Кто обладает полным процессуальным иммунитетом. Кибальник А.Г

ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА

Л. И. Малахова

ИММУНИТЕТЫ И ПРИВИЛЕГИИ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ РФ: К ВОПРОСУ О СООТНОШЕНИИ ПОНЯТИЙ

Статья посвящена понятию иммунитета и привилегии в российском уголовном судопроизводстве. В ней также раскрываются виды иммунитетов, их значение в действующем законодательстве и отграничение от привилегий.

К л ю ч е в ы е с л о в а: уголовное судопроизводство, иммунитет, привилегия, правовые гарантии, дифференциация уголовного судопроизводства.

IMMUNITIES AND PRIVILEGES ARE IN CRIMINAL TRIAL OF RUSSIAN FEDERATION: TO QUESTION ABOUT СООТНОШЕНИ OF CONCEPTS

The article is sanctified to the concept of immunity and privilege in the Russian criminal trial. In her also the types of immunities, their value in a current legislation and отграничение, open up from privileges.

K e y w o r d s: criminal trial, immunity, privilege, legal guarantees, differentiation of criminal trial.

Действующее уголовно-процессуальное законодательство РФ оперирует категорией «иммунитет», хотя при этом законодатель не раскрывает содержания данного понятия. На наш взгляд, «иммунитет» представляет собой процессуальный институт, в котором в силу определенных причин общий порядок уголовного судопроизводства и принцип равенства граждан перед законом и судом должны быть нарушены, поскольку благодаря такому нарушению становится возможным обеспечение иных конституционных принципов.

Правовой иммунитет в России появился одновременно с развитием государственности, но до сих пор в науке уголовного процесса отсутствует четкое понимание сущности данного явления. Слово «иммунитет» произошло от латинского «im» (отрицание) и «munus» (обязанность, повинность), в дальнейшем «immunalis» окончательно приобрел значение «освобождение от повинностей, льгота». Но говорить об «иммунитете» как об «исключении из общего правила», «льготе» или «привилегии» нельзя, иначе теряют смысл такие основополагающие принципы уголовного процесса, как равенство всех перед законом и судом, принцип неотвратимости наказания за совершенное преступление и некоторые иные принципы, направленные на поддержание уровня гражданских прав и свобод. В целом иммунитет как правовой институт представляет собой дополнение к общим правилам уголовного судопроизводства. Здесь следует согласиться с мнением Ф. А. Агаева и В. Н. Галузо, что понятие иммунитетов в уголовном судопроиз-

© Малахова Л. И., 2017

водстве используется для обозначения правовой категории и поэтому имеет юридический смысл, определенное значение и соответствующие признаки, к которым можно отнести: неперсонифицированность, нормативность, гарантированность государством, цель и содержание1.

Иммунитеты в уголовном судопроизводстве тесно связаны с его дифференциацией, различны по своему характеру и направленности. Действующее законодательство не содержит четкой и определенной конкретными рамками классификации правовых изъятий, однако фактически разделяет иммунитеты на несколько групп. В основе таких критериев классификации выступает правовой статус лица и особенности осуществления данным лицом определенного рода профессиональной деятельности. При этом иммунитет всегда предполагает особенности правового статуса лица, вовлеченного в конкретный процесс. К лицам, наделяемым уголовно-процессуальным законом иммунитетом, вследствие своего правового положения относятся: судья Конституционного Суда РФ, судья федерального суда общей юрисдикции или федерального арбитражного суда, мировой судья, судья Конституционного (уставного) суда субъекта РФ, присяжный или арбитражный заседатель в период осуществления ими правосудия; прокурор; председатель Следственного комитета РФ; руководитель следственного органа; следователь; адвокат. Вышеперечисленных лиц объединяет одно - они вследствие профессионально выполняемых функций способствуют осуществлению правосудия. Наделение иммунитетом данной группы участников обладает особой значимостью. Именно они обеспечивают независимость судебной власти в целом, содействуют осуществлению правосудия без давления извне. Иммунитеты, возникающие вследствие правового положения лица, бесспорно возникают в рамках конкретного уголовного процесса, однако обеспечивают законность и справедливость всего судопроизводства в целом. Подобные ограничения, наложенные законодателем, возможно, и препятствуют развитию конкретного дела, но конечная их цель - сохранение идеи и назначения процесса в целом, причем процесса не только уголовного.

Необходимость обеспечения иммунитетами данного вида участников производства сомнения не вызывает, проблематика здесь сводится лишь к вопросу их объема. Значительное число споров и сомнений возникает при анализе следующей категории обладающих иммунитетами лиц - лиц, не имеющих правового положения в процессе. Анализ положений главы 52 УПК РФ позволяет к ним отнести: члена Совета Федерации и депутата Государственной Думы; депутата законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта РФ, депутата, члена выборного органа местного самоуправления, выборного должностного лица органа местного самоуправления; председателя Счетной палаты РФ, его заместителя и аудиторов Счетной палаты РФ; Уполномоченного по правам человека в РФ; Президента РФ, прекратившего исполнение своих полномочий, а также кандидата в Президенты РФ; члена избирательной комиссии, комиссии референдума с правом решающего голоса; зарегистрированного кандидата в депутаты Государственной Думы, зарегистрированного кандидата в депутаты законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта РФ; священнослужителя; дипломатических представителей; консульских работников.

1 См.: Агаев Ф. А., Галузо В. Н. Иммунитеты в российском уголовном процессе. М., 1998. С. 5.

судию, но играющего определенную роль в иных значимых сферах. Классифицировать все эти сферы в какую-либо четкую систему затруднительно, особенно с учетом того, что некоторые из них подлежат расширительному толкованию (в частности, иммунитет дипломатического агента в силу положений Венской конвенции распространяется и на членов его семьи). Однако представляется, что иммунитеты этой группы должны служить идее, конституционно поставленной на равный уровень с правосудием. Именно поэтому каждая группа лиц, не имеющих правового положения в процессе и, тем не менее, в силу определенных причин наделенных законодательно иммунитетом, должна быть ясно и четко прописана, законодательство в этой сфере должно исключить даже малейшую возможность двусмысленного толкования терминов и понятий, неизбежно ведущего к злоупотреблению правом, нежелательного и даже недопустимого. В данный момент исторического развития ясности и четкости по вопросам иммунитетов в уголовно-процессуальном законе нет.

Значительную часть иммунитетов лиц, не обладающих определенным статусом в процессе, составляют иммунитеты представителей власти различных уровней. У истока обозначенного вида иммунитета - положения ст. 3 Конституции РФ, закрепляющие, что народ, являющийся единственным источником власти в Российской Федерации, осуществляет свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления. Следовательно, парламентарии как представители интересов значительных народных масс должны действовать без боязни давления на них со стороны карательного воздействия за свои поступки в целях направления их дальнейших действий.

Представляется целесообразным при построении системы иммунитетов в уголовном процессе использовать еще один критерий - критерий понятия охраняемой законом тайны. В условиях возрастания осознания значимости эффективного, беспристрастного уголовного процесса очевидно существование выделяемых рядом различных нормативных актов и охраняемых законом видов информации, вопрос разглашения которых во время уголовно-процессуальной деятельности в действующем законодательстве остается неразрешенным. Речь здесь идет о выделенных законодательно различного вида тайнах - государственной, военной, служебной, таможенной, семейной, врачебной, нотариальной, банковской, коммерческой, личной и семейной, врачебной и некоторых других видах тайн. Конечно, не все названные тайны равнозначны, разглашение некоторых из них вряд ли повлечет трагические последствия, однако защита определенных из них нуждается в тщательной регламентации. Особый интерес представляют служебная и государственная тайны, вызывающие много спорных аспектов ввиду их иногда и общенациональной значимости. Действующий УПК РФ никаких правовых изъятий, запрещающих допрос лица относительно известной ему информации, содержащей охраняемую законом тайну, не содержит.

Интерес представляет и фактическая невозможность допроса участников оперативно-розыскной деятельности. Теоретически допрос оперативных работников в качестве свидетелей не исключается, но практическая реализация этой идеи сопряжена с комплексом негативных последствий, прежде всего нанесением вреда указанным лицам. В связи с этим оправдано правило, согласно которому соответствующая информация должна использоваться для подготовки и проведения иных оперативно-розыскных мероприятий, результаты которых могут безболезненно попасть в сферу уголовного судопроизводства, а также для подготовки и

проведения отдельных следственных действий. Бесспорно здесь то, что сведения о человеке, давшем конфиденциальную информацию, должны, как правило, сохраняться в тайне.

Невозможно осознание и понимание категории иммунитетов без четкого определения понятия привилегии. Это понятие отсутствует в уголовно-процессуальном законе, но оно имеет право на существование, поскольку именно привилегии могут надлежащим образом охарактеризовать некоторые правовые институты, которые в настоящее время либо характеризуются как иммунитеты, либо вообще, несмотря на свое существование на практике, четкой правовой определенности не имеют.

Отсутствие четких дефиниций категорий привилегий и иммунитетов дает почву множеству различных их трактовок и классификаций, вызывающих в теории немалую путаницу. Различные авторы по-разному классифицируют правовые изъятия из общего порядка в отношении ряда определенных законом категорий лиц. Так, В. Г. Даев определяет иммунитеты как совокупность привилегий, вместе с тем он, по существу, разграничивает их, утверждая, что в силу уголовно-процессуальных иммунитетов: «1) отдельные лица освобождаются от исполнения некоторых процессуальных обязанностей; 2) для некоторых категорий лиц устанавливаются особые гарантии обоснованности применения к ним мер процессуального принуждения или привлечения к ответственности», а также уточняя, что термин «иммунитет» в собственном юридическом смысле означает «исключительное право не подчиняться некоторым правилам»2. Согласно мнению Ф. А. Агаева и В. Н. Галузо, отсутствие строгого разделения иммунитетов и привилегий в законодательстве не проводится, по причине того, что каждый процессуальный иммунитет и каждая процессуальная привилегия не существуют в чистом виде, каждая из этих категорий включает в себя совокупность правил как иммунитета, так и привилегии в собственном значении. Один из основных аргументов, приводимых авторами при обосновании указанной точки зрения, заключается в том, что в подавляющем большинстве международных договоров, касающихся, в частности, так называемого дипломатического иммунитета, разграничения данных понятий не проводится и они характеризуются обобщенно как «льготы и изъятия». С данной точкой зрения вряд ли можно согласиться. Смешение таких основополагающих понятий в международных договорах, носящих часто декларативный характер и касающихся в большинстве своем лишь изъятий, предоставленных дипломатическим представителям и консульским работникам, еще представляется допустимым. Однако перенос такой «универсальной», а по сути непродуманной, конструкции во внутреннее законодательство, расширение ее на ряд принципиально иных по смыслу и содержанию правовых явлений, также попадающих под понятие иммунитета или привилегии, очевидно, является невозможным. Небезынтересно, что в той же работе Ф. Н. Агаев и В. Н. Галузо приходят к выводу, что «авторы, допускающие смешение данных разных правовых институтов, совершают ошибку... Проведение между ними различия является справедливым»3. Некоторые авторы считают, что в уголовном процессе по определению нет и не может быть места для привилегий, и подводят все имеющиеся правовые льготы под понятие иммуни-

2 Даев В. Г. Иммунитеты в уголовно-процессуальной деятельности // Правоведение. 1992. № 3. С. 48.

3 Агаев Ф. А., Галузо В. Н. Иммунитеты в российском уголовном процессе. С. 57.

