Международное право вооруженных конфликтов. Тема XVI
Международное право вооруженных конфликтов (сокращенное)
Международное право вооружённых конфликтов - совокупность международных договоров, регулирующих применение войны в качестве инструмента разрешения споров, отношения воюющих сторон между собой и с нейтральными государствами, а также ограничивающих методы и средства ведения войны.
Международное право вооруженных конфликтов кодифицировано в Женевских и Гаагских конвенциях, резолюциях Генеральной Ассамблеи ООН и других документах.
Состояние войны влечет за собой определенные юридические последствия в соответствии с международными договорами. Состояние войны выражается не только в открытой вооруженной борьбе государств, но и в разрыве мирных отношений между ними (дипломатических, торговых и др.)
В соответствии с III Гаагской конвенцией 1907 г., состоянию войны обязательно должно предшествовать предупреждение в форме обоснованного объявления войны или ультиматума с условным объявлением войны. О состоянии войны должны быть немедленно уведомлены нейтральные державы.
В современном мире войны, как правило, не объявляются, но это не является препятствием для применения правовых норм, характерных для военного времени. В то же время объявление войны не снимает ответственности с агрессора, если оно было несправедливым.
Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН № 3314 от 14 декабря 1974 г. определяет следующие действия как акты агрессии (независимо от того, объявлена война или нет):
· вторжение вооруженных сил на территорию другого государства, её аннексия или оккупация (даже временная);
· бомбардировка или применение другого оружия против территории другого государства;
· блокада портов или берегов другого государства;
· нападение на вооруженные силы другого государства;
· применение вооруженных сил, находящихся на территории другого государства по соглашению с последним, в нарушение условий соглашения, а равно пребывание их на территории другого государства по истечении срока соглашения;
· предоставление государством своей территории для осуществления агрессии третьим государством в отношении другого государства;
· засылка вооруженных банд, групп, наемников и т. п. от имени государства, которые осуществляют акты вооруженной борьбы против другого государства, по серьезности сопоставимые с предыдущими пунктами.
При наступлении состояния войны государство отвечает за то, чтобы граждане неприятельского государства, пользующиеся иммунитетом, в кратчайшие сроки покинули его территорию. К гражданам неприятельского государства, не обладающим иммунитетом, могут быть приняты меры ограничения свободы передвижения, вплоть до интернирования .
Права и обязанности держав, являющихся нейтральными по отношению к конфликту, определяются V Гаагской конвенцией 1907 г.
Территория нейтральных государств считается неприкосновенной. Воюющим сторонам запрещается использовать её для перемещения войск, военных грузов и для установки оборудования связи. Запрещается проводить вербовку на территории нейтрального государства. Последнее, со своей стороны, обязано не допускать нарушения её нейтралитета со стороны воюющих государств.
В случае если на территории нейтрального государства появляются войска воюющих сторон, оно обязано их интернировать на территории, находящейся как можно дальше от театра войны. При этом оно имеет право отпустить офицеров под честное слово не покидать нейтральной территории. В случае если на территории нейтрального государства окажутся военнопленные, бежавшие из мест содержания, оно обязано их освободить.
Вооруженные силы государства, чтобы пользоваться правами, определенными международными договорами, должны удовлетворять следующим условиям:
· находиться под командованием человека, отвечающего за их действия;
· иметь знаки различия;
· открыто носить оружие;
· уважать законы и обычаи войны.
С точки зрения международного права вооруженные силы воюющих государств делятся на комбатантов (сражающихся) и некомбатантов (несражающихся). К последним относится, например, медицинский персонал. Право применять оружие закреплено только за первыми.
Мирные жители, спонтанно схватившиеся за оружие при приближении врага, также получают статус комбатанта.
Комбатанты, попавшие во власть неприятеля, имеют право на статус военнопленного .
Права и обязанности военнопленных регулируются IV Гаагской конвенцией 1907 г. и III Женевской конвенцией (принята в 1929 г., пересмотрена в 1949 г.).
Статусом военнопленного обладает любой комбатант, попавший во власть неприятельского государства. Нарушение данным лицом международных норм ведения военных действий не является основанием для лишения его этого статуса, кроме случаев, когда оно нарушает условие, согласно которому любой комбатант должен, открыто носить оружие во время столкновения и во время развертывания в боевые порядки, предшествующие столкновению.
Необходимо заметить, что наемники вообще не имеют права на статус комбатанта, а значит, и военнопленного.
Вопросы, связанные с защитой мирного населения и мирных объектов во время вооруженных конфликтов, регулируются I протоколом к Женевским конвенциям 1949 г.
В соответствии с этим протоколом запрещается:
- делать мирное население, отдельных его представителей или мирные объекты целями наступления;
- проводить неизбирательные наступления (не направленные на конкретную военную цель или оружием, не допускающим возможность такого направления), а также наступления, в результате которых можно ожидать избыточное количество жертв среди мирного населения по сравнению с достигнутыми военными успехами;
- использовать голод мирного населения как средство войны;
- нападать на объекты, имеющие важную роль для жизнеобеспечения мирного населения;
- нападать на сооружения, содержащие опасные силы (плотины, дамбы, АЭС), если освобождение этих сил может привести к значительным потерям среди мирного населения (за исключением случаев, когда такие сооружения оказывают непосредственную поддержку вооруженным силам, и нет другого разумного способа прекратить эту поддержку);
В то же время, наличие мирного населения в определенном месте не является препятствием для проведения военных операций в этом месте. Использование мирного населения в качестве «живого щита» прямо запрещено.
В протоколе также указано, что при планировании и проведении военных операций необходимо постоянно заботиться о том, чтобы избежать жертв среди мирного населения или, в крайнем случае, минимизировать их.
IV Гаагская конвенция 1907 г. вводит норму, согласно которой право воюющих сторон применять средства поражения противника не является неограниченным.
Согласно этой конвенции, а также дополнительным протоколам к Женевским конвенциям 1949 г., запрещено:
- использовать яды или отравленное оружие;
- предательски убивать или ранить лиц, принадлежащих к армии или населению вражеского государства;
- убивать или ранить противника, который, положив оружие или не имея возможности обороняться, сдался;
- отдавать приказ не оставлять никого в живых, а равно угрожать или действовать таким образом;
- использовать оружие, боеприпасы или материалы, созданные с целью причинить излишние страдания;
- злоупотреблять флагом перемирия, национальными флагами, знаками различия и униформой, равно как и эмблемами, определенными в Женевской конвенции;
- уничтожать или конфисковывать собственность врага, если только это не продиктовано военной необходимостью;
- объявлять приостановленными или лишенными силы права или требования подданных неприятельской державы.
Кроме того, запрещается использовать подданных неприятельской державы против их страны, даже если они состояли на военной службе в этом государстве до начала войны.
Запрещено атаковать незащищенные города, селения и здания.
Во время осады или бомбардировки необходимо заботиться о том, чтобы по возможности не пострадали здания, предназначенные для нужд религии, искусства, науки, благотворительности, а также госпитали, памятники истории и места сбора раненых и больных, если только эти здания не используются в военных целях.
Грабеж и мародерство запрещены.
Территория государства считается оккупированной, если фактическая власть на ней перешла в руки вражеской армии. Вопросы, связанные с оккупацией, регулируются IV Гаагской конвенцией 1907 г.
С переходом фактической власти на территории к оккупационной администрации последняя обязана сделать все от нее зависящее для восстановления общественного порядка и спокойствия. Законы, прежде установленные на данной территории, должны сохранять свою силу, если только обратное не продиктовано крайней необходимостью. Права семьи, отдельных лиц и частная собственность должны быть уважаемы.
Запрещено принуждать население оккупированной территории к выдаче информации об армии воюющей стороны и об его способах обороны. Запрещено принуждать население присягать на верность неприятельской державе. Запрещено наказывать лиц за деяния, которые они не совершали (коллективные наказания).
Грабеж, безусловно, воспрещен. Если неприятельское государство собирает на территории установленные законной властью налоги, оно должно руководствоваться существующими правилами налогообложения и нести расходы в размерах, соответствующих размеру расходов законного правительства на данной территории. Контрибуция может быть взимаема только на основе распоряжения начальствующего командира, при этом плательщикам контрибуции должна выдаваться расписка.
Армия, занимающая область, имеет право завладеть деньгами, фондами, долговыми требованиями и другими активами, принадлежащими непосредственно государству, которые могут быть использованы в военных целях. В то же время собственность общин, религиозных, художественных, образовательных, научных и благотворительных учреждений приравнивается к частной, даже если последние принадлежат государству. Захват, повреждение или уничтожение подобных учреждений, а равно уничтожение исторических, культурных и научных ценностей, запрещаются и должны преследоваться
Международным правом установлена не только личная ответственность за военные преступления и преступления против человечности, но также и командная ответственность. Статья 86 I протокола к Женевским конвенциям 1949 г. утверждает, что командир несет ответственность за нарушения конвенций подчиненными в том случае, если он знал о возможности совершения ими преступлений, но не принял необходимых мер для их предотвращения.
Для того, чтобы не создавать отдельный трибунал для каждого конфликта, в 1998 г. было решено создать Международный уголовный суд , в компетенции которого находятся военные преступления, для которых определена универсальная юрисдикция . В 2002 г. договор о его создании вступил в силу. Однако, многие страны (включая Россию, США и Китай) не подписали или не ратифицировали его. Более того, США, пользуясь лазейкой в договоре, заключили со многими странами двусторонние соглашения о невыдаче американских граждан Международному уголовному суду (часто, но не всегда такие договоры содержали также встречное обязательство со стороны Соединённых Штатов не выдавать граждан второго государства).
Воздействие военных дисциплинарных санкций на соблюдение международного гуманитарного права
Селин Рено*
Селин Рено является юридическим советником Министерства обороны Франции и участвует в деятельности Центра исследований в области прав человека и гуманитарного права (CREDHO).
Воздействие военных дисциплинарных санкций на соблюдение международного гуманитарного права зависит от степени интегрированности его основополагающих принципов в дисциплинарные нормы вооруженных сил и от степени ответственности командира, отдающего приказ, который нарушает международное гуманитарное право или не обеспечивает его соблюдение. Поскольку в вооруженных силах строго соблюдается принцип повиновения приказам, уважение международного гуманитарного права зависит в основном от старших офицеров. Они могут быть привлечены к ответственности и стать объектом санкций, налагаемых судья-
Высказываемые мнения являются личными мнениями автора.
ми по уголовным делам органов международной юстиции. Такие органы созданы для того, чтобы превратить санкции в эффективное средство обеспечения соблюдения международного гуманитарного права.
Дисциплинарное право применяет санкции к тем членам определенной группы общества, - независимо от того, носит она государственный или частный характер, - которые действуют вопреки коллективным интересам группы, к которой они принадлежат. Следовательно, дисциплинарные санкции по своей природе являются административными и отличаются от уголовных санкций, посредством которых отдельное лицо наказывают за поведение, затрагивающее общество в целом. Так же, как врачи или судьи, чья профессиональная деятельность имеет важные последствия для общества, военнослужащие могут подвергаться как дисциплинарным, так и уголовным санкциям. Возможно, это замечание даже в большей степени касается военного персонала, чья задача в конечном счете заключается в том, чтобы применять силу или угрожать силой для защиты интересов государства. Строгий контроль вооруженных сил и строгая же дисциплина внутри них необходимы для того, чтобы личный состав выполнял приказы, подвергаясь опасности, и не злоупотреблял имеющейся в его распоряжении силой.
Главная цель дисциплинарного права - обеспечить эффективность иерархического принципа, делая возможным наказание за поведение, нарушающее отлаженное функционирование службы. Это прежде всего средство обеспечения исполнения приказов начальников и задач, поставленных политическими властями. Чтобы оценить воздействие военных дисциплинарных санкций на соблюдение международного гуманитарного права, нужно сначала рассмотреть содержание дисциплинарного права: эффективность дисциплинарных санкций прямо зависит от того, насколько принципы международного гуманитарного права инкорпорированы в правила воинской дисциплины. Их воздействие также соразмерно ответственности непосредственного начальника, отдавшего приказ, не соответствующий международному гуманитарному праву или не обеспечивающий его соблюдение. Вооруженные силы построены на принципе строгого подчинения начальнику, и, следовательно, именно на него возлагается основная ответственность за соблюдение международного гуманитарного права. Автор настоящей статьи, состоящей из двух частей, ставит
МЕЖДУНАРОДНЫЙ
Красного Креста
перед собой скромные цели, поскольку статья может лишь подготовить почву для гораздо более глубокого исследования, которого заслуживает данная тема. Кроме того, он старается быть осмотрительным в своих заключениях ввиду трудностей, с которыми сопряжен сбор информации о национальных военных дисциплинарных системах, а также недостаточного знания языков и сложности проведения сравнительного анализа этих систем 1
Военные дисциплинарные санкции могут использоваться для обеспечения соблюдения международного гуманитарного права там, где МГП и дисциплинарное право частично совпадают
Сравнение ряда дисциплинарных систем 2 выявило наличие норм, общих для этих систем и международного гуманитарного права, что позволяет нам попытаться определить область соприкосновения национальных и международных норм. Именно в рамках этой области вероятно воздействие дисциплинарных санкций на соблюдение международного гуманитарного права.
