Принцип вины в уголовном праве. Презумпция невиновности

Принципы уголовного права – совокупность фундаментальных и наиболее важных в российском законодательстве концепций и принципов, которые необходимы для обеспечения справедливости уголовного процесса. Принципы права – это то, без чего уголовное законодательство не может бороться с преступностью должным образом и обеспечивать безопасность и охрану всех граждан России и её республик. В современном законодательстве выделяют шесть наиболее важных общеправовых принципов. Прочитав данную статью, вы узнаете о том, каково значение принципов права, какие существуют принципы уголовного права в РФ, а также каким образом эти принципы помогают в борьбе с незаконными деяниями, которые рассматриваются в рамках УК РФ.

Принципы

Говоря о существующих принципах уголовного права, важно отметить, что каждый из них является отдельным и индивидуальным. Однако каждый из шести существующих принципов является частью системы, благодаря чему они совместно функционируют в законном пространстве. Каждый принцип изложен в Уголовном кодексе Российской Федерации и закреплён на законодательном уровне.

В современном уголовном законодательстве РФ существуют шесть основополагающих принципов, соблюдение которых должно неукоснительно выполняться:

1. Принцип неотвратимости уголовно-правового воздействия.

Природа каждого из них – Конституция РФ, которая защищает права и свободы всех граждан нашего государства. Все вышеперечисленные принципы закреплены в Уголовном Кодексе РФ, так как они обязательно должны применяться в судопроизводстве и любых других уголовно-процессуальных действиях.

В целом все они направлены на сохранение порядка в обществе, защиту интересов и прав граждан, а также на сохранение нужного и сбалансированного соотношения прав и обязанностей каждого из нас. Далее читайте более подробно о каждом из вышеуказанных принципов.

Первый принцип, о котором пойдёт речь в данной статье – принцип законности, в основе которого лежат такие термины, как преступность и наказуемость противоправных деяний. Классификация преступных деяний, а также меры наказания за их совершение регулируются только Уголовным кодексом РФ. Принцип законности изложен в статье 3 УК РФ.

Согласно принципу законности:

• любое деяние, которое можно классифицировать как уголовное преступление, рассматривается действующей редакцией УК РФ с учётом всех обстоятельств и сопутствующих факторов, и только УК РФ может классифицировать то или иное деяние как уголовное правонарушение;
• привлечение к уголовной ответственности осуществляется лишь в рамках Уголовного законодательства, и привлекается к ней только тот, кто является преступником (тот, кто совершил злодеяние);
• меры пресечения установлены УК РФ: ими нельзя злоупотреблять, а также нельзя применять те меры наказания, которые не предписывает Уголовный закон.
• все возможные преступления и злодеяния, регулируемые в рамках УК РФ, прописаны в УК РФ;
• все возможные меры наказания за уголовные правонарушения прописаны в УК РФ;
• все прочие сопутствующие процессы и последствия (к примеру, судимость, условно-досрочное освобождение, принцип содержания в исправительной колонии и пр.) также регулируются Уголовным кодексом РФ.

Таким образом, принцип законности заключается в том, что Уголовный кодекс РФ является абсолютным и единственным законным источником определения преступления, меры наказания и прочих уголовно-процессуальных факторов.

Конституция РФ, а именно статья 19, закрепляет за гражданами государства равные права и обязанности. Данное правило применимо не только в рамках Конституции РФ, но и на международном уровне. Именно поэтому в уголовном законодательстве каждый человек, являющийся гражданином Российской Федерации, предстаёт перед законом в равной степени, вне зависимости от расовой, половой, религиозной принадлежности.

Принцип равенства граждан перед судом и законом прописан в статье 4 УК РФ.

В соответствии с этим принципом:

1. Все граждане РФ, которые совершили злодеяние, регулируемое в рамках УК РФ, предстают перед законом и судом в равной степени. Это означает, что за одно и то же деяние, совершённое при равных условиях и обстоятельствах, преступники получат одинаковое наказание.
2. Каждый правонарушитель в процессе судопроизводства имеет право на защиту своих интересов, ознакомление с данными по обвинению, на участие в процессе суда.
3. Каждый гражданин РФ, принимающий участие в уголовном судопроизводстве, имеет право на защиту интересов и охрану.

В некоторых случаях данный принцип нарушается.

Для таких случаев существует статья 136 УК РФ (Нарушение равенства прав и свобод человека и гражданина), в соответствии с которой виновник может получить одно из следующих наказаний:

• штрафная санкция (300 тысяч рублей);
• наложение ограничений на осуществление трудовой деятельности, связанной с заниманием ряда должностей (на пять лет);
• обязательные, принудительные, исправительные работы (пять лет);
• лишение свободы (5 лет).

Под подобными нарушениями равенства прав и свобод понимают следующие действия, которые совершаются с использованием особого служебного или руководящего положения:

1. Предубеждение или ненависть по отношению к социальным меньшинствам;
2. Дискриминация по половому, расовому или национальному признакам.

Принцип равенства граждан перед судом и законом позволяет быть уголовному законодательству универсальным и в равной степени применимым по отношению ко всем гражданам Российской Федерации.

Данный принцип изложен в пятой статье Уголовного кодекса РФ. Суть принципа сводится к тому, что уголовная ответственность наступает лишь по отношению к тем лицам, вина которых доказана, а также за те злодеяния, которые были совершены виновниками. Важно отметить, что бездействие также наказуемо в рамках УК РФ.

В основе понятия «вина» лежит фактор участия сознания и воли преступника. В противном случае, если его вины в совершении злодеяния не было, закон рассматривает такое преступление как следствие факторов непреодолимой силы. В подобных ситуациях суд вынужден рассматривать такие факторы, как наличие/отсутствие способности виновника предотвратить совершение злодеяния, его желание предотвратить преступление, его психологическое и психическое состояние и пр.

Наличие прямого умысла, мотивов и намерений преступника всегда позволяет оценить его вину и вынести соответствующее решение в суде. Однако виновником может стать и тот, у кого не было прямого умысла и намерения совершать преступление. Например, водитель автомобиля при нарушении правил дорожного движения может причинить вред здоровью пешехода без предварительного мотива и умысла. В таких случаях водитель будет признан виновником, так как он нарушил правила дорожного движения. Если же водитель причинил вред здоровью пешеходу, который нарушал правила дорожного движения (переходил дорогу в неположенном месте), даже если результатом деяния стала гибель пешехода, водитель не может быть признан виновным и нести уголовную ответственность.

Ещё одно название принципа вины – принцип субъективного вменения, и в его основе лежит следующее:

• вина каждого подозреваемого в совершении того или иного правонарушения должна быть доказана судом при участии свидетелей, улик и прочих доказательств;
• уголовная ответственность может наступать лишь тогда, когда вина подозреваемого полностью доказана;
• в 24 статье УК РФ говорится следующее: «Виновник преступления – лицо, совершившее деяние умышленно или по неосторожности»;
• уголовная ответственность не может возникать в тех случаях, когда вина подозреваемого не была доказана.

Таким образом, принцип вины необходимо рассматривать с позиции множества факторов, таких как халатность, неосторожность, умысел, а также с позиции наличия внешних факторов и факторов непреодолимой силы.

Регулирование принципа справедливости осуществляется в рамках статьи 6 УК РФ. Особо важную роль играет справедливо вынесенное решение суда по отношению к подсудимому: строгость наказания должна зависеть от совершённого им проступка и степени серьёзности наступивших в результате деяния последствий.

При рассмотрении принципа справедливости возникают два аспекта, которые нельзя оставлять без внимания:

1. Уравнительный аспект, суть которого сводится к тому, что все граждане равны перед законом, вне зависимости от их социальной, расовой, половой или религиозной принадлежности. За совершение одного и того же деяния в равных условиях граждане РФ получат одно и то же наказание.
2. Дифференцирующий аспект, суть которого сводится к тому, что при анализе каждого совершённого правонарушения необходимо учитывать множество сопутствующих факторов (умысел, мотивы, цели, внешние факторы, обстоятельства форс-мажор и пр.). Любое правонарушение, к примеру, нанесение вреда здоровью, может осуществляться по разным причинам и в результате воздействия различных факторов. Поэтому мера наказания по отношению к тому, кто намеренно нанёс увечья кому-либо, и к тому, кто сделал это случайно, будут различными.

На первый взгляд, эти два принципа противоречат друг другу, но, на самом деле, суть принципа справедливости сводится к тому, что любое противоправное деяние должно рассматриваться индивидуально. Правоохранительными органами и судом должны рассматриваться все обстоятельства данного уголовного правонарушения, так как именно от результатов расследования будет зависеть справедливость выносимого судом приговора.

Стоит учитывать такие факторы, как:

• возраст преступника;
• наличие у преступника корыстных мотивов;
• влияние внешних факторов и обстоятельств непреодолимой силы;
• положение преступника в обществе и пр.

Во многих случаях наиболее справедливым решением является снисхождение суда или вынесение приговора об условном сроке отбывания наказания.

Статья 7 УК РФ регулирует так называемый принцип гуманизма. Основная идея принципа заключается в том, что закон должен учитывать нравственную сторону человеческой жизни. Задачей закона в любой стране является охрана безопасности, прав и свобод гражданина. Именно поэтому любое вынесенное судом наказание не должно сопровождаться мучительными страданиями виновника, а также не должно быть связано с посягательством на его чувства, ценности и честь.

Защита прав и свобод гражданина является основной идеей государства, и изложена она в Конституции РФ.

В уголовном праве существуют две ключевые задачи, которые сосуществуют и выполняются в современном законодательстве:

1. Охрана и защита мирных граждан, их прав, свободы и чести. Их защита от лиц, которые предпринимают попытки посягнуть на честь и достоинство кого-либо.
2. Применение карательных мер по отношению к той группе людей, которая предпринимает попытки посягнуть на честь, достоинство, имущество или жизнь кого-либо.

Любые карательные меры, применяемые современным законодательством, необходимы в качестве предупреждения по отношению ко всем гражданам государства. Однако даже существующие меры наказания ни в коем случае не должны ущемлять право человека на сохранение чести, достоинства, а также не должны сопровождаться моральными или физическими мучениями. В противном случае такое наказание нельзя расценивать как легальное.

Принцип неотвратимости

Принцип неотвратимости уголовно-правового воздействия состоит в том, что за любое противоправное деяние всегда последует наказание. Это действительно необходимо для того, чтобы принцип справедливости мог существовать, а также для того, чтобы другие люди понимали о последствиях, которые наступают за подобное правонарушение.

Под неотвратимостью понимается «неизбежность», что означает следующее: от наказания не освобождается никто, если он является виновником.

Принцип неотвратимости изложен в 8 статье УК РФ. Он не является отдельным принципом, однако вытекает из содержания восьмой статьи, в которой идёт речь о том, что при наличии состава преступления в действиях кого-либо уголовная ответственность за это непременно наступает.

Принцип неотвратимости уголовно-правового воздействия появился в законодательстве сравнительно недавно, а именно в 1991 году, и носит он сугубо процессуальный характер.

В его основе лежит следующее:

• если некто совершает злодеяние, которое регулируется Уголовным кодексом РФ, он непременно должен понести соответствующее наказание, которое регламентируется УК РФ;
• любой гражданин имеет право на освобождение от уголовной ответственности, но лишь в тех случаях, которые предусмотрены Уголовным кодексом РФ или Уголовно-процессуальным кодексом РФ.

Таким образом, согласно данному принципу УК РФ, каждый, кто совершает действия, которые признаются незаконными и рассматриваются в рамках уголовного законодательства, подлежит наказанию, предусмотренному УК РФ.

Из данной статьи вы узнали о том, какие существуют регулирующие уголовное право принципы, в чём их взаимосвязь, а также о том, что представляет собой и к чему может относиться каждый принцип из уголовного права. Очевидно, что все они направлены на формирование и защиту свобод и прав для каждого члена общества. Однако некоторые из них нацелены на выполнение предупредительной функции: все же любое правонарушение должно быть наказано. Для других станет очевидным тот факт, что последствия совершения таких деяний действительно малоприятные. В то же время, меры наказания, регламентируемые УК РФ, не предусматривают наличие каких-либо карательных мер, сопровождающихся унижением чести и достоинства виновника. И, несмотря на вероятность возникновения противоречий в рамках данных принципов, их задачи вполне очевидны, и именно к их неукоснительному выполнению и должна стремиться современная система уголовного права.

УК утверждает начало субъективной вины при совершении преступления. Согласно ст. 5 лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина.

Принцип вины в уголовном праве означает, что лицо виновно совершившее общественно опасные действия (бездействие) отвечает лишь за то, что было совершено им лично . Никто не может нести уголовную ответственность, если не установлена его персональная вина в отношении преступного деяния и его последствий. Это вроде бы само собой разумеющееся утверждение не должно было вызывать сомнения. Тем не менее уголовное право должно было пройти долгий исторический путь прежде чем оно утвердилось законодательно. Так, кровная месть распространялась на весь род обидчика при общинно-родовом строе.

По Русской Правде (в XII в.) разбойник выдавался «на поток и разграбление» вместе с женой и детьми. Лозунг персональной ответственности за содеянное был выдвинут наряду с другими буржу-азно-демократическими требованиями в период французской буржуазной революции ХУШ в. Будучи демократическим завоеванием в борьбе с феодальным произволом принцип персональной ответственности был постепенно внедрен в уголовное право цивилизованных стран и в настоящее время имеет большое политическое значение, т. к. призван исключить возможность необоснованных массовых репрессий. Этот принцип широко нарушался в нашей стране в 2(М0-ые годы, когда вместе с осужденными за государственные преступления репрессировались их близкие.

Принцип вины означает, что уголовная ответственность может иметь место только при наличии определенного психического отношения лица к своим действиям, общественно опасным и причиняющим вред интересам личности, общества или государства (субъективная вина). Ни одно деяние, совершенное невиновно, т. е. при отсутствии умысла или неосторожности, не может считаться преступлением.

