрязнения, которое во много раз превышает все допустимые пределы. В результате - повсеместное увеличение больных раком, аллергическими заболеваниями, сокращение, продолжительности жизни, рождение детей с дефектами.

Вторым фактором виктимизации выступаетснижение адаптации людей в связи с быстроменяющимися условиями жизни: массовая миграция сельского населения в города, скорость социально-экономических и политических изменений, сопровождающихся изменением социальных ценностей, пропагандируемых средствами массовой коммуникации; потеря социального статуса из-за безработицы и т.д. К новым условиям жизни легче адаптируется молодое поколение по сравнению с людьми среднего и зрелого возраста. Усиливаются когортные различия между людьми, противоречивость субкультур, что, в свою очередь, также способствует увеличению заболеваемости, дезадаптации и, как следствие, росту смертности.

И наконец, третий фактор определяется значительнымипсихологическими стрессами, напряжением, перегрузкой, которую испытывает большинство населения. Отсюда - рост сердечно-сосудистых и различных хронических заболеваний, ослабление иммунной системы организма, ограничения возможности самореализации и т. д.

В связи с интенсивным развитием науки и техники, обусловливающим уменьшение физической нагрузки на мышечную систему, происходит снижение общего тонуса организма человека. Мышечная система является наиболее мощным источником нервной импульсации, обеспечивающей общий тонус (Л.П. Гримак). Недогрузка мышечной системы ослабляет возможности человека преодолевать психологические стрессы. В таких условиях отрицательные раздражители приобретают сверхсильный характер. Кроме того, происходит значительное увеличение нагрузок в системе органов чувств за счет увеличения информационных перегрузок. Если в природных естественных условиях человек реагировал в основном на сигналы слабой силы, то в современных условиях ему приходится реагировать на сильные сигналы. Но общий тонус повышается только при реакции на сигналы слабой и средней мощности, в то время как реакция на сильные сигналы приводит к угнетению нервной системы с соответствующими невротическими последствиями. В связи с тем что оторванность от естественных условий жизни характеризует жизнедеятельность большого количества людей, все они в определенном смысле являются жертвами социализации.

Особым фактором виктимизации населения выступаюткатастрофы, поскольку они ведут к нарушению нормальной социализации очень больших групп населения. К катастрофам относятся революции, войны, стихийные бедствия, депортации социальных групп... Потенциально жертвами социализации могут быть не только те, кто стал свидетелем и участником катастрофы, но и их потомки. За прошедшие 95 лет Россия пережила пять демографических катастроф: Первая мировая война и вслед за ней - гражданская; голод 1921-1923 годов; голод 1923 года (средняя продолжительность жизни в стране стала 18,5 года!); Вторая мировая война и, наконец, голод 1947 года (Е.Андреев. Там же). Фактически за всю послеоктябрьскую историю было лишь два коротких периода устойчивого роста продолжительности жизни: с 1923 по 1928-й (период нэпа) и с 1948 по 1964 год.

Очевидно, что специфические виктимогенные факторы обусловлены нестабильностью социальной, экономической и политической жизни общества и государства, поэтому многие происходящие изменения в обществе сопровождаются усилением виктимности, хотя позитивные социальные преобразования, безусловно, способствуют ее снижению. Так, например, реальный рост продолжительности жизни в России начался после крестьянской реформы 1861 года и резко ускорился в концеXIX - начале XX века, особенно в период столыпинских реформ. Следует также иметь в виду, что развитие науки и техники, общий рост цивилизованности населения, сокращение доли тяжелого физического труда в жизни человека, безусловно, способствуют снижению виктимизации. По тем же демографическим показателям средняя продолжительность жизни в Западной Европе накануне Первой мировой войны составляла лишь 40 лет (в России - 30); а в наше время средний уровень продолжительности жизни в большинстве цивилизованных стран увеличился почти вдвое. Развитие здравоохранения, образования, социальной сферы жизни существенно повлияли и на процесс виктимизации, который сейчас является сферой пристального внимания не только демографов, но и медиков, политиков, экономистов, психологов, педагогов.