Пример соприкосновения национального дисциплинарного права и международного гуманитарного права
Изучение ряда военных дисциплинарных систем позволило нам выявить общие для обеих отраслей права категории санкций. Учитывая их широкую имплементацию, они рассматриваются как ключевые санкции, применяемые для поддержания дисциплины. Именно поэтому мы поместили эти категории в центр нашего анализа воздействия дисциплинарных санкций на соблюдение международного гуманитарного права. Ясно, что санкции должны базироваться на нормах, которые в свою очередь должны иметь в своей основе международное гуманитарное право, чтобы способствовать его соблюдению.
1 В обзор включены дисциплинарные системы и уголовное законодательство таких стран, как Австралия, Аргентина, Босния и Герцеговина, Великобритания, Германия, Замбия, Канада, Кения, Сингапур, Соединенные Штаты Америки, Украина, Филиппины, Франция, Чили, Швейцария, Шри-Ланка, Югославия (до распада) и Южно-Африканская Республика. Автор выражает признательность Стефану Бургону за предоставленную информацию.
2 См. примечание 1.
Селин Рено - Воздействие военных дисциплинарных санкций на соблюдение международного гуманитарного права
Первая из выявленных общих категорий санкций относится к нарушению служебного долга и невыполнению обязанностей военным персоналом в боевых условиях 3.
Эта категория, подкрепляющая основную обязанность солдата, то есть обязанность повиновения, как правило, ведет к соблюдению международного гуманитарного права при условии, что сами отдаваемые приказы и поставленные боевые задачи соответствуют этому праву. Вторая категория санкций, посредством которых наказываются лица, отдавшие приказ об осуществлении заведомо незаконных действий, и попустительство в отношении таких действий со стороны начальника 4, дополняет, следовательно, обязанность «соблюдать и заставлять соблюдать» международное гуманитарное право, сформулированную в статье 1, общей, Женевских конвенций 1949 г. 5
Отметим, что обязанность солдата повиноваться иногда ограничена его долгом не выполнять заведомо незаконные приказы б, установленным либо явным образом, если дисциплинарное право запрещает выполнение таких приказов, либо неявным образом, если отказ повиноваться влечет за собой дисциплинарные меры, когда имеется в виду законный приказ 7.
3 Например, Германия, Law on the Legal Status of Soldiers (Soldiers’ Law) (Закон о правовом статусе солдат), Article 11; Австралия, Defence Force Discipline Act (Закон о дисциплине сил обороны) 1982, Articles 15 F and 27; Босния и Герцеговина, Rules on military discipline (Нормы, касающиеся воинской дисциплины), Official Gazette of BiH, 13 August 1992, Article 7 (1); Цейлон, Army Act (Закон об армии), 1956, Article 98; Кения, The Armed Forces (Summary Jurisdiction) Regulations (Устав Вооруженных сил (суммарное судопроизводство)), Articles 19, 28 and 30; Сингапур, Singapore Armed Forces Act (Закон о вооруженных силах Сингапура), Articles 17 and 21.
4 Например, Босния и Герцеговина, Decree Law on Service in the Army of the Republic of Bosnia and Herzegovina (Декрет-закон о службе в армии Республики Босния и Герцеговина), Official Gazette of BiH, 1 August 1992, Article 41; Франция, Instruction (Предписание)
5 Статья 1, общая, четырех Женевских конвенций, гласит: «Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются при любых обстоятельствах соблюдать и заставлять соблюдать настоящую Конвенцию».
6 Например, Германия, Law on the Legal Status of Soldiers (Soldiers’ Law) (Закон о правовом статусе солдат), Article 11; Босния и Герцеговина, Rules on military discipline (Нормы, касающиеся воинской дисциплины), Official Gazette of BiH, 13 August 1992, Article 41; Франция, Instruction No. 201710/DEF/SGA/DFP/FM d’application du decret relatif ¿I la discipline generale militaire (Предписание № 201710/DEF/SGA/DFP/FM о применении указа об общевойсковой дисциплине), 4 November 2005, Article 7, and Statut general des militaires (Общий устав для солдат), Articles 8 and 122-4.
7 Например, Австралия, Defence Force Discipline Act (Закон о дисциплине сил обороны) 1982, Article 27; Кения, The Armed Forces (Summary Jurisdiction) Regulations (Устав вооруженных сил (суммарное судопроизводство)), Article 28; Сингапур, Singapore Armed Forces Act (Закон о вооруженных силах Сингапура), Article 17.
МЕЖДУНАРОДНЫЙ
Красного Креста
Это дисциплинарное положение сложно имплементируется 8, но способствует соблюдению международного гуманитарного права личным составом вооруженных сил, поскольку и военнослужащий, отдающий приказ, и военнослужащий, его выполняющий, оба обязаны соблюдать это право.
Третья категория выявленных общих санкций касается дурного обращения с лицом, находящимся во власти [вооруженных сил], или посягательств на достоинство этого лица 9. Санкции такого рода подкрепляют нормы международного гуманитарного права, которые запрещают пытки, жестокое, бесчеловечное или унижающее обращение, сексуальное насилие и посягательства на личное достоинство 10. В этом, кстати, и заключается сама суть защиты, предоставляемой тем, кто не участвует или прекратил участвовать в военных действиях.
Последняя категория рассматриваемых общих санкций касается нанесения ущерба репутации вооруженных сил 11. У нас есть все основания считать, что военнослужащие, нарушающие базовые нормы международного гуманитарного права, дискредитируют вооруженные силы, к которым они принадлежат, поскольку абсолютно недопустимо применять силу в нарушение главных принципов 12 международного гуманитарного права. Следовательно, эта общая категория интересна как средство, содействующее соблюдению международного гуманитарного права в целом или, по крайней мере, его основных норм.
Таким образом, вопрос состоит в том, играет ли военное дисциплинарное право какую-либо роль в обеспечении соблюдения других норм международного гуманитарного права в случаях, когда
8 См. по этому вопросу Jacques Verhaegen, «Refusal to obey orders of an obviously criminal nature: providing for a procedure available to subordinates», International Review of the Red Cross, No. 845 (March 2002), pp. 35-50.
9 Например, Босния и Герцеговина, Rules on military discipline (Нормы, касающиеся воинской дисциплины), Official Gazette of BiH, 13 August 1992, Articles 7 (6) and 7 (9); Цейлон, Army Act (Закон об армии), 1956, Article 126; Сингапур, Singapore Armed Forces Act (Закон о вооруженных силах Сингапура), Article 28.
10 См., в частности, статью 3, общую для Женевских конвенций 1949 г. Эти дисциплинарные санкции подкрепляют пресечение таких нарушений, предусмотренное в Уставах МТБЮ и МУТР и Статуте Международного уголовного суда.
11 Босния и Герцеговина, Rules on military discipline (Нормы, касающиеся воинской дисциплины), Official Gazette of BiH, 13 August 1992, Article 8 (5); Цейлон, Army Act (Закон об армии), 1956, Article 107.
12 Международный суд, Консультативное заключение относительно законности угрозы ядерным оружием или его применения, 8 июля 1996 г., пп. 78-79.
Селин Рено - Воздействие военных дисциплинарных санкций на соблюдение международного гуманитарного права
нарушение не квалифицируется как серьезное. В соответствии со статьей 86 (1) Дополнительного протокола I к Женевским конвенциям 1949 г. (Дополнительный протокол I)
«Высокие Договаривающиеся Стороны и стороны, находящиеся в конфликте, должны пресекать серьезные нарушения и принимать необходимые меры для пресечения всех других нарушений Конвенций или настоящего Протокола, являющихся результатом непринятия мер, которые должны были быть приняты».
Следовательно, дисциплинарные санкции могут быть использованы для устранения или даже пресечения нарушений, не считающихся серьезными нарушениями международного гуманитарного права 13. Описанные выше категории общих дисциплинарных санкций позволяют с уверенностью утверждать, что такие санкции могут применяться в подобных случаях при условии, что отдаваемые приказы согласуются с международным гуманитарным правом.
Поэтому дисциплинарное право может охватывать все обязанности по международному гуманитарному праву, хотя сфера его практического использования зависит от доброй воли каждого государства - участника Женевских конвенций 1949 г. и Дополнительных протоколов к ним.
Учитывая воздействие военных дисциплинарных санкций на личный состав, мы выступаем за то, чтобы военное дисциплинарное право и международное гуманитарное право в максимально возможной степени дополняли друг друга.
Эффект военных дисциплинарных санкций
Санкции преследуют две цели - воспитания и сдерживания. Воспитательный момент состоит в поощрении солдата к наилучшему выполнению своих обязанностей и уважению норм, которые он обязан соблюдать в силу своей принадлежности к вооруженным силам.
13 В соответствии с комментарием к статье 86 (1) Дополнительного протокола I к Женевским конвенциям, государства обязаны принимать «необходимые меры» для того, чтобы положить конец любым нарушениям, не рассматриваемым в качестве серьезных нарушений в Конвенциях и Протоколе. Иными словами, использование дисциплинарных санкций - всего лишь одна из возможностей, поскольку государство может также пресекать такие нарушения посредством своего внутреннего законодательства.
МЕЖДУНАРОДНЫЙ
Красного Креста
Поэтому санкция должна быть ограничена необходимостью: заставить военнослужащего понять, что он поступил неправильно, и изменить свое поведение 14.
Кроме этого, санкция призывает военнослужащего к порядку. Хотя она касается одного конкретного солдата, она может послужить предостережением для всех подчиненных начальника, который ее налагает. Для достижения этой цели наказание должно быть справедливым, но достаточно строгим. Процедуру наложения дисциплинарного взыскания также следует осуществлять достаточно быстро.
Военные дисциплинарные санкции, несомненно, содействуют соблюдению международного гуманитарного права посредством воспитания и сдерживания. Их воздействие, вероятно, окажется более значительным, если права лица, подвергающегося наказанию, будут уважаться. Иными словами, если соответствующий военнослужащий получает доступ к своему личному делу и пользуется правом написать объяснительную записку относительно вменяемых ему в вину фактов, если его наказание юридически и фактически обосновано и у него есть возможность обжаловать наложенное на него взыскание, дисциплинарное право имеет воспитательный эффект и применяется правильно, что может только укрепить лежащие в его основе нормы международного гуманитарного права 15. Введение дисциплинарной процедуры, отвечающей стандартам справедливого судебного разбирательства, является еще более настоятельной необходимостью в случае осуществляемых под эгидой ООН в целях поддержания мира
14 В некоторых системах дисциплинарного права властям, осуществляющим содержание под стражей, вменяется в обязанность обеспечить соответствие наказания обстоятельствам совершения проступка и достижение положительного воздействия на наказанное лицо. Во французском праве, например в Руководстве для властей, наделенных дисциплинарными полномочиями (Guide a l’usage des autorités investies du pouvoir disciplinaire) указывается: чем большие усилия солдат прилагает для исправления своего поведения, тем мягче должно быть наказание. Там же говорится о целесообразности применения предупреждений и санкций с отсрочкой исполнения и о том, что в случае новых проступков и невыполнения военнослужащим своих обязанностей использование условных санкций должно быть ограничено (Guide a l’usage des autorites investies du pouvoir disciplinaire, annex to Instruction No. 200690/DEF/SGA/DFP/FM/1, 30 May 2006). Аналогичные положения действуют в Боснии и Герцеговине: Rules on military discipline (Нормы, касающиеся воинской дисциплины), Official Gazette of BiH, 13 August 1992, Article 38.
15 Это требование справедливого судебного разбирательства тем более актуально, что оно совпадает с рекомендациями Подкомиссии ООН по поощрению и защите прав человека, содержащимися в Док. ООН E/CN.4/2006/58 от 13 января 2006 г. Подробное обсуждение разнообразия национальных военных судебных инстанций, в рамках которого значительное место отводится имплементации дисциплинарных санкций, см. в Elisabeth Lambert Abdelgawad (ed.), Juridictions militaires et Tribunaux militaires d’exception en mutation: Perspectives comparées et internationales, Editions des archives contemporaines, Paris, 2008.
Селин Рено - Воздействие военных дисциплинарных санкций на соблюдение международного гуманитарного права
и обеспечения международной безопасности многонациональных военных операций, в рамках которых наложение взысканий отнесено к компетенции государств, предоставивших в распоряжение ООН свои военные контингенты 1б.
В зависимости от сферы применения военного дисциплинарного права в каждом государств его воздействие на соблюдение международного гуманитарного права может быть значительным. Однако это прежде всего и в решающей степени зависит от непосредственного начальника, ответственного за его имплементацию.
Обязанность командира налагать взыскания как предварительное условие соблюдения международного гуманитарного права
Командиры должны осуществлять дисциплинарную власть для поддержания дисциплины и обеспечения пресечения серьезных нарушений международного гуманитарного права, совершаемых в период военных действий. Кроме этого, международные судьи по уголовным делам считают, что осуществление этой власти - обязанность командира, невыполнение которой повлечет за собой ответственность за все происшедшие нарушения.
Необходимость осуществлять дисциплинарную власть для обеспечения соблюдения международного гуманитарного права
Дисциплинарные санкции теряют свой воспитательный и сдерживающий эффект, если налагающий взыскание орган власти не принимает мер в случае совершения нарушений. Дисциплинарные санкции необходимы для поддержания дисциплины и авторитета командира 17. Именно иерархическая и дисциплинарная структуры вооруженных сил позволяют военнослужащим соблюдать междуна-
16 UN Department of Peacekeeping Operations, Directives for Disciplinary Matters Involving Military Members of National Contingents, DPKO/MD/03/00993.
