Незаконные действия при осуществлении правосудия. Юридические услуги, адвокат, закон, юрист, суд, консультация, развод

ПРИЧИНЕННЫЙ ДЕЙСТВИЯМИ СУДЬИ
В. КАЗАНЦЕВ
В. Казанцев, доктор юридических наук, заслуженный юрист РФ (г. Москва).
В начале прошлого года Конституционный Суд РФ рассмотрел весьма интересное дело о проверке конституционности положения п. 2 ст. 1070 ГК РФ ("Ответственность за вред, причиненный незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда"). Выводы, сделанные в Постановлении от 25 января 2001 г. по этому делу, имеют далеко идущие последствия.
Суть дела состояла в следующем. Четыре гражданина из разных регионов страны посчитали, что их права и законные интересы были ущемлены действиями судей. В связи с этим они обратились за защитой в другие суды с исковыми заявлениями о возмещении материального и морального вреда, однако получили отказы в удовлетворении этих требований. Все отказы были мотивированы ссылкой на п. 2 ст. 1070 ГК, согласно которому вред, причиненный при осуществлении правосудия, возмещается в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу.
Поскольку ни один из судей, причинивших вред указанным гражданам, не был за это осужден, истцам отказали в судебной защите их прав и законных интересов. Между тем все потерпевшие граждане обосновывали свои иски не возражениями на решения судов по существу, а на другие действия судей (в частности, на волокиту, допущенную ими при рассмотрении этих дел). Так, одному из потерпевших была возвращена излишне уплаченная им государственная пошлина с запозданием на два года, причем в номинальном размере и без учета инфляции. Второй гражданин жаловался на то, что были нарушены сроки рассмотрения его дела, возникшего из трудовых отношений, а соответствующее мотивированное решение вручено лишь спустя полгода после вынесения. Третий пострадал в результате нарушения судом сроков рассмотрения его гражданского дела и сроков направления дела в кассационную инстанцию. Наконец, четвертый потерпевший понес убытки в результате незаконного определения суда о наложении ареста на его имущество и волокиты, допущенной судьей при направлении дела в надзорную инстанцию, что повлекло неплатежеспособность этого гражданина как главы крестьянского хозяйства.
Как видно, во всех случаях граждане оказались потерпевшими не в связи с тем, что судьи при осуществлении правосудия выносили незаконные решения, а лишь потому, что при движении этих дел по различным стадиям гражданского процесса были нарушены процессуальные сроки. В связи с этим и возник вопрос: что же понимать под "осуществлением правосудия"?
Легального определения терминов "осуществление правосудия" и собственно "правосудие" в российском законодательстве нет, что и дает возможность по-разному их трактовать.
Как известно, гражданский процесс представляет собой движение гражданского дела от одной стадии к другой (их всего семь). Конечная его цель - восстановление права или защита охраняемого законом интереса.
На всех этих стадиях судьей осуществляется правоприменительная деятельность. И если исходить из определения правосудия как совершаемой в процессуальном порядке правоприменительной деятельности, то можно сделать вывод, что любые действия судьи на указанных стадиях гражданского процесса есть осуществление правосудия. А раз так, то любой вред, причиненный гражданам, организациям, государству на всех стадиях гражданского процесса, не может быть возмещен потерпевшим, если вина судьи не установлена приговором суда, вступившим в законную силу.
Таким образом, получается правовой парадокс. Предположим, что в процессе движения гражданского дела судья выносит определения, которые в соответствии с нормами ГПК могут быть обжалованы или опротестованы и которые затем на самом деле отменяются апелляционной или кассационной инстанциями. Ведь нередко при этом сторонам, да и другим участникам процесса возможно причинение убытков, связанных с неоправданной затяжкой рассмотрения дела. Или после вынесения решения по существу рассматриваемого спора о праве гражданском судья производит различные действия (например, принимает кассационные жалобы и направляет их в вышестоящую инстанцию) и допускает волокиту. Выходит, что в подобных случаях неправильные или ошибочные действия судьи, причинившие материальный или моральный вред сторонам, другим участникам процесса, не являются надлежащими основаниями для возмещения такого вреда.
По всей вероятности, суды, отказывавшие в удовлетворении исковых требований указанным гражданам, руководствовались именно таким представлением о том, что есть "осуществление правосудия". Несогласные с этой трактовкой данного термина пострадавшие граждане и вынуждены были обратиться в Конституционный Суд РФ с жалобами на нарушение их конституционных прав и свобод положением п. 2 ст. 1070 ГК. Конституционный Суд действительно обнаружил правовую неопределенность в вопросе о том, соответствует ли положение названного пункта Конституции РФ. В процессе рассмотрения дела он выявил конституционно - правовой смысл положения, содержащегося в названном пункте, дал его категорическое (общеобязательное) истолкование. А в отношении правоприменительных решений судов, отказавших указанным гражданам в их праве на судебную защиту и праве на возмещение вреда, причиненного незаконными действиями должностных лиц органов государственной власти, Конституционный Суд постановил, что они должны быть пересмотрены (если для этого нет других препятствий).
В Постановлении Конституционного Суда РФ по данному делу содержатся положения, имеющие большое значение для правоприменительной практики и позволяющие единообразно понимать весьма расплывчатое и часто встречающееся в правовых актах словосочетание "осуществление правосудия".
Теперь, исходя из конституционно - правового смысла положения, содержащегося в п. 2 ст. 1070 ГК, под осуществлением правосудия следует понимать не все судопроизводство, а лишь ту его часть, которая заключается в принятии судебных актов, разрешающих дело по существу. Иными словами, рассмотрев дело и принимая решение в соответствии с законом, суд осуществляет правосудие в собственном смысле этого слова, что и является целью гражданского судопроизводства.
В соответствии с ГПК РСФСР такими судебными актами, разрешающими дело по существу, являются: а) постановления суда первой инстанции, которыми дела разрешаются по существу и которые выносятся в форме решений; б) судебные приказы; в) решения мирового судьи, разрешающие по существу подсудные ему гражданские дела; г) определения кассационной инстанции, которыми разрешается вопрос о правильности решений судов первой инстанции; д) постановления суда апелляционной инстанции, вынесенные в форме решения или определения в соответствии со ст. 318.10 ГПК.
Можно сделать вывод, что все другие акты, принимаемые судом по гражданскому делу, не охватываются понятием "осуществление правосудия". В таких актах, по мнению Конституционного Суда РФ, главным образом решаются процессуально - правовые вопросы, которые возникают в течение процесса, и, следовательно, они не относятся к осуществлению правосудия. Таким образом, дано определение "правосудия", которое теперь является общеобязательным. А это в свою очередь означает следующее. Если судья издает незаконный акт (или проявляет противоправное бездействие) по вопросам, не относящимся к разрешению дела по существу, его вина может быть установлена не только приговором суда, вступившим в законную силу, но и иным судебным решением. Иным судебным решением может быть и такое, которое выносится по иску лица, потерпевшего от действий судьи, допустившего грубое нарушение процедуры (например, грубое поведение по отношению к кому-либо из участников процесса, оскорбляющее его достоинство).