Общественно опасное действие как преступное деяние всегда представляет собой осознанный и волевой поступок человека, внешней стороной которого выступает активное поведение или воздержание от совершения конкретных действий (бездействие). Общественно опасными последствия преступления будут тогда, когда деяние причиняет реальный существенный вред охраняемым уголовным законом объектам или ставит их под угрозу причинения такого вреда. Преступные последствия являются объективным выражением общественной опасности преступления. Они присущи любому преступлению, связывая деяние с объектом посягательства.

Возложение уголовной ответственности за деяние, общественную опасность последствий которого лицо не предвидело и не могло предвидеть, не должно иметь места, т. к. оно лишено предупредительного содержания и означало бы объективное вменение (ответственность за невиновное причинение вреда, что запрещено законом).

Гонтарь Игорь Яковлевич, кандидат юридических наук, профессор кафедры уголовного права филиала Дальневосточного федерального университета г. Петропавловск-Камчатский.

В статье рассматриваются принцип справедливости и институт вины в уголовном праве, их закрепление, наравне с принципом гуманизма, в уголовном праве как основополагающих принципов, которые провозглашают исходные начала уголовно-правового регулирования. Автором затрагиваются такие моменты, как реализация принципа справедливости в уголовном праве, насколько реально он воплощается в жизни уголовным законодательством. Исследуются теоретические вопросы о понятии справедливости вообще и в уголовном праве в частности. Проводится анализ норм Общей и Особенной частей УК РФ на предмет их соответствия принципу справедливости. В статье анализируется и другой важный институт в уголовном праве - вина. Рассматриваются понятие и содержание вины, ее основные формы, реализация данного института на практике, а также такие спорные моменты, как двойная (или сложная) форма вины, а также кризисное положение института вины в уголовном праве, которое обусловлено накоплением противоречий в правовых нормах и потребностях их развития, практике применения уголовного закона и теоретических работах, посвященных проблеме вины.

Ключевые слова: юриспруденция, принцип справедливости, вина, институт вины, преступление, форма вины, общественная опасность, личность преступника, посягательство, преступное деяние, уголовное право.

Principle of justice and institution of guilt in criminal law

Gontar Igor Yakovlevich - PhD in Law, Professor of the Department of Criminal Law of the Petropavlovsk-Kamchatskiy Filial Office of the Far Eastern State University.

The article concerns the principle of justice and institution of guilt In the criminal law, their enshrinement in criminal law as basic principles (together with the principle of humanism), as provided for in the basic provisions of criminal law regulation. The author discusses such issues as implementation of the principle of justice in the criminal law in reality. The author also studies theoretical issues of justice as such and justice in criminal law. He analyzes norms of General and Special Parts of the Criminal Code of the Russian Federation in regard of their compliance with the principle of justice. The article also analyses guilt, which is an important principle of criminal law. The author analyzes definition and contents of guilt, its main forms, its practical implementation, and debatable issues, such as dual (complicated) forms of guilt, and crisis of the institution of guilt in criminal law, which is due to accumulation of contradictions in legal norms, and to the need for their development, practice of application of criminal law, and theoretical works of legal scholars regarding the topical issues of guilt.

Key words: jurisprudence, principle of justice, guilt, institution of guilt, crime, form of guilt, social danger, personality of a criminal, encroachment, criminal act, criminal law.

Есть основания полагать, что закрепление принципов непосредственно в УК РФ является весьма важным прогрессивным шагом в области уголовного правотворчества. Еще в период советского уголовного права известные ученые С.Г. Келина и В.Н. Кудрявцев обосновывали необходимость принятия законодателем специальной нормы, статьи Уголовного кодекса, закрепляющей тот или иной уголовно-правовой принцип, полагая, что в дальнейшем в своей деятельности законодатель будет руководствоваться им в процессе разработки и принятия уголовно-правовых норм. Как они предполагали, для законодателя особое значение могли бы иметь закрепленные в нормах Уголовного кодекса принципы вины, гуманизма и справедливости <1>. Свершившееся открытое провозглашение исходных начал уголовно-правового регулирования, по справедливому мнению А.И. Бойко, ставит власть под дополнительный присмотр общества, позволяет критикам сверять текущее правотворчество и правоприменение с ранее выставленными для всеобщего обозрения эталонами <2>.

<1> См.: Келина С.Г., Кудрявцев В.Н. Принципы советского уголовного права. М., 1988. С. 32 - 33.
<2> См.: Уголовное право. Общая часть / Под ред. В.Н. Петрашева. М., 1999. С. 43.

Правовой принцип отражает какую-то насущную социальную потребность, которая может быть реализована через деятельность индивидов, регулируемую конкретной отраслью права. Сформулированное в ч. 1 ст. 6 УК РФ требование, что наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, т.е. соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного, говорит, что социальный интерес общества заключается в том, чтобы наказание и иные меры уголовно-правового характера соответствовали общественной опасности личности, совершившей преступление. Понятия "характер и степень общественной опасности преступления", "обстоятельства его совершения", "личность виновного" - это те явления, которые лежат в основании общественной опасности. Хотя доктрина российского уголовного права, которая основана на его классической школе, всячески пытается избежать понятия "общественная опасность личности" в уголовно-правовом лексиконе, тем не менее вынуждена признать это социальное явление как объект уголовно-правового воздействия. Уместно напомнить, что в этой связи выдающийся представитель классической школы уголовного права Н.С. Таганцев еще в XIX в., определяя объект карательного права, писал: "Было бы и теоретически неверно, и практически крайне вредно считать объектом карательной деятельности только преступное деяние как абстрактное понятие, забывая лицо, его учинившее. В самом деле, даже исследуя юридическое понятие преступления как посягательства на норму в ее реальном бытии, как посягательства на правоохраненные интересы жизни, мы рассматриваем это посягательство не как вредоносное событие или явление, а как деяние, как продукт деятельности дееспособного субъекта, проявившего в нем свою вину, с ее разнообразными индивидуальными оттенками, с особенностями вызывающих это деяние мотивов, с проявленными в нем чертами характера деятеля и т.д." <3>. Вполне очевидно, что речь идет о таких определенных особенностях личности самого деятеля, которые в современной науке выражает концепция общественной опасности личности. И вообще, положения классической науки уголовного права, носящие в своем большинстве высокую степень абстрактного выражения, становятся намного понятнее, если мы находим тот социальный феномен, который они стремятся отразить.

<3> Таганцев Н.С. Русское уголовное право: Лекции. Часть Общая: В 2 т. Т. 2. М., 1994. С. 79.

Так, во второй половине прошлого века в теории уголовного права появилось понятие "степень вины", под которым тогда мыслилось конкретное содержание умысла или неосторожности, нашедших свое выражение в совершенном лицом общественно опасном деянии <4>. По истечении времени под степенью вины начали понимать количественную характеристику не юридической, а социальной сущности вины, т.е. характеристику глубины искажения социальных ориентаций субъекта. Она определяется не только формой вины, но и особенностями психической деятельности лица в процессе совершения преступления, целями и мотивами его поведения, личностными особенностями и т.д. <5>. Но ведь эти юридические абстракции в своей основе имеют одну и ту же социальную реальность, а именно установленную судом степень общественной опасности конкретной личности, совершившей конкретное преступление. И для социума важно, чтобы эта степень общественной опасности нашла свое адекватное отражение в назначенном судом наказании. Современные уголовно-правовые абстракции: "характер и степень общественной опасности преступления", "обстоятельства его совершения", "личность виновного" - не существуют как какие-то самостоятельные фантомы, а находят свое воплощение в той конкретной осязаемой личности, которая предстала перед судом. Суд выясняет: какое деяние, предусмотренное уголовным законом, совершила эта личность и при каких обстоятельствах; какие последствия и в каком объеме были причинены этим деянием или могли быть причинены; какими мотивами, побуждениями эта личность руководствовалась в своем поведении и т.д. Для правильной оценки степени общественной опасности личности имеет и ее прошлое.

<4> См.: Курс советского уголовного права: В 6 т. Т. II. Преступление. М., 1970. С. 335.
<5> См.: Полный курс уголовного права: В 5 т. / Под ред. А.И. Коробеева. Т. I. Преступление и наказание. СПб., 2008. С. 454.

Наличие самого уголовного права - одного из социальных институтов обусловлено существованием социального феномена "личность". В психологии личность рассматривается как относительно устойчивая совокупность психических свойств, как результат включения индивида в пространство межиндивидуальных связей. Индивид в своем развитии испытывает социально обусловленную потребность быть личностью и обнаруживает способность стать личностью, что реализуется в социально значимой деятельности. Этим определяется развитие человека как личности. Представители психологии полагают, что взаимоотношение между индивидом как продуктом антропогенеза, личностью, усвоившей общественно-исторический опыт, и индивидуальностью, преобразующей мир, может быть передано формулой: "Индивидом рождаются. Личностью становятся. Индивидуальность отстаивают" <6>. Последнее проявляется в противоречии между стремлением индивида быть идеально представленным своими особенностями и отличиями в общности и потребностью общности принять, одобрить и культивировать лишь те его особенности, которые способствуют развитию этой общности и тем самым развитию самого индивида как личности. Если общность данного индивида с его особенностями не воспринимает, когда противоречие налицо и индивид не интегрируется в общность, то может иметь место вытеснение личности из общности <7>. Подобное отсутствие необходимой интеграции, противоречие между сложившимися особенностями личности и социальными ожиданиями может найти и зачастую находит свое проявление в таком отклоняющемся поведении, как преступление. В этом случае преступление, его характер, условия совершения свидетельствуют о тех особенностях личности, которые делают ее общественно опасной, одновременно говорят о степени этой опасности. Как отмечалось, степень проявившейся общественной опасности личности находит свою оценку в приговоре суда.

<6> См.: Большой психологический словарь / Сост. и общ. ред. Б.Г. Мещеряков, В.П. Зинченко. СПб., 2007. С. 264.
<7> См.: Большой психологический словарь. С. 265.

Принцип справедливости требует, чтобы для этого была установлена степень вины лица, совершившего данное преступление, т.е. та мера искажения его ценностных ориентаций, которая проявилась в отрицательном, пренебрежительном или недостаточно внимательном отношении к основным социальным ценностям в этом случае и которая должна находиться в прямой зависимости с величиной уголовно-правового принуждения, необходимого для устранения дефектов в социальных ориентациях правонарушителя <8>, или, иначе говоря, должна быть выявлена степень общественной опасности личности виновного. В деятельности суда это достигается путем индивидуализации наказания. В свое время Н.Ф. Кузнецова и Б.А. Куринов вполне обоснованно рассматривали индивидуализацию наказания "как определение судом конкретной меры наказания лицу, виновному в совершении того или иного преступления, осуществляемое на основе закона и правосознания судей, исходя из степени общественной опасности лица, его совершившего" <9>.

<8> См.: Рарог А.И. Квалификация преступлений по субъективным признакам. СПб., 2003. С. 78.
<9> Цит. по: Дядькин Д.С. Теоретические основы назначения уголовного наказания: алгоритмический подход. СПб., 2006. С. 57.

Уголовный закон - тот инструментарий, посредством которого суд может добиться требуемого соответствия. Но для этого нужно, чтобы уголовное законодательство в первую очередь правильно отражало явление вины. Столкнувшись с деянием, ответственность за которое предусмотрена в УК РФ, судья должен определить: каково это деяние по своему характеру - умышленное или неосторожное? Это первая основополагающая характеристика общественной опасности личности виновного. Если уголовный закон не предоставляет суду такую информацию, не допускающую противоречивого толкования, то такое положение свидетельствует об ущербности законодательного инструментария.

Для наглядности обратимся к гл. 26 УК РФ, которую образуют на сегодняшний момент 16 статей, предусматривающих уголовную ответственность за преступления в области природоохраны, охраны водных биологических ресурсов и животного мира, а также в области охраны лесных ресурсов и охватываемых понятием "экологические преступления". Признавая необходимость появления такой отдельной главы в современном российском уголовном законодательстве, вместе с тем многие ученые отмечают, что при квалификации деяний правоприменители часто сталкиваются с проблемами из-за множества оценочных признаков и понятий, бланкетных диспозиций, что затрудняет отграничение преступления от административных правонарушений при совпадении объективной стороны <10>. Это обоснованное критическое замечание можно отнести и к отражению субъективной стороны большинства экологических преступлений, что зачастую ставит в тупик работников правоохранительных органов при решении вопроса о форме вины, с которой совершается то или иное деяние.

<10> См.: Энциклопедия уголовного права. Т. 23. Экологические преступления. СПб., 2013. С. 7.

Едва ли поможет обращение правоприменителя к комментариям к уголовному законодательству. Вот, например, двенадцатое издание Комментария к Уголовному кодексу Российской Федерации, увидевшее свет в 2012 г. <11>. Так, в комментарии к ст. 246 УК РФ, в которой предусматривается уголовная ответственность за нарушение правил охраны окружающей среды при проектировании, размещении, строительстве, вводе в эксплуатацию и эксплуатации промышленных, сельскохозяйственных, научных и иных объектов лицами, ответственными за соблюдение этих правил, если это повлекло существенное изменение радиоактивного фона, причинение вреда здоровью человека, массовую гибель животных либо иные тяжкие последствия, указывается, что с субъективной стороны преступление совершается умышленно или по неосторожности.

КонсультантПлюс: примечание.

Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (отв. ред. В.М. Лебедев) включен в информационный банк согласно публикации - Юрайт, 2013 (13-е издание, переработанное и дополненное).

<11> См.: Комментарий к Уголовному кодексу РФ / Отв. ред. В.М. Лебедев. М., 2012 // СПС "Гарант Эксперт".

При умышленной форме вины лицо осознает общественную опасность нарушения правил охраны окружающей среды при производстве перечисленных в диспозиции статьи работ, предвидит возможность или неизбежность их (прямой умысел) либо осознает общую опасность указанных деяний, предвидит возможность наступления последствий, не желает, но сознательно допускает их наступление либо относится к ним безразлично (косвенный умысел).