17 Более того, большинство национальных дисциплинарных систем предусматривают, что командир не только имеет право, но и обязан налагать взыскания за нарушения и проступки, совершенные его подчиненными. Например, во французском праве статья 2 декрета №. 2005-794 от 15 июля 2005 г. предусматривает дисциплинарные санкции и условные взыскания, применимые к военному персоналу.
МЕЖДУНАРОДНЫЙ
Красного Креста
родное гуманитарное право 18. Поэтому дисциплинарные санкции выступают как важный фактор соблюдения международного гуманитарного права.
Кроме этого, дисциплинарные санкции играют ключевую роль в пресечении серьезных нарушений международного гуманитарного права, совершенных во время военных действий. Поскольку судья редко находится в зоне военных действий, дисциплинарные санкции становятся важным средством выявления самого факта нарушения международного гуманитарного права. Если бы такие действия не были осуждены как нарушения, они могли бы и не привлечь внимания судьи.
Следовательно, дисциплинарные санкции представляют собой решающую стадию наказания лиц, совершивших серьезные нарушения, средствами уголовного права. Именно поэтому международные судьи склонны рассматривать дисциплинарные санкции как минимальную обязанность непосредственного начальника в случае совершения такого рода нарушений. Международный уголовный трибунал по Руанде заключил, что «в случае непринятия мер для наказания начальник может быть привлечен к ответственности за то, что не создал среди лиц, находящихся под его контролем, атмосферу соблюдения дисциплины и уважения к праву» 19. И в этом случае дисциплинарные санкции выступают как важнейшее средство обеспечения соблюдения международного права. Поэтому логично привлекать к ответственности командира, который не наказывает своих подчиненных, нарушивших международное гуманитарное право.
Ответственность командира, не использующего свою власть для наложения дисциплинарных санкций, в международной судебной практике
Статья 87 Дополнительного протокола I требует, чтобы государства вменили командирам ряд обязанностей, в том числе те, которые предусмотрены в пункте 3, а именно «возбуждение дисциплинарного или уголовного преследования» в отношении своих подчиненных или
18 Взаимосвязь между организацией и соблюдением международного гуманитарного права подчеркивается в статье 1 Дополнительного протокола II к Женевским конвенциям 1949 г,
Селин Рено - Воздействие военных дисциплинарных санкций на соблюдение международного гуманитарного права
других находящихся под их контролем лиц, совершивших нарушения Женевских конвенций и Протокола 20. Это подтверждается практикой Международных уголовных трибуналов по бывшей Югославии (МТБЮ) и по Руанде (МУТР) 21.
Командир, не наложивший дисциплинарных взысканий, может быть привлечен к ответственности. Статья 86 Дополнительного протокола I предусматривает, что непосредственный начальник, не принявший всех практически возможных мер для предупреждения или пресечения нарушений, совершенных его подчиненными, должен быть привлечен к ответственности 22. Это положение находит применение в деятельности Международных уголовных трибуналов 23 и в ряде случаев уже привело к возбуждению судебного преследования 24. В качестве примера можно привести постановление, вынесенное по делу Хаджихасановича: МТБЮ привлек к ответственности командира, ограничившегося наложением дисциплинарного взыскания за действия, которые, по мнению Трибунала, требовали в силу своей тяжести обращения к компетентным судебным органам 25. Это означает, что непосредственный начальник, будучи лицом, полномочным налагать
20 Статья 87 (3) гласит: «Высокие Договаривающиеся Стороны и стороны, находящиеся в конфликте, должны требовать от каждого командира, осведомленного о том, что его подчиненные или другие лица, находящиеся под его контролем, намереваются совершить или совершили нарушение Конвенций или настоящего Протокола, принятия необходимых мер для предупреждения подобных нарушений Конвенций или настоящего Протокола и, в случае необходимости, возбуждения дисциплинарного или уголовного преследования против тех, кто допустил указанные нарушения».
21 См. Prosecutor v.Had^ihasanovic, IT-01-47-T, Judgement, 15 March 2006, para. 176; Prosecutor v. Kordic and Cèrkez, IT-95-14/2-T, Judgement, 26 February 2001, para. 441; Prosecutor v. Strugar, IT-01-42-T, Judgement, 31 January 2005, para. 377 and Prosecutor v. Blaskic, IT-95-14-A, 29 July 2004, para. 83, based on Article 87 (3) of Additional Protocol I and Article 7 (3) of the Statute of the ICTY.
22 Статья 86 (2) Дополнительного протокола I гласит: «Тот факт, что нарушение Конвенций или настоящего Протокола было совершено подчиненным лицом, не освобождает его начальников от уголовной или дисциплинарной ответственности в зависимости от случая, если они знали или имели в своем распоряжении информацию, которая должна была бы дать им возможность прийти к заключению в обстановке, существовавшей в то время, что такое подчиненное лицо совершает или намеревается совершить подобное нарушение, и если они не приняли всех практически возможных мер в пределах своих полномочий для предотвращения или пресечения этого нарушения».
23 Prosecutor v. Bagilishema, ICTR-95-1 A-T, Judgement, 07 June 2001, para. 50; Prosecutor v. Had^ihasanovic, IT-01-47-T, Judgement, 15.03.2006, para. 171; and Prosecutor v. Strugar, IT-01-42-T, Judgement, 31 January 2005, para. 374.
24 Prosecutor v. Strugar, IT-01-42-T, Judgement, 31 January 2005, para. 463; Prosecutor v. Had^ihasanovic, Judgement, 15 March 2006, para. 1777; and Prosecutor v. Blaskic, IT-95-14-T, Judgement, 03 March 2000, para. 734.
МЕЖДУНАРОДНЫЙ
Красного Креста
дисциплинарные взыскания, обязан содействовать соблюдению международного гуманитарного права.
Эта часть постановления, касающаяся жестокого обращения, не была оспорена сторонами. Однако Апелляционная камера отклонила довод, выдвинутый обвинением, согласно которому Судебная камера допустила неправильное толкование закона, заключив, что применения дисциплинарных санкций достаточно для того, чтобы освободить начальника от обязанности наказывать своих подчиненных, совершивших преступление грабежа 2б. Апелляционная камера, в частности, сочла, что:
«...оценка того, выполнил ли начальник свою обязанность предупреждения или пресечения по статье 7 (3) Устава, должна производиться для каждого отдельного случая, принимая во внимание «обстоятельства каждой конкретной ситуации». Нельзя исключить того, что в определенных обстоятельствах использования одних только дисциплинарных мер будет достаточно для того, чтобы освободить начальника от обязанности наказывать за преступления, предусмотренные статьей 7 (3) Устава 27».
В результате есть основания утверждать, что командир, чьи подчиненные совершили нарушения международного гуманитарного права определенной тяжести 28, не может ограничиться одними дисциплинарными взысканиями, а обязан передать дело на рассмотрение суда, обладающего юрисдикцией в отношении соответствующих деяний по внутригосударственному законодательству.
Судебная практика значительно укрепила связь между уголовными и дисциплинарными санкциями. Это мощный стимул для государств к расширению обязанностей и усилению ответственности их юридических систем в плане применения дисциплинарных санкций. Это также подтверждает вывод о том, что дисциплинарные санкции влияют на соблюдение международного гуманитарного права посредством активного применения соответствующих полномочий в интересах этой отрасли права.
27 Ibid. (примечания не приводятся).
28 В этом деле командующий 3-м корпусом армии Боснии и Герцеговины был признан Судебной камерой виновным в том, что, являясь командиром, он не принял необходимых и практически возможных мер для того, чтобы предотвратить одно убийство, наказать за другое убийство и предупредить или пресечь жестокое обращение.
Международно-правовое запрещение агрессивных войн само по себе не привело к искоренению из общественной жизни причин, порождающих вооруженные конфликты . Несмотря на запрет обращаться к вооруженной силе в международных отношениях, государства нередко прибегают к ней для разрешения возникающих между ними споров и конфликтных ситуаций. Это обусловливает необходимость правового регулирования сложного комплекса общественных отношений, возникающих в ходе вооруженного конфликта, в целях их максимально возможной гуманизации.
Военные действия развертываются в определенных пространственных пределах, именуемых театром войны, под которым понимается вся территория воюющих государств (сухопутная, морская и воздушная), на которой они потенциально могут вести военные операции. Театр военных действий - это территория, на которой вооруженные силы воюющих государств фактически ведут военные действия. Территория (сухопутная, морская, воздушная) нейтральных и других невоюющих государств не должна использоваться в качестве театра военных действий. В соответствии с международными договорами в театр военных действий не могут быть превращены: а) некоторые международные проливы (например, Магелланов пролив по Договору между Аргентиной и Чили 1981 г.); б) международные каналы (например, Суэцкий канал согласно Константинопольской конвенции 1888 г.); в) отдельные острова и архипелаги (например, Аландские острова в соответствии с Мирным договором между победителями во Второй мировой войне и Финляндией 1947 г., архипелаг Шпицберген в соответствии с Парижским договором о Шпицбергене 1920 г.); отдельные континенты (например, Антарктика в соответствии с Договором 1959 г.). Согласно Договору о космосе 1967 г. в театр военных действий нельзя включать Луну и другие небесные тела. Из театра военных действий может быть исключена часть государственной территории воюющей стороны в целях образования специальных зон, предусмотренных нормами права вооруженных конфликтов (например, санитарные зоны и местности). Что касается безъядерных зон, то они в целом не исключаются из сферы вооруженного конфликта, однако не могут быть театром ядерной войны.
Нейтралитет во время войны
Военнопленные находятся во власти неприятельской державы, а не отдельных лиц или воинских частей, взявших их в плен. С ними следует всегда обращаться гуманно. Ни один военнопленный не может быть подвергнут физическому калечению либо научному или медицинскому эксперименту, запрещается дискриминация по признаку расы, цвета кожи, религии, социального происхождения. Эти положения действуют и в отношении участников гражданских и национально-освободительных войн.
Военнопленные должны размещаться в лагерях и в условиях, не менее благоприятных, чем условия, которыми пользуется армия противника, расположенная в этой местности. Лагерь военнопленных находится под ответственностью офицера регулярных вооруженных сил держащей в плену державы.
Военнопленных (за исключением офицеров) можно привлекать к работам, не связанным с военными действиями: сельское хозяйство, торговая деятельность, работы по домашнему хозяйству, погрузочно-разгрузочные работы на транспорте. Их нельзя лишать права переписки с семьей . Они имеют право получать посылки с продуктами питания, одеждой и проч. Военнопленные могут обращаться с просьбами к военным властям, под контролем которых они находятся, направлять жалобы представителям державы-покровительницы. Военнопленные избирают из своей среды доверенных лиц, которые представляют их перед военными властями, представителями державы-покровительницы, Общества Красного Креста.
Военнопленные подчиняются законам, уставам и приказам, действующим в вооруженных силах держащей в плену державы.
За совершенные проступки военнопленного может судить только военный суд. Запрещаются всякие коллективные наказания за индивидуальные проступки. Если военнопленный предпринял неудавшуюся попытку к побегу, он несет только дисциплинарное взыскание, равно как и те военнопленные, которые оказывали ему помощь. Военнопленный, совершивший удачный побег и вновь попавший в плен, может быть наказан за свой побег только в дисциплинарном порядке. Однако к нему могут быть применены более строгие меры охраны.
Военнопленные освобождаются или репатриируются тотчас же после окончания военных действий. Однако это положение не распространяется на военнопленных, против которых возбуждено уголовное дело, а также на тех военнопленных, которые осуждены по законам держащей в плену державы.
Конвенция предусматривает организацию справочных бюро и обществ помощи военнопленным. Для концентрации всех сведений о военнопленных предусматривается создание центрального справочного бюро в нейтральной стране.
Международно-правовая регламентация окончания военных действий и состояния войны
Окончание военных действий и состояния войны - это акты, отличающиеся один от другого как по способам их юридического оформления, так и по тем правовым последствиям, которые они порождают для воюющих сторон.
Наиболее распространенными формами прекращения военных действий являются перемирие и капитуляция.
Перемирие представляет собой временное прекращение военных действий, осуществляемое на основе взаимного соглашения между участниками вооруженного конфликта . Различают два вида перемирия: местное и общее.
Местное перемирие преследует цель приостановить военные действия между отдельными частями и подразделениями на ограниченном участке театра военных действий. Как правило, оно направлено на решение частных задач: подбор раненых и больных, погребение мертвых, эвакуация из осажденных районов лиц из числа гражданского населения, посылка парламентеров и т.д.
Общее перемирие существенно отличается от местного. Во-первых, в случае общего перемирия военные действия приостанавливаются на всем театре военных действий. Во-вторых, общее перемирие при определенных обстоятельствах (например, если стороны в конфликте формально не заявили о наличии состояния войны между ними) способно не только приостановить военные действия, но и привести к их прекращению. В этом случае общее перемирие как акт не только военный, но имеющий и политическое значение оформляется воюющими сторонами в договорно-правовом порядке со всеми вытекающими из этого юридическими последствиями. В качестве примеров можно назвать Соглашение о военном перемирии в Корее от 27 мая 1953 г., Соглашение о прекращении огня в Алжире от 18 марта 1962 г., Соглашение о прекращении войны и восстановлении мира во Вьетнаме от 27 января 1973 г. Все эти соглашения содержали два общих для них положения: прекращение военных действий и взаимное возвращение всех военнопленных в установленные сроки .