Хотя в Постановлении Конституционного Суда РФ понятие "осуществление правосудия" дается применительно к гражданскому судопроизводству, вероятно, точно такой же смысл этого понятия применим и к уголовному судопроизводству. А раз это так, то судебные акты, принимаемые судьей при разбирательстве уголовного дела, в которых главным образом решаются процессуально - правовые вопросы, также не охватываются понятием "осуществление правосудия". Значит, если такими судебными актами, оказавшимися впоследствии незаконными или ошибочными, а потому отмененными вышестоящей инстанцией, был причинен моральный или материальный вред, его возмещение не зависит от вины судьи, установленной приговором суда, вступившим в законную силу.
УПК РСФСР, ГПК РСФСР, АПК РФ устанавливают жесткие сроки совершения отдельных процессуальных действий судом. К ним, в частности, относятся сроки подготовки дел к судебному разбирательству, рассмотрения их в суде первой инстанции, направления этим судом кассационных жалоб и протестов в кассационную инстанцию и т.д. Аксиоматично, что процессуальные сроки призваны служить своевременному рассмотрению дел. В условиях же рыночных отношений временной фактор приобретает все большее значение.
Между тем общеизвестно, что значительная часть судебных дел рассматривается с нарушением установленных сроков. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24 августа 1993 г. "О сроках рассмотрения уголовных и гражданских дел судами Российской Федерации" констатировались факты назначения к слушанию дел с заведомым нарушением предусмотренных законом сроков, безмотивного откладывания рассмотрения дел, затягивания изготовления протоколов судебного заседания и ознакомления сторон с этими протоколами. Пленум отметил, что во многих случаях подобные факты происходят по объективным причинам (неудовлетворительное материально - техническое обеспечение многих судов, отсутствие необходимого количества заседателей, частые отказы адвокатов от участия в процессах в порядке ст. 49 УПК РСФСР и т.д.). В этом Постановлении, правда, не отмечены и такие общеизвестные причины, как большая перегруженность судей, некомплект судейских кадров, случаи умышленного затягивания адвокатами рассмотрения дел.
Но вместе с тем Пленум назвал и причины волокиты при рассмотрении дел, имеющие чисто субъективный характер. Это неглубокое изучение материалов дел, плохая организация судебного процесса, недостаточно ответственное отношение к исполнению своих должностных и служебных обязанностей со стороны отдельных судей и работников аппарата. "Все это вызывает неоправданные дополнительные материальные затраты и обоснованные жалобы участников процесса", - подчеркнуто в названном Постановлении.
Однако эти материальные затраты никак не компенсировались пострадавшим от волокиты участникам процесса именно из-за широкого толкования понятия "осуществление правосудия".
Еще одно Постановление Пленума Верховного Суда РФ было принято 25 июня 1996 г. - "О выполнении судами Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 августа 1993 г. "О сроках рассмотрения уголовных и гражданских дел судами Российской Федерации". И снова отмечались многочисленные факты грубой или систематической волокиты, существенно ущемляющей права и законные интересы граждан (так, в 1995 году около 20% уголовных и 15% гражданских дел были рассмотрены судами с нарушением процессуальных сроков). Причиной были в основном те же объективные и субъективные факторы.
И в последующие годы, как это видно из судебной статистики, допускались нарушения процессуальных сроков.
В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24 августа 1993 г. подчеркивалось, что преднамеренное грубое или систематическое нарушение судьей процессуального закона, повлекшее волокиту при рассмотрении уголовных или гражданских дел и существенно ущемляющее права и законные интересы граждан, следует рассматривать с учетом конкретных обстоятельств как совершение поступка, позорящего честь и достоинство судьи или умаляющего авторитет судебной власти (подп. 9 п. 1 ст. 14 Закона РФ "О статусе судей в Российской Федерации"). И надо сказать, что это положение не декларативное. По свидетельству Председателя Верховного Суда РФ В. Лебедева, только в 1999 году квалификационные коллегии за совершение судьями поступков, позорящих честь и достоинство судьи или умаляющих авторитет судебной власти, отрешили от должности 90 человек (Российская юстиция. 2000. N 3).
Но ведь гражданам, чьи права и законные интересы были ущемлены, причинен материальный, а иногда и моральный вред, от такой статистики легче не становится. Этот вред им не возмещался, поскольку за волокиту при рассмотрении дела судьями обвинительные приговоры не выносят.
Конституционный Суд РФ, обсуждая этот вопрос, совершенно правильно отметил, что отправление правосудия является особым видом осуществления государственной власти. Применяя норму права в конкретном деле, судья дает ей собственное толкование, применяет решение в пределах предоставленной ему законом весьма значительной свободы усмотрения (так называемой "судейской дискреции", т.е. судейского усмотрения). От этого в значительной степени зависит результат осуществления правосудия. Но судейское усмотрение относится только к разрешению дела по существу; оно означает право судьи делать выбор из нескольких альтернатив, каждая из которых законна. Когда же судья просто затягивает рассмотрение дела, когда он разрешает только процессуальные вопросы, возникающие в течение судопроизводства, это не может называться судейским усмотрением.
Таким образом, вполне обоснованно сужая понятие "осуществление правосудия", Конституционный Суд РФ делает из этого логичный вывод. Уголовно не наказуемые, но незаконные виновные действия (или бездействие) судьи в судопроизводстве (нарушение разумных сроков судебного разбирательства, несвоевременное вручение заинтересованным лицам процессуальных документов, неправомерная задержка исполнения и т.п.), причинившие вред конкретным лицам, должны рассматриваться как нарушение права на справедливое судебное разбирательство. И это предполагает необходимость компенсации пострадавшим лицам независимо от того, установлена ли уголовная вина судьи или нет.
Выводы Конституционного Суда РФ дают почву и для такого размышления. Не секрет, что по многим уголовным делам недобросовестные адвокаты используют не совсем нравственные приемы, направленные на затягивание расследования. Именно поэтому ст. 201 УПК позволяет в случае, когда защитник обвиняемого явно затягивает ознакомление с материалами следствия, ограничивать его определенным сроком для ознакомления с материалами дела. В настоящее время на практике эта норма применяется весьма редко и с большой осторожностью. Между тем в соответствии с Декларацией основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотребления властью, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 29 ноября 1985 г., лица, которым в результате преступного деяния причинен вред, включая телесные повреждения, моральный ущерб или существенное ущемление их основных прав, должны иметь право на доступ к механизмам правосудия и скорейшую компенсацию причиненного вреда. Государства - члены ООН обязаны содействовать тому, чтобы судебные и административные процедуры в большей степени отвечали интересам защиты жертв преступлений. А ведь в результате умышленного затягивания адвокатами ознакомления с материалами уголовного дела в порядке ст. 201 УПК нередко причиняется материальный и моральный вред другим участникам процесса - потерпевшим, свидетелям. И в принципе такие пострадавшие также вправе рассчитывать на справедливую компенсацию.
Поэтому, может быть, следовало бы дополнить ст. 1070 ГК пунктом, в котором предусмотреть и ответственность адвокатских организаций за вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате их недобросовестной деятельности.
ССЫЛКИ НА ПРАВОВЫЕ АКТЫ

"КОНСТИТУЦИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
(принята всенародным голосованием 12.12.1993)
"УГОЛОВНО - ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ КОДЕКС РСФСР"
(утв. ВС РСФСР 27.10.1960)
"ГРАЖДАНСКИЙ ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ КОДЕКС РСФСР"
(утв. ВС РСФСР 11.06.1964)
ЗАКОН РФ от 26.06.1992 N 3132-1
"О СТАТУСЕ СУДЕЙ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
"АРБИТРАЖНЫЙ ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
от 05.05.1995 N 70-ФЗ
(принят ГД ФС РФ 05.04.1995)
"ГРАЖДАНСКИЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ (ЧАСТЬ ВТОРАЯ)"
от 26.01.1996 N 14-ФЗ
(принят ГД ФС РФ 22.12.1995)
ПОСТАНОВЛЕНИЕ Конституционного Суда РФ от 25.01.2001 N 1-П
"ПО ДЕЛУ О ПРОВЕРКЕ КОНСТИТУЦИОННОСТИ ПОЛОЖЕНИЯ ПУНКТА 2 СТАТЬИ
1070 ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В СВЯЗИ С ЖАЛОБАМИ
ГРАЖДАН И.В. БОГДАНОВА, А.Б. ЗЕРНОВА, С.И. КАЛЬЯНОВА И Н.В.
ТРУХАНОВА"
ПОСТАНОВЛЕНИЕ Пленума Верховного Суда РФ от 24.08.1993 N 7
"О СРОКАХ РАССМОТРЕНИЯ УГОЛОВНЫХ И ГРАЖДАНСКИХ ДЕЛ СУДАМИ
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
ПОСТАНОВЛЕНИЕ Пленума Верховного Суда РФ от 25.06.1996 N 4
"О ВЫПОЛНЕНИИ СУДАМИ ПОСТАНОВЛЕНИЯ ПЛЕНУМА ВЕРХОВНОГО СУДА
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ОТ 24 АВГУСТА 1993 Г. N 7 "О СРОКАХ
РАССМОТРЕНИЯ УГОЛОВНЫХ И ГРАЖДАНСКИХ ДЕЛ СУДАМИ РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ"
"ДЕКЛАРАЦИЯ ОСНОВНЫХ ПРИНЦИПОВ ПРАВОСУДИЯ ДЛЯ ЖЕРТВ ПРЕСТУПЛЕНИЙ И
ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЙ ВЛАСТЬЮ"
(Принята 29.11.1985 Резолюцией 40/34 Генеральной Ассамблеи ООН)
Российская юстиция, N 2, 2002