тета, выделяя множество его видов и подвидов. Представляется, что основная причина противоречий в работах, посвященных обозначенной тематике, заключается в том, что единой идеи, определенного критерия, которому подчинялись бы все имеющиеся в действующем уголовно-процессуальном кодексе изъятия, ни в одной из работ четко и ясно не было выделено. Категории привилегий и иммунитетов нуждаются в недвусмысленной трактовке и четком разделении. Привилегии - понятие принципиально иное, носящее другую смысловую и содержательную нагрузку, требующее своего процессуального закрепления. Причин для этого несколько, главная заключается в том, что привилегия предполагает учет волеизъявления действующего либо потенциального участника процесса в рамках конкретной уголовно-процессуальной ситуации. Следующее положение, служащее принципиальным отличием привилегий, в том, что предполагает особенность преимущественно носящих императивный характер уголовно-процессуальных отношений, внося в них элемент диспозитивности. Иммунитеты всегда носят абсолютных характер, их основная функция в процессе, безусловно, обеспечительная. Привилегии относительны и, в первую очередь, стоят на защите прав конкретной оговоренной в законе личности. Классификация содержащихся в законе иммунитетов приведена выше, из имеющихся же в массиве законодательства привилегий целесообразно в первую очередь выделить касающиеся возможности лица отказаться от дачи показаний как наиболее распространенные на практике: право потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика, свидетеля отказаться свидетельствовать против самого себя, своего супруга (супруги) и других близких родственников, круг которых определен п. 4 ст. 5 УПК РФ; право подозреваемого отказаться от дачи объяснений и показаний по поводу имеющегося в отношении его подозрения либо отказаться от дачи показаний и объяснений, а также право обвиняемого отказаться от дачи показаний; дипломатический агент не обязан давать показания в качестве свидетеля.

Примечательно, что если первые два положения данного списка нашли закрепление в действующем УПК РФ, то третий пункт, содержащийся в Венской конвенции 1961 г., в УПК РФ не содержится. В связи с этим представляется целесообразным все изъятия закрепить в УПК РФ с тем, чтобы избежать расширительного толкования в любой процессуальной сфере самой возможности иных изъятий из общего порядка. К привилегиям в рассматриваемом контексте можно отнести все законодательно предусмотренные правовые конструкции, в которых лицо самостоятельно принимает решение о том, будет ли оно подчиняться общему порядку либо воспользуется предоставленной возможностью отказаться от такого подчинения, выбрать иной, специально предусмотренный порядок. Та -ким образом, к привилегиям по действующему законодательству можно отнести также возможность выбора лицом рассмотрения его дела с участием присяжных заседателей, особый порядок принятия судебного решения в случае заключения с подозреваемым или обвиняемым досудебного соглашения о сотрудничестве и ряд иных правовых ситуаций.

Следует отметить, что на протяжении всей истории понятие иммунитета менялось и смешивалось с понятием привилегий. Однако эти институты - разнородные, и между ними можно провести разграничения по определенным основаниям. В неизбежном противостоянии такой базовой тенденции развития российской правовой системы, как обеспечение прав и законных интересов участников процесса, оказывается тенденция к усилению эффективности уголовного преследования,

обеспечение интересов правосудия4; иммунитеты в вышеобозначенном смысле в соответствии с приведенной классификацией охраняют права общества и правосудия в целом, служат инструментом в развитии и укреплении второй тенденции, а привилегии по своей сущности стоят на страже интересов конкретной отдельно взятой личности, являются «особым правом для особого лица». В связи с этим следует согласиться с В. Г. Даевым, что привилегия определяется как принцип особого права, гарантия вместо или наряду с обычным, общим, правом, как дополнительные льготы и преимущества; иммунитет - как особое право на освобождение от общей юрисдикции, неприменение определенных норм принуждения, предусмотренных законодательством, к отдельным лицам5.

4 См.: Астафьев Ю. В. Условия допустимости проведения оперативного эксперимента // Воронежские криминалистические чтения: сб. науч. трудов. Воронеж, 2008. С. 16.

5 См.: Даев В. Г. Иммунитеты в уголовно-процессуальной деятельности // Правоведение. 1992. № 3. С. 78.

Воронежский государственный университет Малахова Л. И., кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного процесса

ОТ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ
А. КИБАЛЬНИК
А. Кибальник, старший преподаватель Ставропольского филиала Краснодарского юридического института МВД России, кандидат юридических наук.
Общеизвестно, что имеют место препятствия при привлечении к уголовной ответственности определенного круга лиц: дипломатов, консулов, депутатов, судей и ряда других. Такие изъятия из общего порядка реализации уголовной ответственности получили наименование "иммунитета", традиционно рассматриваемого в качестве института уголовно - процессуального права (который сводится к особому порядку возбуждения уголовного дела, осуществления процессуального задержания и применения некоторых мер принуждения, а также производству ряда следственных действий в отношении тех или иных категорий лиц).
Однако преступность деяния и собственно уголовная ответственность определены исключительно в уголовном материальном праве. В рамках процессуальных форм происходят лишь развитие и реализация уголовной ответственности. В момент совершения преступления уголовная ответственность возникает как обязанность лица дать ответ за содеянное и подвергнуться мерам государственного принуждения. Процессуальная форма не образует самостоятельной юридической ответственности и не является стадией уголовной ответственности, так как уголовный процесс всецело посвящен выявлению материального правоотношения ответственности. Любое процессуальное правоотношение является производным от уголовно - материального.
Поэтому особый порядок наступления уголовной ответственности изначально носит, безусловно, уголовно - материальный характер. Все изъятия из процессуальных действий в конечном итоге подчинены одной цели - законной реализации уголовной ответственности согласно установлений уголовно - материального права. В связи с этим можно утверждать, что уголовно - процессуальные иммунитеты являются производными от уголовно - материальных. Действительно, в любом правовом источнике особая процедура проведения процессуальных действий увязывается с тем или иным изъятием лица из сферы действия Уголовного закона.
Уголовно - правовой иммунитет можно определить как совокупность особых правил, относящихся к специально оговоренным в законе лицам, регулирующих порядок наступления уголовной ответственности, отличный от общепринятого.
Уголовно - правовой иммунитет распространяется на строго определенные категории лиц, означая исключение из принципа равенства граждан перед законом. Это исключение может быть обусловлено только особым правовым статусом лица. Подобные исключения должны быть всегда социально обусловлены и эффективны, так как помогают добиваться наиболее точного регулирования общественных отношений.
Иммунитет как институт материального уголовного права представляет собой особый порядок действия Уголовного закона. Именно поэтому классификация иммунитетов по видовой принадлежности (т.е. в зависимости от юридического статуса лица) представляется наиболее удачной. Гранью между видовой принадлежностью иммунитета выступает его функциональная необходимость, воплощенная в правовом статусе лица. Исходя из анализа российского законодательства и норм международного права, можно выделить следующие виды иммунитетов в современном уголовном праве России: дипломатический; консульский; персонала международных организаций; лиц, находящихся под международной защитой; Президента РФ; депутатский (парламентский); судей; иных должностных лиц Российской Федерации; свидетельский; иные, установленные во внутригосударственном законодательстве. Объем иммунитетов может варьироваться в пределах одной и той же видовой категории (например, объем иммунитета дипломатического агента и обслуживающего персонала посольств и миссий), а может практически совпадать у различных категорий (например, дипломатических агентов и ряда должностных лиц международных организаций).
Иммунитет как изъятие из общих правил действия уголовного закона ни в коем случае не декриминализирует деяния. Преступление продолжает оставаться таковым. А особенности наступления уголовной ответственности выражаются в наличии тех или иных установленных в законодательстве препятствий. Последние, в свою очередь, можно разделить на: непреодолимые, и в этом случае иммунитет становится абсолютным, то есть лицо не может быть привлечено к уголовной ответственности за совершенное преступление ни при каких условиях (например, в случае совершения Президентом РФ преступлений небольшой и средней тяжести); преодолимые - здесь иммунитет является относительным и лицо, совершившее преступление, может быть привлечено к уголовной ответственности после преодоления указанных в законе "барьеров" (таких иммунитетов подавляющее большинство).
По способу законодательного закрепления иммунитеты в уголовном праве можно разделить на: предусмотренные в международном праве (дипломатический; персонала международных организаций; консульский; лиц, находящихся под международной защитой); предусмотренные во внутригосударственном законодательстве (Президента РФ; депутатов; судей; свидетельский и ряд иных иммунитетов).
По сфере действия иммунитета могут быть: общеуголовными (распространяются в отношении любого совершенного преступления); частноуголовными (определены для тех или иных лиц при совершении определенного круга преступлений - например, свидетельский иммунитет, закрепленный в примечании к ст. 308 УК РФ).
Юридическая природа уголовно - правовых иммунитетов, выражающаяся в их функциональном (служебном) предназначении, требует законодательного закрепления в нормах уголовного права. Нераспространение на те или иные категории лиц общих правил наступления уголовной ответственности имеет непосредственное уголовно - правовое значение в первую очередь как специальное основание освобождения от уголовной ответственности.
Следует сказать, что в ряде случаев иммунитет определен непосредственно в тексте уголовного закона. Но это касается лишь частноуголовных иммунитетов (примечания к ст. ст. 201, 308, 316 УК). Общеуголовные иммунитеты (пожалуй, за исключением дипломатического в ч. 4 ст. 11 УК) не нашли отражения в действующем УК. В связи с этим возникает необходимость в ликвидации подобного существенного пробела в регламентации исключительных правил уголовной ответственности ряда лиц, обладающих общеуголовными иммунитетами.
Думаю, не имеет смысла вводить несколько статей, посвященных общеуголовным иммунитетам. Более привлекательна идея единой регламентации освобождения от уголовной ответственности при наличии иммунитета. В этих целях гл. 11 УК ("Освобождение от уголовной ответственности") следует дополнить специальной нормой об освобождении от уголовной ответственности в связи с особым юридическим статусом лица. Видимо, подобная новелла в уголовном законодательстве потребует внесения соответствующих изменений и в уголовно - процессуальное законодательство.
Представляется, что в предлагаемой статье должны быть отражены следующие моменты: а) лицо обладает иммунитетом в силу указания закона или международного соглашения; б) иммунитет может быть преодолен в установленном порядке, следствием чего будет наступление уголовной ответственности на общих основаниях; в) время действия иммунитета связано с наличием специального статуса лица, то есть исчезновение этого статуса влечет аннулирование и иммунитета.
Наличие иммунитета должно рассматриваться как нереабилитирующее основание освобождения от уголовной ответственности. В связи с этим надо оговорить соотношение иммунитета и давностного срока привлечения к уголовной ответственности. Прекращение действия иммунитета в связи с утратой лицом особого юридического статуса означает возможность наступления уголовной ответственности только при соблюдении давностного срока. Лишь его истечение "реабилитирует" преступление и преступника. Освобождение от ответственности по причине наличия иммунитета не может, как и другие нереабилитирующие обстоятельства, считаться окончательным решением, снимающим с лица все правовые последствия содеянного. Если срок давности истек, по общему правилу не может иметь место и уголовное преследование. В то же время законодательство знает случаи, когда в принципе невозможна уголовная ответственность - например, за позицию депутата при голосовании. Это обстоятельство также должно найти свое отражение в предлагаемой норме.
Есть еще одно обстоятельство, на котором надо заострить внимание. Вполне допустима ситуация, когда одним из субъектов преступления, совершенного в соучастии, является лицо, обладающее иммунитетом. Возникает вопрос: как квалифицировать деяние другого соучастника, если первый освобожден от уголовной ответственности на основании наличия иммунитета? Если уголовный закон считает факт совершения преступления в соучастии квалифицирующим или даже конститутивным признаком преступления (например, в ст. 209 УК), то в действиях всех лиц был состав группового преступления (нельзя при этом забывать об особенностях соучастия, относящихся к специальному субъекту). Несмотря на освобождение одного из соучастников от уголовной ответственности по причине наличия иммунитета, все содеянное должно квалифицироваться как совершенное в соучастии.
Изложенное позволяет предложить ввести в гл. 11 УК ст. 78(1) следующего содержания:
"Освобождение от уголовной ответственности в связи с наличием иммунитета от уголовной ответственности
1. Лицо, совершившее преступление, освобождается от уголовной ответственности, если оно обладает иммунитетом от уголовной ответственности, установленным федеральным законом или международным договором Российской Федерации.
2. Лицо, совершившее преступление, подлежит уголовной ответственности на общих основаниях, если иммунитет преодолен в порядке, установленном федеральным законом или международным договором Российской Федерации, либо истек срок действия такого иммунитета, но не истек срок давности в соответствии со статьей 78 настоящего Кодекса.
3. Депутаты Государственной Думы и Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации, депутаты представительных органов субъектов Российской Федерации, а также судьи Конституционного Суда Российской Федерации не могут быть привлечены к уголовной ответственности за мнение или позицию, высказанные при голосовании, независимо от истечения сроков, установленных в статье 78 настоящего Кодекса".
В заключение остановлюсь на проблеме дальнейшей эволюции иммунитета в российском уголовном праве. Появление, развитие и существование каждого его вида социально и исторически обусловлены. Но если возобладает тенденция увеличения числа категорий таких лиц, начнет терять смысл принцип равенства граждан перед законом. Понятно, что различные категории лиц в любом обществе всегда будут стремиться укрепить свой социальный и правовой статус, в том числе и за счет расширения действия исключительных прав, к которым как раз и относится иммунитет. Подобная тенденция противостоит идеалу создания открытого гражданского общества. Конечно, каждый идеал - это лишь благая цель, недостижимая полностью в реальной жизни. В обозримом будущем, безусловно, не найдется веское основание для отказа, скажем, от дипломатического или свидетельского иммунитета. Да и вряд ли подобное основание стоит искать. В связи с этим реализация предложений об установлении новых уголовно - правовых иммунитетов (например, для работников прокуратуры или органов внутренних дел) приведет лишь к еще большей разобщенности общества и к созданию неоправданных искусственных препятствий для эволюции всей правовой системы России. Поэтому тенденция развития системы уголовно - правовых иммунитетов видится в сокращении круга лиц, ими обладающих.
ССЫЛКИ НА ПРАВОВЫЕ АКТЫ

"УГОЛОВНЫЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ" от 13.06.1996 N 63-ФЗ
(принят ГД ФС РФ 24.05.1996)
Российская юстиция, N 8, 2000

Термин «иммунитет» происходит от латинского «immunitas», что означает «освобождение, избавление» от чего-либо.

Что представляет собой иммунитет в уголовном праве?

Для определения юридической природы иммунитета в уголовном праве сперва необходимо остановиться на вопросе о понимании уголовной ответственности, ее реализации и соотношении норм материального права с нормами уголовно-процессуального закона.

С 60-х годов в философии понятие ответственности начинает рассматриваться не только в ретроспективном (негативном), но и в активном (позитивном) аспекте. Под ответственностью в ретроспективном плане понимается ответственность за прошлое деяние, нарушившее правовое предписание. Ответственность в позитивном плане – это осознание личностью своего долга перед другими людьми, обществом, государством, осознание смысла и значения своих поступков. Взаимосвязь позитивной и ретроспективной ответственности проявляется в оценке поведения индивида. При правомерном поведении лица по сути дела реализуются правовые предписания в настоящем; такое поведение поощряется и санкционируется государством. Неправомерное поведение человека подлежит пресечению и получает негативную оценку со стороны общества и государства.

Не смотря на возражения сторонников теории «позитивной» или «единой» ответственности, при рассмотрении вопроса об уголовно-правовом иммунитете предпочтение должно быть отдано позиции ответственности за уже совершенное деяние. Тем более, что «есть отрасли, которые в объективно-правовом плане имеют исключительно ретроспективную ответственность… И наоборот, есть отрасли преимущественно регулятивного содержания и опирающиеся преимущественно на позитивную юридическую ответственность. Полярными в этом смысле являются такие отрасли, как уголовное и государственное право».

Данное положение прямо вытекает из ст. 8 УК РФ, где основанием уголовной ответственности называется «совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом». Следовательно, закон, говоря об уголовной ответственности, имеет ввиду ее ретроспективное проявление.

В науке уголовного права не выработано единого понятия ретроспективной уголовной ответственности. Из имеющихся концепций следует выделить две, наиболее распространенных.

Во-первых, уголовная ответственность рассматривается как реакция государства на преступление. При этом ее главной характеристикой является наказание, кара. Согласно другой точке зрения, уголовная ответственность определяется как наличие у преступника юридической обязанности подвергнуться государственному принуждению. В литературе подчеркивалось, что, в принципе, нет серьезного противоречия между пониманием уголовной ответственности как обязанности лица подвергнуться мерам государственного принуждения за совершенное преступное деяние и пониманием ее как фактического применения этих мер. Действительно, определение ответственности как юридической обязанности субъекта в конечном итоге переводится в практическую плоскость и рассматривается как реализация уголовной ответственности. А суть такой реализации как раз и состоит в применении государственных принудительных мер уголовно-правового характера. Таким образом, под уголовной ответственностью понимаются все меры уголовно-правового воздействия, применяемые к лицу, совершившему преступление.

С философской точки зрения любая юридическая ответственность как правовое явление представляет собой единство содержания и формы, то есть не только определенное состояние правового статуса правонарушителя, но и «особую процедуру ее возложения (применения), исполнения и осуществления».

Обязанность лица претерпевать уголовную ответственность должна возникать в момент совершения преступления. Уголовное правоотношение существует потому, что свершился юридический факт – произошло преступление. Необнаружение преступления нисколько не умаляет его существования, а следовательно, и существования уголовной ответственности. Развитие и реализация уголовной ответственности происходит в определенных законодательством уголовно-процессуальных формах. В момент совершения преступления уголовная ответственность возникает как обязанность лица дать ответ за содеянное и подвергнуться мерам государственного принуждения.

Нормы уголовного права устанавливают «абстрактную вину абстрактного человека», «вину в принципе». Вина конкретного человека в совершении им конкретного преступления устанавливается при помощи уголовно-процессуальных норм, регламентирующих процесс расследования и судебного разрешения уголовного дела. По существу процессуальные нормы – это нормы процедурного характера, ставящие своей целью правильное применение предписаний материального закона.

Таким образом, процессуальная форма не образует самостоятельной юридической ответственности. Не является она и стадией уголовной ответственности, представляя собой лишь «внешнее выражение движения» уголовно-материального правоотношения – ведь уголовный процесс «всецело посвящен выявлению материального правоотношения ответственности».

Следовательно, в качестве основного, исходного правоотношения для уголовного процесса выступает уголовное правоотношение ответственности. Уголовно-процессуальное правоотношение является производным от предписаний уголовного права, выполняя служебную функцию. Возникновение, развитие, изменение, прекращение процессуального правоотношения зависит от развития уголовно-материального отношения ответственности. Любое процессуальное правоотношение является производным от уголовно-материального. Из этого следует, что установление того или иного запрета на производство процессуальных действий (задержания, ареста и т.д.) в отношении ряда определенных категорий лиц вытекает из особо предписанного порядка наступления уголовной ответственности для указанных лиц. Но уголовная ответственность, преступность и наказуемость деяния определены исключительно в нормах уголовного права. И особый порядок наступления уголовной ответственности носит, безусловно, уголовно-материальный характер. Будучи определен в нормах уголовного права (а в ряде случаев – других отраслей), он вызывает к жизни особый процессуальный статус ряда лиц.

Применение процессуальных мер к предполагаемому преступнику на досудебных стадиях не противоречит презумпции невиновности. До вынесения обвинительного приговора суда, признающего лицо виновным в совершении преступления, существует «презумпция материального правоотношения ответственности», то есть предположение уголовной ответственности.

Без материальной презумпции ответственности не может возникнуть уголовный процесс. Действительно, невозможно, например, представить применение мер процессуального принуждения к предполагаемому преступнику вне события преступления, породившего уголовную ответственность.

Согласно предписаниям УПК РСФСР и других законов, процессуальный иммунитет сводится к особому порядку возбуждения уголовного дела, применения мер принуждения (задержания и меры пресечения в виде заключения под стражу), а также осуществления следственных действий (обыска, выемки и ряда других). Таким образом, процессуальный иммунитет «выражается в установлении изъятий из общего порядка судопроизводства для отдельных категорий российских и иностранных граждан», нося по сути дела процедурный характер. Но все эти процессуальные действия в конечном итоге подчинены одной цели – законной реализации уголовной ответственности согласно установлений уголовно-материального права. Именно поэтому можно утверждать, что уголовно-процессуальные иммунитеты являются производными от уголовно-материальных. Действительно, в любом правовом источнике особая процедура проведения процессуальных действий увязывается с тем или иным изъятием лица из сферы действия уголовного закона (уголовной юрисдикции).

Производность уголовно-процессуальных иммунитетов от уголовно-правовых наглядно подтверждается указанием ч. 3 ст. 72 УК России о том, что время содержания лица под стражей до судебного разбирательства засчитывается в сроки назначенного наказания в виде лишения свободы, содержания в дисциплинарной воинской части, ареста, ограничения свободы, исправительных работ, ограничения по военной службе и срок обязательных работ. То есть, при вынесении обвинительного приговора меры процессуального принуждения становятся составной частью уголовной ответственности. Сам собой напрашивается естественный вывод о том, что, если лицо так или иначе изъято из-под действия уголовного закона, к нему не могут быть применены меры процессуального принуждения. Опять-таки уголовно-правовой иммунитет выступает в качестве изначального по отношению к уголовно-процессуальным иммунитетам. В связи с этим представляется ошибочной точка зрения об отсутствии в уголовном праве института иммунитета.

Иногда в литературе признается существование уголовно-правового иммунитета, определяемого как «изъятие» из уголовного права, исключение из принципов действия Уголовного закона.

А.В. Наумов предложил определить иммунитет как «нераспространение общих правил об ответственности за правонарушения на определенных лиц, включая освобождение их от ответственности». И.И. Лукашук также считает, что под иммунитетом «чаще всего имеется ввиду освобождение от ответственности». Большинство авторов, признавая наличие иммунитета в уголовном праве, вообще не дает никакой его дефиниции.

В современном зарубежном законодательстве под иммунитетом понимается освобождение (release) от правовой обязанности (legal duty) или ответственности (legal liability), данное индивиду или группе людей по причине их специального статуса. Нетрудно заметить, что «правовая обязанность, предусмотренная в уголовном законе», является ничем иным, как обязанностью лица нести уголовную ответственность за совершенное преступление. Иммунитет в конечном итоге сводится к исключению из общего правила ответственности, связанному с особым правовым положением лица.

На основе вышеизложенного, уголовно-правовой иммунитет можно определить как совокупность особых правил, относящихся к специально оговоренным в законе лицам, регулирующих порядок наступления уголовной ответственности, отличный от общепринятого. В такой порядок безусловно включается и освобождение от уголовной ответственности лиц, обладающих тем или иным иммунитетом.

Наличие того или иного иммунитета от уголовной ответственности ни в коем случае не декриминализирует деяния. Преступление продолжает оставаться таковым. А особенности наступления уголовной ответственности выражаются в наличии тех или иных установленных в законодательстве препятствий. Последние, в свою очередь, можно разделить на:

Непреодолимые: в этом случае иммунитет становится абсолютным, то есть лицо не может быть привлечено к уголовной ответственности за совершенное преступление ни при каких условиях;

Преодолимые: здесь иммунитет является относительным, и лицо, совершившее преступление, может быть привлечено к уголовной ответственности после преодоления указанных в законе «барьеров».