Специфической формой приостановления военных действий является выполнение участвующими в конфликте государствами решения Совета Безопасности, принятого на основании ст. 40 Устава ООН , о "временных мерах", которые могут включать, в частности, прекращение огня, отвод войск на заранее занятые позиции, освобождение определенной территории и т.д.
Согласно IV Гаагской конвенции о законах и обычаях сухопутной войны 1907 г. всякое существенное нарушение перемирия одной из сторон дает право другой отказаться от него и даже в крайнем случае немедленно возобновить военные действия (ст. 40).
Однако нарушение условий перемирия отдельными лицами, действующими по собственному почину, дает только право требовать наказания виновных и компенсации за понесенные потери, если таковые случились (ст. 41).
Капитуляция - это прекращение сопротивления вооруженных сил или их части. Как правило, при капитуляции все вооружение, военное имущество, военные корабли, самолеты переходят к противнику. Сдающиеся войска подвергаются военному плену. Капитуляция отличается от перемирия тем, что капитулирующая сторона лишается даже формального равенства с победителем. Разновидностью капитуляции является безоговорочная капитуляция. Так, после разгрома фашистской Германии 8 мая 1945 г. в Берлине был подписан Акт о военной капитуляции германских вооруженных сил. После победы над империалистической Японией 2 сентября 1945 г. в Токийской бухте был подписан Акт о капитуляции Японии.
Акты предусматривали безоговорочную капитуляцию всех германских и японских вооруженных сил, их полное разоружение и сдачу в плен командованию союзных армий.
Эта статья является довольно гибким инструментом, адекватным ситуациям внутренних конфликтов, которые всегда чрезвычайно сложны в социально-политическом отношении. Лишь слегка обозначенные условия ее применимости дают возможность в каждом конкретном случае потребовать соблюдения ст. 3, не давая точной правовой оценки фактической ситуации. На практике, однако, участвующие во внутренних, и даже крупных, вооруженных конфликтах правительства часто отрицают применимость ст. 3, как это было в 1980-х годах во время гражданских войн в Афганистане, Сальвадоре и Никарагуа.
Предоставляемая общей ст. 3 защита была расширена через 30 лет в Дополнительном протоколе II. Этот Протокол содержит 28 статей, развивающих положения ст. 3, которая, однако, продолжает оставаться в силе для участников Женевских конвенций. Статья 1 Дополнительного протокола II требует, чтобы повстанцы осуществляли "такой контроль над частью... территории , который позволяет им осуществлять непрерывные и согласованные военные действия и применять настоящий Протокол". Контроль над территорией является дополнительным условием, поставленным Протоколом II. Гражданские войны в Испании и Нигерии, где повстанцы контролировали часть территории этих стран, являются примерами этой суженной (по сравнению со ст. 3 Женевских конвенций 1949 г.) области применения. Таким образом, действующее право вооруженных конфликтов различает два типа внутригосударственных вооруженных конфликтов: немеждународные вооруженные конфликты высокой интенсивности, к которым применимы одновременно и общая ст. 3, и Протокол II, и другие внутренние вооруженные столкновения, к которым применима лишь ст. 3.
Наряду с довольно скромным по объему и количеству нормативным материалом договорно-правового характера существуют и нормы обычного права, имеющие особое значение для ограничения насилия в период внутригосударственных конфликтов. Как было отмечено выше, все содержание ст. 3 сегодня следует рассматривать как часть обычного права. Кроме этого, ряд обычных норм права вооруженных конфликтов можно выделить для областей, не охватываемых ст. 3 и лишь частично охватываемых конкретными положениями Протокола II.
Право вооруженных конфликтов налагает определенные обязательства на все стороны немеждународного конфликта, т.е. распространяется и на неправительственные вооруженные группы. При этом в общей ст. 3 четко указывается на то, что применение ее положений не затрагивает юридического статуса находящихся в конфликте сторон. Это позволяет избегать постановки вопроса - политически очень взрывоопасного - о признании повстанцев. В ст. 3 Женевских конвенций говорится, что находящиеся в конфликте стороны будут стремиться путем специальных соглашений ввести в действие все или часть остальных положений, применяемых в период международных вооруженных конфликтов.
Статья 3 вводит в действующее международное право нормативное запрещение совершать следующие действия в отношении лиц, "которые непосредственно не принимают участия в военных действиях, включая тех лиц из состава вооруженных сил, которые сложили оружие , а также тех, которые перестали принимать участие в военных действиях вследствие болезни, ранения, задержания или по любой другой причине": а) посягательство на жизнь и физическую неприкосновенность, в частности всякие виды убийства , увечья, жестокое обращение и т.д.; б) взятие заложников; в) посягательство на человеческое достоинство, в частности оскорбительное и унижающее обращение; г) осуждение и применение наказания без предварительного судебного решения, вынесенного надлежащим образом учрежденным судом, при наличии судебных гарантий, признанных необходимыми цивилизованными нациями. Более детальные положения Протокола II, развивающие и конкретизирующие правила, содержащиеся в ст. 3, позволяют с большей степенью определенности уяснить их юридическое содержание.
Статья 4 Протокола II устанавливает основные гарантии, направленные на обеспечение гуманного обращения.
Статья 6 подробно формулирует требования относительно надлежащим образом организованного судебного разбирательства , а ст. 5 представляет собой настоящий кодекс правил обращения с содержащимися в заключении, и здесь особенно наглядно проявляется влияние на Дополнительный протокол II идей Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г.
Говоря об обращении с заключенными, следует отметить существенную разницу между правовым режимом, применяемым во время вооруженных конфликтов немеждународного характера, и режимом, регулируемым правом международных вооруженных конфликтов. Ни ст. 3, ни Протокол II не устанавливают особого статуса для комбатантов или военнопленных, а ограничиваются лишь гарантиями гуманного обращения с любым человеком, сложившим оружие или прекратившим принимать участие в военных действиях по любой другой причине. С попавшими в плен повстанцами, безусловно, следует обращаться должным образом при любых обстоятельствах, но они не являются военнопленными и ничто в международном праве не препятствует властям привлекать захваченных в плен мятежников к ответственности по национальному уголовному законодательству.
Протокол II устанавливает ряд правил относительно уголовных наказаний . Он запрещает выносить смертный приговор беременным женщинам, матерям, имеющим малолетних детей , и молодым людям, не достигшим 18-летнего возраста в момент совершения правонарушения (ст. 6). В рамках этих судебных гарантий государство , преследующее в судебном порядке повстанцев, вправе обращаться с ними по всей строгости закона . Это отличие от правового режима, применяемого во время международных конфликтов, с его привилегированным статусом комбатантов и военнопленных, объясняется отказом государств рассматривать мятежников или повстанцев иначе как "обычных" нарушителей закона.
В ст. 3 содержится характерное гуманитарное требование подбирать раненых и больных и оказывать им помощь. Это сформулированное в общем виде обязательство также получило развитие в Протоколе II, например, всегда пользуется защитой медицинский и духовный персонал (ст. 9). Выполнять медицинские обязанности следует в соответствии с профессиональной этикой. Такая деятельность пользуется защитой от уголовного преследования (ст. 10). Еще одно новое правило требует уважения эмблем Красного Креста и Красного Полумесяца (ст. 12).
Развивая содержание ст. 3 Женевских конвенций, Протокол II распространил сферу действия принципа защиты гражданского населения от опасностей, возникающих в связи с военными операциями на ситуации внутригосударственных вооруженных конфликтов (ст. 13). Кроме того, в соответствии со ст. 17 запрещается принудительное перемещение гражданских лиц, если только необходимость в этом не вызывается требованиями обеспечения безопасности этих лиц или настоятельными причинами военного характера. Протокол II исключает и применение голода среди гражданского населения в качестве метода ведения военных действий, запрещая в связи с этим подвергать нападению, уничтожать, вывозить или приводить в негодность объекты, необходимые для выживания гражданского населения, такие как запасы продуктов питания, посевы, скот, сооружения для снабжения питьевой водой, ирригационные сооружения. Не могут являться объектом нападения в период внутреннего вооруженного конфликта установки, сооружения, содержащие опасные силы, а именно: плотины, дамбы, а также атомные электростанции.
В договорных нормах международного гуманитарного права, применимых в немеждународных вооруженных конфликтах, общий запрет использования средств и методов ведения войны, способных причинить излишние страдания или повреждения, прямо не закреплен. В п. 3 ст. 3 Дополненного протокола о запрещении или ограничении применения мин, мин-ловушек и других устройств установлен запрет использования этого оружия в немеждународных конфликтах. В ходе Кампальской конференции по обзору Римского статута в 2010 г. военные преступления , совершаемые в немеждународных конфликтах, были дополнены тремя составами: "применение яда или отравленного оружия"; "применение удушающих, ядовитых или других газов и всех аналогичных жидкостей, материалов или средств" и "применение пуль, которые легко разрываются или сплющиваются в теле человека , таких как пули с твердой оболочкой, которая не покрывает полностью сердечник или имеет надрезы". Запрет использования средств и методов ведения военных действий, способных причинить излишние страдания или повреждения, закреплен в военных руководствах и его нарушение криминализовано в национальном праве различных государств, что позволяет сделать вывод о том, что данный запрет является международным обычаем , применимым и в немеждународных вооруженных конфликтах.
В целом можно констатировать, что Протокол II, сделав по сравнению со ст. 3 Женевских конвенций 1949 г. шаг вперед в плане защиты прав различных групп лиц, затрагиваемых вооруженным конфликтом немеждународного характера, оказался гораздо менее эффективным, чем Дополнительный протокол I в вопросах регламентации прав конфликтующих сторон прибегать к тем или иным средствам и методам ведения боевых действий, в должной регламентации осуществления операций по оказанию гуманитарной, беспристрастной помощи гражданскому населению, дальнейшего совершенствования международного и внутригосударственного механизма гарантий соблюдения сторонами в конфликте соответствующих предписаний международно-правовых норм и принципов.
Особую сложность представляют собой ситуации, когда в немеждународный конфликт вмешивается третье государство или несколько государств. С позиции международного гуманитарного права не ясно, меняет ли такая "интернационализация" квалификацию конфликта или нет, что, в свою очередь, имеет непосредственное значение для определения объема применимого права. В науке международного права предпринималось немало попыток разрешить проблему интернационализированных конфликтов. Одна из них - "компонентная теория" - отражает выводы, сделанные Международным судом ООН при рассмотрении дела о военных и милитаризованных действиях на территории и против Никарагуа. Суд указал, что "действия "контрас" в отношении правительства Никарагуа регулируются правом, применимым к конфликтам такого (немеждународного) характера; в то время как действия Соединенных Штатов на территории и против Никарагуа подпадают под правовые нормы, относящиеся к международным конфликтам".
Прав человека в период вооруженных конфликтов, только еще становится приоритетным направлением государственной политики.
Достаточно в связи с этим вспомнить неподписание Советским Союзом Конвенции о военнопленных 1929 г., запоздалую ратификацию четырех Женевских конвенций о защите жертв войны 1949 г. (были ратифицированы лишь в мае 1954 г.), а также двух Дополнительных протоколов к ним 1977 г. (ратифицированы спустя 12 лет, в 1989 г.).
Прекращение существования СССР и распад его Вооруженных Сил замедлил известный прогресс в деле имплементации норм права вооруженных конфликтов, наметившийся в конце 1980-х годов (во всяком случае на ведомственном уровне) в связи с ратификацией Советским Союзом Дополнительных протоколов к Женевским конвенциям 1949 г.
Тем не менее в России интересующий нас процесс в целом продолжался и нашел отражение, в частности, в Федеральных законах от 31 мая 1996 г. N 61-ФЗ "Об обороне" (с изм. и доп.), от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих " (с изм. и доп.), от 28 марта 1998 г. N 53-ФЗ "О воинской обязанности и военной службе " (с изм. и доп.), в общевоинских уставах России, приказах Министра обороны России и наставлениях, применяемых в Вооруженных Силах. В названных актах содержатся положения о необходимости соблюдения прав человека , в том числе и в период вооруженных конфликтов, а также предусматривается уголовная ответственность военнослужащих за военные преступления в соответствии с законодательством России.
В связи с этим возникает немало вопросов относительно содержания разд. XII "Преступления против мира и безопасности человечества" Уголовного кодекса РФ, введенного в действие с 1 января 1997 г. Ряд содержащихся в нем статей носят общий, неоднозначный характер, что, как представляется, явилось следствием механического перенесения положений известных международных документов (в частности, проекта Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества, подготовленного в 1950-х годах Комиссией международного права ООН) в национальное законодательство России.
Целесообразнее было бы введение в Уголовный кодекс России конкретных составов военных преступлений, предусмотренных, в частности, в ст. 85 Дополнительного протокола I.
Такой подход способствовал бы приближению отечественного уголовного законодательства к общепризнанным международным стандартам, а также к решению такой важной проблемы, как декриминализация поведения подчиненного, отказывающегося выполнять преступный приказ.