Об ответственности судей за процессуальные нарушения

Л.А.Терехова

Задачами гражданского судопроизводства в соответствии со ст.2 ГПК РФ являются правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод, законных интересов граждан и иных субъектов. Особенность процессуальных правоотношений выражается в том, что обязательным их субъектом является суд. Именно своевременная и компетентная деятельность последнего должна способствовать выполнению задач, определённых в ст.2 ГПК РФ.

Практика рассмотрения судами общей юрисдикции гражданских дел свидетельствует о том, что суды допускают процессуальные нарушения, отражающиеся на правах участников судебного разбирательства. Механизм процессуальных санкций таков, что основными среди них являются так называемые неблагоприятные процессуальные последствия. В отношении ряда субъектов процессуальных отношений эти неблагоприятные последствия действуют непосредственно. Например, если лицо, участвующее в деле, пропустит срок на подачу кассационной жалобы, то права на совершение данного процессуального действия у него не будет (ст.109 ГПК РФ). Если представитель, не имеющий надлежащим образом оформленных полномочий, подаст исковое заявление в суд, оно будет возвращено (ч.1 ст.135 ГПК РФ). Если сторона удерживает у себя доказательства и не представляет их суду, суд вправе обосновать свои выводы объяснениями другой стороны (ч.1 ст.68).

Что же касается ответственности судей, то нормами ГПК в качестве неблагоприятных для судьи процессуальных последствий по конкретному делу предусмотрены лишь отвод (ст.16) и отмена решения (ст.364). Закон о статусе судей в РФ1 предусматривает ещё дисциплинарную ответственность (ст.12.1), но это длительный процесс. Он не может восприниматься лицами, участвующими в деле, как санкция за нарушения, имевшие место при рассмотрении именно их дела.

Между тем, механизм ответственности судей, а конкретно – гражданско-правовой, существует уже более трёх лет, но до сих пор не освоен заинтересованными лицами.

Согласно ст. 53 Конституции РФ каждый имеет право на возмещение государством вреда, причинённого незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц. Ответственность государства за вред, причинённый судьёй при рассмотрении дела, возможна на основании п.2 ст.1070 ГК РФ, причём без предусмотренного данной статьёй приговора в отношении судьи, а на основании решения по гражданскому делу.