При неосторожной форме вины лицо не предвидит возможности наступления вредных последствий своих действий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было (в силу своей должности, профессии и т.д.) и могло их предвидеть (небрежность), либо предвидит возможность причинения вреда в результате нарушения правил охраны окружающей среды, но без достаточных на то оснований самонадеянно рассчитывает на их предотвращение (легкомыслие). Например , рассчитывает, что выброса, сброса загрязняющих веществ не произойдет либо вред от выброса в атмосферу загрязняющих веществ будет не существенным вследствие их рассеивания ветром.

В отношении такого преступления, как нарушение правил обращения экологически опасных веществ и отходов, предусмотренного ст. 247 УК РФ, автор Комментария утверждает, что преступление, предусмотренное ч. 1 этой статьи, может быть совершено только с прямым умыслом. Нарушение указанных правил, повлекшее загрязнение, отравление или заряжение человека либо массовую гибель животных, а равно совершенное в зоне экологического бедствия, характеризуется как умышленной, так и неосторожной формой вины. В ч. 3 рассматриваемой статьи, предусматривающей уголовную ответственность за деяния, предусмотренные в ч. 1 и 2 ст. 247 УК РФ, повлекшие по неосторожности смерть человека либо массовое заболевание людей, указывается, что субъективная сторона характеризуется неосторожным отношением к смерти человека или массовому заболеванию людей. Однако сами деяния могут быть умышленными или неосторожными. В случае умышленного их совершения содеянное приобретает признаки преступления с двумя формами вины (ст. 27 УК РФ) и в целом считается совершенным умышленно, а в случае неосторожного - в целом все преступление является неосторожным. Санкция ч. 3 ст. 247 УК РФ предусматривает максимальное наказание в виде лишения свободы на срок до восьми лет. В соответствии с рекомендацией Комментария категория преступления, предусмотренного этой частью ст. 247 УК РФ (преступление средней тяжести или тяжкое со всеми вытекающими отсюда правовыми последствиями, как-то: возможный рецидив, вид исправительного учреждения, возможное назначение наказаний по совокупности преступлений, условия условно-досрочного освобождения, сроки погашения судимости), определяется не согласно признакам, указанным законодателем в ст. 15 УК РФ, а на основании судейского усмотрения в каждом конкретном случае в зависимости от того, какую форму вины - умышленную или неосторожную - усмотрит в содеянном.

По мнению авторов Комментария, такие преступления, как нарушение правил безопасности при обращении с микробиологическими либо другими биологическими агентами или токсинами (ст. 248 УК РФ), загрязнение вод (ст. 250 УК РФ), загрязнение атмосферы (ст. 251 УК РФ), загрязнение морской среды (ст. 252 УК РФ), также могут быть совершены как умышленно, так и по неосторожности.

Ну, а что по этому поводу говорит уголовно-правовая наука? Мы обратились к Энциклопедии уголовного права. Е.Е. Пономарева, автор главы "Преступления в области природоохраны (ст. 246 - 255 УК РФ)", добросовестно рассмотрела работы многих ученых, обращавшихся к данной проблематике (О.Л. Дубовик, А.Г. Князева, Э.Н. Жевлакова, Н.А. Лопашенко, А.В. Наумова, В.В. Сверчкова, Д.Б. Чуракова, А.И. Чучаева и др.), и выявила редкое разнообразие, порой диаметрально противоположные суждения относительно форм вины, присущих упомянутым преступлениям <12>. В итоге приходится констатировать, что и уголовно-правовая наука не в состоянии оказать здесь существенную помощь субъектам правоприменительной деятельности. Такая ситуация заставляет задуматься о сложившемся на сегодняшний день взаимоотношении между законодательной деятельностью в области уголовного права и отечественной уголовно-правовой доктриной. Получается, что в результате деятельности законодателя появляются юридические тексты, касающиеся уголовно-правового регулирования, которые зачастую не отвечают социальным запросам, а научному сообществу отводится роль толкователя производимых текстов на основе догм, образующих саму доктрину.

<12> См.: Энциклопедия уголовного права. С. 72 - 269.

Многие участники VII Российского конгресса уголовного права в своих выступлениях оценили этот факт как один из симптомов кризиса современной уголовной политики России <13>. При этом некоторые выступающие обвиняли законодателя в том, что последний игнорирует науку, теорию уголовного права <14>. Но в тени подобных обвинений скрывается один крайне важный вопрос: а насколько совершенна сама современная российская уголовно-правовая наука, руководствоваться положениями которой призывают субъектов, занимающихся уголовным законотворчеством и пытающихся удовлетворить ожидания людей в уголовно-правовой справедливости в стране?

<13> См., напр.: Коробеев А.И. Уголовно-правовая политика России: от рассвета до застоя // Современная уголовная политика: поиск оптимальной модели: Материалы VII Российского конгресса уголовного права (31 мая - 1 июня 21012 г.). М., 2012. С. 109 - 115.
<14> См.: Благов Е.В. Новый уголовный закон или новая редакция // Современная уголовная политика: поиск оптимальной модели. С. 22.

На наш взгляд, всю остроту этой проблемы обнажила дискуссия, развернувшаяся в недавнем прошлом на страницах юридической печати между известными представителями российского уголовного права академиком В.Н. Кудрявцевым и профессором А.В. Наумовым. Анализируя состояние современной уголовно-правовой науки, В.Н. Кудрявцев высказал обоснованное предположение, что она нуждается в серьезной модернизации с учетом последних социологических и психологических исследований, результатах сравнительного правоведения <15>. Поводом этому послужило высказанное А.В. Наумовым убеждение, что корни современного уголовного права лежат в идеях, выдвинутых в XVIII - XIX вв., проверенных временем, что исключает возможность всяких сомнений в том, что именно они и дальше должны находиться в основании современной науки уголовного права, речь может идти только об органическом развитии старого с его приспособлением к новым (для каждого исторического периода) реалиям <16>. Другими словами, в данном случае речь идет о доктрине как источнике уголовного права, которая составляет не только основу уголовно-правовой науки, но зачастую является и руководством для законодателя, и надежным ориентиром для правоприменителя <17>.

<15> См.: Кудрявцев В. Науку уголовного права пора модернизировать // Уголовное право. 2005. N 6. С. 130.
<16> См.: Наумов А. Открытое письмо профессора А.В. Наумова академику В.Н. Кудрявцеву // Уголовное право. 2005. N 5. С. 135 - 138.
<17> См.: Малиновский А.А. Доктрина как источник уголовного права (сравнительно-правовые аспекты) // Международное уголовное право и международная юстиция. 2009. N 1 // СПС "КонсультантПлюс: Юридическая пресса".

Общепризнано, что фундаментом построения уголовного права как России, так и практически всех европейских стран стала классическая теория уголовного права. Ее характерной особенностью является то, что, основываясь на метафизической незыблемости правопорядка, правовой нормы, эта теория игнорирует возможности, вытекающие из исследования личности самого деятеля <18>. Представляя собой в целом учение об уголовно-правовом деянии, она основное внимание уделяет формально-юридическим конструкциям, точному описанию в законе всех признаков преступления, в то время как личность преступника практически не учитывается. Представители этой доктрины считают, что наказывается преступное деяние, а не человек (деятель), его совершивший. Такой вердикт выносят ей компаративисты.

<18> См.: Уголовное право. Общая часть / Под ред. Н.И. Ветрова, Ю.И. Ляпунова. М., 1997. С. 576.

Иное направление в поисках эффективного контроля за преступностью предприняли представители антрополого-социологической школы. Учение данной школы послужило импульсом к развитию "уголовного права деятеля", в основе которого целью наказания выступает не кара, а защита общества от преступников. Определяя наказание, необходимо прежде всего учитывать личность преступника; лица, находящиеся в "опасном состоянии" (т.е. потенциально готовые к совершению преступления), должны изолироваться от общества, а лица, совершившие преступление впервые в силу случайного стечения обстоятельств ("случайные преступники"), должны наказываться более мягко с целью их исправления и перевоспитания (ресоциализации).

Изучение уголовно-правовых доктрин и построенных на них уголовно-правовых систем различных государств на макроуровне позволяет разграничить их на "уголовное право деятеля" и "уголовное право деяния". Современные уголовно-правовые доктрины (неоклассицизм, новая социальная защита и др.) в своих основных положениях базируются на тех или иных постулатах упоминаемых школ. Их представители отказываются от устаревших догм и развивают положения, которые соответствуют современным социальным запросам. Констатируя этот факт, исследователи-компаративисты делают вполне обоснованный вывод, что преступность деяний в большинстве современных государств устанавливается в соответствии с "теорией уголовного деяния", а содержание конкретных видов наказаний определяется согласно "доктрине деятеля" <19>. Это заключение с полным основанием относится к современному российскому уголовному законодательству. Сохраняя постулаты классической школы уголовного права, относящиеся к основаниям уголовной ответственности, законодатель наряду с этим пытается найти способы воздействия на лиц, виновных в совершении преступлений, которые давно уже вышли за рамки классического уголовно-правового понимания наказания. Вместе с тем подобные пенитенциарные новшества, не согласующиеся с установившимися классическими воззрениями на наказание, далеко не всегда разделяются представителями уголовно-правовой науки. Например , одними из последних новаций отечественного законодателя явилось включение в УК РФ ст. 76.1, предусматривающей возможность освобождения от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности в случае возмещения виновным ущерба, причиненного бюджетной системе РФ в полном объеме. Другая нововведенная ст. 82.1 УК РФ предусматривает возможность отсрочки отбывания наказания больным наркоманией. Оценивая эти уголовно-правовые новеллы с позиций требований уголовно-правовой теории, С.Ф. Милюков замечает, что ст. 76.1 УК РФ с точки зрения философии и теории права показывает полную методологическую беспомощность законодателя, сводящего общественную опасность экономических преступлений к прямым финансовым или материальным убыткам граждан или государства. По его мнению, на самом деле такая опасность более многогранна и в современных условиях способна поколебать общественно-политические устои России. Недостаток института отсрочки отбывания наказания больным наркоманией упомянутый автор усматривает в том, что этот закон не только не стимулирует виновного на раскрытие подпольных наркосетей и выдачу правосудию активных наркодилеров, но и, напротив, побуждает его всячески скрывать свою подлинную осведомленность об этом <20>.

<19> См.: Малиновский А.А. Доктрина как источник уголовного права (сравнительно-правовые аспекты).
<20> См.: Милюков С.Ф. Российская уголовная политика: перманентная революция? // Современная уголовная политика: поиск оптимальной модели. С. 109 - 115.

Не вдаваясь в обоснованность суждений С.Ф. Милюкова, отметим, что говорить "за" или "против" можно, лишь опираясь на объективные криминологические исследования этой проблемы.

Мы же хотим обратить внимание читателей на то, что если в области уголовного законотворчества отечественный законодатель при конструировании системы наказаний как-то пытается изменить вектор "наказательной системы" в направлении деятеля, то основания уголовной ответственности он строит на конструкциях классической уголовно-правовой школы, поражающих зачастую своей ветхостью.

Вот, например, учебник по уголовному праву, написанный С. Будзинским в то время, которое Г.С. Фельдштейн определил как период в российской науке уголовного права, который совпал с началом судебной реформы и большей свободой преподавания, ставшей возможной с введением Университетского устава 1863 г. Он отмечает, что такое обновление русской жизни оказалось в высшей степени плодотворным для науки права и в особенности уголовного. Открывшиеся возможности свободы критики уголовно-правовой практики создали благоприятные условия для научно-догматической обработки русского уголовного законодательства. Заимствование западноевропейской доктрины, не столь стесненное в своем выборе, в дальнейшем развитии дает возможность российской науке подвергнуть оценке и переработке главнейшие течения западноевропейской науки уголовного права, которые наряду с самостоятельными усилиями русских криминалистов придают науке уголовного права в России невиданный до того блеск <21>. Очевидно, что речь идет о периоде формирования основополагающей концепции российской науки уголовного права.

<21> См.: Фельдштейн Г.С. Главные течения в истории науки уголовного права в России / Под редакцией и с предисловием В.А. Томсинова. М., 2003. С. 8.

В указанном учебнике отмечается, что преступление есть деяние, противное целям государства и поэтому запрещенное под страхом наказания. Деяние вообще есть обнаружение воли. Следовательно, совершить деяние может тот, кто имеет свободную волю. Далее автор указывает, что эти деяния являются опасными для государства, могут быть деяниями как положительными, состоящими в "действительном содеянии", в произведении "движениями перемены во внешнем мире". Но действие может быть и отрицательное, т.е. состоять в "недеянии, в неисполнении предписанного законом" <22>.

<22> Будзинский С. Начала уголовного права. Варшава, 1870. С. 52 - 55.

По истечении века в современных учебниках по уголовному праву можно прочитать, что преступление всегда представляет собой деяние, т.е. выраженный в форме действия или бездействия акт поведения человека (поступок, деятельность), протекающий под контролем его сознания и воли <23>. Едва ли мы можем найти какие-то существенные разночтения, наталкивающие на новые выводы в понятиях, относящихся к учению об уголовно-правовом деянии, изложенном в курсе лекций по русскому уголовному праву того же профессора Н.С. Таганцева, вобравшем в себя достижения российской уголовно-правовой науки на начало XX в., и, например, учению о преступлении, изложенном в Курсе уголовного права, написанном авторским коллективом кафедры уголовного права и криминологии Московского государственного университета. "Преступление - это прежде всего деяние, т.е. выраженный в форме активного действия или пассивного бездействия акт поведения (поступок, деятельность)... Такого рода поведение нацелено на причинение вреда, запрещенного уголовным законом..." <24>, - читаем на страницах упомянутого курса.

<23> См.: Уголовное право. Общая часть / Под ред. Н.И. Ветрова, Ю.И. Ляпунова. М., 1997. С. 123.
<24> Курс уголовного права: В 5 т. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 1999. С. 125.