В целом же, решая вопросы имплементации, необходимо иметь в виду положение ч. 4 ст. 15 Конституции России , согласно которому "общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы ", а также п. 3 ст. 5 Федерального закона 1995 г. "О международных договорах Российской Федерации", устанавливающего, что положения официально опубликованных договоров России, не требующие издания внутригосударственных актов для применения, действуют в России непосредственно. Для осуществления иных положений международных договоров России принимаются соответствующие правовые акты.
Право вооруженных конфликтов и международное право прав человека
Если в самом начале формирования международного права прав человека серьезного значения регулирующему воздействию источников этой отрасли международного права на отношения сторон в вооруженных конфликтах не придавалось, то с середины 60-х годов XX в. ситуация изменилась. На универсальном уровне были приняты основные международные договоры по правам человека , в которых было установлено, что от ряда прав и свобод нельзя делать отступления ни при каких обстоятельствах. Это означало только то, что действие прав человека, пусть и в несколько усеченном виде, продолжается даже в условиях вооруженного конфликта. Если же государство не сделает отступления, соответствующий международный договор должен применяться в полном объеме. Другим фактором, повлиявшим на изменение подхода к соотношению международного права прав человека и права вооруженных конфликтов, стало увеличение числа вооруженных конфликтов немеждународного характера. Эти конфликты поставили на повестку дня необходимость международного закрепления правил, направленных на защиту жертв немеждународных конфликтов.
Лаконичных положений ст. 3, общей для четырех Женевских конвенций, было явно недостаточно. По большому счету эта задача не была решена и после принятия Дополнительного протокола II 1977 г. Между тем для регулирования немеждународных конфликтов, зачастую возникавших между правительственными вооруженными силами и неправительственными организованными вооруженными группами, вполне могли применяться нормы международного права прав человека: к примеру, право на жизнь, а также право на свободу и неприкосновенность личности .
Об условности границы между правом вооруженных конфликтов и международным правом прав человека свидетельствовало то, что в Конвенцию о правах ребенка 1989 г. и Факультативный протокол к этой Конвенции, касающийся участия детей в вооруженных конфликтах, 2000 г. были включены положения, которые традиционно рассматривались как относящиеся к праву вооруженных конфликтов. За несколько десятилетий как в науке, так и на практике было постепенно признано, что право вооруженных конфликтов и международное право прав человека в ситуации вооруженных конфликтов применимы одновременно и дополняют друг друга. В § 25 Консультативного заключения о правомерности применения и угрозы применения ядерного оружия 1996 г. Международный суд указал, что "защита Международного пакта о гражданских и политических правах не прекращается во время войны , за исключением действия ст. 4 Пакта, в силу которой для некоторых положений может быть сделано исключение в условиях чрезвычайного положения ". В § 106 Консультативного заключения о последствиях возведения стены на оккупированных палестинских территориях 2004 г. соотношение между правом вооруженных конфликтов и международным правом прав человека было определено Международным судом следующим образом: "одни права могут быть исключительно предметом регулирования международного гуманитарного права; другие могут быть исключительно предметом регулирования права прав человека; а некоторые могут подпадать под обе отрасли международного права".
Тем не менее долгое время регулирующая роль международного права прав человека в международных вооруженных конфликтах явно недооценивалась. Это было связано с ограничением сферы применения международных договоров по правам человека в таких конфликтах ratione loci: считалось, что отсутствие у государства эффективного контроля над территорией, на которой ведутся военные действия, до момента начала оккупации является препятствием на пути применения этих международных договоров. Именно этот тезис являлся центральным в решении Европейского суда по правам человека (далее - ЕСПЧ) по делу Банковича от 12 декабря 2001 г. В своей жалобе заявители обвиняли 17 европейских государств - участников НАТО в нарушении ст. ст. 2, 10 и 13 Конвенции в связи с бомбардировкой Белградского телерадиоцентра, произведенной в рамках военной операции НАТО против бывшей Республики Югославии в 1999 г. ЕСПЧ счел, что осуществлявшегося государствами-ответчиками контроля над воздушным пространством было недостаточно для того, чтобы сделать вывод о наличии у этих государств "юрисдикции" над пострадавшими от бомбардировки, и признал жалобу неприемлемой. Однако с течением времени ЕСПЧ постепенно пересмотрел ключевые правовые позиции, положенные в основу этого решения (дела Исса против Турции, Аль-Скейни против Соединенного Королевства и др.). В отличие от ЕСПЧ ни Комитет по правам человека ООН , ни Межамериканские комиссия и суд по правам человека не квалифицировали ситуации осуществления ограниченного контроля над территорией или конкретными лицами в качестве выпадающих из сферы действия Международного пакта о гражданских и политических правах и Американской конвенции по правам человека. Таким образом, международные договоры по правам человека могут применяться в вооруженных конфликтах, имеющих место как на территории конкретного государства-участника, так и за ее пределами.
По целому ряду вопросов, таких, например, как защита гражданского населения и лиц, вышедших из строя, использование запрещенных средств и методов ведения войны, одновременное применение права вооруженных конфликтов и международного права прав человека не вызывало сложностей. Это было связано с тем, что ряд основных положений права вооруженных конфликтов являются нормами jus cogens, многие правила обеих отраслей совпадают, дополняют друг друга или соотносятся как общее и частное. Вместе с этим признание комплементарности двух отраслей международного права оставляло открытым вопрос о том, как следует разрешать противоречия между нормами права вооруженных конфликтов и международного права прав человека. Большое распространение в науке международного права получила точка зрения, в соответствии с которой противоречие между нормами двух отраслей возникает при оценке правомерности лишения жизни в ситуации вооруженного конфликта. Принято считать, что коллизия заключается в том, что право вооруженных конфликтов разрешает то, что запрещает международное право прав человека. В соответствии с нормами права вооруженных конфликтов правомерным является лишение жизни комбатанта, члена организованной вооруженной группы или лица, принимающего непосредственное участие в военных действиях, во время совершения таких действий, если эти лица не являются hors de combat и если применение силы не приведет или не приводит к потерям среди гражданского населения и разрушению гражданских объектов, которые были бы чрезмерны по отношению к получаемому военному преимуществу, и если при этом не используются запрещенные средства и методы ведения войны. Международные договоры по правам человека устанавливают общий запрет произвольного лишения жизни. Применение силы должно быть "строго пропорционально" таким целям, как защита жизни других лиц, осуществление ареста , предупреждение побега или подавление бунта или мятежа. Кроме того, применение силы должно быть "абсолютно необходимо", т.е. должно являться крайним средством. Очевидно, что если попытаться применить этот строгий тест в ситуации вооруженного конфликта, то правомерными будут признаны лишь немногие из случаев применения силы, которые между тем вполне соответствуют праву вооруженных конфликтов. Исходя из того, что нормы права вооруженных конфликтов были созданы специально для регулирования применения силы в вооруженных конфликтах, многие ученые настаивали на том, что описанную выше коллизию необходимо разрешать, исходя из приоритета норм права вооруженных конфликтов как lex specialis.
Новый виток в эволюции научных подходов к соотношению права прав вооруженных конфликтов и международного права прав человека коснулся именно этой сферы пересечения и потенциального противостояния норм двух отраслей. Этот этап начался в середине 2000-х годов и был обусловлен значительным ростом количества решений международных судебных и квазисудебных органов, занимающихся защитой прав человека по делам, связанным с вооруженными конфликтами или оккупацией. Сущность нового этапа состоит не только в усилении значения международного права прав человека в регулировании вооруженных конфликтов, но и в переходе от комплементарности к интеграции норм двух отраслей.
Значительную роль в этом процессе сыграл и продолжает играть ЕСПЧ. Решения именно этого суда позволили поставить под сомнение справедливость презумпции несовместимости норм права вооруженных конфликтов и международного права прав человека в области защиты права на жизнь, а соответственно, и необходимость выбора права вооруженных конфликтов как lex specialis. Запрет произвольного лишения жизни ЕСПЧ стал толковать как подразумевающий соблюдение не только права вооруженных конфликтов, но и принципов абсолютной необходимости и пропорциональности, выработанных международными судебными и квазисудебными органами по защите прав человека, в качестве основных критериев проверки правомерности лишения жизни. В итоге к вопросу правомерности лишения жизни в вооруженном конфликте стал применяться общий тест, сотканный из положений обеих отраслей международного права.
Этот "интегрированный" тест учитывает запрещающие нормы права вооруженных конфликтов в качестве минимального стандарта защиты прав человека, а также предусматривает применение критериев абсолютной необходимости и пропорциональности. Применение этих критериев повышает планку требований, предъявляемых к правомерности применения силы в вооруженном конфликте: помимо того, что действие должно быть пропорционально цели победить противника, оно должно быть еще и абсолютно необходимо, что предполагает оценку соответствия применяемых средств и методов конкретной угрозе и, соответственно, побуждает выбирать ту линию поведения, при которой будет причинен наименьший ущерб. Интеграция норм международного права вооруженных конфликтов и международного права прав человека представляет собой новый виток в развитии международного права, применимого к вооруженным конфликтам.
Объявление войны, даже если оно не сопровождается боевыми действиями, влечет за собой начало юридического состояния войны. Вместе с тем фактическое начало военных действий между государствами не обязательно ведет к наступлению состояния войны. Начало войны означает конец мирных отношений между воюющими государствами, что влечет за собой разрыв дипломатических и, как правило, консульских отношений. Персонал дипломатического и консульского представительств вправе покинуть территорию неприятельского государства.
При этом государство пребывания, согласно Венской конвенции о дипломатических сношениях 1961 года, обязано оказать содействие, необходимое для возможно скорейшего выезда пользующихся привилегиями и иммунитетами лиц, и предоставить в случае необходимости в их распоряжение средства передвижения. Представление интересов одного воюющего государства и его граждан в другом поручается третьему, обычно нейтральному, государству, которое поддерживает дипломатические отношения с обоими воюющими государствами.
Так, во время второй мировой войны германские интересы в СССР представляла Швеция; она же представляла интересы СССР в Германии. Через нейтральное государство, как правило, поддерживается связь между воюющими сторонами. Начало войны влияет на действие международных договоров, связывающих воюющие государства. Политические, экономические и иные договоры, рассчитанные на мирное время, прекращают свое действие. С началом военных действий происходит фактическое осуществление предписаний правил ведения войны.
В отношении граждан неприятельской стороны, находящихся на территории государства, применяются разного рода ограничения. Эти лица могут быть принуждены к проживанию на период войны в определенном районе либо интернированы. Имущество, принадлежащее непосредственно неприятельскому государству, конфискуется (за исключением имущества дипломатического и консульского представительств). Имущество граждан неприятельского государства в принципе считается неприкосновенным.
Судам дается определенный срок, чтобы они покинули порты и воды неприятельского государства (этот срок называется “индульт”), по истечении которого суда подлежат конфискации. Военные действия развертываются в определенных пространственных пределах, именуемых театром войны, под которым понимается вся территория воюющих государств (сухопутная, морская и воздушная), на которой они потенциально могут вести военные операции. Театр военных действий - это территория, на которой вооруженные силы воюющих фактически ведут военные действия.
Территория (сухопутная, морская, воздушная) нейтральных и других невоюющих государств не должна использоваться в качестве театра военных действий.
В соответствии с международными договорами в театр военных действий не могут быть превращены:
А) некоторые международные проливы (например, Магелланов пролив по Договору 1981 г. между Аргентиной и Чили);
б) международные каналы (например, Суэцкий канал согласно Константинопольской конвенции 1888 г.);
в) отдельные острова и архипелаги (например, Аландские острова в соответствии с Мирным договором между победителями во второй мировой войне и Финляндией 1947 г архипелаг Шпицбергена в соответствии с Парижским договором о Шпицбергене 1920 г.); отдельные континенты (например, Антарктика в соответствии с Договором 1959 г.). Согласно Договору по космосу 1967 года, в театр военных действий нельзя включать Луну и другие небесные тела. Из театра военных действий может быть исключена часть государственной территории воюющей стороны в целях образования специальных зон, предусмотренных нормами права вооруженных конфликтов (например, санитарные зоны и местности). Что касается безъядерных зон, то они в целом не исключаются из сферы вооруженного конфликта, однако не могут быть театром ядерной войны.
Нейтралитет во время войны. Под нейтралитетом во время войны понимается правовое положение государства, при котором оно не участвует в войне и не оказывает непосредственной помощи воюющим.
Права и обязанности нейтральных государств во время войны, воюющих сторон в отношении нейтральных государств, а также физических лиц как нейтральных, так и воюющих государств регламентируются V Гаагской конвенцией о правах и обязанностях нейтральных держав и лиц в случае сухопутной войны 1907 года, в соответствии с которой территория нейтрального государства является неприкосновенной и не может быть превращена в театр военных действий. Воюющим государствам запрещается проводить через территорию нейтрального государства войска и военные транспорты. Нейтральное государство не должно разрешать воюющим создавать, устанавливать или размещать на своей территории радиостанции и другие средства связи и технические приспособления.
Однако оно может разрешать воюющим (на равных началах) пользоваться своими средствами связи. Нейтральное государство не должно снабжать воюющих оружием, военными и другими материалами.