Как уже говорилось, иммунитет от уголовной юрисдикции может быть прямо установлен в Уголовном законе (например, в примечании к ст. 308 УК РФ указано, что к уголовной ответственности по этой статье не привлекаются супруг или близкие родственники, отказавшиеся дать показания против лица). Но в подавляющем большинстве случаев уголовно-правовой иммунитет вытекает из положений иных отраслей права.

С точки зрения отраслевой принадлежности нормы, устанавливающие тот или иной иммунитет, рассматривались исключительно с позиций международного, государственного и иных отраслей права.

Однако, в силу указания п. «о» ст. 71 Конституции РФ, применяемые в уголовном законе нормы иных отраслей права должны подчиняться федеральному отраслевому юридическому режиму уголовного права (нельзя забывать определенное в ч. 4 ст. 15 Конституции РФ правило конкуренции норм международного права и собственно уголовно-правовых норм: «Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора»).

Уголовно-правовые иммунитеты являются взаимосвязанными с одноименными институтами других отраслей права, заимствуя нормы последних. Более того, в ряде случаев в уголовном законе отсутствует указание на особый порядок уголовной ответственности ряда категорий лиц (например, судей), определенный в иных нормативных актах.

Уголовно-правовой иммунитет распространяется на строго определенные категории лиц, являясь исключением из принципа равенства граждан перед законом. Это исключение может быть обусловлено только исключительным правовым статусом лица.

Надо отметить, что в юридической теории уже в начале века обосновывалось введение в законодательство исключительных норм. Уголовно-правовой иммунитет представляет собой исключительное право (jus speciale). Оно является изъятием как из общих (jus commune), так и из особенных (jus singulare) законов. Поэтому иммунитет можно рассматривать как изъятие из конституционного и собственно уголовно-правового принципов равенства граждан перед законом.

Известно, что всякий принцип – это общее правило. Но практически не существует правил без исключений. Эти исключения выступают не столько в роли изъятия из принципов, сколько в качестве составной части его содержания, и всегда социально обусловлены и «вполне эффективны», так как помогают добиваться наиболее точного регулирования общественных отношений. Таким образом, иммунитет как институт уголовного права представляет собой особый порядок действия Уголовного закона в отношении определенных лиц.

Необходимо остановиться на вопросе о соотношении терминов «иммунитет» и «привилегия». В нормах международного права зачастую употребляются оба этих понятия. В науке были высказаны исключающие друг друга мнения о том, что иммунитет и привилегии в праве – синонимичные понятия, и что иммунитет и привилегии – это различные понятия; а также, что иммунитет – собирательное понятие. включающее в себя иммунитет в собственном смысле этого слова и привилегии. Если привилегии понимаются как дополнительные льготы и преимущества, то иммунитет от уголовной юрисдикции определен как особый порядок наступления уголовной ответственности. Вполне можно согласиться с точкой зрения В.Г. Даева о том, что иммунитет является «исключительным правом не подчиняться некоторым правилам». Применительно к проблеме уголовно-правового иммунитета это означает «исключительное право» не подлежать уголовной юрисдикции.

Международное законодательство при определении вопроса о пределах, времени действия, объеме таких изъятий употребляет как термин «иммунитет», так и термин «привилегия», а иногда не оперирует ими вовсе. Так, например, из положений ч. 2 ст. 31 Венской конвенции о дипломатических сношениях 1961 года следует, что отказ дипломатического агента от дачи свидетельских показаний не может влечь ответственности по ст. 308 УК РФ.

Налицо ситуация, когда международно-правовая привилегия (правило получения согласия на дачу дипломатическим агентом свидетельских показаний представляет собой льготу, дополнительную гарантию свободного выполнения им своих обязанностей) превращается в иммунитет от уголовной ответственности по указанной статье внутреннего законодательства. Думается, что «иммунитеты» и «привилегии» от уголовной юрисдикции, определенные в международно-правовых актах, применительно к сфере действия внутреннего уголовного закона выступают в качестве единого правового института, а именно – иммунитета. В уголовном праве зарубежных стран привилегии также «включаются» в содержание иммунитета.

Представляется более предпочтительным использовать собирательное понятие иммунитета от уголовной юрисдикции. Тем более, что строгого разграничения между понятиями «иммунитет» и «привилегия» в международном праве не проводится.

Характер и объемы уголовно-правовых иммунитетов отдельных категорий лиц существенно отличаются друг от друга. В связи с этим закономерно появляется вопрос об их классификации. Наиболее предпочтительной представляется классификация иммунитетов по видовой принадлежности, то есть в зависимости от юридического статуса лиц, ими обладающими. Объем иммунитетов может сильно варьироваться в пределах одной и той же категории лиц (например, объем иммунитета дипломатического агента и обслуживающего персонала посольств и миссий), а может практически совпадать у различных категорий (например, дипломатических агентов и ряда консульских должностных лиц). Гранью между видовой принадлежностью иммунитета выступает его служебная предназначенность, воплощенная именно в правовом статусе лица.

Анализ законодательных актов России, бывшего СССР, международных соглашений и конвенций приводит к выводу о том, что основная причина появления любого современного уголовно-правового иммунитета кроется в его функциональной необходимости, и позволяет определить следующие виды иммунитетов в современном уголовном праве России:

дипломатический;

консульский;

персонала международных организаций;

лиц, находящихся под международной защитой;

Президента Российской Федерации;

депутатский (парламентский);

судей Российской Федерации;

иных должностных лиц Российской Федерации;

свидетельский;

По способу законодательного закрепления иммунитеты в уголовном праве можно условно разделить на:

Предусмотренные в международном праве (дипломатический; персонала международных организаций; консульский; лиц, находящихся под международной защитой);

Предусмотренные во внутригосударственном законодательстве (президента РФ; депутатов; судей; должностных лиц; свидетельский и ряд иных иммунитетов).

Наконец, по сфере действия выделяются иммунитеты:

Общеуголовные (распространяются в отношении любого совершенного преступления);

Частноуголовные (определены для тех или иных лиц при совершении строго определенных преступлений).

Руднев Владимир Ильич - старший научный сотрудник ИЗиСП, кандидат юридических наук.

Уголовно - процессуальным законодательством России установлен единый и обязательный для всех судов, органов прокуратуры, предварительного следствия и дознания порядок производства по уголовным делам. В то же время некоторые нормы, содержащиеся в федеральных законах, регламентирующих статус судей, прокуроров, депутатов, предусматривают получение согласия представительного (законодательного), судебного или иного органа на проведение процессуальных действий в отношении их. Правоприменитель вынужден в этих случаях руководствоваться положениями непроцессуальных законов. Например , если не дано разрешение представительного (законодательного) органа на привлечение к уголовной ответственности депутата, то органы следствия принимают решение о приостановлении или прекращении уголовного дела. В УПК такие основания, предполагающие получение какого-либо разрешения для прекращения или приостановления уголовных дел, не предусмотрены. Таким образом, существует законодательство, которое устанавливает иной, отличающийся от уголовно - процессуального, порядок производства некоторых действий.

Тем самым законодатель устанавливает особые процедуры, а также наделяет некоторых лиц дополнительными гарантиями неприкосновенности с учетом той роли, которую они играют в государстве и обществе. Принимается во внимание исключительная важность выполняемой ими работы, необходимость укрепления независимости этих лиц, недопущение незаконного и необоснованного применения к ним мер процессуального принуждения. Поэтому существование иммунитетов от уголовного преследования направлено на повышение уровня неприкосновенности отдельных категорий лиц, хотя такая задача ставится законом в отношении всех граждан, вовлекаемых в уголовное судопроизводство.

Как известно, в процессе его к тому или иному лицу могут быть применены различные меры принуждения, следствием которых может стать невозможность выполнения им возложенных на него функций или же существенное ограничение его деятельности. К тому же возможны ошибки и злоупотребления со стороны правоохранительных органов. Поэтому наделение определенных лиц дополнительными гарантиями неприкосновенности в сфере уголовного судопроизводства в какой-то степени оправданно. На это обстоятельство обращается внимание и в правовой литературе: "Сегодня дополнительные гарантии против необоснованного привлечения к уголовной ответственности и необоснованного применения мер процессуального принуждения для некоторых категорий работников - необходимость" <*>.

<*> Томин В.Т. Острые углы уголовного судопроизводства. М., 1991. С. 148.

Наделение определенного круга лиц дополнительными правами и освобождение от некоторых процессуальных обязанностей может входить в понятие "иммунитет", происходящее от латинского слова "immunitas" ("immunitatis"). Этот термин означает исключительное право не подчиняться некоторым общим законам, предоставленное лицам, занимающим особое положение в государстве <*>.

<*> См.: Современный словарь иностранных слов. М., 1993. С. 230.

Применительно к уголовно - процессуальному законодательству понятие "иммунитет" может пониматься как освобождение от выполнения процессуальных обязанностей и ответственности. В уголовно - процессуальном, как и в уголовном законодательстве, возможно его введение. Это означает, что некоторые лица - депутаты, судьи, прокуроры, близкие родственники лица, привлекаемого к уголовной ответственности, - в определенных ситуациях могут иметь возможность не давать показаний, не привлекаться к ответственности.

Однако, к сожалению, часть положений, закрепляющих статус указанных лиц, является отступлением от конституционного принципа равенства всех граждан перед законом и судом. Более того, некоторые нормы, содержащиеся в законах о статусе указанных лиц, в определенной степени делают невозможным привлечение их к уголовной ответственности, даже несмотря на имеющиеся основания для этого. Разумеется, недопустима такая ситуация, когда в действиях того или иного лица содержатся признаки преступления, но нельзя провести расследование и решить вопрос о привлечении его к ответственности. Совершенно очевидно, что это является отступлением от принципов равенства всех перед законом и судом и неотвратимости ответственности.

Такое положение получило вполне обоснованную критику в юридической литературе. В частности, поэтому предлагается "упростить порядок привлечения к уголовной ответственности и применения мер процессуального принуждения к лицам, обладающим иммунитетом" <*>. Ученые и практики пришли к единому выводу: нормы закона ни в коем случае не должны способствовать уклонению виновных от ответственности. Кстати, в ст. 17 проекта УПК указано, что "иммунитеты не могут быть использованы для уклонения лиц от уголовной ответственности" <**>.

<*> Москалькова Т.Н. Нравственные основы уголовного процесса (стадия предварительного расследования): Автореф. дисс. ... доктора юрид. наук. М., 1997. С. 11.
<**> Российская юстиция. 1994, N 9.

Рассматривая содержание иммунитетов, следует прежде всего исходить из их соответствия принципам равенства всех граждан перед законом и судом, в том числе когда речь идет о лицах, упомянутых в Конституции России.

Президентский иммунитет

Институт Президента - новый институт в системе нашей государственной власти. Ст. 91 Конституции РФ предусматривает неприкосновенность Президента при исполнении им своих полномочий. Отрешение от должности является одним из оснований досрочного прекращения полномочий Президента РФ, которое может произойти только на основании обвинения главы государства в совершении государственной измены или иного тяжкого преступления. Исходя из ст. 93 Конституции РФ, Президенту может быть предъявлено обвинение в совершении довольно узкого круга преступлений. Между тем ныне действующий УК РФ подразделяет преступления на следующие категории: небольшой тяжести, средней тяжести, тяжкие и особо тяжкие. Поэтому следовало бы предусмотреть, что Президенту, как и всякому иному лицу, при наличии достаточных оснований может быть предъявлено обвинение в совершении любого преступления, а не только государственной измены или иного тяжкого преступления. Предъявление Президенту обвинения в совершении преступлений, не предусмотренных Конституцией РФ, могло бы повлечь для него определенные правовые последствия, например временное приостановление полномочий на какой-то срок и т.п.