Такая возможность предусмотрена Постановлением Конституционного Суда РФ от 25.01.01 по делу о проверке конституционности положения п.2 ст.1070 ГК РФ, 2 в котором разъяснено следующее. Судебные акты, которые хотя и принимаются в гражданском судопроизводстве, но которыми дела не разрешаются по существу и материально-правовое положение сторон не определяется, не охватываются понятием «осуществление правосудия» в том его смысле, в каком оно употребляется в пункте 2 ст.1070 ГК РФ. В таких актах решаются, главным образом, процессуально-правовые вопросы, возникающие в течение процесса, – от принятия заявления и до исполнения судебного решения, в том числе при окончании дела (прекращение производства по делу и оставление заявления без рассмотрения). Уголовно ненаказуемые, но незаконные виновные действия (или бездействие) судьи в гражданском судопроизводстве (такие, как незаконное наложение судом ареста на имущество, нарушение разумных сроков судебного разбирательства, несвоевременное вручение лицу процессуальных документов, приведшее к пропуску сроков обжалования, неправомерная задержка исполнения и т.п.) должны рассматриваться как нарушение права на справедливое судебное разбирательство. Последнее предполагает компенсацию лицу, которому причинён вред. Положение о вине судьи, установленной приговором суда (п.2 ст.1070), не может служить препятствием для возмещения вреда, причинённого действиями (или бездействием) судьи. В этом случае вина судьи может быть установлена не только приговором суда, но и иным судебным решением.

Рассмотрим наиболее типичные процессуальные нарушения, которые могли бы стать предметом самостоятельного судебного разбирательства по названной Конституционным Судом РФ категории дел.

Грубейшим процессуальным нарушением является несоблюдение сроков рассмотрения дел, установленных в ст.154 ГПК. Например, средний срок рассмотрения дел о возмещении вреда в судах г.Омска составляет 5 месяцев 6 дней, т.е. превышает более, чем вдвое, срок, установленный законом. Из числа дел данной категории всего лишь 42% были рассмотрены в срок. Интересная деталь состоит в том, что рассмотренные в срок дела заканчивались отказом от иска, оставлением заявления без рассмотрения или заключением мирового соглашения. В тех же делах, где суду необходимо было принять решение, срок неизменно нарушался.

Одной из причин нарушения сроков рассмотрения являются необоснованные и частые отложения судебного разбирательства по делу. Например, в деле по иску П. к Региональному отделению фонда социального страхования, рассмотренному Омским райсудом, исковое заявление поступило 5.06.02, а 25.06.02 дело назначают к слушанию на … 20.08.02. В назначенный день рассмотрение дела откладывается на 11.09.02 без указания причин для такого действия. Далее, 11.09.02 судебное разбирательство откладывается вновь, поскольку запрашивается страховое дело. Между тем, необходимость такого запроса была очевидной уже при подаче искового заявления, и почему судья не сделал этого в период подготовки - – непонятно. Решение по делу было вынесено 23.10.02, т.е. спустя 4 месяца и 18 дней с момента поступления искового заявления3.

Причины для отложения разбирательства по делу могут быть самыми разнообразными. Одна из самых распространённых – необходимость истребования дополнительных доказательств. Если такая необходимость выявляется во время судебного разбирательства, это само по себе свидетельствует о слабой подготовке дела. Но когда отложения имеют место по 4 и более раз, а рассмотрение дела растягивается на многие месяцы4, речь должна идти об ответственности судей.

Ещё одна распространённая причина отложения судебного разбирательства – неявка участников. Казалось бы, подобные факты нельзя ставить в упрёк судьям (за исключением случаев неизвещения). Однако в определённых случаях такое обстоятельство, как неявка участников, может создаваться искусственно и служить способом затягивания разбирательства по делу, если по каким-либо причинам судья не желает выносить по делу решение. Именно такое впечатление складывается при знакомстве с делом по иску Р. к ООО «Стройконтракт», рассмотренному Куйбышевским судом г. Омска. Иск был подан бывшим работником организации-ответчика, получившим производственную травму. Исковое заявление поступило в суд 20.09.01г. и первое судебное заседание было назначено на 15.10. В это судебное заседание не явился ответчик, и, несмотря на то, что его извещение было признано надлежащим, суд отложил судебное разбирательство на 15.11.01 (что уже было за пределами сроков, установленных ст.99 ГПК РСФСР). Всё это время, т.е. почти 2 месяца, судья почему-то «не замечал» необходимости привлечения в дело третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований на предмет спора. Для судьи это стало очевидным лишь 15.11.02г., и по этой причине судебное разбирательство было отложено на 25.12.02, после чего следует череда отложений (всего 11), связанных то с неявкой ответчика, то с неявкой третьих лиц. Причём с третьих лиц каждый раз, для каждого судебного разбирательства берут новое заявление с просьбой рассмотреть дело в их отсутствие. Иногда такое заявление взять «забывают» и этим обстоятельством пользуются как основанием для очередного отложения. В одном из судебных заседаний (30.05.02г.) поводом к отложению становится неявка свидетеля Г., который заявил лицу, доставлявшему повестку, что в суд не придёт, т.к. не хочет. Судья определяет ему штраф в 2500 руб. и принудительный привод на 6.08.02г.. Но сам принудительный привод не оформляется, и 6.08.02г. в судебное заседание свидетель не явился вновь, не явился он и 9.08.02г., и именно в этот день судья наконец-то оформляет принудительный привод свидетеля на 10.09.02г.. Причём именно для этого судебного заседания судья в очередной раз «забывает» взять заявление у третьих лиц, со ссылкой на неявку которых вновь откладывает судебное разбирательство (принудительный привод долгожданного свидетеля был напрасным).