Вместе с тем оно не обязано препятствовать вывозу (или транзиту) из мест боевых действий за счет того или другого из воюющих оружия, боеприпасов на условиях взаимности и одинакового отношения к воюющим. Нейтральное государство вправе отражать покушения на его нейтралитет с помощью своих вооруженных сил. Если войска одной из воюющих сторон окажутся на территории нейтрального государства, оно обязано интернировать их и разместить вдали от театра военных действий. Расходы по содержанию интернированных возмещаются после окончания войны в соответствии с соглашением между заинтересованными сторонами. Нейтральное государство вправе разрешить перевозку по своей территории раненых и больных воюющих сторон при условии отсутствия в транспортах оружия и боеприпасов.
Нейтральное государство обязано не допускать открытия вербовочных пунктов и формирования на своей территории военных отрядов для воюющих. Вместе с тем нейтральное государство не несет ответственности, если его граждане в одиночку переходят границу и вступают в армию воюющих. Нейтралитет в морской войне регулируется XIII Гаагской конвенцией о правах и обязанностях нейтральных держав в случае морской войны 1907 года, согласно которой в территориальных водах нейтрального государства запрещаются любые военные действия со стороны воюющих.
Нейтральное государство обязано не допускать снаряжения или вооружения одной из сторон любого судна, а также его выхода из территориальных вод, если есть основания полагать, что оно примет участие в боевых действиях на стороне одного из воюющих.
Что касается допуска и пребывания военных судов в территориальных водах нейтрального государства, то последнее решает эти вопросы на основе одинакового отношения ко всем воюющим. Оно устанавливает разумный срок их пребывания, по истечении которого может потребовать, чтобы они покинули территориальные воды. Находясь в территориальных водах нейтрального государства, военные суда могут пополнять свои запасы по лимитам мирного временя, брать столько топлива, сколько необходимо для достижения ближайшего порта своей страны.
Специальных международных соглашений, определяющих правовой режим нейтралитета в условиях воздушной войны, не существует. На воздушную войну распространяются общие правила нейтралитета, изложенные в действующих конвенциях. В обобщенном виде их содержание можно сформулировать следующим образом. Воздушное пространство над территорией нейтрального государства неприкосновенно. Запрещаются пролет через него летательных аппаратов воюющих сторон, преследование противника или вступление с ним в бой. Приземлившиеся военные самолеты задерживаются, а экипаж интернируется до конца войны.
Воюющим сторонам запрещается транспортировать через воздушное пространство нейтрального государства войска и военное имущество. Однако допускается транспортировка на самолетах больных и раненых воюющих сторон. Правовое положение участников вооруженных конфликтов в вооруженном конфликте международного характера воюющие стороны представлены, прежде всего, своими вооруженными силами.
Согласно Дополнительному протоколу I к Женевским конвенциям 1949 года, вооруженные силы воюющих сторон “состоят из всех организованных вооруженных сил, групп и подразделений, находящихся под командованием лица, ответственного перед этой стороной за поведение своих подчиненных, даже если эта сторона представлена правительством или властью, не признанными противной стороной. Такие вооруженные силы подчиняются внутренней дисциплинарной системе, которая, среди прочего, обеспечивает соблюдение норм , применяемых в период вооруженных конфликтов” (п. 1 ст. 43). Участников вооруженных конфликтов можно условно разделить на две группы: сражающиеся (комбатанты) и не сражающиеся (не комбатанты). Согласно Дополнительному протоколу I, лица, входящие в состав вооруженных сил стороны, находящейся в конфликте, и принимающие непосредственное участие в боевых действиях, являются комбатантами.
Только за комбатантами признается право применять военную силу. К ним самим допустимо применение в ходе боевых действий высшей меры насилия, то есть физического уничтожения.
Комбатанты, оказавшиеся во власти противника, вправе требовать обращения с ними как с военнопленными. К не сражающимся относится личный состав, правомерно находящийся в структуре вооруженных сил воюющей стороны, оказывающий ей всестороннюю помощь в достижении успехов в боевых действиях, но не принимающий непосредственного участия в этих действиях.
Не комбатанты не должны участвовать в боевых действиях. Это интендантский и медицинский персонал, корреспонденты и репортеры, духовенство и др. Не сражающиеся не могут быть непосредственным объектом вооруженного нападения противника. В то же время оружие, имеющееся у них, они обязаны использовать исключительно в целях самообороны и защиты вверенного им имущества. Таким образом, деление вооруженных сил на сражающихся и не сражающихся основывается на их непосредственном участии в боевых действиях с оружием в руках от имени и в интересах той воюющей стороны, в вооруженные силы которой они правомерно включены.
Поскольку партизанская война квалифицируется современным международным правом как правомерная форма борьбы против агрессора, колониальной зависимости и иностранной оккупации, за партизанами, согласно Женевским конвенциям 1949 года, признается статус комбатанта, если они имеют во главе лицо, ответственное за своих подчиненных, имеют отличительный знак, открыто носят оружие, соблюдают в ходе боевых действий законы и обычаи войны.
Дополнительный протокол I конкретизирует некоторые из этих положений. Так, в целях усиления защиты гражданского населения уточняется положение об открытом ношении оружия.
Согласно ст. 44 Дополнительного протокола I, комбатант, с тем чтобы отличаться от гражданского населения, должен открыто носить оружие:
А) во время каждого военного столкновения;
б) в то время, когда он находится на виду у противника в ходе развертывания в боевые порядки, предшествующего началу нападения, в котором он должен принять участие.
В свете современного международного права статусом комбатанта обладают и бойцы национально-освободительных движений. На практике нередко возникает необходимость в разграничении таких категорий, как военный шпион и военный разведчик, доброволец и наемник. Военный шпион (лазутчик) - это, согласно ст. XXIX Приложения к IV Гаагской конвенции 1907 года, “такое лицо, которое, действуя тайным образом или под ложным предлогом, собирает или старается собрать сведения в районе действия одного из воюющих с намерением сообщить таковые противной стороне”. Статья 46 Дополнительного протокола I, уточняя правовой статус военного шпиона, закрепляет норму, согласно которой лицо из состава вооруженных сил, “попадающее во власть противной стороны в то время, когда оно занимается шпионажем, не имеет права на статус военнопленного и с ним могут обращаться как со шпионом”. Если лицо из состава вооруженных сил собирает сведения на территории, контролируемой противной стороной, и носит при этом “форменную одежду своих вооруженных сил” или “не действует обманным путем или преднамеренно не прибегает к тайным методам”, то такое лицо не считается шпионом, а квалифицируется как военный разведчик. Другими словами, военный разведчик - это лицо, собирающее сведения в районе действия противника и носящее форму своей армии, то есть не скрывающее своего подлинного лица. В случае если это лицо попадет в руки противника, на него должен распространяться режим военного плена.
Доброволец - это лицо, добровольно поступающее в действующую армию одной из воюющих сторон.
Согласно V Гаагской конвенции 1907 года, отдельные лица могут “переходить границу, чтобы поступить на службу одного из воюющих”. В той же конвенции устанавливается, что если отдельное лицо добровольно вступает в армию одного из воюющих государств, то оно утрачивает статус лица нейтрального государства.
С точки зрения современного международного права, осуждающего колониализм и агрессивные войны, действия добровольца будут правомерными, если он вступает в армию, ведущую войну в защиту своей страны от иностранного порабощения.
Вступление в такую армию гражданина другого государства не означает нарушения норм права вооруженных конфликтов. Наемник - это лицо, добровольно вступающее в воинские формирования, ведущие вооруженную борьбу в защиту противоправных колониальных, расистских и иных подобных режимов, против национально-освободительных движений.
Наемник не пользуется покровительством норм права вооруженных конфликтов. Он не имеет права на статус комбатанта, военнопленного. Содержание понятия “наемник” раскрывается в ст. 47 Дополнительного протокола I. В соответствии с этой статьей наемник - это лицо, которое специально завербовано на месте или за границей для того, чтобы сражаться в вооруженном конфликте, и фактически принимает непосредственное участие в военных действиях, руководствуясь главным образом желанием получить личную выгоду, и которому в действительности обещано стороной или по поручению стороны, находящейся в конфликте, материальное вознаграждение, существенно превышающее вознаграждение, обещанное или выплачиваемое комбатантам такого же ранга и с такими же функциями из числа личного состава вооруженных сил данной стороны.
Наемник не является ни гражданином стороны, находящейся в конфликте, ни лицом, постоянно проживающим на территории, контролируемой стороной, находящейся в конфликте.
Он не входит в личный состав вооруженных сил стороны, находящейся в конфликте, и не послан государством, которое не является стороной, находящейся в конфликте, для выполнения официальных обязанностей в качестве лица из состава его вооруженных сил. Приведенное определение позволяет установить более четкое отличие наемника от добровольца, а также провести различие между наемниками и военными советниками, не принимающими непосредственного участия в военных действиях и направленными на службу в иностранную армию по соглашению между государствами.
В декабре 1989 года в рамках ООН была принята Конвенция о запрещении вербовки, использования, финансирования и обучения наемников. В отличие от Дополнительного протокола I, Конвенция 1989 года к категории наемников относит не только лиц, непосредственно участвующих в вооруженных конфликтах, но и, что существенно важно, лиц, завербованных для участия в заранее запланированных актах насилия, направленных на свержение правительства какого-либо государства, подрыв его конституционного порядка или нарушение его территориальной целостности и неприкосновенности.
Согласно Конвенции, государства не должны заниматься вербовкой, использованием, финансированием и обучением наемников, в том числе в целях, противоречащих праву народов на самоопределение, как оно толкуется международным правом, и обязаны запрещать и предотвращать подобные действия. Конвенция 1989 года вводит ряд новых , связанных с наемничеством.
Преступными и подлежащими наказанию в соответствии с Конвенцией являются действия не только самих наемников, но и лиц, осуществляющих вербовку, использование, финансирование и обучение наемников, а также попытки совершения указанных действий и соучастие в их совершении. Каждое государство - участник Конвенции обязано установить его юрисдикцию над любым из приведенных выше преступлений, если обвиняемый в преступлении находится на его территории и оно не выдает его другому государству, обращающемуся с требованием о выдаче преступника.
Военная оккупация от других видов пребывания войск на иностранной территории военная оккупация отличается совокупностью присущих ей признаков. Это такой вид временного пребывания значительных воинских формирований на территории иностранного государства в условиях состояния войны между этим государством и государством принадлежности таких формирований, при котором прекращается эффективное осуществление власти правительством того государства, которому принадлежит занятая территория, а административная власть осуществляется в пределах, определенных международным правом, высшими командными инстанциями воинских формирований. Военная оккупация не ведет к распространению суверенитета оккупирующего государства на занятую его войсками территорию.
Согласно законам и обычаям сухопутной войны, воспрещается принуждать население занятой области давать сведения об армии другого воюющего государства или о его средствах обороны.
Честь и семейные права, жизнь отдельных лиц и частная собственность, а также религиозные убеждения и отправление обрядов веры должны уважаться. Контрибуции могут взиматься лишь на основании письменного распоряжения начальствующего командира, и по каждой контрибуции плательщикам должна выдаваться . Повинности не должны включать обязанности для населения принимать участие в военных действиях против своего отечества.
Армия, занимающая ту или иную область, может завладеть движимой собственностью вражеского государства, способной служить для военных действий, включая деньги, фонды и долговые требования. Оккупирующее государство обязано сохранять основную ценность принадлежащих неприятельскому государству общественных зданий, недвижимости, лесов и сельскохозяйственных угодий. Преднамеренный захват, истребление или повреждение собственности общин, церковных, благотворительных, образовательных, художественных и научных учреждений, как частных, так и государственных, равно как и исторических памятников, художественных и научных произведений, воспрещаются и подлежат преследованию.
Одним из важнейших положений Женевской конвенции о защите гражданских лиц во время войны 1949 года является запрет угона и депортирования гражданских лиц из оккупированной территории на территорию оккупирующей державы или на территорию третьего государства, равно как и перемещения части собственного гражданского населения на оккупированную территорию.
Допускается, однако, полная или частичная эвакуация определенного района в силу особо веских соображений военного характера или для безопасности населения. Привлечение жителей оккупированной территории к принудительному труду допускается только для нужд оккупационной армии или местного населения. При этом оккупирующая армия не может использовать население на военных объектах и оборонительных работах. Если снабжение населения недостаточно, оккупирующая держава должна согласиться на мероприятия по оказанию 1уманитарной помощи со стороны третьих государств, Международного комитета Красного Креста и других беспристрастных организаций.
Уголовное законодательство должно в принципе оставаться таким, каким было до оккупации, кроме положений, которые представляют собой угрозу безопасности оккупирующей державы. Судебным органам оккупированной территории должно быть разрешено продолжение исполнения своих функций. Запрещенные средства и методы ведения военных действий Средства ведения военных действий - это оружие и иная военная техника, применяемые вооруженными силами воюющих для уничтожения живой силы и материальных средств противника, подавления его сил и способности к сопротивлению.
Методы ведения военных действий - это порядок, всевозможные способы использования средств ведения войны в указанных целях. Средства и методы ведения военных действий делятся на запрещенные (или частично запрещенные) и незапрещенные. Согласно ст. 35 Дополнительного протокола I к Женевским конвенциям 1949 года, право сторон, находящихся в конфликте, выбирать методы и средства ведения войны не является неограниченным. Запрещается применять оружие, снаряды, вещества и методы ведения военных действий, способные причинять излишние повреждения или излишние страдания либо делающие смерть сражающихся неизбежной, а также ведущие к массовому разрушению и бессмысленному уничтожению материальных ценностей.