Но попробуем обратиться к социологическим исследованиям, к чему призывал В.Н. Кудрявцев, учитывая в первую очередь то, что уголовное право как социальный институт является одним из инструментов социального контроля. Такое положение, очевидно, требует, чтобы наука уголовного права свой понятийный аппарат соотносила с понятиями, которые вырабатываются социологией и социальной философией.

Современная социология большое значение придает изучению механизмов социального действия, стремится выявить социологические законы поведения социальных систем, в частности систем социального действия. Касаясь этой проблемы, Г.В. Мальцев отмечает, что американский социолог Т. Парсонс, уделивший большое внимание изучению структуры действия в такой системе, принял в качестве исходного пункта анализа некую основную единицу - "единичный акт" или "акт действия". В структурном плане единичное действие раскладывается на следующие элементы: а) субъект действия (деятель, актор); б) цель действия, будущее положение вещей, на которое направлено выполняемое действие; в) ситуация, в которой совершается действие; последняя включает в себя, во-первых, условия или те факторы, которые субъект не может проконтролировать, изменить их направленность, противоречащую его целям, во-вторых, средства, т.е. факторы, подконтрольные действующему субъекту; г) нормативная ориентация действия, способ взаимоотношения всех элементов друг с другом, проявляющиеся в выборе альтернативных средств достижения целей <25>.

<25> См.: Мальцев Г.В. Социальные основания права. М., 2011. С. 251 - 252.

Положения о том, что: в основе такой социальной системы находится действующая личность; социальная система в своем развитии должна стремиться к самосохранению посредством укрепления внутреннего порядка, поддержания равновесия; индивиды своими действиями должны способствовать сохранению социальной системы, в противном случае она посредством активных способов либо заставляет людей изменить поведение, либо исключает их из общности - давно широко провозглашаются и обосновываются в многочисленных социологических исследованиях <26>. Поэтому представляется, что классическая уголовно-правовая доктрина в том виде, в котором она заложена в современное российское уголовное право, не соответствует социальным ожиданиям.

<26> См.: Бачинин В.А. Энциклопедия философии и социологии права. СПб., 2006. С. 575 - 576.

Объективно оценивая ее значение, следует отметить, что она внесла неоценимый вклад в образование современного цивилизованного порядка. Э.Я. Немировский, воздавая должное классическому уголовному праву, писал, что прочно утвердившееся в законодательстве и науке XIX в. традиционное уголовное право и не встречавшее серьезной оппозиции до конца 70-х гг. являло собой принцип, завещанный еще Монтескье и Беккария, и освященный, хотя и по другим соображениям, авторитетами Канта и Гегеля принцип пропорциональности наказания тяжести преступления, измеряемой в общем ценностью объекта преступного посягательства, важностью причиненного и другими объективными моментами деяния (способом действия).

В этом философы и криминалисты-классики XIX в. видели осуществление справедливого воздаяния - возмездия, а Монтескье и Беккария искали объективной точки опоры против драконовской жестокости современных им наказаний: не произвол судьи и даже не прихоть законодателя должны диктовать меру наказания, а природа самого преступления; этот "триумф свободы" <27>.

<27> См.: Немировский Э.Я. Меры социальной защиты и наказание в связи с сущностью вины. Пг., 1916. С. 5.

Работа Э.Я. Немировского, на которую мы ссылаемся, интересна тем, что написана в начале XX в. и связана с появившимися к тому времени во многих проектах уголовных кодексов европейских стран нововведениями в области уголовного права и получивших обобщенное название мер социальной защиты, воспринимавшихся уже в качестве своеобразной оппозиции традиционного уголовного права.

Э.Я. Немировский, понимая, что появление мер социальной защиты было обусловлено социальными потребностями в более эффективной борьбе с преступностью, глубоко проанализировал взгляды различных ученых, положенных в их основание, сущность этих мер и придал новую интерпретацию содержанию института вины. По его глубокому убеждению, в основе новых законодательных инициатив относительно рецидива, преступной деятельности в виде промысла и т.п. постановлений по поводу мер социальной защиты должно лежать не искусственное комбинирование различных целей наказания, выбор в одних случаях возмездия, правового осуждения, общего предупреждения, в других - элиминации, а мысль о совместимости более широкого признания специальной превенции с справедливой, соответствующей вине, отрицательной оценкой не столько деяния, сколько личности преступника. Видимо, поэтому понятие вины должно быть более глубоким. В качестве масштаба справедливости должен быть взят другой критерий, а не традиционная пропорциональность между тяжестью наказания и ценностью объекта посягательства, и этот последний момент и конкретное деяние должны получить иное значение, утратить преобладающую роль при определении наказания. Такой подход позволит использовать достоинства мер социальной защиты, не создавать искусственных шатких понятий и придать наказанию большую гибкость, не подорвав его основы и сохранить за ним особое место в ряду правовых институтов. В итоге автор делает заключение, что вина не свойство деяния, а свойство личности; это особое психическое ее состояние, преходящее или длительное, признаваемое неудовлетворительным данным правопорядком и вызывающее осуждение или неодобрение последнего ввиду несоответствия проявлений этого состояния психики требованиям права. Гарантии личной свободы требуют, чтобы лицо наказывалось не за преступное настроение, опасное состояние, а с выраженным в юридической норме определенным составом правового неодобрения как масштабом для отрицательной правовой оценки настроения. Последнее и есть потому преступно, а не антисоциально или аморально, что не соответствует требованиям, выдвигаемым правовыми нормами <28>.

<28> См.: Немировский Э.Я. Указ. соч. С. 35 - 41.

По нашему мнению, труд Э.Я. Немировского свидетельствует о том, что уже в то время созрели научные обоснования необходимости поиска более совершенного содержания уголовной репрессии, связанного с личностью. В этом поиске разные государства пошли разными дорогами, придя зачастую к весьма оригинальным моделям социального контроля над преступностью. Многие страны, в том числе и Россия, находятся в активном поиске и сейчас. И если мы пришли к выводу, что действующее российское законодательство действительно нуждается в модернизации, то, по всей видимости, должны посмотреть, а насколько основные институты, лежащие в основании уголовной ответственности, правильно отражают отдельные стороны той или иной степени общественной опасности личности, проявляющейся в ее поведении.

На сегодняшний день наука уголовного права за первичное берет выработанные ею юридические конструкции (модели) и признает только ту социальную реальность как объект уголовно-правового воздействия, которая соответствует таким формально-логическим конструкциям. Но эти конструкции по своему содержанию часто носят противоречивый, произвольный характер, основываются не на авторитете истины, а на истине авторитета, часто воспринимаемой без должного критического осмысления. Однако социальная практика настойчиво указывает: для правильных законодательных решений вначале необходимо исследовать социальную действительность, а уже затем находить отражение в юридическом тексте.

Поэтому, пытаясь разобраться в явлении вины, лежащей в основании уголовной ответственности, мы попробуем отвлечься от сложившегося ее формально-логического категориального аппарата в теории уголовного права и взглянуть на нее через призму таких феноменов, как социальный порядок и ответственность.

В контексте социальной философии социальный порядок представляется ключевым принципом цивилизации, которая требует, чтобы ее собственные системы и элементы подчинялись существующим нормам и законам, соответствовали заданным образцам, что позволяет индивидам и разномасштабным сообществам успешно отправлять свои жизненные функции, удовлетворять социогенные потребности и интересы <29>. Социальный порядок в позитивном праве очерчивает пределы допустимого, дозволенного для человеческого поведения, т.е. задает образцы, которые и определяют социальный порядок. Поскольку личность зависит от социального окружения, общества, государства, то категория ответственности взывает к морально-правовому сознанию и ориентирует его носителя на соблюдение социальных норм. Для достижения позитивного результата личность должна находиться на определенном уровне социальной и моральной зрелости, обладать необходимыми социальными качествами, дееспособностью и правоспособностью <30>. То обстоятельство, насколько поведение индивида соответствует выработанным образцам, свидетельствует об определенных личностных качествах человека.

<29> См.: Бачинин В.А. Энциклопедия философии и социологии права. СПб., 2006. С. 612 - 616.
<30> См.: Там же. С. 571.

С социальным порядком связана категория обязанности как конкретной формы морального или правового долженствования, заключающаяся в необходимости индивида совершать определенные предписываемые нормативным актом действия либо воздерживаться от совершения действий, запрещенных нормативным актом. Уголовное законодательство содержит перечень запретов, адресованных членам социального сообщества, которые должны обеспечивать стабильность социального порядка. В общих чертах их можно представить в следующем виде:

1. полный запрет на определенные виды социального поведения (например, преступления против личности, различные виды хищений, преступления против общественной безопасности, преступления против мира и безопасности человечества и т.п.);
2. запрет на совершение определенных видов поведения в сферах, являющихся составной частью социального порядка как необходимого условия существования социума (конституционное устройство, сфера экономики, природной среды, транспорта, нормальное функционирование государственной власти, системы правосудия, порядка управления, организации прохождения военной службы).

Кроме запрета на такие виды поведения, в обществе на субъектов обыденно необходимой социальной деятельности возлагается обязанность действовать так, чтобы не причинять вреда окружающим.

Отношение личности к указанным запретам и исполнению обязанности "не навредить" является тем критерием сложившихся моральных качеств личности, одним из проявления которых может выступать ее общественная опасность в той или иной степени. Для ее правильного отражения в процессе нормативного конструирования института ответственности законодательная практика выработала понятия умышленной и неосторожной форм вины. Свидетельство повышенной степени общественной опасности лиц, совершающих умышленные преступления, историческая практика со временем начала усматривать в том, что они осознавали сложившуюся в данном обществе оценку совершаемого поведенческого акта как общественно опасного самого по себе, например, переход на сторону врага, лжесвидетельство, святотатство и т.п., или потому, что такое поведение влечет за собой вредные последствия и потому оценивается окружающими как общественно опасное. Изначально в подавляющем большинстве это были последствия материального характера, их достижение являлось целью деятельности субъекта; характер последствий выступал основным показателем общественной опасности деятеля.

Современная теория уголовного права также исходит из того, что общественно опасное деяние влечет определенные негативные изменения в окружающем мире и вызывает наступление определенных последствий, вредных для охраняемых уголовным законодательством личных и общественных интересов. Как правильно замечают некоторые авторы, общественная опасность последствий преступления - один из основных показателей степени опасности деяния в целом, напрямую определяющей тяжесть уголовной ответственности и наказания. Это обусловливает важность технически грамотного и правильного описания таких последствий в законе <31>.

<31> См.: Ковалев М.И. Общественно опасные последствия преступления и диспозиция уголовного закона // Советское государство и право. 1990. N 10. С. 38.

Едва ли будет преувеличением сказать, что сложившаяся уголовно-правовая доктрина разработала целую научную концепцию, связанную именно с таким явлением, как последствия преступления. К этой проблеме обращались многие известные ученые и, как того требуют закономерности научного исследования, пытались представить наиболее верную, на их взгляд, классификацию изучаемого объекта. Но при этом следует иметь в виду, что построение классификации зависит от поставленных целей исследования. Поскольку нас интересует вопрос: насколько правильно сложившийся институт вины отражает различные степени общественной опасности личности, мы полагаем наиболее подходящей для этой цели классификацию, предложенную В.Б. Малининым и А.Ф. Парфеновым.

Преступные последствия являются обобщающим понятием, поэтому они предлагают их отражение в уголовном законодательстве выделить в качестве видовых понятий конкретного вреда:

• причинение смерти, в том числе двум и более лицам (ст. 105 - 111, 123 - 124, 126 - 128, 131 - 132, 143, 205 - 206, 211, 215 - 220, 227, 230, 235 - 238, 248, 250 - 252, 254, 263 - 269, 293, 309, 333 - 335, 349 - 350, 357 УК РФ);
• причинение вреда здоровью (ст. 111 - 118, 123 - 124, 127 - 127.2, 131 - 132, 215 - 215.1, 216, 218 - 219, 228.2, 235, 237 - 238, 247 - 248, 251 - 252, 263 - 264, 267 - 269, 293, 333 - 335, 349 - 350 УК РФ);
• изъятие, сокрытие либо уничтожение документов, удостоверяющих личность потерпевшего (ст. 127.2 УК РФ);
• уничтожение, порча или разрушение предметов или документов, имеющих особую историческую, научную или культурную ценность (ст. 164 УК РФ);
• уничтожение или повреждение имущества (ст. 167 - 168, 212 - 213, 309 УК РФ);
• порча имущества на общественном транспорте или приведение иным способом в негодное для эксплуатации состояние объектов энергетики, электросвязи, жилищного и коммунального хозяйства или других объектов жизнеобеспечения (ст. 215.2 УК РФ);
• уничтожение огнестрельного оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств (ст. 225 УК РФ);
• массовое заболевание или отравление людей (ст. 236 УК РФ);
• изменение радиоактивного фона (ст. 246 УК РФ);
• массовая гибель животных (ст. 246 - 247, 250 УК РФ);
• загрязнение, отравление или заражение окружающей среды (ст. 247 УК РФ);
• распространение эпидемий или эпизоотии (ст. 248 - 249 УК РФ);
• вред животному или растительному миру, рыбным запасам, лесному или сельскому хозяйству (ст. 250 УК РФ);
• загрязнение или иное изменение природных свойств воздуха (ст. 251 УК РФ);
• вред животному или растительному миру, рыбным запасам, окружающей среде, зонам отдыха либо другим охраняемым законом интересам (ст. 252 УК РФ);
• вред окружающей среде (ст. 254 УК РФ);
• массовая гибель рыбы или других водных животных, уничтожение в значительных размерах кормовых запасов (ст. 257 УК РФ);
• массовое отравление растительного или животного мира, отравление атмосферы или водных ресурсов (ст. 258 УК РФ);
• гибель популяций организмов, занесенных в Красную книгу РФ (ст. 259 УК РФ);
• повреждение деревьев, кустарников и лиан (ст. 260 УК РФ);
• уничтожение или повреждение лесов, а равно насаждений, не входящих в лесной фонд (ст. 261 УК РФ);
• разрушение, повреждение или приведение в негодное для эксплуатации состояние транспортного оборудования (ст. 267 УК РФ);
• уничтожение, блокирование, модификация либо копирование информации, нарушение работы ЭВМ, системы ЭВМ или их сети (ст. 272 - 274 УК РФ);
• утрата документов, содержащих государственную тайну (ст. 284 УК РФ);
• изъятие, перемещение или уничтожение пограничных знаков (ст. 323 УК РФ);
• уничтожение идентификационного номера кузова, шасси, двигателя (ст. 326 УК РФ);
• вред охраняемым караулом (вахтой) объектам (ст. 342 УК РФ);
• уничтожение или повреждение оружия, боеприпасов или предметов военной техники (ст. 346 - 349 УК РФ).