В связи с данными действиями суда необходимо отметить, во-первых, что как ГПК РСФСР (ст.157), так и новый РФ (ст.167) право просить суд о рассмотрении дела в их отсутствие и о направлении им копии решения предусматривает лишь для сторон, но не для третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования. Во-вторых, принудительный привод возможен для свидетеля при неявке по вторичному вызову (ст.160 ГПК РСФСР, ст.168 ГПК РФ). Суд же 30.05.02г. выносит определение о применении одновременно двух санкций: и штрафа, и привода за неявку по первому вызову. То, что в этот день привод так и не был оформлен, свидетельствует, очевидно, о том, что судья уже после вынесения определения ознакомился с требованиями закона.

В результате манипуляций с третьими лицами и свидетелем судья затянул дело с 20.09.01г. до 12.09.02г., т.е. дело находилось в суде неразрешённым в течение года. Но на этом история его «рассмотрения» не завершается. Представитель ответчика в судебном заседании 12.09.02г. заявляет ходатайство о передаче дела по подсудности в Центральный суд, по месту государственной регистрации организации. Судья удовлетворяет ходатайство и со ссылкой на ч.4 ст.122 ГПК РСФСР дело передаёт … в Первомайский суд. Указанный в материалах дела новый адрес ответчика действительно относится к Первомайскому району, а не к Центральному, и непонятно, почему сам ответчик (ведь это было его ходатайство) заблуждался насчёт собственного адреса. Определение о передаче дела было отменено Президиумом областного суда в надзорном порядке, и 15.12.02г. дело по иску Р. вновь принимает к производству тот же судья Куйбышевского суда, который и начинал его рассмотрение. На этот раз он избирает другую тактику для затягивания дела: запрашивает справки из регистрационной палаты, хотя уже в первое назначенное им судебное заседание 23.01.03г. явились все участники. Но в этот день дело так и не было рассмотрено. Судья упорно, в течение 5 месяцев, ведёт переписку с регистрационными и налоговыми органами, пока имевшийся в наличии ответчик не прекращает своё существование, а его правопреемник не исчезает. После того, как направленное организации-правопреемнику извещение возвращается с отметкой «по указанному адресу не значится», 16.05.г. судья выносит заочное решение об удовлетворении иска Р., хотя надлежащего извещения ответчика не было и неизвестно, существует ли организация-ответчик. Таким образом, дело находилось в производстве суда с 20.09.01г. по 16.05.03г., что составляет 1 год и 4 месяца5. Перспектив исполнения у такого решения нет (отсутствие должника). Складывается впечатление, что судья любой ценой стремился помочь ответчику уйти от ответственности. Напрашивается вопрос о персональной ответственности судьи за допущенные процессуальные нарушения.

Затягиванию рассмотрения дела способствуют и споры судов между собой о подсудности. И, хотя процессуальное законодательство всегда содержало чёткое правило о недопустимости споров о подсудности (ч.2 ст.125 ГПК РСФСР, ч.4 ст.33 и ч.4 ст.23 ГПК РФ), в судебной практике встречаются попытки это правило обойти. Так, в уже упоминавшемся деле по иску Р. к ООО «Стройконтракт» судья Первомайского суда, получив переданное из Куйбышевского суда по подсудности дело и не согласившись с коллегой (оснований для передачи, действительно, не было), направляет представление председателю областного суда, который вносит надзорный протест. Определение о передаче дела отменяется в надзорном порядке (дело рассматривалось до введениЯ в действие ГПК РФ 2002 г., и в настоящее время такие действия невозможны). За всеми этими действиями скрыт недопустимый для судов спор о подсудности.

В деле по иску С. к отделу социальной защиты, рассмотренном Омским райсудом, исковое заявление значится поступившим 30.06.03, оставлено без движения до 15.07.03г. и 15.07.03г. принято к производству. В судебном заседании 24.07.03 судья выносит определение о передаче дела мировому судье на основании ст.33 ГПК РФ как принятое с нарушением правил о подсудности (цена иска менее 10 МРОТ). Мировой судья принимает дело к производству, привлекает к участию в деле третье лицо, проводит 6.10.03г. предварительное судебное заседание, назначает дело на 20.10.03г., но в назначенный день снова проводит предварительное судебное заседание и выносит определение о передаче дела по подсудности в районный суд, т.к. дела о возмещении вреда жизни и здоровью в перечне ст.23 ГПК РФ отсутствуют6. Между тем, и ст.23 ч.4 и ст.33 ч.4 ГПК РФ (ранее – ст.125 ГПК РСФСР) содержат не допускающее толкований правило, запрещающее судам спорить о подсудности. Установлено данное правило в интересах граждан, чтобы не допустить бесконечных пересылок дела из одного суда в другой, как имело место в указанных делах.