Виктимогенные факторы нарушают процесс семейного воспитания, поскольку в неблагоприятных обстоятельствах семья направляет свои основные усилия на выживание. В таких условиях падает воспитательный потенциал семьи. Именно в виктимогенных семьях можно наблюдать детей с девиантным поведением. По результатам исследований Ц.П. Короленко, в виктимогенной семье часто формируется особый механизм социализации - «созависимость» родственников. Так, например, в семьях с низким социальным статусом или семьях алкоголиков у детей формируются специфические психические комплексы, которые впоследствии лишают их возможности жить нормально, не воспроизводя тех же социальных отношений, которые были у их родителей. Детям, вовлеченным в «со-зависимые» отношения, очень трудно вырваться из привычного круга представлений и шаблонов поведения и аддиктивных ценностей семьи. Очевидно, что такие отношения наблюдаются прежде всего в семьях с низким уровнем культурного, экономического и социального (по положению в социальной стратификации) развития.

Феноменологические факторы виктимизации связаны обычно с формированием определенных свойств личности, которые постепенно превращают человека в жертву ситуации. Это может быть формирование каких-то черт, особенностей человека, имеющих типический характер и связанных именно со спецификой его социализации в данных социально-исторических условиях. Важным, на наш взгляд, субъективным фактором виктимизации является развитие агрессивности в детском возрасте.

Агрессивное поведение - это действия индивида (либо предрасположенность к определенным действиям), в результате которых наносится моральный или физический ущерб другому человеку. В большинстве современных психологических словарей и в Российской педагогической энциклопедии агрессия определяется через целенаправленные действия. Однако самые существенные проблемы связаны именно с тем, что зачастую агрессия не является целенаправленной, а выступает лишь как. побочный эффект жизнедеятельности субъекта, который может даже и не иметь представления о том, что он поступает агрессивно.

Агрессивность человека становится важной социально-психологической проблемой и изучается социологией, психологией, педагогикой. Проблема заключается также и в том, что, с одной стороны, в современном мире человеку нужны такие качества, как настойчивость, упорство, активность и инициатива. С другой - если эти качества слишком сильно развиты, они могут перерасти в агрессивное поведение. Основными источниками демонстрации агрессивного поведения являются средства массовой коммуникации, семья, ближайшее социальное окружение человека. Наиболее опасно формирование синдрома привыкания к демонстрации агрессии, который проявляется в снижении физиологических реакций человека. Агрессия становится банальной и привычной в жизни современного ребенка: средства массовой коммуникации демонстрируют, как с ее помощью утверждается добро, осуществляется достижение цели. Через механизмы психологического заражения, подражания, внушения и убеждения ребенку прививается мысль о том, что агрессивным быть выгодно; современные мифы несут в себе идеи борьбы, уничтожения врага, славы победителя и т.д.

Жестокость родителей по отношению к своим детям также является существенной причиной формирования соответствующего поведения у воспитуемых. Во многих семьях послушание ребенка признается высшей ценностью воспитания. Послушный - значит, воспитанный. Такой подход предполагает, что родители всегда и абсолютно во всем правы, они достойны уважения уже потому, что они родители, а дети не заслуживают уважения просто потому, что они дети. Если родителям присущ авторитарный стиль воспитания, то уже в детстве развивается упрямство, которое впоследствии может привести к агрессивным социальным действиям. Чрезмерные или непредсказуемые требования родителей приводят к появлению протеста и возникновению реакции негативизма у ребенка. Он учится оказывать сопротивление любым формам внешнего контроля, даже самым разумным. Утрачивает способность различать принуждение и предложение. Упрямство - привычка на все предложения отвечать отказом, негативное восприятие перемен, неспособность идти на компромисс и сотрудничество. В дальнейшем у такого человека ведущей стратегией поведения будет соперничество, проявляющееся в стремлении удовлетворить свои интересы за счет другой стороны.

Японский ученый С.Мураяма отмечает резкое огрубление детей в современном мире, их нечувствительность по отношению к другим людям, обнищание души при обогащении информацией. Он видит причины проблемного поведения детей прежде всего в трех факторах: внутренняя неустойчивость, связанная с половым созреванием; усиление инфантильности, обусловленное стремлением детей освободиться от ответственности за свои поступки; неизбежное состязание в способностях (конкурсы, олимпиады, экзамены и т.д.). Действительно, современный мир требует от ребенка гораздо больших усилий для усвоения социального опыта и приспособления к окружающим условиям социума. Не все дети могут адаптироваться к социуму, не прилагая чрезмерных усилий, которые могут вести к эмоциональным расстройствам, агрессии и антисоциальному поведению.