Кроме того, выделяется не конкретизированный в законе вред:

• значительный ущерб (ст. 167, 255, 262 УК РФ);
• значительный размер (ст. 257, 260 УК РФ);
• существенный вред (ст. 234, 250, 330 УК РФ);
• крупный ущерб (ст. 147, 256, 258, 273, 274 УК РФ);
• крупный размер (ст. 147 УК РФ);
• тяжкие последствия (ст. 126 - 128, 145.1, 183, 201, 203, 205 - 206, 211, 215.1, 220, 224 - 225, 227, 230, 237, 246, 248 - 249, 257, 273 - 274, 283 - 285, 286 - 287, 301, 303, 305, 311, 320, 323, 332 - 335, 340 - 344, 346 - 347, 349 УК РФ) <32>.

<32> См.: Малинин В.Б., Парфенов А.Ф. Объективная сторона преступления. СПб., 2004. С. 76 - 78.

Из представленных видов последствий, наиболее объективно отражающих общественную опасность личности, предстают убийство и причинение вреда здоровью различной тяжести. Содержание остальных последствий так или иначе связано с субъективной оценкой законодателя, который пытается через объективные признаки закрепить в законе проявившуюся степень общественной опасности лиц, совершающих эти деяния. Найти криминологическое обоснование подобного рода субъективных оценок, чтобы соразмерить их с чувством справедливости, сложившемся в общественном сознании в данное время, в подавляющем большинстве крайне трудно. Как, например, социальное чувство справедливости может смириться с тем фактом, что индивидуальный предприниматель, незаконно получивший кредит и причинивший в результате кредитной организации ущерб на сумму 6 млн. руб., может быть привлечен к уголовной ответственности по ч. 1 ст. 176 УК РФ, максимальное наказание по которой предусматривается в виде лишения свободы на срок до пяти лет, а другое лицо посредством представления ложных сведений незаконно получило кредит и причинило ущерб той же организации на сумму ровно 1 млн. 500 тыс. руб. остается безнаказанным, поскольку в соответствии с примечанием к ст. 169 УК РФ уголовно наказуемым ущербом в этом случае признается ущерб, превышающий указанную сумму? Подобных законодательных уголовно-правовых разногласий можно привести великое множество.

Что касается последствий так называемого неконкретизированного вреда, которые указаны в статьях УК РФ, то объективности ради следует признать, что частично сама криминализация таких деяний или установление признаков общественной опасности лиц, которые их совершают, отданы на откуп правоприменительным органам, что никак не согласуется с принципом социальной справедливости. Поэтому, на наш взгляд, обновление отечественного уголовного законодательства предполагает своеобразную ревизию признаков общественно опасных деяний, предусмотренных в законе, исследование, в процессе которого необходимо выяснить: действительно ли этот признак отражает такую степень проявляющейся общественной опасности личности, что его нужно криминализировать; как правильно изложить его в тексте закона; будет ли это способствовать более эффективной уголовно-правовой борьбе с подобным явлением.

Далее, как мы полагаем, в обозначенном соотношении "социальная справедливость - вина" большой интерес представляет собой группа деяний, предусмотренная в ст. 123, 128, 215, 217, 220, 228.2, 238, 247, 248, 250, 251, 252, 254, 274, 283 УК РФ. Нетрудно видеть, что в этих статьях законодатель устанавливает уголовную ответственность за нарушение правил, содержащихся в самых разнообразных нормативных актах. Эти правила направлены на обеспечение права на свободу, которое может быть нарушено, если не соблюдаются установленные правила помещения лица в психиатрический стационар (ст. 128), охрану здоровья от опасности, которая может исходить от различных вредных источников, и т.д. Но соблюдение многих из перечисленных правил обеспечивается и нормами административного права. Например , КоАП РФ предусматривает административную ответственность за незаконное занятие частной медицинской практикой, частной фармацевтической деятельностью либо народной медициной (ст. 6.2 КоАП РФ). То же самое можно сказать и в отношении таких деяний, как нарушение правил безопасности на взрывоопасных объектах (ст. 217 УК РФ - ст. 9.1 КоАП РФ); незаконное обращение с ядерными материалами или радиоактивными веществами (ст. 220 УК РФ - ст. 9.6 КоАП РФ); загрязнение вод (ст. 250 УК РФ - ст. 8.13, 8.14 КоАП РФ), загрязнение атмосферы (ст. 251 УК РФ - ст. 8.21 КоАП РФ), загрязнение морской среды (ст. 252 УК РФ - ст. 8.19 КоАП РФ).

Понять юридическую природу указанных преступлений едва ли возможно, не осознав сущность административного правонарушения, его отличие от феномена преступления. Правильное понимание такого различия опять же должно основываться на категории "социальный порядок". Как уже отмечалось, теория права представляет социальный порядок как совокупность институционализированных структур, т.е. систему институтов, организованных на нормативной базе. Из таких социальных институтов складываются общественный и государственный строй, экономическая система, конституционный строй, правопорядок, федеративное устройство государства и многие другие "суперсистемы" <33>.

<33> См.: Мальцев В.Г. Социальные основания права. С. 391.

Нормы, регулирующие поведение субъектов в указанных выше и многих других случаях, также входят в указанную совокупность институционализированных структур, образующих единый цельный социальный порядок, и в то же время представляют собой отдельные нормативные системы, отличающиеся друг от друга социальными целями регулирования. Но право, образующие его отдельные нормативные системы базируются на парадигме устойчивости. "Особая и высшая задача правового регулирования - держать динамику общества в рамках устойчивой системы, не допускать скатывания общества к неустойчивому состоянию" <34>.

<34> См.: Там же. С. 48.

Идеальный правопорядок, когда участники общественных отношений, регулируемых той или другой нормативной системой, выполняют должным образом все нормативные предписания, можно представить только в своем воображении. В реальности мы постоянно сталкиваемся с множеством случаев отступления субъектов в своем поведении от нормативных требований, предусмотренных той или иной нормативной системой. В области нормативного регулирования также действует диалектический закон перехода количества в качество. Поэтому со временем количество нормативных нарушений может привести нормативную систему в неустойчивое состояние и к дезорганизации требуемого порядка в определенной сфере социальной жизни. Противодействовать подобному явлению призвана система социального контроля, состоящая из деятельности большого числа ведомств и инспекций. Они должны выявлять нарушения, допускаемые людьми, в подведомственной им сфере и применять к нарушителям предусмотренные меры воздействия. Здесь система контроля должна действовать по принципу: каждый выявленный факт нарушения установленного нормативного требования влечет за собой применение к нарушителю соответствующих мер правового воздействия. При этом не имеют значения такие обстоятельства, как: совершил субъект регулируемого правоотношения отступление от установленных правил осознанно или по забывчивости; знал он или не знал содержание нормативных предписаний. Не имеют значения и мотивы, которыми руководствовалось лицо при нарушении предписаний, хотя это может быть не лишенное оснований убеждение, что нормативное веление устарело и отступление от нормативных требований пойдет на пользу производственному процессу, участником которого он является. Не имеет правового значения и обстановка, в которой допущено нарушение.

Только таким образом можно обеспечить устойчивость нормативной системы, желаемую упорядоченность в той социальной среде, которую она регулирует.

Сам нарушитель нормативного предписания, если оно не повлекло значимых правовых последствий, расценивает свой поступок как один из тех, которые образуют нашу повседневность, не выходящий за пределы сложившихся терпимых социальных стандартов.

Но вместе с тем на каждом субъекте, который начинает действовать в той или иной области социальной действительности, одновременно лежит обязанность постоянного субъективного анализа совокупности тех объективных обстоятельств, в которых он действует; иначе говоря, обязанность предвидеть, какие причинно-следственные связи могут возникнуть между его поведением и объективными условиями, которые уже существуют в наличии или которые могут образоваться. Как раз отношение личности к этой социальной обязанности характеризует присущие ей психологические особенности. Целый ряд лиц, принимающих решение отступить от нормативных правил, прежде чем действовать, убеждаются в том, что такое поведение в конкретной обстановке не приведет к негативным последствиям. Но анализ возможности возникновения различных причинно-следственных связей требует от субъекта определенных психических усилий, своего рода психического "насилия" личности над собой. А такая способность, свидетельствующая об ответственном отношении к социальным ценностям, есть результат полученного в обществе воспитания, и далеко не все индивиды ею обладают. О том, что индивид не выполнил такую возложенную на него социальную обязанность анализа объективной обстановки, в которой происходит реализация его поведенческого акта, свидетельствуют наступившие последствия. Это уже есть показатель определенной степени общественной опасности личности, которая в уголовном праве находит свое выражение в неосторожной форме вины.

Подтверждением сказанному может послужить нормативный порядок организации дорожного движения. Например , если водитель ночью в отсутствие других транспортных средств на проезжей части дороги сознательно выехал на полосу встречного движения и это было зафиксировано работниками ГИБДД, он подлежит привлечению к административной ответственности в соответствии с ч. 4 ст. 12.15 КоАП РФ. Никакие доводы водителя, что этот маневр совершен им глубокой ночью, не создавал помех для движения и, по его убеждению, был абсолютно безопасен, во внимание приняты не будут. Административное правонарушение имело место. Ситуация существенно меняется, когда подобный маневр осуществляется во время интенсивного движения транспорта. Она требует уже от водителя быстрого и точного расчета скорости встречных транспортных средств, постоянно меняющегося расстояния, погоды, видимости, состояния дорожного покрытия и т.д. В результате одни водители совершают запрещенный маневр, убедившись, что тщательно оценили сложившуюся дорожную обстановку; другие относятся легковесно к такой оценке и также осознанно совершают подобное нарушение, что становится причиной дорожно-транспортного происшествия, в результате которого погибает человек; третьи допускают аналогичное нарушение по причине проявленной невнимательности. Из них виновный в дорожно-транспортном происшествии будет привлечен к уголовной ответственности, а два других подлежат административному взысканию.

Сходные социальные ситуации проявляются во всякой нормативной системе, образующей правопорядок. Мы убеждены в том, что законодатель допустил глубокое искажение при отражении социальной действительности в уголовно-правовом нормотворчестве, отождествляя сознательное или неосознаваемое нарушение ряда нормативных правил, что присуще для административного правонарушения, с умыслом или неосторожностью, отражающих степень общественной опасности личности в уголовном праве, и установил в первых частях ряда статей УК РФ уголовную ответственность за действия (бездействие), которые выражаются в нарушении нормативных предписаний, а в последующих частях - за последствия, причиной или одним из необходимых условий которого они явились (ст. 215, 217, 220, 228.2, 247, 252). Вследствие этого правоприменители столкнулись с большими трудностями, решая вопрос, а к каким преступлениям - умышленным или неосторожным - относятся деяния, предусмотренные указанными статьями УК РФ. Поэтому из сферы уголовного законодательства должны быть исключены случаи уголовной ответственности за нарушение каких-либо нормативных предписаний без наступления последствий главным образом материального характера, действительно свидетельствующих об общественной опасности лиц, осознанно или в результате упущения нарушивших эти правила.

Библиография:

1. Бачинин В.А. Энциклопедия философии и социологии права. СПб., 2006.
2. Будзинский С. Начала уголовного права. Варшава, 1870.
3. Дядькин Д.С. Теоретические основы назначения уголовного наказания: алгоритмический подход. СПб., 2006.
4. Келина С.Г., Кудрявцев В.Н. Принципы советского уголовного права. М., 1988.

КонсультантПлюс: примечание.

Введение

Заключение

Введение

Вопросам вины в российском уголовном праве всегда уделялось большое внимание. Многие из них всесторонне освещены в монографической и учебной литературе. Однако до сих пор некоторые из этих вопросов представляют трудности и поэтому решаются по-разному. Неоднозначное решение различных аспектов вины обусловливает довольно большое количество судебных ошибок - от 20 до 50%.

Вина - это предусмотренное уголовным законом психическое отношение лица в форме умысла или неосторожности к совершаемому деянию и его последствиям, выражающее отрицательное отношение к интересам личности и общества.

1. Принципы в уголовном праве

1.1 Понятие принципов в уголовном праве

Под принципом права понимается базовое начало какой-либо теории, которое воплощается в содержании данного учения и характеризует его сущность. Практически всем учениям свойственно наличие различных принципов, которые в совокупности определяют дух и букву закона. Тем самым принципы имеют фундаментальное и техническое значение, определяющее направление развития и содержание теории, соответствующего законодательства и правоприменительной техники. В теории уголовного права за принципами признавалось первостепенное значение, поскольку в их неуклонном соблюдении усматривали гарантии достижения стоящих перед уголовным правом целей и задач. Именно принципы позволяют постичь сущность законодательства и обеспечить адекватную реализацию его норм в правоприменительной практике.

В теории важность и значение принципов сомнению практически не подвергаются. И именно последние способны помочь осознать, как отметил С.С. Алексеев, основной урок истории, касающийся современной стадии бытия и развития человечества. Речь идет о том, чтобы понять, что путь в цивилизованное общество находится в направлении последовательного правового развития. Для этого принципы должны воплощать в себе все богатство культурного, научного и практического опыта общества и человечества, отражая индивидуальное и общественное правосознание в их взаимодействии. Однако, как обращает внимание М.И. Ковалев, каждый исследователь может по-разному оценивать содержание того или иного начала. Причина последнего усматривается не только в том, что реальный мир и его описание в различных формах в процессе развития человечества имеет индивидуальное восприятие в процессе социализации. Но существуют и объективные причины к неоднозначной оценке содержания принципов.