Важным моментом является правильное определение состава лиц, участвующих в деле, и процессуального положения каждого из них. Типичные ошибки допускаются при рассмотрении дел с участием несовершеннолетних. В силу ст.1074 РФ гражданин, достигший 14 лет, сам отвечает за причинённый вред. Он вправе лично защищать свои права в суде, однако суд обязан привлечь к участию в таких делах законных представителей (ч.4 ст.37 ГПК). Права несовершеннолетних в возрасте до 14 лет защищают в процессе их законные представители, однако суд обязан привлекать к участию в таких делах самих несовершеннолетних (ч.3 ст.37 РФ). Родителей необходимо привлекать обоих, поскольку в соответствии со ст. 61 Семейного Кодекса РФ родители имеют равные права и несут равные обязанности в отношении своих детей. Неправильно определённый состав участников – тоже одна из причин затягивания процесса. Например, по делу, рассмотренному Октябрьским судом, иск был предъявлен к несовершеннолетней 1985 года рождения, хотя по приговору суда было видно, что преступление она совершила совместно с младшей сестрой, освобождённой от уголовной ответственности за недостижением возраста. А со стороны истцов (потерпевших девочек было двое) выступали отец одной и мать другой, без своих супругов7. Другой пример: иск предъявлен отцом 13-летнего потерпевшего, мальчик к участию в деле не привлекался, а его мать привлечена как третье лицо на стороне истца. В качестве ответчиков привлечены оба родителя 15-летнего правонарушителя, а последний привлечён как третье лицо на стороне ответчиков. Подобные нарушения допущены и при рассмотрении этим же судом другого дела8. В качестве типичных можно также назвать следующие нарушения: 1) потерпевший Н. 1987 года рождения был сбит автомобилем. Иск подаёт его отец, сам Н. привлечён в качестве третьего лица на его стороне, мать Н. – тоже как третье лицо. В качестве ответчиков привлечены и водитель (по доверенности, т.е. в силу ч.1 ст.1079 ГК РФ может отвечать сам), и собственник автомобиля; 2) иск заявлен отцом 15-летней потерпевшей, которая не привлечена к участию в деле, как и 15-летний виновник происшествия9.

Серьёзные нарушения допускаются по делам, где заявлено ходатайство об обеспечении иска. В ряде дел подобные ходатайства вообще не были рассмотрены10. Вызывает сомнения сложившаяся в судах практика, по которой, после заявленного ходатайства об обеспечении иска судьи, не разрешая вопроса по существу, сначала направляют запросы в ГИБДД и в учреждение юстиции на предмет наличия автотранспорта или недвижимости у ответчика. Дальнейшие меры принимаются в зависимости от полученных ответов11. Между тем, в соответствии со ст.141 ГПК РФ заявление об обеспечении иска рассматривается в день его поступления, о принятии мер по обеспечению выносится определение. Исполнение этого определения производится немедленно, в порядке, установленном для исполнения судебных постановлений (ст.142 РФ), т.е. это порядок, установленный Законом об исполнительном производстве12, и заниматься этим должны судебные приставы-исполнители. Суды же, вместо того, чтобы рассмотреть вопрос и выбрать меру обеспечения в порядке ч.1 и 3 ст.140 ГПК РФ и вынести об этом определение, начинают розыск имущества, т.е. выполняют несвойственные судам функции. На розыск уходит время, и требование «немедленности», заложенное в основу обеспечения иска в ст. 141 и 142, уже невыполнимо. Попутно следует отметить бессмысленность обращения к учреждению юстиции: в подавляющем большинстве случаев граждане владеют лишь такой недвижимостью, которая является их единственным местом жительства. В силу ст.446 ГПК РФ взыскание на такой объект не может быть обращено.

По большинству дел суды прибегают к установленной законом возможности отложить составление мотивированного решения на срок не более 5 дней со дня окончания разбирательства дела (ст.199 ГПК РФ). На необходимость строгого соблюдения установленного ст.199 срока составления мотивированного решения указывается и в п.14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.03 «О судебном решении»13. Однако судьи обходят это требование, и по материалам дела установить, выдержан ли срок, невозможно. Можно лишь предполагать, что срок нарушен, основываясь на периоде времени, прошедшего от момента вынесения резолютивной части до направления дела в кассационную инстанцию, или основываясь на факте подачи «предварительной» кассационной жалобы14. Ни в одном (!) из дел, по которым откладывалось составление мотивированного решения, никаких отметок в протоколе о времени ознакомления участников с решением нет. Это позволяет судье писать решение сколь угодно долго. С одной стороны, ч.2 ст.229 ГПК РФ в п.п. 13 и 14 не упоминает об этих сведениях. Но в ч.2 ст. 193 говорится, что при объявлении только резолютивной части решения председательствующий обязан разъяснить, когда лица, участвующие в деле, представители могут ознакомиться с мотивированным решением, а ч.1 ст.229 устанавливает, что протокол должен содержать все существенные сведения о разбирательстве дела.