Необходимо отметить, что ст. 93 Конституции РФ предусматривает довольно сложный порядок привлечения к уголовной ответственности Президента РФ. Эта процедура отличается от привлечения к уголовной ответственности, например, депутата. Если Президент не будет отрешен от должности, то обвинение в отношении его считается отклоненным. При этом в Конституции установлен весьма короткий срок для этого - 3 месяца. Указанное положение подвергалось критике некоторыми юристами <*>. Действительно, трехмесячный срок мал для рассмотрения выдвинутого обвинения и тем более не должен повлечь прекращения любого уголовного преследования. Он не соответствует и положениям законодательства о давности привлечения к уголовной ответственности. Не согласуется это и с положением ст. 19 Конституции РФ о равенстве всех перед законом и судом. В то же время существует и такое мнение, что "установление срока для принятия решения имеет цель обеспечить определенность положения Президента в системе органов государственной власти, стабильности в стране; нельзя долго продолжать процедуру импичмента и оставлять нерешенным вопрос о главе государства" <**>.

<*> См.: Якубов А.Е. Новая Конституция и проблемы уголовного права, уголовного процесса и судоустройства // Государство и право. 1994, N 8 - 9. С. 204.
<**> Конституция Российской Федерации: Комментарий. М, 1994. С. 434.

Поэтому данная проблема, на наш взгляд, требует дальнейшего законодательного разрешения.

При привлечении к уголовной ответственности Президента неизбежно могут возникнуть вопросы, связанные с осуществлением следственных действий, в частности о месте, времени их проведения и т.д. В некоторых странах это нашло отражение в уголовно - процессуальных кодексах. Так, § 49 УПК ФРГ предусматривает, что "Федеральный президент допрашивается в его резиденции. В судебное разбирательство он не вызывается. Протокол о его судебном допросе должен быть оглашен в судебном разбирательстве" <*>. Думается, что и УПК РФ должен содержать аналогичные нормы, регламентирующие производство процессуальных действий в отношении Президента РФ. Или же в УПК следует иметь ссылку на соответствующий закон, предусматривающий порядок проведения таких действий в отношении Президента РФ.

<*> Федеративная Республика Германия. Уголовно - процессуальный кодекс. М., 1994.

Депутатский иммунитет

Дополнительными гарантиями неприкосновенности обладают также и депутаты. Необходимо заметить, что из всех видов иммунитетов депутатский иммунитет вызвал наибольшее количество критических замечаний как в научной литературе, так и в средствах массовой информации <*>. В частности отмечалось, что "понятие депутатской неприкосновенности извращалось и предпринимались попытки увести высокопоставленных номенклатурных работников от ответственности" <**>.

<*> См., например: Разбойников В. Депутат стреляет сразу // Известия. 1990, 26 нояб.; Резник Б. Хук по-депутатски // Известия. 1992, 24 апр.
<**> Интервью с А.Я. Сухаревым. - В кн.: Истина... И только истина! Пять бесед о судебно - правовой реформе. М., 1990. С. 94.

В тот период, когда вводился иммунитет, были определенные надежды, что он сможет предохранить депутатов от незаконного привлечения к уголовной ответственности, необоснованного применения к ним мер процессуального принуждения. Однако получилось наоборот. Институт иммунитетов стал препятствием для привлечения депутатов к ответственности. Об этом свидетельствует и практика. По сведениям Генеральной прокуратуры Российской Федерации, в 1993 - 1994 гг. в России привлекалось к уголовной ответственности 234 депутата, и в отношении 159 из них не было дано на это согласие представительных органов.

Поэтому и ставится вопрос о ликвидации депутатской неприкосновенности вообще.

В то же время в юридической литературе отмечается, что "институт неприкосновенности должен быть сохранен как исключение и распространяться на весьма ограниченный круг должностных лиц, при этом неприкосновенность не должна быть абсолютной... Институт неприкосновенности оправданно применять лишь на период выполнения депутатами, судьями, прокурорами своих должностных функций" <*>.

<*>

Думается, что институт депутатской неприкосновенности необходим, но в разумных пределах. Эти нормы ни в коем случае не должны способствовать освобождению от любого вида ответственности депутатов, если в их действиях содержатся признаки состава преступления.

Институт депутатской неприкосновенности закреплен в ст. 98 Конституции России. Однако после ее введения в действие был принят Федеральный закон "О статусе депутата Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации". Положения его вышли за рамки, установленные нормами Конституции. Так, Федеральный закон предусматривал получение согласия законодательного (представительного) органа власти на проведение в отношении депутатов целого ряда следственных и процессуальных действий, которые не предусмотрены Конституцией: возбуждение уголовного дела, привлечение в качестве обвиняемого, допрос в качестве свидетеля и др. Такие ограничения затрудняли возможность возбуждения уголовного дела и проведения расследования в отношении депутатов. Поэтому Президент России обратился с запросом в Конституционный Суд Российской Федерации о проверке конституционности положений ч. 1 и 2 ст. 18, ст. 19 и ч. 2 ст. 20 указанного Федерального закона. Конституционный Суд рассмотрел данный вопрос и принял Постановление от 20 февраля 1996 года, из которого следует, что "при привлечении к уголовной ответственности депутата необходимо принимать во внимание, связано ли инкриминируемое ему деяние с осуществлением депутатской деятельности. Если в отношении депутата Федерального Собрания возбуждается уголовное дело, не связанное с осуществлением депутатской деятельности, то по завершении дознания, предварительного следствия для передачи дела в суд требуется согласие соответствующей палаты Федерального Собрания. Привлечение депутата к уголовной ответственности в связи с действиями, связанными с выполнением его депутатских полномочий, может быть произведено только после получения согласия соответствующей палаты Федерального Собрания, в которую Генеральный прокурор должен внести представление" <*>.

<*> Вестник Конституционного Суда РФ. 1996, N 2. С. 112.

Тем самым Конституционный Суд РФ разъяснил весьма важное положение: при привлечении к уголовной ответственности депутата следует устанавливать наличие связи между депутатской деятельностью и инкриминируемыми депутату действиями. Подобные нормы существуют и за рубежом. Например , в Австрии "без согласия Национального совета члены Национального совета могут быть подвергнуты официальному преследованию за уголовно наказуемое деяние только в том случае, если это деяние явно не связано с политической деятельностью данного депутата. Компетентные органы должны, однако, запрашивать решение Национального совета о наличии такой связи, если этого требует данный депутат или одна треть членов постоянного комитета, которому поручены такие дела. При наличии подобного требования всякое официальное преследование должно быть немедленно прекращено или приостановлено" <*>.

<*> Конституции государств Европейского Союза. М., 1997.

Данное положение является правильным и существенным, так как позволяет установить границы действия иммунитетов.

Исходя из решения Конституционного Суда РФ это может означать следующее. Например , лицо занималось коммерческой деятельностью и совершило при этом правонарушения. А затем оно было избрано депутатом. И если в этот момент решается вопрос о привлечении его к ответственности за ранее совершенные им деяния, то совершенно очевидно, что нет связи между его коммерческой деятельностью и депутатской. Поэтому депутат должен быть лишен неприкосновенности, ибо он привлекается к ответственности за те правонарушения, которые совершил ранее, не являясь депутатом.

Между тем к депутату могут быть применены меры принуждения, такие, как задержание, арест и другие. И в любом случае - связаны действия депутата с его депутатской деятельностью или нет - на проведение таких процессуальных действий, как задержание, арест, обыск (кроме задержания на месте преступления), личный досмотр (за исключением случаев, когда это предусмотрено федеральным законом для обеспечения безопасности других людей), требуется представление Генерального прокурора и согласие соответствующей палаты Федерального Собрания. Неприкосновенность депутата распространяется на его жилое и служебное помещения, личный и служебный багаж, транспортные средства, переписку, используемые депутатом средства связи, принадлежащие ему документы.

Кроме того, в ст. 98 Конституции РФ предусмотрено, что в отношении депутатов для проведения обыска необходимо получение согласия соответствующей палаты Федерального Собрания. Однако обыск - это неотложное следственное действие. Об этом говорится и в правовой литературе: "Обыск и выемка, как правило, производятся внезапно, а это исключает возможность получения предварительного согласия на их проведение" <*>. Поэтому представляется, что проблема, связанная с регламентацией обыска у депутатов, требует дальнейшего законодательного решения. Тем более что вопрос о лишении депутата неприкосновенности предоставлено решать законодателю <**>.

<*> Петрухин И.Л. Личная жизнь: пределы вмешательства. М., 1989. С. 84.
<**> См.: Вестник Конституционного Суда РФ. 1996, N 2. С. 112.

Конституция предусматривает такое положение, как лишение депутатской неприкосновенности (ст. 98). Это касается депутатов Федерального Собрания. Депутат лишается неприкосновенности на основании принятия решения соответствующей палатой по представлению прокурора. Однако, как показывает практика, для принятия такого обоснованного решения данных, содержащихся в представлении прокурора, не всегда бывает достаточно. И если депутат не будет лишен неприкосновенности, то в отношении него нельзя провести расследование. Поэтому, с нашей точки зрения, наряду с такой мерой, как лишение неприкосновенности, следует предусмотреть и ограничение неприкосновенности. Это будет означать, что производство некоторых следственных действий должно проводиться без получения какого-либо согласия. В то же время депутат лишается неприкосновенности частично, то есть он вправе продолжать выполнять свои функции, находясь на свободе. Например , возбуждение уголовного дела в отношении депутата могло бы допускать проведение каких-то следственных действий, не связанных с нарушением его неприкосновенности, не препятствующих депутату исполнять возложенные на него обязанности. И лишь при наличии достаточных данных можно ставить вопрос о полном его лишении неприкосновенности. Это означало бы, на наш взгляд, применение к депутату таких мер, реализация которых не оставляет ему возможности выполнять возложенные на него функции.

Положение о лишении неприкосновенности касается только депутатов. Однако нормы, регламентирующие порядок производства в отношении депутатов, еще не разработаны и не введены в УПК. В то же время, например, в УПК ФРГ такие статьи имеются, в частности § 152а "Уголовное преследование депутатов" <*>.

<*> См.: Федеративная Республика Германия. Уголовно - процессуальный кодекс. М., 1994. С. 82.

Прокурорский иммунитет

В уголовном судопроизводстве Российской Федерации процесс начинается со стадии возбуждения уголовного дела. Производству по уголовному делу может предшествовать предварительная проверка заявлений и сообщений о преступлениях. Каких-либо особенностей при ее проведении в отношении лиц, обладающих иммунитетом, за исключением прокуроров и следователей прокуратуры, не предусмотрено. Согласно Федеральному закону "О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации "О прокуратуре Российской Федерации" любая проверка сообщения о факте правонарушения, совершенного прокурором или следователем прокуратуры, является исключительной компетенцией органов прокуратуры <*>. Таким образом, если какой-либо орган обладает информацией о признаках правонарушения со стороны прокурора либо следователя прокуратуры, он должен передать информацию обязательно в органы прокуратуры.

<*> См.: СЗ РФ. 1995, N 47. Ст. 4472.

Такой порядок рассмотрения заявлений и сообщений о преступлениях, установленный специально для прокуроров и следователей прокуратуры, на наш взгляд, является не совсем правильным, поскольку он противоречит основным положениям уголовного судопроизводства, и прежде всего о быстром и полном раскрытии преступлений. Кроме того, органы прокуратуры не обладают компетенцией в проведении определенных действий, например оперативно - розыскных мероприятий. Если имеются данные в отношении работника прокуратуры о том, что он получает взятки за прекращение уголовных дел, и необходимо проведение оперативно - розыскных мероприятий, то они могут быть проведены. Согласно нормам Федерального закона "Об оперативно - розыскной деятельности" от 5 июля 1995 года имущественное, должностное и социальное положение в этом случае не является препятствием для проведения оперативно - розыскных мероприятий на территории Российской Федерации, если иное не предусмотрено Федеральным законом <*>.