Несмотря на свою важность и определяющее значение, принципы в уголовном законодательстве появились впервые в Основах уголовного законодательства Союза ССР и республик 1991 г. Однако данный источник в связи с общеизвестными событиями в стране не вступил в законную силу, и принципы были закреплены в уголовном законодательстве только с принятием Уголовного кодекса Российской Федерации 1996г. В теоретической модели УК были закреплены 8 принципов, а именно: принципы законности, равенства граждан перед законом, личной ответственности, вины, неотвратимости ответственности, гуманизма, справедливости и демократизма. Но в УК РФ 1996 г. осталось только пять, поскольку в него не вошли принципы личной ответственности, ее неотвратимости и демократизма. Наибольшие разногласия в литературе имели место по исключению из уголовного права принципа неотвратимости ответственности. Позиция законодателя обосновывалась тем, что неотвратимость ответственности охватывается принципами законности и равенства, а также что данный принцип носит больше процессуальный, чем уголовно-правовой характер.

1.2 Общая характеристика видов принципов уголовного права РФ

В теории права различают общеправовые, межотраслевые, отраслевые принципы, а также принципы, относящиеся к правовым категориям и институтам (специальные принципы). Некоторые из них могут закрепляться непосредственно в статьях закона. В действующем УК РФ - это принципы законности, равенства граждан перед законом, вины, справедливости, гуманизма (ст.3 - 7). Другие, воплощаясь в различных уголовно-правовых нормах, не получают выражения в отдельной статье. К ним можно отнести принципы неотвратимости, дифференциации и индивидуализации уголовной ответственности и т.д. В формулировании подобных руководящих идей большая роль принадлежит уголовно-правовой науке.

Принцип законности закреплен в ст.3 УК РФ: "1. Преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются только настоящим Кодексом.2. Применение уголовного закона по аналогии не допускается". Данное положение вытекает из ч.2 ст.54 Конституции РФ, в которой сказано: "Никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением". Таким образом, в действующем уголовном законодательстве воспроизведена выдвинутая еще в XVIII в. Чезаре Беккариа классическая формула: "nullum crimen, nulla poena sine lege" (нет преступления, нет наказания без прямого указания на то в законе). Правоприменитель должен руководствоваться не духом закона, а его буквой. Принцип законности означает, что лицо, совершившее преступление, должно понести наказание в пределах и размере, предусмотренных УК РФ. Требование принципа законности заключается и в предусмотренных УК РФ случаях освобождения лица от уголовной ответственности или от наказания. Принцип законности не допускает применения уголовного закона по аналогии, т.е. в случаях, прямо не предусмотренных уголовным законодательством.

Принцип равенства граждан перед уголовным законом конкретизирует закрепленный в ст. 19 Конституции РФ принцип - все равны перед законом и судом. Лицо, совершившее преступление, подлежит уголовной ответственности независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, религиозных убеждений и т.п. Единственным критерием при решении вопроса о привлечении лица к уголовной ответственности является наличие в совершенном деянии признаков состава преступления. Принцип равенства всех перед законом, однако, не исключает неприкосновенности ряда высших должностных лиц государства: Президента РФ, членов Совета Федерации, депутатов Государственной Думы (ст.91, ч.1 ст.98 Конституции РФ), судей (ч.1 ст.122 Конституции РФ), прокуроров (ст.42 Федерального закона от 17 января 1992 г. "О прокуратуре Российской Федерации" с последующими изменениями и дополнениями).

Принцип вины закреплен в ст.5 УК РФ. Этот принцип, являющийся выдающимся достижением уголовно-правовой мысли конца XVIII в., был закреплен в уголовном законодательстве цивилизованных государств. Он означает субъективное вменение и личный характер уголовной ответственности. Объективное вменение, т.е. привлечение лица к уголовной ответственности за невиновное причинение вреда, не допускается (ч.2 ст.5 УК РФ). Принцип виновной ответственности последовательно закреплен в ряде международно-правовых актов, в частности во Всеобщей декларации прав человека 1948 г. и в Международном пакте о гражданских и политических правах 1966 г. Этот принцип закреплен и в ст.49 Конституции РФ. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия" обращается внимание судов на то, что "при рассмотрении уголовных дел должен соблюдаться закрепленный в ст.49 Конституции Российской Федерации принцип презумпции невиновности, согласно которому каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. При этом с учетом положений данной конституционной нормы недопустимо возлагать на обвиняемого (подсудимого) доказывание своей невиновности".

Личный характер уголовной ответственности означает, что каждое лицо несет ответственность только за то деяние, которое само совершило.

Принцип справедливости в уголовном праве отражает сложившееся на протяжении многих десятилетий философско-этическое понимание справедливости как добродетельное и уважительное отношение людей к общечеловеческим ценностям. Еще в Дигестах Юстиниана обращалось внимание на то, что "справедливость есть неизменная и постоянная склонность к созданию права всякому". Впервые законодательное закрепление принципа справедливости получило отражение в ст.6 УК РФ: "1. Наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, т.е. соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.2. Никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление". В теории уголовного права, как правило, понимание принципа справедливости сводится к назначению наказания. Однако справедливость в уголовном праве выражается и в справедливом формировании круга преступных деяний, и в определении в законе справедливой санкции за деяние, которое им запрещается. Другими словами, принцип справедливости охватывает как сферу правоприменения, так и сферу правотворчества. Применительно к сфере правотворчества данное положение должно выражаться в том, что санкции за преступления большой общественной опасности должны быть суровее санкций за менее опасные преступления. Так, санкция за убийство при отягчающих обстоятельствах (ч.2 ст.105 УК) более суровая, чем за простое убийство (ч.1 ст.105 УК). В правоприменении принцип справедливости проявляется в соразмерности назначаемого виновному наказания тяжести совершенного преступления. Согласно ч.2 ст.43 УК наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений. Цель справедливости наказания достигается при помощи его индивидуализации. Индивидуализация наказания осуществляется с учетом тяжести совершенного преступления отягчающих и смягчающих обстоятельств и личности виновного. Принцип справедливости проявляется и в том, что за неоконченное преступление (приготовление и покушение) назначается согласно ст.66 УК РФ менее суровое наказание, чем за оконченное преступление. Справедливость заключается и в законодательном закреплении положения о назначении при наличии исключительных обстоятельств более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление законом (ст.64 УК РФ). Справедливость - это философско-этическая категория. Проблема справедливости на протяжении многих столетий волновала умы философов, писателей, религиоведов и юристов. Принцип справедливости проявляет себя и в признании преступлениями со смягчающими обстоятельствами тех преступных деяний, которые совершены при превышении пределов необходимой обороны или превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ст.108 и ст.114 УК РФ), либо в состоянии аффекта, обусловленного неправомерными или аморальными действиями потерпевшего (ст. ст.107, 113 УК РФ). В ч.2 ст.6 УК РФ воспроизводится конституционный принцип справедливости, закрепленный в ч.1 ст.50 Конституции РФ: "Никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление". Следовательно, лицо, понесшее уголовное наказание за границей, не может быть повторно осуждено на территории России, даже если оно является гражданином Российской Федерации.

Принцип гуманизма исходит прежде всего из того, что человеческая личность является высшей социальной ценностью. Данное положение закреплено в ст.2 Конституции РФ. А в ст.21 Конституции говорится о том, что достоинство личности охраняется государством и ничто не может быть основанием его умаления; никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию. В уголовном законодательстве данный принцип проявляется во всесторонней охране личности, ее прав и интересов от преступных посягательств. Принцип гуманизма проявляется в двух аспектах. Охраняя личность, общество и государство от преступных посягательств, уголовный закон устанавливает наиболее строгие наказания за тяжкие и особо тяжкие преступления, за организацию преступных группировок, за совершение преступлений при опасном и особо опасном рецидиве и т.д. Принцип гуманизма пронизывает нормы УК, предусматривающие ответственность за посягательство на беременных женщин, несовершеннолетних, лиц, находящихся в беспомощном состоянии, за преступления, совершенные общеопасным способом (п. п. "в", "г", "е" ч.2 ст.105; п. п. "б", "в" ч.2 ст.111; п. "в" ч.2 ст.112 и др. УК РФ). Другой аспект принципа гуманизма связан с защитой прав и интересов лица, совершившего преступление. Наказывая виновного, государство не мстит ему за совершенное преступление, а преследует цель восстановления социальной справедливости и решает задачи общей и специальной превенции. Уголовный закон не ставит перед собой цели причинения физических страданий или уничтожения человеческого достоинства (ч.2 ст.7 УК РФ). А в соответствии с ч.2 ст.21 Конституции РФ "никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию".

Гуманизм отечественного уголовного законодательства проявляется в дифференцировании ответственности, в фактическом неприменении смертной казни, ограничении применения пожизненного лишения свободы, в предоставлении суду возможности признавать смягчающими обстоятельства, не предусмотренные в ст.61 УК РФ. Гуманизм проявляется в предоставлении суду права назначать и более мягкое наказание, чем то, которое предусмотрено за данное преступление (ст.64 УК РФ), в возможности применения условного осуждения (ст.73 УК РФ). Принципом гуманизма пронизаны нормы об освобождении от уголовной ответственности и нормы об освобождении от наказания (ст. ст.75 - 83 УК РФ); нормы об амнистии, помиловании, снятии и погашении судимости.

Гуманизм уголовного закона особенно наглядно проявляется в отношении несовершеннолетних. Это выражается в законодательном ограничении перечня видов наказания, применяемых к несовершеннолетним преступникам, в возможности применения к ним вместо наказания принудительных мер воспитательного воздействия.

2. Краткая история появления и развития принципа вины в российском уголовном праве

Вопрос о вине как об основании уголовной ответственности - стержневой вопрос науки уголовного права. Даже фрагментарный взгляд на историю становления и развития института вины показывает сложный и противоречивый путь его становления, в зависимости от эпохи, т.е. общественно-экономической формации общества. Так, в XVII в. преобладала религиозная теория теологического понятия вины "за грех" (немецкий криминалист Пуфендора), но она индивидуализировала ответственность, которая противостояла объективному вменению и коллективной ответственности.

Ч. Беккариа (Италия) в XVIII в. впервые пытался обосновать вину, доказывая, что "единственным и истинным мерилом преступления является вред. ". Затем И. Кант и Г. Гегель рассматривали вину с позиций метафизического понятия "свободы воли". "Отец русской криминалистики" С.И. Барышев пошел по пути Г. Гегеля, считая, что "свобода - необходимое условие. юридического вменения". Данное представление о вине как о выражении психической основы личности и "деянии, не соответствующем законам", долго доминировало в науке уголовного права в России. Затем понятие "вина", в XVIII в., в мировой истории уголовного права проделало сложный путь: от субъективного антропологического вменения (Ломброзо) до социальных детерминических "корней" вины. Указанный подход правоведов к вопросу вины ставил под сомнение возможность воздействия уголовной ответственности на поведение. При этом уголовная ответственность и наказание выступают как возмездие, причем лишенное всякой закономерности.

Теория вины в уголовном праве в своем развитии прошла наиболее тернистый и противоречивый путь, нередко связанный и с трагическими событиями становления общества и государства. После Октябрьской революции 1917 года была нарушена преемственность научных исследований, поскольку имеющиеся к тому времени научные разработки дореволюционных ученых остались невостребованными в теории советского уголовного права. Этому есть свои исторические причины.

В первые пять лет существования советской власти развитие уголовного законодательства проходило без какой-либо системы, в частности не за счет развития понятий Общей части, а в форме издания и изменения положений Особенной части. Это определялось текущей исторической ситуацией, в которой оказалось молодое государство. Период 20-х и 30-х годов тоже сложно отнести к этапу исследования аспектов вины. Так, Г.А. Злобин и Б.С. Никифоров отмечают, что определение умысла в ст.11 УК РСФСР 1922 года не оказало заметного влияния на определение субъективной стороны преступлений в Кодексе. Тем не менее, во второй половине 30-х годов А.А. Пионтковский, Б.С. Маньковский начинают разрабатывать теоретические основы понятия вины. В военные, 40-е и первые послевоенные годы XX столетия, внимание больше уделялось решению насущных проблем выживания и восстановления народного хозяйства, чем переосмыслению и глубокому обоснованию институтов уголовного права или законодательства.

Только в послевоенное время к вопросам вины стал проявляться определенный интерес, хотя и не всегда последовательно. Наиболее бурные дискуссии о вине имели место в 50-х годах. Среди значимых исследований в данной сфере можно отметить работы Б.С. Утевского, И.Г. Филановского, П.С. Дагеля. Спустя десятилетия вышла работа Б.В. Хорнабуджели, посвященная психологической стороне вины.

Наиболее полная разработка указанной проблемы правоведами нашла свое отображение в УК РСФСР 1960 г., где были закреплены основные принципы виновной ответственности и даны законодательные формулы умысла и неосторожности. Правоведы (К.Ф. Тихонов, Д.П. Котов, П.С. Дагель и Г.А. Кригер) последовательно отстаивали такую новую доктрину, как прямой и косвенный умысел преступной небрежности и самонадеянности. При этом вина уже исследовалась в рамках субъективной стороны состава преступления. В дальнейшем правоведы (В.В. Лукьянов, Ю.А. Кондратьев и др.), совершенствуя уголовное законодательство (проект модельного УК 1987г.), конкретизировали критерий виновной ответственности в зависимости от умысла или неосторожности. При этом впервые законодательно предлагалось восполнить пробел в уголовном праве - ввести норму об отсутствии вины при наличии казуса. Основные идеи вышеуказанных ученых нашли свое отражение в ныне действующем УК РФ.