Эта статья Дополнительного протокола I подтвердила существование в современном международном праве принципа, ограничивающего воюющих в выборе средств и методов ведения вооруженной борьбы, который был сформулирован в Петербургской декларации 1868 года и IV Гаагской конвенции 1907 года. Современное международное право запрещает применение в вооруженных конфликтах таких видов оружия массового уничтожения, как химическое и бактериологическое.
Еще в древности римские юристы провозгласили правило, согласно которому война ведется оружием, а не ядом. Впервые вопрос о международно-правовом запрещении химического и бактериологического оружия был поставлен на Гаагской конференции 1899 года. В специально принятой декларации указывалось, что договаривающиеся державы обязуются не употреблять снаряды, имеющие единственным назначением распространять удушающие или вредоносные газы. Положения этой декларации впоследствии получили свое дальнейшее развитие и закрепление в IV Гаагской конвенции о законах и обычаях сухопутной войны 1907 года, а также в Женевском протоколе о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств 1925 года. Положения, запрещающие применение химического оружия в условиях войны, содержатся в ряде других международно-правовых актов.
Запрещенным средством ведения войны является бактериологическое (биологическое) оружие, действие которого основано на использовании болезнетворных свойств микроорганизмов, способных вызывать эпидемии таких опасных болезней, как чума, холера, тиф и др. Юридической основой запрещения применения данного вида оружия массового уничтожения является Конвенция о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении 1972 года. Эта конвенция обязывает государства не только не разрабатывать, не производить и не приобретать любые виды бактериологического оружия, но и уничтожить это оружие.
Принятие этой конвенции явилось первой в истории международных отношений мерой реального разоружения, направленной на изъятие из арсеналов государств целой категории опаснейшего оружия.
В международном праве нет общепризнанной нормы, которая запрещала бы применение ядерного оружия.
Известен лишь ряд международно-правовых актов, направленных на ограничение его количества и дальнейшего качественного совершенствования, на сужение сферы его пространственного распространения. Не выработано и универсальных норм, исключающих возможность применения так называемых новых видов оружия массового уничтожения (радиологического, инфразвукового, лучевого и т. п.). В соответствии с Конвенцией о запрещении или ограничении применения конкретных видов обычного оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерные повреждения или имеющими неизбирательное действие, 1981 года и тремя протоколами к ней запрещается использование любого оружия, основное действие которого заключается в нанесении повреждений осколками, которые не обнаруживаются в теле человека с помощью рентгеновских лучей.
Противоправным является использование против гражданского населения и невоенных объектов зажигательного оружия, мин, а также мин-ловушек и подобных устройств, по внешнему виду напоминающих детские игрушки, предметы медицинской помощи и др. Согласно Дополнительному протоколу I к Женевским конвенциям 1949 года, запрещается применять оружие, снаряды, вещества и методы ведения военных действий, способные причинить излишние повреждения или страдания, а также обширный, долговременный и серьезный ущерб природной среде.
Кроме того, при изучении, разработке, принятии на вооружение новых видов оружия, средств или методов ведения войны участник Дополнительного протокола I должен определить, подпадает ли их применение под запрещения, содержащиеся в Протоколе или в других нормах международного права, применимых к указанному участнику (ст. 36). Большое значение в праве вооруженных конфликтов придается защите гражданских объектов. Статья 25 IV Гаагской конвенции 1907 года запрещает “атаковать или бомбардировать каким бы то ни было способом” незащищенные города, селения, жилища или строения.
Согласно Дополнительному протоколу I, “гражданские объекты не должны являться объектом нападения или репрессалий”. К военным Протокол относит объекты, “которые в силу своего характера, расположения, назначения или использования вносят эффективный вклад в военные действия и полное или частичное разрушение, захват или нейтрализация которых при существующих в данный момент обстоятельствах дает явное военное преимущество” (ст. 52). Объекты, не подпадающие под вышеприведенное определение, должны рассматриваться как гражданские.
Дополнительный протокол 1 запрещает подвергать нападению или уничтожению, вывозить или приводить в негодность объекты, необходимые для выживания гражданского населения, такие как запасы продуктов питания, производящие продовольствие сельскохозяйственные районы, посевы, скот, сооружения для снабжения питьевой водой и запасы последней, а также ирригационные сооружения, специально с целью не допустить их использования гражданским населением или противной стороной как средств поддержания существования, независимо от мотивов, будь то с целью вызвать голод среди гражданского населения, принудить его к выезду или по какой-либо иной причине.
Особое внимание в Дополнительном протоколе I уделяется защите установок и сооружений, содержащих опасные силы, а именно плотин, дамб и атомных электростанций.
Согласно ст. 56, такие установки и сооружения не должны подвергаться нападению даже в тех случаях, когда они являются военными объектами, “если такое нападение может вызвать высвобождение опасных сил и последующие тяжелые потери среди гражданского населения”. Более того, в силу тех же причин не должны становиться объектом нападения или репрессалий все другие военные объекты, размещенные в этих установках или сооружениях или поблизости от них. В 1977 году была принята Конвенция о запрещении военного или любого иного враждебного использования средств воздействия на природную среду.
В соответствии с этой конвенцией каждое государство-участник, с одной стороны, обязуется не прибегать к военному или любому иному враждебному использованию средств воздействия на природную среду, которые имеют широкие, долгосрочные или серьезные последствия, в качестве способов разрушения, нанесения ущерба или причинения вреда любому другому государству-участнику, а с другой - обязуются не помогать, не поощрять и не побуждать любое государство, группу государств или международную организацию к осуществлению указанной выше деятельности.
Согласно конвенции, “средствами воздействия на природную среду” являются любые средства для изменения - путем преднамеренного управления природными процессами - динамики, состава или структуры Земли, включая ее биоту, литосферу, гидросферу и атмосферу, а также космическое пространства. Вместе с тем конвенция не препятствует использованию средств воздействия на природную среду в мирных целях.
Среди общей массы гражданских объектов, нуждающихся в правовой защите во время вооруженных конфликтов, особое место принадлежит объектам, представляющим культурную ценность и играющим важную роль в духовной жизни людей. Статья 27 IV Гаагской конвенции 1907 года возлагала на нападающую сторону обязанность при осадах и бомбардировках принимать все необходимые меры для того, чтобы “щадить, насколько возможно, храмы, здания, служащие целям науки, искусства и благотворительности, исторические памятники под условием, чтобы такие здания не служили одновременно военным целям”.
Статья 53 Дополнительного протокола I запрещает:
А) совершать какие-либо враждебные акты, направленные против тех исторических памятников, произведений искусства или мест отправления культа, которые составляют культурное или духовное наследие народов;
б) использовать такие объекты для поддержания военных усилий;
в) осуществлять репрессалии в отношении таких объектов.
Важнейшим источником, определяющим правовой режим вышеназванных объектов во время вооруженных конфликтов, является Гаагская конвенция о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта 1954 года. Согласно ст. 1 Конвенции, защите подлежат: “имеющие большое значение для культурного наследия каждого народа” памятники архитектуры, религиозные или светские; археологические расположения; здания, предназначенные для сохранения или экспонировании движимых культурных ценностей, такие как музеи, крупные библиотеки, хранилища архивов и т. п., а также центры сосредоточения ценностей, в качестве которых может выступать часть города или даже целый город.
Запрещаются такие методы ведения военных действий, как отдание приказа “не оставлять никого в живых”, незаконное использование отличительных эмблем Красного Креста, Организации Объединенных Наций, а также флагов, эмблем, форменной одежды нейтральных стран или государств, не участвующих в конфликте.
Запрещается убивать, наносить ранения или брать в плен противника, прибегая к вероломству, под которым понимаются действия, направленные на то, чтобы вызвать доверие противника и заставить его поверить, что он имеет право на защиту согласно нормам международного права.
Вместе с тем международное право не запрещает использование военной хитрости с целью ввести противника в заблуждение, побудить его действовать опрометчиво, например, посредством маскировки, ложных операций и дезинформации.
Средства и методы ведения морской войны. К числу международно-правовых актов, регламентирующих ведение морской войны, относятся Парижская декларация о морской войне 1856 года. Гаагские конвенции 1907 года. Лондонская декларация о праве морской войны 1909 года, Лондонский протокол 1936 года и ряд других соглашений. Содержащиеся в этих документах нормативные ограничения касаются методов (бомбардирование морскими силами, применение военно-морской блокады, осуществление захвата торговых судов), а также средств ведения военных действий на море (подводные лодки, морские мины и др.). Театр морской войны может включать в себя, за определенными изъятиями, территориальные и внутренние воды воюющих государств, открытое море и воздушное пространство над ним. Однако ведение войны в открытом море не должно нарушать свободы плавания судов государств, не участвующих в данной войне.
Морские силы воюющих составляет военный флот, в который, в частности, входят военные корабли всех классов и типов (подводные и надводные), а также вспомогательные суда, военные самолеты и иные летательные аппараты авиации военного флота, торговые суда, переоборудованные в военные корабли и отвечающие требованиям об обращении торговых судов в суда военные, закрепленным в VII Гаагской конвенции 1907 года. От переоборудования торговых судов в военные корабли следует отличать вооружение торговых судов в военное время.
Последнее делается в целях самозащиты не влечет за собой превращения торгового судна в военное, что означает отсутствие у такого судна права вести военные действия.
Одним из методов ведения войны на море является военно-морская блокада, под которой понимается система не запрещенных современным международным правом насильственных действий военно-морских сил воюющего государства, направленных на преграждение доступа с моря к берегу, находящемуся во власти противника или им занятому. Согласно общепринятым нормам международного права, блокада должна быть действительной и эффективной, то есть должна реально препятствовать доступу к неприятельскому побережью.
Блокирующее государство или действующие от его имени морские власти должны сделать объявление о блокаде с указанием даты начала блокады, географических границ блокируемого побережья, срока, даваемого судам нейтральных и других невоюющих государств для выхода из блокируемого района. Власти блокируемого побережья или порта должны известить иностранных консулов о блокаде данного района.
Блокада применяется в блокируемом районе одинаково к судам всех флагов. Морская блокада прекращается со снятием ее блокирующим государством, захватом блокируемого района противником или с разгромом блокирующих сил. Необходимо вместе с тем подчеркнуть, что соблюдение приведенных выше формальностей само по себе не делает блокаду правомерной. В современных условиях блокада считается правомерной, если она предпринимается в связи с реализацией права на индивидуальную и коллективную самооборону в соответствии с Уставом ООН. К морской блокаде, согласно Уставу, вправе прибегнуть Совет Безопасности ООН, если это необходимо для поддержания или восстановления международного мира и безопасности.
Военно-морская блокада, осуществляемая агрессором, составляет как таковая акт агрессии. Преднамеренное нарушение блокады влечет за собой конфискацию судна и его груза. Захват судов может осуществляться по отношению не только к неприятельским, но и к судам нейтральных государств, если они нарушают блокаду или перевозят предметы и грузы, отнесенные воюющей стороной к военной контрабанде.
Под военной контрабандой понимаются предметы и вещи, которые во время войны поставляются противнику морским путем нейтральной страной или ее гражданами вопреки ее нейтральному статусу. В начале войны воюющие государства опубликовывают списки предметов, относимые ими к военной контрабанде, которая делится на прямую (предметы, прямо предназначенные для военных целей: вооружение, боеприпасы, снаряжение и т. п.) и косвенную (предметы, которые в равной мере могут служить как для военных, так и для мирных надобностей). Первая подлежит захвату в любом случае, вторая - только если установлено, что она предназначена вооруженным силам или военному управлению противника.
Выявление контрабанды производится путем осмотра судовых документов офицерами военного корабля. Конфискация судна, уличенного в провозе контрабандного груза, может иметь место, если этот груз по стоимости, объему, весу и цене фрахта составляет более половины всего перевозимого груза.
Согласно Лондонской декларации о праве морской войны 1909 года, возможность захвата нейтрального судна за нарушение блокады обусловливается действительной или предполагаемой осведомленностью его о блокаде. Захват нейтральных судов за нарушение блокады может быть осуществлен лишь в районе действия военных судов, на которые возложено обеспечение блокады. Судно, признанное виновным в нарушении блокады, конфискуется.
Конфискуется и его груз, если только не доказано, что в момент его погрузки лицо, ее производившее, не знало и не могло знать о намерении нарушить блокаду. XI Гаагская конвенция о некоторых ограничениях в пользовании правом захвата в морской войне 1907 года предусматривает абсолютную неприкосновенность госпитальных судов, везущих больных и раненых и отмеченных определенной эмблемой, и судов-картелей, перевозящих парламентеров. Не подлежат также захвату, за исключением случаев нарушения ими установленной должным образом морской блокады, почтовые суда, прибрежные рыболовные суда, а также суда, выполняющие научные, религиозные и филантропические функции.
Согласно Парижской декларации 1856 года, неприятельский груз не может быть захвачен, если он находится на нейтральном судне (за исключением военной контрабанды), а груз нейтрального государства не может быть предметом захвата (за исключением военной контрабанды), даже если он транспортируется неприятельским судном.