<*> См.: СЗ РФ. 1995, N 33. Ст. 3349.

Возложение на органы прокуратуры проверки заявлений и сообщений о правонарушениях в отношении прокуроров и следователей справедливо подверглось критике. В частности отмечалось, что "такие своеобразные гарантии могут уводить от ответственности прокурорских работников, так как, видимо, не всегда вышестоящие прокуроры захотят привлекать к ответственности подчиненных прокурорских работников" <*>.

<*> Зажицкий В. Неприкосновенный: Обсуждаем Закон о прокуратуре Российской Федерации // Юридическая газета, 1992, N 19 - 20.

Этот, по сути, ведомственный подход, когда прокуратура проверяет положение дел в своем же ведомстве, далеко не всегда может способствовать объективности, всесторонности, полноте рассмотрения материалов. И поэтому проверку сообщений о правонарушениях в отношении прокуроров следует возложить на другие органы. А если сохранится ныне действующий порядок, то принимаемые решения во всяком случае должны быть обжалованы в суд.

Иммунитет судей

Сейчас на возбуждение уголовного дела в отношении судьи требуется получение согласия квалификационной коллегии судей. Еще совсем недавно такое согласие было окончательным и не могло быть обжаловано. Это вызывало в среде юристов возражения. Отмечалось, что "возбуждение уголовного дела не должно быть связано с согласием соответственно высшего органа законодательной власти, квалификационной коллегии судей, вышестоящего прокурора" <*>. Или: "...любое должностное положение, занимаемое лицом, не может препятствовать возбуждению против него уголовного дела либо служить основанием для освобождения его от ответственности за совершенное преступление. Тем самым подтверждается необходимость соблюдения равенства граждан перед законом и судом, как одного из основополагающих принципов права" <**>.

<*> Михайлов В.А. Меры пресечения в уголовном судопроизводстве. Тюмень, 1994. С. 229.
<**> Бойков А.Д. Проблемы судебной реформы // Сов. государство и право. 1991, N 4. С. 18.

Поэтому вопросы, связанные с получением согласия для возбуждения уголовного дела в отношении судьи, стали предметом обсуждения Конституционного Суда, который 7 марта 1996 года принял Постановление "По делу о проверке конституционности пункта 3 статьи 16 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации" в связи с жалобами граждан Р.И. Мухаметшина и А.В. Барбаша. В нем отмечалось, что "решение квалификационной коллегии судей об отказе в даче согласия на возбуждение уголовного дела в отношении судьи может быть обжаловано в суд, поскольку этим решением затрагиваются права как самого судьи, так и гражданина, пострадавшего от его действий. Наличие такой возможности служит реальной гарантией осуществления конституционного права каждого на судебную защиту (ст. 46, ч. 1 и 2), а также прав, предусмотренных ст. 52 и 53 Конституции Российской Федерации" <*>.

Как видим, решение квалификационной коллегии судей сразу может быть обжаловано в любой суд, что является реализацией права на судебную защиту, предусмотренного ст. 46 Конституции РФ. И вовсе не обязательно дожидаться решения вышестоящей квалификационной коллегии судей по этому вопросу.

В стадии возбуждения уголовного дела иногда бывает известно лицо, в отношении которого решается вопрос о возбуждении или об отказе в возбуждении уголовного дела. Таким лицом может быть судья. Некоторые исследователи утверждают, что данный порядок будет способствовать появлению второго вида возбуждения уголовного дела - в отношении лица, подозреваемого в совершении преступления. С момента возбуждения уголовного дела подозреваемый, то есть лицо, против которого фактически ведется расследование, может быть наделено необходимыми процессуальными средствами для своей защиты <*>. Это, кстати, предусмотрено в проекте нового УПК, представленного Минюстом России, где наряду с уже известными основаниями признания лица подозреваемым предлагается установить и такое основание, как возбуждение уголовного дела. Лицо, обладающее иммунитетом, в отношении которого будет возбуждаться уголовное дело, сможет защитить свои права в большем объеме, находясь в положении подозреваемого.

<*> См.: Судебная реформа: Сборник обзоров / Составитель Т.Г. Морщакова. М., 1990. С. 65.

Деятельность лиц, обладающих иммунитетом, может быть прервана действиями, связанными с лишением или ограничением свободы.

Такими следственными и процессуальными действиями являются: задержание, арест, наблюдение командования воинской части (для военнослужащих), привод, помещение в медицинское учреждение, отстранение от должности. В основном это меры процессуального принуждения (часть из них - меры пресечения), и применяются они в целях, предусмотренных уголовно - процессуальным законодательством, когда есть основания считать, что обвиняемый может скрыться, воспрепятствовать установлению истины по делу, будет продолжать заниматься преступной деятельностью.

Наиболее радикальные из этих мер - задержание и арест (заключение под стражу). Если обратиться к законам, регламентирующим статус лиц, обладающих иммунитетом, то можно увидеть следующее. В Федеральном конституционном законе о Конституционном Суде указано, что "судья Конституционного Суда может быть задержан только на месте преступления" (ст. 15) <*>. Но ведь не только судья этого Суда, но и любое лицо, обладающее иммунитетом, может быть задержано только на месте преступления.

<*> СЗ РФ. 1994, N 13. Ст. 1447.

Исходя из этого, следовало бы в УПК внести положение, аналогичное норме закона о Конституционном Суде, согласно которому должностное лицо, произведшее задержание гражданина, обладающего иммунитетом (например, судьи, прокурора, депутата), должно немедленно уведомить об этом орган, где тот работает или состоит, который в течение 24 часов должен принять решение о даче согласия на дальнейшее применение этой процессуальной меры пресечения или же об отказе в этом. Думается, отказ в даче согласия может быть обжалован в суд. Что касается остальных процессуальных действий, ограничивающих свободу, то стоит, видимо, предусмотреть возможность получения разрешения или согласия органа, где состоят лица, обладающие иммунитетом, на проведение действий, физически ограничивающих выполнение возложенных на этих лиц функций. Получение согласия связано с тем, что они ограничиваются в своей деятельности и не могут выполнять поставленные перед ними задачи.

Однако если согласие не будет получено, а лицо будет продолжать преступную деятельность, препятствовать установлению истины по делу, можно будет вновь обратиться в соответствующий орган для решения вопроса о применении меры пресечения.

В отношении лица, обладающего иммунитетом, необходимо получить согласие соответствующего органа и на привлечение его в качестве обвиняемого. Решение о вынесении такого постановления принимается органом, ведущим расследование. Как известно, оно не является окончательным, так как после привлечения лица в качестве обвиняемого не исключено установление его невиновности и последующее прекращение дела. Возможны ошибки со стороны правоохранительных органов, которые могут незаконно и необоснованно вынести постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого. Поэтому для усиления гарантий в отношении лиц, обладающих иммунитетом, могло бы быть, например, предусмотрено положение о вынесении постановления о привлечении в качестве обвиняемого не следователем, а прокурором. Причем в отдельных случаях не надзирающим, а вышестоящим прокурором по отношению к данному прокурору.

В правовой литературе высказано мнение о необходимости принятия положения, согласно которому дело может быть прекращено, если не будет дано согласие на привлечение к уголовной ответственности. Предлагается в процессуальном законе предусмотреть следующее основание прекращения уголовных дел и обстоятельство, исключающее производство по делу: "отсутствие предусмотренного законодательством согласия соответствующих органов на привлечение лица, в отношении которого установлен особый порядок решения вопросов уголовной ответственности" <*>. Соглашаясь в целом с этим предложением, следует подчеркнуть, что одновременно должно быть предусмотрено получение мотивированного ответа, а также возможность его обжалования.

<*> Цепелев В.Ф. Принцип равенства граждан перед законом и проблемы действия уголовного закона по кругу лиц // Проблемы уголовно - правовой борьбы с преступностью: Труды Академии МВД. М., 1992. С. 66.

Об иммунитетах других лиц

До настоящего времени не решен вопрос о наделении иммунитетами еще некоторых лиц, например следователей. Как известно, дополнительными гарантиями неприкосновенности обладают только следователи прокуратуры. Однако следователи имеются и в органах внутренних дел, ФСБ, федеральных органах налоговой полиции. Следователи этих ведомств какими-либо гарантиями неприкосновенности не обладают. Между тем следователи в уголовном судопроизводстве выполняют примерно такие же задачи, как и судьи, и поэтому все следователи могли бы быть наделены дополнительными гарантиями неприкосновенности. Возможно, в меньшем объеме, чем судьи, то есть отдельными элементами иммунитетов. Кстати, в проекте Закона РФ "О Следственном комитете Российской Федерации" предусматривалось введение гарантий независимости следователя, касающихся установления определенного порядка возбуждения уголовных дел в отношении их, задержания и т.п. <*>. В то же время, если обратиться к законодательству других стран, например Болгарии, то увидим: согласно Конституции следователи обладают гарантиями неприкосновенности в объеме депутатской неприкосновенности <**>.

<*> См.: Постановление Президиума Верховного Совета РФ "О проекте Закона РФ "О Следственном комитете Российской Федерации" от 27 мая 1991 года.
<**> См.: Конституция Республики Болгария. М., 1992.

Особое место среди лиц, осуществляющих правозащитную деятельность, занимают адвокаты. Ведя защиту по уголовным делам, они нередко сталкиваются со злоупотреблениями в работе правоохранительных органов, о чем сообщают в вышестоящие инстанции, суды. Представители правоохранительных органов в таких случаях пытаются скрыть допущенные ими правонарушения, оказать воздействие на адвокатов путем применения к ним незаконных задержаний, арестов и т.д. Совершенно справедливо отмечается, что "против таких злоупотреблений адвокаты бессильны" <*>. Поэтому следует оградить адвокатов от незаконного и необоснованного применения в отношении них различных мер воздействия, предусмотрев и для них дополнительные гарантии неприкосновенности.

<*> Резник Г. Спасите адвокатуру!!! // Адвокат. 1997, N 9. С. 3.

На основании изложенного можно сделать следующие выводы. Нормы об иммунитетах Президента, депутатов, прокуроров, судей и других лиц следует ввести в уголовное судопроизводство. Это становится особенно актуальным в связи с принятием нового УПК РФ. Или в крайнем случае в УПК РФ необходимо предусмотреть ссылки на законы о статусе этих лиц, в которых могут содержаться нормы об их иммунитетах. Одновременно порядок производства в отношении лиц, обладающих иммунитетом, должен быть более дифференцированным и не представлять особой сложности.

Круг лиц, обладающих иммунитетом, не может расширяться, а должен иметь тенденцию к уменьшению, что будет способствовать воплощению в жизнь конституционного принципа о равенстве всех перед законом и судом.

КИБАЛЬНИК А.Г.

ИММУНИТЕТЫ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ

Став­ро­поль, 1999 г.

Кибальник А.Г.

Иммунитеты в уголовном праве. – Ставрополь: Ставропольсервисшкола, 1999. – 228 с.

В учебном пособии на основе анализа норм уголовного права России и зарубежных стран, а также норм конституционного и уголовно-процессуального права, международных конвенций и договоров исследованы социально-исторические предпосылки появления иммунитетов в уголовном праве, их современное значение и перспективы развития.

В приложении представлены правовые источники, включающие извлечения из законов, международных источников, подзаконных актов, регламентирующих особый порядок наступления уголовной ответственности.

Учебное пособие рекомендовано преподавателям, студентам и аспирантам юридических вузов и юридических факультетов других учебных учреждений, а также сотрудникам правоохранительных органов.
Научный редактор:

Наумов А.В., доктор юридических наук, профессор.
Рецензенты:

Акоев К.Л., кандидат юридических наук, доцент.