В 80-х годах XX века в целом было немало работ, посвященных проблемам вины, но основные ее моменты рассматривались в рамках действующей концепции вменения и существующих юридических фикций. В 1987 году А.И. Рарог осуществляет разработку применения концепции общей теории вины к конкретным уголовно-правовым институтам и составам преступлений. Общие вопросы вины рассматривали Чан Ван До (1985 г.) , Ю.А. Язовских (1997 г.) , В.А. Якушин (1998 г.) и др. Вопросами неосторожной формы вины занимались В.Г. Макашвили (1957 г.) , П.С. Дагель (1977 г.) и др.

Однако в теории так и не было, во-первых, достигнуто однозначного отношения к тому, что собой представляет вина, и какую роль она выполняет в механизме регулирования уголовно-правовых отношений. Во-вторых, не определено место и не получило признания значение духовно-нравственного элемента в механизме преступного поведения, хотя на эту тему имелись обстоятельные работы, в частности, Л.В. Кондратюка и А.А. Тер-Акопова. В указанных источниках применялся системный подход к исследованию преступления, человека и его преступного поведения, наказания и исправления. Сложно переоценить для уголовного права в целом и разрешения проблемы вины в частности вопросы, поставленные А.А. Тер-Акоповым о преступлении как предмете детерминистического изучения, и причинности нефизических явлений, не нашедшие своего достойного назначения. Наконец, общепринятые в теории концепции вины продолжают вызывать сомнение, в силу чего считать проблему разрешенной не представляется возможным.

Кроме того, следует подчеркнуть, что названные Т.А. Костаревой острые противоречия уголовного законодательства, в частности, с одной стороны, пробельность, а с другой стороны - избыточность, и в настоящее время в полной мере можно отнести к характеристике действующей концепции вины. Причем, в теории указывалось на то, что при отсутствии коренных реформ уголовного законодательства и законодатель, и правоприменители будут "обречены устранять последствия спешки в подготовке нового УК РФ". Тем не менее, приходится констатировать тот факт, что, как отмечали В.Н. Кудрявцев и В.П. Казимирчук, правовая культура нашего общества до сих пор проявляет на себе следы тех форм и направлений общественного развития, которые были присущи стране на протяжении более семидесяти лет. Впрочем, ничего особенного в этом не стоит усматривать, поскольку еще в эпоху формирования кодификационного уголовного законодательства Иеринг заметил, что ни одна область права не отражает в себе в такой степени переживаемую эпоху, как область права уголовного. Вряд ли возможно при этом ожидать, что в данной сфере будут вскрыты истинные причины и условия криминологической ситуации, если официально господствующая при этом концепция (криминального) уголовного права будет признаваться незыблемой, самодостаточной и т.д.

Среди исследователей встречались точки зрения о том, что вина является основанием или принципом уголовной ответственности (Б.С. Утевский, Злобин Г.А. и Б.С. Никифоров, А.В. Гребенюк), относится к субъективной стороне (П.С. Дагель, Д.П. Котов), составу преступления (А.А. Пионтковский, В.Н. Кудрявцев) или является родовым понятием по отношению к формам виновности (А.В. Наумов, А.И. Рарог). При этом склонение автора к той или иной точке зрения еще не означает их принципиальную несовместимость с иным взглядом. Ведь вину можно рассматривать и как основание уголовной ответственности или ее принцип, и как элемент субъективной стороны или состава преступления, и как собственно форму вины. В зависимости от угла зрения будет различным содержание вины (и форма), в которой различаются также ее сущность, степень или объем. Поэтому будет некорректным причислять выводы одних исследователей к верным, а других - к неверным или иным точкам зрения. Как точно заметил Ардиго, всякое новое различение основывается на том, что раньше казалось нераздельным.

В Конституции Российской Федерации получил закрепление принцип, в соответствии с которым уголовная ответственность наступает лишь при наличии вины лица, совершившего преступление. Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда (ч.1 ст.49 Конституции). Согласно ныне действующему уголовному законодательству вина - необходимый признак преступления, его психологическое содержание.

Лицо подлежит уголовной ответственности только за те действия (бездействие), наступившие опасные последствия, в отношении которых установлена его вина (ст.5 УК РФ).

Данные положения свидетельствуют о том, что нашему законодательству чуждо объективное вменение, ответственность за "мысли", за "опасное состояние", за "убеждение", за случайное причинение вреда. Уголовное право, в отличие от морали, религии, охраняет общество от посягательств в форме действий (бездействия), но не от настроений, размышлений, убеждений.

В каждом преступлении гражданин выражает свое отношение к внешнему миру, к обществу, к отдельной личности. В этом проявляется психологическое содержание преступления, которое неразрывно связано с внешним выражением, с его объективной стороной. Субъективная сторона (внутреннее содержание деяния) и объективная сторона - это совокупность внешних и психологических признаков одного явления. Преступление, будучи конкретным актом поведения человека, представляет психофизическое единство, в котором внешние проявления поведения (действие или бездействие) и вызванные ими изменения в объективной действительности (объективная сторона) неразрывно связаны с внутренней стороной - с теми психическими процессами, которые порождают, направляют и регулируют человеческое поведение (субъективная сторона преступления).

Вине посвящена гл.5 УК РФ, содержащая ст.24, 25, 26, которые регламентируют умышленную и неосторожную форму вины, ответственность за преступление, совершенное с двумя формами вины, предусмотрена в ст.27 УК РФ, а невиновное причинение вреда регламентировано в ст.28 УК РФ.

Изучая нормы УК РФ, посвященные вине, мы наблюдаем, что, как уже было указано выше, ни в ст.5 УК РФ, ни в гл.5 УК РФ не приведено определение терминов "вина" и "виновность", что, на наш взгляд, существенно усложняет однозначное понимание и применение важнейшего и обязательного признака преступления. Приведенные в гл.5 УК РФ формы вины не раскрывают понятия вины и соответственно не раскрывают сути оснований уголовной ответственности. По мнению профессора Н.Г. Иванова, утвердившееся в уголовном праве "понимание вины исключительно как умысла и неосторожности" представляется прочно утвердившимся заблуждением.

Вина в уголовном праве выступает в двух плоскостях: с одной стороны, это необходимый признак состава преступления и в этом качестве входит в основание уголовной ответственности (ст.8 УК РФ), с другой - также является принципом уголовной ответственности (гл.5 УК РФ).

Сам принцип вины, закрепленный в ст.5 УК РФ, недостаточно четко сформулирован: "Лицо подлежит ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина.", поскольку противоречит положениям, приведенным в ст.8 и 14 УК РФ. В соответствии со ст.8 УК РФ основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного УК РФ, а п.1 ст.14 указывает, что преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное УК РФ под угрозой наказания. Таким образом, какими бы общественно опасными ни были действия (бездействие) лица и наступившие общественно опасные последствия таких действий (ст.5 УК РФ), но если ответственность за них не предусмотрена УК РФ, то такое лицо не может подлежать уголовной ответственности вне зависимости от его осознания, предвидения, желания и расчетов.

В УК РФ 1996 г. вина представлена в качестве принципа уголовной ответственности, который в правовой литературе также называют принципом субъективного вменения, который, по мнению ряда ученых, является краеугольным камнем отечественного уголовного права.

Следует отметить, что отождествление принципа вины с принципом субъективного вменения вызывает определенные споры, поскольку понятие "субъективное вменение" в правовой литературе трактуется неоднозначно.

Сам по себе термин "вменение" позаимствован российской дореволюционной наукой уголовного права в немецкой криминологической литературе и означает процесс поставления деяния в вину определенному лицу, следует согласиться с мнением о том, что использование в законодательстве термина "вменение" с любым прилагательным, "скорее, вводит в заблуждение, чем раскрывает его содержание".

Некоторые ученые рассматривают субъективное вменение как процесс по установлению обстоятельств дела, имеющих правовое значение, в ходе расследования правонарушений и завершающийся установлением вины и ее сущности.

Другие под субъективным вменением понимают какой-то результат указанного процесса. Правовую оценку совершенных действий, привлечение к ответственности за содеянное со стороны соответствующих органов в виде квалификации, определения вида и размера наказания за него. По мнению одного из исследователей, "субъективное вменение - элементарнейшее условие правильной социально-политической оценки человеческого поведения вообще и преступного в частности".

Третьи рассматривают субъективное вменение как уголовно-правовой принцип. Однако и эта точка зрения подвергнута критике со стороны М.П. Карпушина и В.И. Курляндского:". принцип субъективного вменения в буквальном его понимании должен быть отвергнут так же, как принцип объективного вменения".

Помимо принципа субъективного вменения ряд исследователей принцип вины отождествляют также с принципом личной и виновной ответственности. Иначе его называют принципом виновности или виновной ответственности либо принципом ответственности при наличии вины. Некоторые исследователи выделяют принцип виновной ответственности в качестве основополагающего:". закрепление в статье 5 УК РФ в качестве основополагающего начала уголовного права принципа виновной ответственности требует создания надежных гарантий реализации этого принципа". Первым и главным гарантом этого должен быть сам уголовный закон, который "должен установить точные границы и условия реализации принципа виновной ответственности, что обеспечило бы безошибочную деятельность правоприменительных органов в процессе установления и оценки вины преступника в совершенном им деянии".

В указанных выше примерах принцип вины отождествляется как с принципом субъективного вменения, так и с принципом личной и виновной ответственности. Тем не менее, в правовой литературе принцип субъективного вменения и принцип личной и виновной ответственности не рассматриваются в качестве синонимов. Вероятно, правильнее было бы говорить о том, что принцип личной и виновной ответственности и принцип вины являются подмножествами принципа субъективного вменения. В подтверждение данной позиции приведем мнение одного из исследователей, который в отношении принципа субъективного вменения указывает, что "концентрированным выражением этого принципа в советском уголовном праве является принцип вины", а в отношении принципа личной ответственности полагает, что "принцип субъективного вменения - системный принцип, в котором принцип личной ответственности получает концентрированное выражение".

Более высокий статус принципа субъективного вменения объясняется тем, что указанный принцип "касается не только субъекта преступления, но и субъекта правоприменительной деятельности, он раскрывает не только вину, но и институт вменяемости, действие законов во времени и пространстве. служит основным субъективным основанием уголовной ответственности, пронизывает все институты уголовного права, имеет, образно говоря, "сквозное" уголовно-правовое значение. Современный законодатель расширил сферу влияния принципа субъективного вменения и на иные правоотношения. Термины "вина" и "виновность" используются в различных нормативных правовых актах, действующих в Российской Федерации, в том числе в 21 кодексе и в 186 законах Российской Федерации.

принцип вина уголовная ответственность

Заключение

Принципы уголовного права - это закрепленные в уголовном законодательстве и воплощаемые в правоприменительной практике основополагающие идеи, отражающие экономические, социально-политические и идеологические закономерности развития общества. В УК РФ впервые в истории российского уголовного законодательства принципы уголовного права получили свое законодательное выражение. В ст. ст.3 - 7 УК РФ закреплены основополагающие принципы уголовного права, которыми и надлежит неукоснительно руководствоваться как в правотворческой, так и в правоприменительной деятельности. Это законность, равенство граждан перед законом, принцип вины, принцип справедливости, принцип гуманизма.

Принцип вины закреплен в ст.5 УК РФ. Этот принцип, являющийся выдающимся достижением уголовно-правовой мысли конца XVIII в., был закреплен в уголовном законодательстве цивилизованных государств. Он означает субъективное вменение и личный характер уголовной ответственности.

Решение задач:

Задача № 1.

Действия Митина и Романова нужно квалифицировать по п. п. "а, б" ч.2 ст.158 УК РФ и ст.30 УК РФ как покушение на хищение.

При прочих равных условиях это преступление представляет собой наименее опасную из шести выделенных в законе форм хищения и определяется в ч.1 ст.158 как тайное хищение чужого имущества.

Объект - собственность (денежные средства продавщицы из киоска).

В случаях совершения кражи, как и других форм хищения, охватываемых понятием "похищение" (грабеж и разбой), предмет посягательства (чужое имущество) не находится во владении субъекта и субъект не обладает в отношении него какими-либо правомочиями, Объективная сторона кражи характеризуется в законе как тайное хищение имущества. Это предполагает извлечение имущества из владения другого лица и тайным способом.

Тайным будет такое похищение, которое совершается скрытно от лица, владеющего имуществом, охраняющего его, или от других лиц, не причастных к хищению.

В данном случае кража неоконченное преступление.

С субъективной стороны кража предполагает прямой умысел и корыстную цель. При этом умысел виновного охватывает собой и тайный способ совершаемого им посягательства.

Понятие группы лиц по предварительному сговору содержится в ч.1 и 2 ст.35. Около 60% краж совершается в одиночку, остальные - в составе группы. Группу лиц в смысле п. "а" ч.2 ст.158 могут образовать только лица, соответствующие требованиям ст. 19,20 УК, т.е. вменяемые и достигшие определенного возраста.

В качестве соисполнителей кражи выступают лица, которые взламывали запорные устройства, проникали в соответствующее помещение, производили отбор похищаемого имущества или вынос его и т.п. В практике соисполнителями кражи нередко признаются субъекты, которые в момент совершения этого деяния стояли "на страже", дополняя тем самым признак тайности похищения чужого имущества.

Помещение - это строения и сооружения независимо от формы собственности, предназначенные для нахождения людей или размещения материальных ценностей в производственных или иных служебных целях (п.3 примечания к ст.158).

К иным хранилищам относятся хозяйственные помещения, обособленные от жилых построек, участки территории, магистральные трубопроводы, иные сооружения независимо от форм собственности, которые оборудованы ограждением либо техническими средствами или обеспечены иной охраной (скажем, военизированной или просто сторожами) и предназначены для постоянного или временного хранения материальных ценностей.

Проникновение означает тайное или открытое вторжение в указанные места со специальной целью - совершить оттуда хищение, оно может учиняться с преодолением препятствий или без этого, а равно с помощью приспособлений, позволяющих извлечь вещи из места их нахождения без личного проникновения субъекта в соответствующее хранилище или жилище. В случае если для проникновения в указанные места производилось повреждение или уничтожение конструктивных элементов помещения или запорных устройств, то при причинении этими действиями значительного ущерба возникает вопрос об их квалификации по правилам о совокупности по ст.167.