Антисоциальное поведение будет проявляться в ущемлении или игнорировании прав других людей, преобладании гедонистической мотивации, капризах, демонстративном поведении, отсутствии чувства ответственности и долга. Готовность человека к агрессивному поведению рассматривается как относительно устойчивая черта личности - агрессивность.

В массовых социальных явлениях агрессивность может проявляться в различных формах: террор, геноцид, расовые или религиозные столкновения, войны, инквизиция и т.д. Процессы психологического заражения агрессией больших социальных групп описаны в психологической литературе, начиная с конца XIX века (Лебон Г. Психология толпы. - СПб., 1896). Подобные явления можно наблюдать в любых социальных группах при определенных условиях. Такая агрессия указывает на то, что жертвами социализации являются не только объекты, но и сами субъекты агрессивные действий, поскольку в свое время они выступили объектами манипуляции со стороны определенных социальных сил. Так, например, коммунисты 37-го года, голосующие на партийном собрании против своих товарищей, сами являлись жертвами социализации из-за доминирующей в стране идеологии и мощной системы социального воспитания. В тех условиях, даже если человек понимал ситуацию, он не мог не только изменить ее, но и вести себя, по возможности, достойно.

Невозможно перечислить все факторы виктимизации человека их очень много. Очевидно, что к ним можно отнести все факторы социализации: микрофакторы - семья, группы сверстников и субкультура, микросоциум, институты воспитания, религиозные организации; мезофакторы - этнокультурные условия, региональные условия, тип поселения, средства массовой коммуникации; макрофакторы - космос, планета, мир, страна, общество, государство (классификация факторов социализации А.В. Мудрика).

Исследования последних лет показали, что подавляющее число отклонений социального поведения вызвано не какой-либо одной причиной, а сложным взаимодействием множества факторов. Естественным следствием виктимизации населения является не только отклоняющееся поведение, но также и развитие особых психических состояний (депрессии, депривации и т.д.), психосоматических заболеваний, которые в последнее время стали называть «болезнями века». В этих процессах ведущая роль принадлежит сформировавшемуся с детства складу психики человека (например, развитие честолюбия ведет к ишемической болезни сердца; повышенная эмоциональная возбудимость к гипертонии и т.д.). Люди, которые находятся в пограничных психических состояниях, с акцентуациями характера, девиантным поведением, являются либо реальными либо потенциальными жертвами социализации, не говоря уже об инвалидах, сиротах и всех тех, кто находится на попечении у государства.

Социально-педагогическая виктимология поставила проблему социальной работы с людьми, имеющими акцентуации характера и отклоняющееся поведение. В течение долгого времени в педагогике изучались вопросы воспитания и обучения «трудных» детей, чаще всего подростков. Понятие «трудные» включало в себя лиц с определенным поведением, которое характеризовалось системой поступков, противоречащих принятым в обществе правовым или нравственным нормам. В настоящее время понятие «трудные» не употребляется ни в педагогике, ни в юридической психологии, изучающей закономерности девиантного развития человека и возможности профилактики такого развития.

В специальной литературе используются три термина, достаточно близких по значению:деструктивное поведение, отклоняющееся или девиантное. Такое поведение обычно объясняется сочетанием результатов неправильного развития личности и неблагоприятной ситуации, в которой оказался человек. В то же время оно в значительной степени определяется недостатками воспитания, приводящими к формированию относительно устойчивых психологических свойств (прежде всего акцентуаций характера), способствующих развитию отклонений. Отклоняющееся поведение может быть нормативным, т.е. иметь ситуативный характер, и не выходить за пределы серьезных нарушений правовых или моральных норм, как это иногда происходит в периоды кризисов возрастной сензитивности у подростков. По-настоящему опасным является такое поведение, которое не только выходит за пределы допустимых индивидуальных вариаций, но и задерживает развитие личности или делает ее крайне односторонней, затрудняя межличностные отношения, хотя внешне оно не находится в противоречии с правовыми, морально-этическими и культурными нормами.