Пинкевич Т.В., кандидат юридических наук, доцент.
Публикуется с разрешения Совета Ставропольского факультета Санкт-Петербургского университета МВД РФ.

© Кибальник А.Г., 1999.

© Ставропольсервисшкола, 1999.

	стр.
Предисловие	5
Глава I. Социальная обусловленность уго­ловно-правового иммунитета	6
§ 1 Понятие уголовно-правового иммуни­тета	6
§ 2 Социальные причины появления уго­ловно-право­вого иммунитета и его исто­рическая эво­люция	16
§ 3 Иммунитет в современном уголовном праве зару­бежных стран	46
Глава II. Уголовно-правовое значение имму­нитета	71
§ 1 Виды иммунитетов в российском уго­ловном праве	71
§ 2 Проблема законодательной регламен­тации осво­бож­дения от уголовной ответ­ственности лиц, обла­дающих иммунитетом	132
Заключение	145
Литература	149
Приложение (законы и иные правовые акты)	158

Сокращения

СЗ РФ	Собрание Законодательства Рос­сийской Федерации
САПП РФ	Собрание актов Президента и Правительства Российской Федерации
Ведомости СНД и ВС РФ
Ведомости СНД и ВС РСФСР
Ведомости СНД и ВС СССР
Ведомости ВС СССР
БВС РФ	Бюллетень Верховного Суда Рос­сийской Федерации
БВС РСФСР	Бюллетень Верховного Суда РСФСР
БВС СССР	Бюллетень Верховного Суда СССР

ПРЕДИСЛОВИЕ
В Уго­лов­ном ко­дексе Рос­сии 1996 года впер­вые сфор­му­ли­ро­ваны прин­ципы уго­лов­ного за­ко­но­да­тель­ства, среди ко­то­рых пре­ду­смот­рен прин­цип ра­вен­ства гра­ж­дан. В связи с этим воз­ни­кает про­блема пра­во­вой при­роды осо­бого по­рядка на­сту­п­ле­ния уго­лов­ной от­вет­ст­вен­но­сти для ряда ка­те­го­рий лиц (в ча­ст­но­сти, ди­пло­ма­ти­че­ских пред­ста­ви­те­лей, де­пу­та­тов, су­дей и дру­гих). Та­ко­вой по­ря­док, на­зван­ный «им­му­ни­те­том», вы­те­кает из пред­пи­са­ний как не­по­сред­ст­венно уго­лов­ного за­ко­но­да­тель­ства, так и иных от­рас­лей права (на­при­мер, меж­ду­на­род­ного, кон­сти­ту­ци­он­ного, уго­ловно-про­цес­су­аль­ного).

Не вы­зы­вает со­мне­ний, что осо­бый по­ря­док на­сту­п­ле­ния уго­лов­ной от­вет­ст­вен­но­сти этих лиц тре­бует де­таль­ного изу­че­ния, в связи с чем пред­став­ля­ется не­об­хо­ди­мым обос­но­ва­ние по­ня­тия им­му­ни­тета в уго­лов­ном праве и его клас­си­фи­ка­ции (в оте­че­ст­вен­ной науке им­му­ни­тет тра­ди­ци­онно рас­смат­ри­ва­ется ис­клю­чи­тельно как ин­сти­тут про­цес­су­аль­ного права 1), а также тео­ре­ти­че­ское обос­но­ва­ние за­ко­но­да­тель­ной рег­ла­мен­та­ции им­му­ни­тета в ка­че­стве ос­но­ва­ния ос­во­бож­де­ния от уго­лов­ной от­вет­ст­вен­но­сти.

Ре­ше­нию этих за­дач по­свя­щено пер­вое в оте­че­ст­вен­ной науке мо­но­гра­фи­че­ское ис­сле­до­ва­ние об им­му­ни­тете в уго­лов­ном праве.

Глава I. СОЦИАЛЬНАЯ ОБУСЛОВЛЕННОСТЬ УГОЛОВНО-ПРАВОВОГО ИММУНИТЕТА
§ 1 По­ня­тие им­му­ни­тета в уго­лов­ном праве
Тер­мин «им­му­ни­тет» про­ис­хо­дит от ла­тин­ского «im­mu­ni­tas», что оз­на­чает «ос­во­бож­де­ние, из­бав­ле­ние» от чего-либо. 2

Что пред­став­ляет со­бой им­му­ни­тет в уго­лов­ном праве?

Для оп­ре­де­ле­ния юри­ди­че­ской при­роды им­му­ни­тета в уго­лов­ном праве сперва не­об­хо­димо ос­та­но­виться на во­просе о по­ни­ма­нии уго­лов­ной от­вет­ст­вен­но­сти, ее реа­ли­за­ции и со­от­но­ше­нии норм ма­те­ри­аль­ного права с нор­мами уго­ловно-про­цес­су­аль­ного за­кона.

С 60-х го­дов в фи­ло­со­фии по­ня­тие от­вет­ст­вен­но­сти на­чи­нает рас­смат­ри­ваться не только в рет­ро­спек­тив­ном (не­га­тив­ном), но и в ак­тив­ном (по­зи­тив­ном) ас­пекте. Под ответственностью в ретроспективном плане по­нима­ется ответственность за прошлое деяние, нарушившее пра­вовое пред­писание. Ответственность в позитивном плане – это осозна­ние личностью своего долга перед другими людьми, обществом, госу­дарством, осознание смысла и значения своих поступков. 3 Взаимосвязь позитивной и ретроспективной ответ­ственности про­является в оценке поведения индивида. 4 При правомерном поведении лица по сути дела реализу­ются правовые предписания в настоящем; та­кое пове­де­ние поощряется и санкционируется государством. Не­пра­во­мерное пове­дение человека подлежит пресечению и по­лучает негатив­ную оценку со стороны общества и го­су­дарства.

Не смотря на возражения сторонников теории «по­зитивной» или «единой» ответственности, при рассмот­рении вопроса об уголовно-пра­во­вом иммунитете пред­почтение должно быть отдано позиции ответст­венно­сти за уже совершенное деяние. Тем более, что «есть от­расли, ко­торые в объективно-правовом плане имеют ис­ключительно ретроспек­тивную от­ветственность… И на­обо­рот, есть отрасли преимущественно регулятив­ного со­держания и опирающиеся преимущественно на пози­тив­ную юри­дическую ответственность. Полярными в этом смысле яв­ляются такие от­расли, как уголовное и госу­дарствен­ное право». 5

Данное положение прямо вытекает из ст. 8 УК РФ, где основа­нием уголовной ответственности называется «совершение деяния, со­держащего все признаки состава преступления, предусмотренного на­стоящим Кодек­сом». Следовательно, закон, говоря об уголовной ответ­ст­вен­ности, имеет ввиду ее ретроспективное проявление.

В науке уголовного права не выработано единого понятия ретро­спективной уголовной ответственности. Из имеющихся концепций сле­дует выделить две, наибо­лее распространенных.

Во-первых, уголовная ответственность рассматри­вается как реак­ция государства на преступление. При этом ее главной характеристикой явля­ется наказание, кара. 6 Согласно другой точке зрения, уголовная от­вет­ст­венность определяется как наличие у преступника юридической обязанно­сти подвергнуться государствен­ному принуждению. 7 В литера­туре под­черкивалось, что, в принципе, нет серьезного противоречия ме­жду пони­ма­нием уголовной ответственности как обязанности лица под­вергнуться мерам государственного принужде­ния за совершенное пре­ступное деяние и пониманием ее как фактического применения этих мер. 8 Действи­тельно, оп­ределение ответственности как юридической обязанности субъекта в конечном итоге переводится в практическую плоскость и рассматривается как реали­зация уголовной ответственно­сти. А суть такой реали­зации как раз и состоит в применении государст­венных принудительных мер уго­ловно-правового характера. Та­ким об­разом, под уголовной ответственно­стью понима­ются все меры уго­ловно-правового воздействия, приме­няемые к лицу, со­вершившему преступле­ние. 9

С философской точки зрения любая юридическая от­ветствен­ность как правовое явление представляет собой единство содержания и формы, то есть не только опре­деленное состояние правового статуса правонару­шителя, но и «особую процедуру ее возложения (приме­нения), исполнения и осуществления». 10

Обязанность лица претерпевать уголовную ответ­ст­венность должна возникать в момент совершения пре­сту­пления. Уголовное пра­воотноше­ние существует по­тому, что свершился юридический факт – произошло преступле­ние. Необнаружение преступления нисколько не умаляет его существования, а следовательно, и су­ществования уголов­ной ответствен­ности. Развитие и реализация уголовной ответственности происходит в определенных законодательством уго­ловно-процессуальных формах. В момент совершения преступле­ния уголовная ответственность возникает как обязан­ность лица дать ответ за содеянное и подверг­нуться мерам го­сударственного принуждения.

Нормы уголовного права устанавливают «абстракт­ную вину абстрактного человека», «вину в принципе». 11 Вина конкретного человека в совершении им конкрет­ного преступления уста­навливается при помощи уго­ловно-про­цессуальных норм, регламенти­рующих процесс расследо­вания и судебного разрешения уголовного дела. По су­ществу процессуальные нормы – это нормы процедурного характера, ставящие своей целью пра­вильное применение предписаний материаль­ного закона.

Таким образом, про­цессуальная форма не обра­зует самостоя­тельной юриди­ческой ответственности. Не яв­ля­ется она и стадией уголов­ной ответственности, пред­ставляя собой лишь «внешнее выражение дви­жения» уго­ловно-материального правоотношения – ведь уголов­ный процесс «всецело посвящен вы­явлению материаль­ного правоотношения от­ветственно­сти». 12

Следовательно, в качестве основного, исходного правоотношения для уголовного процесса выступает уго­ловное правоотношение ответст­венности. Уголовно-про­цессуальное правоотношение является произ­вод­ным от предписаний уголовного права, выполняя служебную функ­цию. Возникновение, развитие, изменение, прекра­щение процессуаль­ного пра­воотношения зависит от раз­вития уголовно-материального от­ношения от­ветственно­сти. Любое процессуальное правоотношение является произ­водным от уголовно-материального. Из этого сле­дует, что установление того или иного запрета на про­изводство процессуальных действий (задер­жания, ареста и т.д.) в отношении ряда определенных катего­рий лиц выте­кает из особо предписанного порядка на­ступления уголовной ответствен­но­сти для указанных лиц. Но уго­ловная ответственность, преступность и наказуе­мость деяния определены исключительно в нор­мах уголовного права. И особый порядок наступления уголовной ответ­ственности носит, безус­ловно, уго­ловно-материальный характер. Будучи определен в нор­мах уго­ловного права (а в ряде случаев – других от­раслей), он вызывает к жизни особый процессуальный статус ряда лиц.

Применение процессуальных мер к предполагаемому преступ­нику на досудебных стадиях не противоречит презумпции невиновно­сти. До вынесения обвинительного приго­вора суда, при­знающего лицо виновным в соверше­нии преступления, су­ществует «презумпция материаль­ного правоотношения ответствен­ности», 13 то есть пред­положение уголовной ответственности.

Без материальной презумпции от­ветственности не может возник­нуть уголовный процесс. Действительно, невозможно, например, предста­вить применение мер про­цессуального принуждения к предпо­лагаемому преступ­нику вне со­бытия преступле­ния, поро­дившего уголовную ответст­венность.