Часть третья ст.158 предусматривает особо квалифицирующие обстоятельства:

а) в крупном размере (свыше 250 тысяч рублей);

б) с незаконным проникновением в жилище.

Понятие жилища дано в примечании к ст.139. Наблюдается постоянный рост числа квартирных краж.

Часть 4 ст.158 предусматривает еще более усиленную ответственность, если кража совершается:

а) организованной группой (см. ч.3 ст.35 УК);

б) в особо крупном размере (когда стоимость украденного имущества превышает 1 млн. руб.).

Если же виновное лицо замышляло причинить существенный вред, но по не зависящим от него причинам не смогло этого добиться, деяние не может считаться малозначительным. Например, виновный, считая, что гражданин К. получил крупный гонорар и хранит его в конверте, совершает кражу конверта. На деле оказалось, что деньги были положены в банк, а в конверте находилось письмо личного характера. В подобной ситуации малозначительность деяния отсутствует, оно должно быть расценено как покушение на хищение в крупном размере.

В соответствии с условием задачи - также отсутствует малозначительность преступления.

Задача № 2.

Действия Сивцова нужно квалифицировать по п. "г" ч.2 ст.158 УК РФ

Кража - это тайное хищение чужого имущества.

В отличие от других форм хищения, за исключением ее совершения с проникновением в жилище (ч.3 ст.158), кража имеет своим объектом только собственность и не причиняет прямого вреда иным объектам уголовно-правовой охраны.

В случаях совершения кражи, как и других форм хищения, охватываемых понятием "похищение" (грабеж и разбой), предмет посягательства (чужое имущество) не находится во владении субъекта и субъект не обладает в отношении него какими-либо правомочиями.

Объективная сторона кражи характеризуется в законе как тайное хищение имущества. Это предполагает извлечение имущества из владения другого лица и тайным способом.

Тайным будет такое похищение, которое совершается скрытно от лица, владеющего имуществом, охраняющего его, или от других лиц, не причастных к хищению. Тайным признается и такое хищение, которое учиняется на виду у граждан, если последние не осознают преступного характера совершаемых виновным действий.

Кража считается оконченным преступлением с того момента, когда виновный уже изъял чужое имущество и приобрел реальную возможность пользоваться или распоряжаться им по своему усмотрению.

В данном случае эта кража - оконченное преступление.

С субъективной стороны кража предполагает прямой умысел и корыстную цель. При этом умысел виновного охватывает собой и тайный способ совершаемого им посягательства. Если лицо полагает, что очевидцы учиняемого им преступления отсутствуют, но на самом деле хищение наблюдается посторонними гражданами, содеянное надлежит квалифицировать в соответствии с направленностью умысла как кражу.

Субъект кражи - вменяемое лицо, достигшее 14-летнего возраста.

Часть 2 ст.158 предусматривает квалифицирующие признаки кражи:

а) совершение группой лиц по предварительному сговору;

б) с незаконным проникновением в помещение или иное хранилище;

в) с причинением значительного ущерба гражданину;

г) из одежды, сумки или другой ручной клади, находившихся при потерпевшем.

Значительность ущерба гражданину определяется с учетом его имущественного положения, но не может составлять менее 2500 руб. (п.2 примечания).

Кражи из одежды, сумки или другой ручной клади, находившихся при потерпевшем, - это прежде всего так называемые карманные кражи, совершаемые в своем большинстве "профессиональными" ворами.

Деяние, предусмотренное ч.1, считается преступлением небольшой тяжести, ч.2 - средней тяжести, а ч.3 и 4 - тяжким преступлением.

При совершении деяния с неопределенным умыслом, т.е. если лицо предвидело возможность наступления различных по тяжести последствий и желало наступления любого из них, ответственность наступает за те последствия, которые фактически наступили. Причинение при этом незначительного вреда не может быть расценено как малозначительное деяние (было похищено 4 рубля), поскольку малозначительность деяния может быть констатирована лишь при совпадении субъективного и объективного моментов: стремления к наступлению незначительных последствий и реального причинения таких последствий. Так, похищая кошелек, лицо обычно не знает, какая сумма денег в нем содержится, и желает завладеть любой суммой. В случае если кошелек оказывается пустым, деяние не может быть расценено как малозначительное, поскольку сознанием и желанием виновного охватывалось и причинение существенно более тяжких последствий.

Задача № 3.

Более полное раскрытие признака общественной опасности преступления производится законодателем в ч.2 ст.14 УК, которая дает понятие малозначительности деяния: "Не является преступлением действие (бездействие), хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного настоящим Кодексом, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности".

Смысл ч.2 ст.14 УК состоит в том, что преступлением может быть признано лишь деяние, обладающее высокой, характерной для уголовного закона степенью общественной опасности. В случае лишь формального совпадения признаков совершенного деяния с теми признаками, которые описаны в законе, при отсутствии возможности причинения охраняемым общественным отношениям существенного вреда деяние не должно рассматриваться в качестве преступления за отсутствием одного из его признаков - общественной опасности. Деяние в подобных случаях имеет лишь незначительную степень общественной опасности, характерной для преступлений. Уголовное дело в таких случаях не может быть возбуждено, а возбужденное дело подлежит прекращению за отсутствием в деянии состава преступления по признакам п.2 ч.1 ст.24 УПК.

Деяние может быть признано малозначительным, а лицо, его совершившее, не подлежащим уголовной ответственности в случае, например, незначительности причиненного ущерба (кража малоценной вещи, повреждение имущества, если для восстановления не требуется значительных затрат).

При совершении умышленного преступления должно быть установлено, что умысел виновного был направлен именно на совершение малозначительного деяния и причинение последствий, не обладающих высокой степенью общественной опасности. Так, следует признать деяние малозначительным, если лицо похитило книгу стоимостью 15 руб. с прилавка книжного магазина.

Петин был привлечен к ответственности на основании ст.158 УК РФ - кража кур.

Мы считаем, что судья должен прекратить уголовное дело в отношении Петина и освободить его от уголовной ответственности в соответствии со ст.76 УК РФ.

Статья 76 УК РФ. Освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим.

Лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности, если оно примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред.

Список использованной литературы

1.Конституция РФ (принята всенародным голосованием 1993г.) // РГ. - 1993. - № 237.

2.ФЗ от 17 января 1992 г. "О прокуратуре Российской Федерации" // СЗ РФ. - 1995. - № 47. - Ст.4472.

.Курс советского уголовного права. Часть общая. Т.1/Отв. ред. Н.А. Беляев, М.Д. Шаргородский. Ленинград: Издательство Ленинградского университета, 1968. - 224 с.

.Курс уголовного права. Общая часть. Том 1: Учение о преступлении: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М.: ИКД "Зерцало", 2002. - 436 с.

.Советское уголовное право. Часть общая /Под ред. М.Д. Шаргородского, Н.А. Беляева. Л.: Издательство Ленинградского университета, 1960. - 224 с.

.Уголовный закон. Опыт теоретического моделирования / Отв. ред.В.Н. Кудрявцев, С.Г. Келина; Академия наук СССР. Институт государства и права. М.: Наука, 1987. - 128 с.

.Сабитов Т. "Принципы поощрения в уголовном праве" // Уголовное право. - 2006. - № 1. - 80 с.

.Похмелкин В.В. Достижение справедливости при назначении наказания по уголовному праву: Автореф. дис. канд. юрид. наук.М., 1985. - 20 с.

.Таганцев.Н.С. Русское уголовное право. Часть общая. Т.1. СПб., 1992. - 344 с.

.Таганцев Н.С. Русское уголовное право: Часть Общая: Лекции.М., 1994. Т.1. - 288 с.

В параграфе 1 мы рассмотрели понятие принципов в уголовном праве, т.е. дали им понятие и общую характеристику видов.

Принципы уголовного права - это закрепленные в уголовном законодательстве и воплощаемые в правоприменительной практике основополагающие идеи, отражающие экономические, социально-политические и идеологические закономерности развития общества. В УК РФ впервые в истории российского уголовного законодательства принципы уголовного права получили свое законодательное выражение. В ст. ст.3 - 7 УК РФ закреплены основополагающие принципы уголовного права, которыми и надлежит неукоснительно руководствоваться как в правотворческой, так и в правоприменительной деятельности. Это законность, равенство граждан перед законом, принцип вины, принцип справедливости, принцип гуманизма.

В параграфе 2 нами рассмотрена краткая история появления и развития принципа вины в российском уголовном праве.

Вопрос о вине как об основании уголовной ответственности - стержневой вопрос науки уголовного права. Существует много точек зрения по поводу появления и развития принципа вины в российском уголовном праве.

В параграфе 3 дается содержание принципа вины в уголовном законодательстве.

Похожие работы на - Появление и развитие принципа вины в российском уголовном праве

Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право; уголовный процесс

УДК 343 ББК 67

DOI 10.24411/2073-3313-2018-10024

ПРИНЦИП ВИНЫ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ

Борис Аристархович СПАСЕННИКОВ, главный научный сотрудник НИИ ФСИН России, доктор юридических наук, профессор E-mail: [email protected]

Научная специальность: 12.00.08 - уголовное право и криминология;

уголовно-исполнительное право

Аннотация. В статье рассмотрен один из основополагающих принципов уголовного закона - принцип вины. Дано авторское толкование этой нормы с учетом законотворческого и правоприменительного опыта автора статьи.

Ключевые слова: уголовное право, уголовное законодательство, толкование закона, принцип вины.

Annotation. The article considers one of the fundamental principles of the criminal law - the principle of guilt. The author"s interpretation of this rule is given taking into account the lawmaking and law-applying experience of the author of the article.

Keywords: criminal law, criminal legislation, interpretation of law, guilt principle.

Согласно ст. 5 «Принцип вины» Уголовного кодекса Российской Федерации

«1. Лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина.

2. Объективное вменение, то есть уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается»1.

Уголовная ответственность лица не может возникать на основании лишь предположения о его виновности. Она должна быть установлена судом в установленном порядке. Вина - обязательный признак (элемент) состава преступ-ления2.

Субъективное вменение, т.е. ответственность лица только при на-личии его вины - основополагающее положение уголовного права.

Виновное деяние осуществляется умышленно или неосторожно. Уголовная ответственность не может быть возложена на лицо, причинившее

охраняемым уголовным законом общественным отношениям, если оно при этом действовало невиновно, т.е. при отсутствии умысла или (если закон допускает это) по неосторожности.

Уголовная ответственность носит персональный характер в отношении виновного (при этом, например, работники почты не несут уголовную ответственность за содержание письма с заведомо ложным доносом, которое они вручили адресату, так как не могут быть знакомы с содержанием письма и, значит, не осведомлены о преступном умысле виновного).

Опасное для личности, общества и государства деяние является виновным, если оно было результатом осознанно-волевого поведения лица во время совершения деяния. Если лицо не осознавало фактический характер и (или) общественную опасность своих действий (бездействия) либо не могло руководить ими вследствие психического заболевания, т.е. действовало невиновно, то оно не подлежит уголовной ответственности3.

ЗАКОН И ПРАВО 06-2018

Комментируемая статья диалектически связана с главой 5 «Вина» УК РФ, раскрывающей формы вины и невиновное причинение вреда.

Объективное вменение не допускается, если лицо, совершившее деяние, не осознавало и по обстоятельствам дела не могло осознавать общественную опасность своих действий (бездействия) либо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий и по обстоятельствам дела не должно было или не могло их предвидеть.

Объективное вменение не допускается, если лицо, совершившее деяние, хотя и предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), не могло предотвратить эти последствия в силу несоответствия своих психофизиологических качеств требованиям экстремальных условий или нервно-психическим перегрузкам.

Принцип вины нашел свое место в судебной практике нашей страны, к сожалению, лишь в начале 60-х годов XX в.

1 Федеральный закон «Уголовный кодекс Российской Федерации» от 13.06.1996 г. № 6Э-ФЗ // СЗ РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.

2 Белоус В.Г., Дивитаева O.A. Становление научной школы уголовного права НОУ ВПО «Институт Управления» // На пути к гражданскому обществу. 2015. № 1 (17). С. 13-18.

3 Белоус В.Г. Критический анализ научных публикаций, посвященных проблеме невменяемости // Актуальные вопросы образования и науки. 2013. № 5-6. С. 109.

Библиографический список

1. Федеральный закон «Уголовный кодекс Российской Федерации» от 13.06.1996 г. № 63-ФЗ // СЗ РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.

2. Белоус В.Г. Критический анализ научных публикаций, посвященных проблеме невменяемости // Актуальные вопросы образования и науки. 2013. № 5-6. С. 109.

3. Белоус В.Г, Дивитаева O.A. Становление научной школы уголовного права НОУ ВПО «Институт Управления» // На пути к гражданскому обществу. 2015. № 1 (17). С. 13-18.

ИЗДАТЕЛЬСТВО «ЮНИТИ-ДАНА» ПРЕДСТАВЛЯЕТ

Лелеков В.А. Ювенальная криминология: Учебник для студентов вузов, обучающихся по специальности «Юриспруденция». 3-е изд., перераб. и доп. М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2017. - 343 с.

Раскрываются понятие, сущность и назначение ювенальной криминологии как самостоятельной науки о преступности несовершеннолетних. В Общей части дано определение ювенальной криминологии, обозначены ее цели, задачи, связь с другими науками. Изложены история и источники формирования науки. Освещены методы исследований и прогнозирования в ювенальной криминологии. Рассмотрены вопросы ювенальной виктимологии - защиты несовершеннолетних от преступных посягательств и предостережения от несчастных случаев.

Для студентов, курсантов, слушателей юридических и педагогических вузов, преподавателей, аспирантов и адъюнктов, практических работников, занятых в сфере воспитания и предупреждения правонарушений несовершеннолетних.

В.А, Лелеков Е.В. Кошелева

Третье издание

Ювенальная криминология

ЗАКОН И ПРАВО 06-2018