Ц.П. Короленко и Т.А. Донских выделили семь вариантов отклоняющегося поведения в современном мире: аддиктивное, антисоциальное, суицидное, конформистское, нарцисстическое, фанатическое, аутистическое (Семь путей к катастрофе. - Новосибирск, 1990). Многие варианты отклонений имеют своей основой акцентуации характера. Так, например, демонстративность при чрезмерном развитии приводит к нарцисстическому поведению; застревание - к фанатическому; гипертимность в сочетании с возбудимостью - к антисоциальному и т.д. При этом любое отклонение в своем развитии проходит ряд этапов. На начальных стадиях данного процесса, когда изменения в личности еще не стали необратимыми, социальный педагог и психолог могут работать с таким субъектом. Однако существуют пределы педагогического вмешательства, и они определяются уровнем развития отклонения. Рассмотрим основные стадии развития отклонения на примере аддиктивного поведения (по результатам исследования Ц.П. Короленко и Т.А. Донских).

Сущность аддиктивного поведения заключается в стремлении человека уйти от реальности, изменяя свое психическое состояние с помощью приема некоторых веществ (алкоголь, наркотики) или постоянной фиксации внимания на определенных предметах или видах деятельности, что сопровождается развитием интенсивных положительных эмоций. Предметом аддикции может быть все, что угодно: азартные игры, деньги, работа, покупки, коллекционирование марок, употребление лекарств и т.д. Однако далеко не во всех случаях перечисленные выше явления связаны с развитием аддикции. Это происходит только в определенных условиях и с определенными людьми. Условия мы уже рассмотрели вначале практически любые виктимогенные факторы, которые приводят человека к критическим ситуациям: стрессам, фрустрациям, конфликтам и кризисам, нарушая комфортное психологическое состояние. А «определенные люди» - это те, у кого низкая переносимость психологических затруднений. Они стремятся улучшить свое психическое состояние искусственным способом.

Чаще всего процесс развития аддикции начинается, когда человек переживает ощущения необыкновенного подъема, связанного с определенными действиями. Сознание фиксирует эту связь. Человек осознает, что существует определенный способ поведения или средство, которое относительно легко улучшает психическое состояние (например, рюмка вина или покупка какой-то вещи). Время от времени, в неблагоприятных условиях, человек начинает прибегать к этому средству, что и является началом отклонения. Второй этап аддиктивного поведения характеризуется появлением аддиктивного ритма, когда вырабатывается определенная последовательность прибегания к аддикции.

На третьем этапе аддиктивное поведение формируется как интегральная часть личности, т.е. аддикция становится обычным, привычным, шаблонным и стереотипным типом реагирования в неблагоприятной ситуации.

На четвертом этапе происходит полное доминирование аддиктивного поведения вне зависимости от благополучия или неблагополучия ситуации. Виктимогенные факторы уже не имеют существенного значения. Происходит разрыв нормальных межличностных отношений, человек живет в искусственном мире своей аддикции.

Пятый этап - катастрофа. Психологическое состояние человека - крайне неблагоприятное, так как само аддиктивное поведение уже не приносит прежнего удовлетворения и не вызывает изменений настроения. Так, например, у наркомана на этой стадии есть только стремление хоть как-то существовать, потому что отсутствие наркотика для него непереносимо, и в то же время употребление наркотика также ведет к гибели. Психическое состояние определяется депрессией или апатией. Практически это необратимая стадия, и даже опытный психотерапевт вряд ли сможет исправить положение.

Аддиктивное поведение является одним из наиболее распространенных отклонений в современном мире. Очевидно, что его развитию способствуют как объективные (социальные), так и субъективные (феноменологические) факторы виктимизации. Однако очевидным также является и тот факт, что начало отклонения очень часто приходится на период детства, когда ребенок еще только учится противостоять неблагоприятным обстоятельствам своей жизни. Ведь именно способность человека преодолевать препятствия и справляться с периодами психологического спада служит гарантией предотвращения развития отклоняющегося поведения. На первой стадии развития отклоняющегося поведения вполне возможно педагогическое вмешательство и педагогическая коррекция. Вторая стадия предполагает совместную работу педагога и психолога. Что касается последующих стадий развития, то они требуют специального вмешательства опытного психотерапевта и не могут быть остановлены на уровне психолого-педагогической деятельности.