Согласно предписаниям УПК РСФСР и других зако­нов, процес­су­альный иммунитет сводится к особому по­рядку возбуждения уголов­ного дела, применения мер принуждения (задержания и меры пресече­ния в виде за­ключения под стражу), а также осуществления следст­вен­ных действий (обыска, выемки и ряда других). Та­ким образом, процес­суальный иммуни­тет «выражается в уста­новлении изъятий из общего порядка судопроиз­вод­ства для отдельных категорий российских и ино­стран­ных гра­ждан», нося по сути дела процедурный харак­тер. 14 Но все эти процессуальные действия в конечном итоге под­чинены одной цели – законной реализации уголовной от­ветственности согласно установлений уго­ловно-матери­аль­ного права. Именно поэтому можно ут­верждать, что уголовно-процессу­альные иммунитеты яв­ляются производ­ными от уго­ловно-материальных. Дейст­вительно, в любом правовом источнике осо­бая проце­дура проведе­ния про­цессуальных действий увязывается с тем или иным изъя­тием лица из сферы действия уго­ловного закона (уго­лов­ной юрисдикции).

Производность уголовно-процессуальных иммуните­тов от уго­ловно-правовых наглядно подтверждается ука­занием ч. 3 ст. 72 УК Рос­сии о том, что время со­дер­жания лица под стражей до судебного разби­ратель­ства засчитывается в сроки назначенного наказания в виде лише­ния сво­боды, содержания в дисциплинарной воинской части, ареста, ог­раничения свободы, испра­вительных работ, ограничения по военной службе и срок обяза­тельных работ. То есть, при вынесении об­вини­тельного при­говора меры процессуального принуж­дения стано­вятся составной частью уголовной ответст­венно­сти. Сам собой напра­шивается естественный вы­вод о том, что, если лицо так или иначе изъ­ято из-под дей­ствия уголовного закона, к нему не могут быть приме­нены меры процессу­ального принуж­дения. Опять-таки уголовно-правовой им­мунитет выступает в каче­стве изначального по отноше­нию к уголовно-процессу­альным иммуните­там. В связи с этим представляется ошибочной точка зрения об отсут­ствии в уго­лов­ном праве института иммунитета. 15

Иногда в литературе признается существование уголовно-право­вого иммунитета, определяемого как «изъятие» из уголовного права, 16 исклю­чение из прин­ци­пов дейст­вия Уголовного за­кона. 17

А.В. Наумов предложил определить иммунитет как «нераспро­странение общих пра­вил об ответст­венности за правона­рушения на определенных лиц, вклю­чая осво­бож­дение их от ответственности». 18 И.И. Лукашук также счи­тает, что под иммуните­том «чаще всего имеется ввиду ос­вобождение от ответствен­ности». 19 Большинство авто­ров, признавая на­личие иммунитета в уголов­ном праве, вообще не дает никакой его дефи­ниции.

В современном зарубежном законодательстве под иммунитетом понимается ос­вобождение (release) от пра­вовой обязанности (legal duty) или от­ветственно­сти (legal liability), данное индивиду или группе людей по причине их спе­циального статуса. 20 Нетрудно за­ме­тить, что «правовая обязан­ность, предусмотренная в уго­ловном законе», является ничем иным, как обя­занно­стью лица нести уголовную от­ветст­венность за совер­шенное преступление. Иммунитет в конечном итоге сво­дится к исключению из общего пра­вила ответствен­ности, связанному с особым правовым положением лица.

На основе вышеизложенного, уголовно-правовой им­мунитет можно определить как совокупность особых пра­вил, относящихся к специ­ально оговоренным в за­коне лицам, регулирующих порядок наступ­ления уголов­ной от­ветственности, отличный от общеприня­того. В та­кой по­рядок безусловно включается и освобождение от уго­лов­ной ответст­венности лиц, обладающих тем или иным им­мунитетом.

Наличие того или иного иммунитета от уголовной ответственно­сти ни в коем случае не декриминализи­рует деяния. Преступление про­должает оставаться та­ковым. А особенности наступления уголовной от­ветст­венно­сти вы­ражаются в наличии тех или иных установ­ленных в за­ко­нодатель­стве препятствий. Последние, в свою очередь, можно разде­лить на:

Непреодолимые: в этом случае иммунитет стано­вится абсолют­ным , то есть лицо не может быть привле­чено к уголовной ответственно­сти за совершенное пре­ступление ни при каких условиях;

Преодолимые: здесь иммунитет является относи­тельным , и лицо, совершившее преступление, может быть привлечено к уголовной ответст­венности после преодо­ления указанных в законе «барьеров».

Как уже говорилось, иммунитет от уголовной юрис­дикции может быть прямо установлен в Уголовном законе (например, в примечании к ст. 308 УК РФ ука­зано, что к уголовной ответственности по этой статье не привле­каются супруг или близкие родственники, от­казавшиеся дать пока­зания против лица). Но в подав­ляющем боль­шинстве случаев уго­ловно-правовой иммуни­тет вытекает из положений иных отраслей права.

С точки зрения отраслевой принадлежности нормы, устанав­ли­вающие тот или иной иммунитет, рассмат­рива­лись исключи­тельно с позиций международного 21 , госу­дар­ствен­ного 22 и иных отраслей права.

Однако, в силу указания п. «о» ст. 71 Конститу­ции РФ, приме­няе­мые в уголовном законе нормы иных от­раслей права должны подчи­няться федеральному от­расле­вому юридическому режиму уголовного права (нельзя за­бывать определенное в ч. 4 ст. 15 Консти­туции РФ пра­вило конкуренции норм международного права и собст­венно уголовно-пра­вовых норм: «Если ме­ждународным до­говором Российской Федерации уста­нов­лены иные пра­вила, чем предусмотренные законом, то применяются правила между­народного договора»).

Уго­ловно-право­вые иммунитеты являются взаимо­свя­зан­ными с одноимен­ными институтами других отрас­лей права, заим­ствуя нормы последних. Более того, в ряде случаев в уголов­ном законе отсутст­вует указание на особый поря­док уголовной ответст­венности ряда ка­тего­рий лиц (на­при­мер, судей), определенный в иных норма­тивных ак­тах.

Уголовно-правовой иммунитет распространяется на строго опре­де­ленные категории лиц, являясь исключе­нием из принципа равенства гра­ждан пе­ред законом. Это исключение может быть обусловлено только исклю­чи­тель­ным правовым статусом лица.

Надо отметить, что в юридической теории уже в начале века обос­новывалось введение в законодатель­ство исключительных норм. 23 Уго­ловно-правовой иммуни­тет представляет собой исключительное право (jus speciale). Оно является изъятием как из общих (jus commune), так и из осо­бенных (jus singulare) зако­нов. Поэтому иммунитет можно рас­сматривать как изъя­тие из конституцион­ного и собст­венно уголовно-право­вого принципов равенства граждан перед законом.

Из­вестно, что всякий принцип – это общее пра­вило. Но практиче­ски не суще­ствует правил без исклю­чений. Эти исключения выступают не столько в роли изъятия из принципов, сколько в качестве составной части его содер­жания, и всегда со­ци­ально обусловлены и «вполне эффективны», 24 так как помогают доби­ваться наиболее точного регулирования общественных отноше­ний. Таким образом, иммунитет как институт уголов­ного права представляет собой особый порядок дейст­вия Уго­ловного закона в отношении определенных лиц.

Необходимо остановиться на вопросе о соот­ноше­нии тер­ми­нов «иммунитет» и «привилегия». В нормах международного права зачастую употреб­ляются оба этих понятия. В науке были высказаны ис­ключающие друг друга мнения о том, что иммунитет и привилегии в праве – синонимичные понятия, 25 и что им­мунитет и привилегии – это различные понятия; 26 а также, что иммунитет – собирательное понятие. вклю­чающее в себя иммунитет в собственном смысле этого слова и привилегии. 27 Если привилегии понимаются как до­полни­тельные льготы и пре­имущества, то иммунитет от уго­ловной юрис­дикции определен как осо­бый порядок на­сту­пления уголовной ответствен­ности. Вполне можно со­гла­ситься с точкой зрения В.Г. Даева о том, что имму­ни­тет является «исклю­чительным правом не подчи­няться некоторым правилам». 28 Примени­тельно к про­блеме уго­ловно-правового иммунитета это озна­чает «исклю­читель­ное право» не подлежать уголовной юрис­дик­ции.

Международное законодательство при определении вопроса о пре­делах, времени действия, объеме таких изъятий употребляет как тер­мин «иммунитет», так и термин «привилегия», а иногда не оперирует ими во­все. Так, например, из положений ч. 2 ст. 31 Венской кон­венции о дипло­матических сношениях 1961 года 29 сле­дует, что отказ дипломати­ческого агента от дачи сви­детельских показаний не может влечь ответ­ственно­сти по ст. 308 УК РФ.

Налицо ситуация, когда международно-правовая при­вилегия (пра­вило получения согласия на дачу ди­пло­ма­тическим агентом свидетель­ских показаний пред­став­ляет собой льготу, дополнительную гарантию сво­бод­ного вы­полнения им своих обязанностей) превраща­ется в им­му­нитет от уголовной ответственности по указанной ста­тье внутреннего законода­тельства. Дума­ется, что «им­мунитеты» и «привилегии» от уго­ловной юрисдикции, оп­ределенные в международно-правовых ак­тах, примени­тельно к сфере действия внутреннего уго­ловного закона высту­пают в каче­стве единого право­вого института, а именно – иммунитета. В уголовном праве зарубежных стран привилегии также «включаются» в содержание им­мунитета. 30

Представляется более предпочтительным использо­вать собира­тель­ное понятие иммунитета от уголовной юрисдикции. Тем более, что стро­гого разграничения ме­жду понятиями «иммунитет» и «привилегия» в меж­ду­на­родном праве не проводится.

Характер и объемы уголовно-правовых иммунитетов отдельных ка­тегорий лиц существенно отличаются друг от друга. В связи с этим за­ко­номерно появляется во­прос об их классификации. Наиболее предпочтительной представляется класси­фикация им­муни­тетов по видовой принадлежности, то есть в зависимости от юри­диче­ского статуса лиц, ими обладающими. Объем иммуните­тов может сильно варьи­ро­ваться в пределах одной и той же кате­гории лиц (на­при­мер, объем им­мунитета ди­пломатиче­ского агента и обслуживающего персонала по­сольств и миссий), а может практически совпадать у раз­личных категорий (напри­мер, дипломатических аген­тов и ряда консуль­ских долж­ностных лиц). Гранью ме­жду видовой принадлежностью им­мунитета выступает его служебная предназначенность, воплощенная именно в правовом ста­тусе лица.

Анализ законодательных актов России, бывшего СССР, междуна­родных соглашений и конвенций приводит к выводу о том, что основная причина появления лю­бого современного уголовно-право­вого иммунитета кро­ется в его функциональной необходимости, и позволяет опре­де­лить следующие виды иммунитетов в современном уго­лов­ном праве России:

1. 
   дипломатический;
2. 
   консульский;
3. 
   персонала международных организаций;
4. 
   лиц, находящихся под международной защитой;
5. 
   Президента Российской Федерации;
6. 
   депутатский (парламентский);
7. 
   судей Российской Федерации;
8. 
   иных должностных лиц Российской Федерации;
9. 
   свидетельский;
10. 
    иные.

По способу зако­нодатель­ного закрепления иммуни­теты в уголовном праве можно условно разделить на:

Предусмотренные в международном праве (дипло­ма­тический; пер­сонала международных организаций; кон­сульский; лиц, находящихся под международной за­щи­той);

Предусмотренные во внутригосударственном за­ко­нодательстве (президента РФ; депутатов; судей; долж­ностных лиц; свидетельский и ряд иных иммуните­тов).

Наконец, по сфере действия выделяются иммуни­теты:

- общеуголовные (распространяются в отношении лю­бого совер­шен­ного преступления);

- частноуголовные (определены для тех или иных лиц при совер­ше­нии строго определенных преступле­ний).
§ 2. Социальные причины появления уголовно-правового иммуни­тета и его историческая эволюция