Гаагская конвенция о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта 1954 года предусматривает иммунитет от конфискации или взятия в качестве приза* культурных ценностей и транспортных средств, занятых исключительно перевозкой этих ценностей. Вместе с тем конвенция не ограничивает право на их осмотр и контроль над ними. Подводные лодки, признающиеся законным средством ведения войны, должны руководствоваться в своих действиях правилами, касающимися кораблей, а также специальными правилами о действиях подводных лодок по отношению к торговым судам в военное время, закрепленными в Приложении к Лондонскому протоколу 1936 года. Так, подводная лодка, как и любой военный корабль, может потопить торговое судно или лишить его возможности плавания лишь в случае, если она предварительно доставит пассажиров, экипаж и судовые бумаги в безопасное место (за исключением случая упорного отказа остановиться после надлежаще сделанного предложения об остановке или случая действенного сопротивления осмотру или обыску). Международное право не запрещает использования минного оружия. Вместе с тем, согласно Гаагской конвенции о постановке подводных, автоматически взрывающихся от соприкосновения мин 1907 года, запрещается ставить мины, не закрепленные на якорях (за исключением тех, что становятся безопасными спустя час после того, как тот, кто их поставит, утратит над ними наблюдение), или закрепленные на якорях мины, которые не делаются безопасными, после того как сорвутся со своих минрепов.
Запрещается также ставить мины у берегов и портов противника с единственной целью прервать торговое мореплавание.
Конвенция обязывает все государства принимать меры для обеспечения безопасности мирного судоходства, а в случаях, когда наблюдение за минами прекращено, указывать в извещениях мореплавателям или в других общедоступных документах опасные районы и сообщать о них другим государствам дипломатическим путем.
Средства и методы ведения воздушной войны Положения Дополнительного протокола I направлены на защиту гражданского населения от нападений с воздуха. Нападения с воздуха могут быть направлены только против военных объектов.
Запрещается нападение или угроза нападения, основная цель которого состоит в том, чтобы терроризировать гражданское население. Особый запрет установлен в отношении неизбирательного нападения, то есть такого, которое направлено как на военные, так и на невоенные объекты. При нанесении ударов с воздуха надлежит: удостовериться в военном характере целей; выбирать такие методы и средства, которые сводят к минимуму случайное поражение гражданских объектов и населения; воздерживаться от нападения, если конкретное и прямое военное преимущество от него будет несравнимо уступать случайным потерям гражданского характера.
При ведении военных действий в воздухе надлежит принимать меры для минимизации ущерба гражданским лицам и объектам, в частности предупреждать о нападениях, могущих затронуть гражданское население.
Дополнительный протокол I провозглашает принцип уважения и защиты санитарных летательных аппаратов и устанавливает условия такой защиты. Стороны в конфликте не имеют права использовать санитарную авиацию для получения военного преимущества над противником, в частности для сбора или передачи разведывательных сведений. Защита прав личности во время вооруженного конфликта Правовой режим раненых и больных. Режим данной категории лиц регламентируется главным образом Женевской конвенцией об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях 1949 года и Женевской конвенцией об улучшении участи раненых, больных и лиц, потерпевших кораблекрушение, из состава вооруженных сил на море 1949 года. Ранеными и больными в целях предоставления защиты, предусмотренной нормами международного гуманитарного права, считаются гражданские лица и военнослужащие, находящиеся в районе вооруженного конфликта, которые вследствие травмы, болезни, другого физического расстройства или инвалидности нуждаются в медицинской помощи или уходе и которые воздерживаются от любых враждебных действий.
Гражданские лица и военнослужащие, которые подвергаются опасности на море или в других водах в результате несчастного случая с перевозившим их судном или летательным аппаратом и которые воздерживаются от любых враждебных действий, считаются потерпевшими кораблекрушение. Независимо от того, к какой воюющей стороне они принадлежат, эти лица пользуются покровительством и защитой и имеют право на гуманное обращение; им предоставляется в максимально возможной степени и в кратчайшие сроки медицинская помощь.
Во всякое время, и в особенности после боя, стороны должны принять все возможные меры к тому, чтобы разыскать и подобрать раненых и больных и оградить их от ограбления и дурного обращения. Не допускается ограбление мертвых (мародерство). Стороны, находящиеся в конфликте, должны зарегистрировать все данные, способствующие установлению личности оказавшихся в их власти раненых, больных, потерпевших кораблекрушение и умерших неприятельской стороны.
Эти сведения должны быть по возможности скорее доведены до сведения национального справочного бюро по делам военнопленных для передачи их державе, за которой числятся эти лица, через посредство центрального агентства по делам военнопленных, подлежащего учреждению в нейтральной стране. Запрещается добивать или истреблять раненых, больных, потерпевших кораблекрушение, преднамеренно оставлять их без медицинской помощи или ухода, предумышленно создавать условия для их заражения, подвергать этих лиц, даже с их согласия, физическим увечьям, медицинским или научным экспериментам, удалению тканей или органов для пересадки, кроме случаев, когда это оправдано состоянием здоровья лица и соответствует общепринятым медицинским нормам.
Упомянутые лица имеют право отказаться от любой хирургической операции. Сторона, принужденная оставить неприятелю раненых или больных, обязана оставить вместе с ними, насколько это позволят военные условия, часть своего санитарного персонала и снаряжения для содействия уходу за ними. Когда это позволяют обстоятельства, должны заключаться соглашения о перемирии или прекращении огня, чтобы подобрать раненых, оставшихся на поле боя, и произвести обмен ими. Оказавшись во власти противника, раненые, больные и потерпевшие кораблекрушение считаются военнопленными, и к ним применяются нормы международного права, касающиеся военнопленных. Режим военного плена.
Основным международно-правовым документом, определяющим режим военного плена, является Женевская конвенция об обращении с военнопленными 1949 года, согласно которой военнопленными являются следующие категории лиц, попавшие во власть неприятельской стороны во время войны или вооруженного конфликта: личный состав вооруженных сил воюющей стороны; партизаны, личный состав ополчений и добровольческих отрядов; личный состав организованных движений сопротивления; некомбатанты, то есть лица из состава вооруженных сил, не принимающие непосредственного участия в военных операциях, например врачи, юристы, корреспонденты, различный обслуживающий персонал; члены экипажей судов торгового флота и гражданской авиации; стихийно восставшее население, если оно открыто носит оружие и соблюдает законы и обычаи войны.
Военнопленные находятся во власти неприятельской державы, а не отдельных лиц или воинских частей, взявших их в плен. С ними следует всегда обращаться гуманно. Ни один военнопленный не может быть подвергнут физическому калечению либо научному или медицинскому экспериментам.
Запрещается дискриминация по признаку расы, цвета кожи, религии, социального происхождения.
Эти положения действуют и в отношении участников гражданских и национально-освободительных войн. Военнопленные должны размещаться в лагерях и в условиях не менее благоприятных, чем условия, которыми пользуется армия противника, расположенная в этой местности. Лагерь военнопленных находится под ответственностью офицера регулярных вооруженных сил держащей в плену державы.
Военнопленных (за исключением офицеров) можно привлекать к работам, не связанным с военными действиями: сельское хозяйство, торговая деятельность, работы по домашнему хозяйству, погрузочно-разгрузочные работы на транспорте. Их нельзя лишать права переписки с семьей. Они имеют право получать посылки с продуктами питания, одеждой и т. д. Военнопленные могут обращаться с просьбами к военным властям, под контролем которых они находятся, направлять жалобы представителям державы-покровительницы.
Военнопленные избирают из своей среды доверенных лиц, которые представляют их перед военными властями, представителями державы-покровительницы. Общества Красного Креста. Военнопленные подчиняются законам, уставам и приказам, действующим в вооруженных силах держащей в плену державы. За совершенные проступки военнопленного может судить только военный суд. Запрещаются всякие коллективные наказания за индивидуальные проступки.
Если военнопленный предпринял неудавшуюся попытку к побегу, то он несет только дисциплинарное взыскание, равно как и те военнопленные, которые оказывали ему помощь. Военнопленный, совершивший удачный побег и вновь попавший в плен, может быть наказан за свой побег только в дисциплинарном порядке. Однако к нему могут быть применены более строгие меры охраны. Военнопленные освобождаются или репатриируются тотчас же после окончания военных действий.
Однако это положение не распространяется на военнопленных, против которых возбуждено уголовное дело, а также на тех военнопленных, которые осуждены по законам держащей в плену державы. Конвенция предусматривает организацию справочных бюро и обществ помощи военнопленным. Для концентрации всех сведений о военнопленных предусматривается создание центрального справочного бюро в нейтральной стране. Международно-правовая регламентация окончания военных действий и состояния войны Окончание военных действий и состояния войны - это акты, отличающиеся один от другого как по способам их юридического оформления, так и по тем правовым последствиям, которые они порождают для воюющих сторон.
Наиболее распространенными формами прекращения военных действии являются перемирие и капитуляция. Перемирие представляет собой временное прекращение военных действий, осуществляемое на основе взаимного соглашения между участниками вооруженного конфликта. Различают два вида перемирия: местное и общее. Местное перемирие преследует цель приостановить военные действия между отдельными частями и подразделениями на ограниченном участке театра военных действий. Как правило, оно направлено на решение частных задач: подбор раненых и больных, погребение мертвых, эвакуация из осажденных районов лиц из числа гражданского населения, посылка парламентеров и т. д. Общее перемирие существенно отличается от местного. Во-первых, в случае общего перемирия военные действия приостанавливаются на всем театре военных действий.
Во-вторых, общее перемирие при определенных обстоятельствах (например, если стороны в конфликте формально не заявили о наличии состояния войны между ними) способно не только приостановить военные действия, но и привести к их прекращению. В этом случае общее перемирие как акт не только военный, но имеющий и политическое значение оформляется воюющими сторонами в договорно-правовом порядке со всеми вытекающими из этого международно-правовыми последствиями.
В качестве примеров можно назвать Соглашение о военном перемирии в Корее Соглашение о прекращении огня в Алжире Соглашение о прекращении войны и восстановлении мира во Вьетнаме. Все эти соглашения содержали два общих для них положения: прекращение военных действий и взаимное возвращение всех военнопленных в установленные сроки. Специфической формой приостановления военных действий является выполнение участвующими в конфликте государствами решения Совета Безопасности, принятого на основании ст. 40 Устава ООН, о “временных мерах”, которые могут включать, в частности, прекращение огня, отвод войск на заранее занятые позиции, освобождение определенной территории и т. д. Согласно IV Гаагской конвенции о законах и обычаях сухопутной войны 1907 года, всякое существенное нарушение перемирия одной из сторон дает право другой отказаться от него и даже, в крайнем случае, немедленно возобновить военные действия (ст. 40). Однако нарушение условий перемирия отдельными лицами, действующими по собственному почину, дает только право требовать наказания виновных и вознаграждения за понесенные потери, если таковые случились (ст. 41). Капитуляция - это прекращение сопротивления вооруженных сил или их части.
Как правило, при капитуляции все вооружение, военное имущество, военные корабли, самолеты переходят к противнику.
Сдающиеся войска подвергаются военному плену. Капитуляция отличается от перемирия тем, что капитулирующая сторона лишается даже формального равенства с победителем.
Разновидностью капитуляции является безоговорочная капитуляция. Так, после разгрома фашистской Германии 8 мая 1945 г. в Берлине был подписан Акт о военной капитуляции германских вооруженных сил. После победы над империалистической Японией 2 сентября 1945 г. в Токийской бухте был подписан Акт о капитуляции Японии. Акты предусматривали безоговорочную капитуляцию всех германских и японских вооруженных сил, их полное разоружение и сдачу в плен командованию союзных армий.
Согласно обычной норме международного права, нарушение условий капитуляции составляет международное , если оно/совершено по указанию правительства воюющей стороны, или военное преступление, если оно совершено без такого указания. Такое нарушение может повлечь либо адекватные ответные действия, либо наказание виновных как военных преступников. Основным международно-правовым средством прекращения состояния воины между воюющими сторонами является заключение ими мирного договора.
Подобные договоры охватывают широкий круг вопросов, касающихся урегулирования политических, экономических, территориальных и других проблем (обмен военнопленными, ответственность военных преступников, возобновление действия договоров, реституции, репарации, восстановление дипломатических и консульских отношений и т. п.) в связи с прекращением состояния войны и восстановлением мира между воюющими.
Так, окончание первой мировой войны получило свое международно-правовое оформление в виде ряда мирных договоров 1919 - 1920 годов, которые составили так называемую Версальскую систему мирных договоров. После второй мировой войны страны антигитлеровской коалиции подписали в 1947 году выработанные на Парижской мирной конференции мирные договоры с Италией, Финляндией, Румынией, Венгрией и Болгарией. Практике известны и другие способы прекращения состояния войны, например односторонняя декларация, когда восстановление мирных отношений является результатом инициативы одной стороны.
Так, Советский Союз в свое время прекратил состояние войны с Германией путем издания Указа Президиума Верховного Совета СССР Состояние войны может быть прекращено принятием двусторонней декларации. Например, СССР и Япония подписали совместную Декларацию о прекращении состояния войны, согласно которой между Советским Союзом и Японией “прекращалось состояние войны” и восстанавливались “мир и добрососедские, дружественные отношения”. Обращение к последним двум формам прекращения состояния войны объясняется, в частности, в случае с Германией - ее расколом на два государства, а с Японией - существованием неурегулированного территориального вопроса.
Назад | |