В связи с вышеизложенным очевидно, что главным направлением социально-педагогической виктимологии должна стать разработка методов, средств и способов профилактики всех процессов виктимизации людей. Поэтому наиболее важной является работа социальных институтов, связанных с детством, которое уже давно не рассматривается только как подготовка к взрослой жизни. Это особый период жизнедеятельности человека: развивается личность, формируется характер, появляются убеждения, закладываются сценарные основы будущей социальной жизни, по меткому выражению Э.Берна. Детство становится объектом пристального внимания не только со стороны педагогов, психологов и врачей, но также социальных работников, социологов, юристов и даже политиков.

В этих условиях особое значение приобретаютсоциальные права детей. В 1989 году Организацией Объединенных Наций была принята Конвенция о правах ребенка, которую к настоящему времени подписали более 130 стран мира. Конвенция приобретает статус закона на территории государства. Она декларирует права детей: на защиту от эксплуатации и лишений; на установленную норму (образование, здравоохранение); на выбор (предоставляется при достижении определенного возраста и уровня компетенции). В Конвенции соотносятся права детей с правами и обязанностями родителей и других лиц, несущих ответственность за жизнь и здоровье детей; определяются обязательства по отношению к детям, живущим в неблагоприятных условиях и всем тем, кто является жертвой социализации. В преамбуле Конвенции говорится о том, что дети, вследствие своей уязвимости, нуждаются в особом подходе и защите, подчеркивается ответственность семьи в развитии ребенка. Понятие достоинства ребенка вводится как правовое и используется в различных статьях Конвенции весьма часто. Само названий статей Конвенции говорит о стремлении ее авторов к возможному предотвращению виктимизации детей: отсутствие дискриминации, обеспечение интересов ребенка, осуществление прав, права и обязанности родителей, выживание и здоровое развитие; сохранение индивидуальности, незаконное перемещение и невозвращение, мнение ребенка, свобода выражения взглядов, доступ к информации, ответственность родителей, защита от физического или психологического насилия, неполноценные дети, социальное обеспечение, уровень жизни, детский труд, сексуальная эксплуатация, похищение и торговля детьми, другие формы эксплуатации, пытки и лишение свободы, уровень обеспечения прав ребенка... Даже поверхностный взгляд на название некоторых статей Конвенции дает нам представление о том, что именно процессы виктимизации детей во многих странах мира обусловили принятие данного документа. Мы видим, что кроме декларации прав ребенка представлены запрещающие (детский труд, семейное насилие, положение детей вне закона, детскую проституцию, сексуальную эксплуатацию и т.д.) и гарантирующие (охрану здоровья, социальное обеспечение и образование) законы.

Конвенция о правах ребенка 1989 года является одним из последних межгосударственных документов, связанных с защитой детства. Этот документ имеет значительно более детализированный характер, нежели Декларация прав ребенка 1959 года, в которой были провозглашены только основные принципы и программные положения. В Конвенции, как одном из видов международного договора, устанавливающего взаимные права и обязанности государств в области социальной защиты детства, указаны вполне конкретные направления деятельности законодательных и исполнительных органов. Очевидно, что наиболее проблемные вопросы, нашедшие свое отражение в вышеперечисленных статьях Конвенции, являются актуальными (в той или иной степени) практически для всех стран мира.

Вопросы по теме

Каковы различия между понятиями «виктимность», «виктимизация», «виктимология», «социально-педагогическая виктимология»?

Разъясните понятие «демографические тенденции». Каким образом демографические тенденции определяют жизнедеятельность социальных групп? От чего зависят демографические тенденции?

Какие социальные факторы виктимизации вы можете назвать в дополнение к обозначенным в главе?

Является ли феномен агрессии неизбежным следствием действия неблагоприятных социальных факторов? Какие модели семейного воспитания провоцируют развитие агрессивного поведения детей?

Что такое отклоняющееся поведение? Опишите основные варианты отклоняющегося поведения, используя любую типологию.

В чем заключается уязвимость детей по сравнению со взрослыми с точки зрения их социализации?

В чем сущность достоинства человека? Почему оно является важнейшим феноменологическим условием преодоления виктимогенных факторов?