Рассмотренные процессуальные нарушения способны самым серьёзным образом отразиться на правах заинтересованных лиц. И вряд ли является эффективным такой метод борьбы с недобросовестными судьями, как «накопление» определённого объёма негативных отзывов на деятельность судьи, чтобы применить к нему меры дисциплинарной ответственности. В этом смысле более перспективным является путь, установленный Постановлением Конституционного Суда от 25.01.01г. В нём говорится о самостоятельной категории гражданских дел, когда вина судьи и мера его ответственности могут быть определены по иску заинтересованного лица. Конституционный Суд РФ предлагает Федеральному Собранию РФ урегулировать основания и порядок возмещения государством вреда, причинённого незаконными действиями (или бездействиями) судьи, а также подведомственность и подсудность такого рода дел.

Законодательные органы данное Постановление Конституционного Суда РФ проигнорировали. Думается, это основная причина, в связи с которой гражданско-правовой механизм ответственности судей за допущенные процессуальные нарушения до сих пор заинтересованными лицами не освоен.

Список литературы

1. Справочная информационная система «Консультант – Плюс».

3. Архив Омского районного суда. Дело № 2-164/03.

4. Архив Советского районного суда г.Омска. Дело № 2-1400/03; Архив Куйбышевского районного суда г.Омска. Дело № 2-6397/03; Архив Первомайского районного суда г.Омска. Дело № 2-196/03.

5. Архив Куйбышевского районного суда г.Омска. Дело № 2-375/03.

6. Архив Омского районного суда. Дело № 2-43/04.

7. Архив Октябрьского районного суда г.Омска. Дело № 2- 8692/03.

8. Архив Омского районного суда. Дела №№ 2-752/03 и 2-476/03.

9. Архив Омского районного суда. Дело № 2-528/03; Архив Первомайского районного суда г.Омска. Дела № № 2-1557/02 и 2-18/02.

10. Архив Первомайского районного суда г.Омска. Дела №№ 2-178/03 и 2-18/02; Архив Омского районного суда. Дело № 2-528/03.

11. Архив Ленинского районного суда г.Омска. Дело № 2-1138/03; Архив Омского районного суда. Дело № 2-665/03; Архив Первомайского районного суда г.Омска. Дело № 2- 18/02.

12. СЗ РФ. 1997. .№ 30. Ст.3591.

13. Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. № 2.

14. Архив Куйбышевского районного суда г.Омска. Дела №№ 2-6397/03; 2-6211/03;

15. Архив Кировского районного суда г.Омска. Дело № 2-178/03;

16. Архив Советского районного суда г.Омска. Дело № 2-1400;

17. Архив Омского районного суда. Дела №№ 2-43/04; 2-164/03; 2-476/03.

9.7. ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ СУДЕЙ ЗА ВРЕД, ПРИЧИНЕННЫЙ ДЕЙСТВИЯМИ, НЕ СВЯЗАННЫМИ С РАЗРЕШЕНИЕМ ДЕЛА ПО СУЩЕСТВУ

Донцова Т.К., к.ю.н., доцент кафедры гражданско-правовых дисциплин

Донцов Е.М. к.ю.н., доцент профессор кафедры гражданско-правовых дисциплин

Российский государственный университет туризма и сервиса Перейти на Гпавное МЕНЮ Вернуться к СОДЕРЖАНИЮ

Аннотация. В работе рассматриваются проблемные вопросы, связанные с гражданской правовой ответственностью судей за вред, причиняемый действиями либо бездействием, не связанными с разрешением дела по существу1.

Ключевые слова: права граждан, судебная власть,

причинение и возмещение имущественного, морального вреда, вина судьи, ответственность судьи, государства.

«Нормою человеческих действий должна служить справедливость».

Н.Г. Чернышевский

С принятием Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 25 января 2001 года № 1-П «По делу о проверке конституционности положения пункта 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан И.В. Богданова, А.Б. Зернова, С.И. Кальянова и Н.В. Труханова»2 был сделан решительный шаг на пути к разрешению вопроса о том, насколько же принцип независимости судей согласуется с конституционными гарантиями прав граждан на полное возмещение вреда, причиненного государственными органами (ст.53 Основного закона Российской Федерации).

Общеизвестно, что случаи возможных правонарушений со стороны судебных органов, причиняющих вред гражданам и юридическим лицам, не ограничиваются каким либо перечнем.

Вред может быть причинен гражданину и юридическому лицу при рассмотрении уголовного дела, в ходе гражданского, арбитражного либо административного судопроизводства. И не всегда такие последствия могут быть результатом деятельности суда по осуществлению правосудия (по смыслу, выявленному Конституционным Судом Российской Федерации). Так, например,

1 Данная работа выполнена с использованием Справочной Правовой Системы Консультант Плюс.

2 Положение пункта 2 ст. 1070 Гражданского кодекса РФ не может служить основанием для отказа в возмещении государством вреда, причиненного при осуществлении гражданского судопроизводства в результате незаконных действий (или бездействия) суда (судьи), в том числе при нарушении разумных сроков судебного разбирательства, если вина судьи установлена не приговором суда, а иным соответствующим судебным решением // Вестник Конституционного Суда Российской Федерации, № 3, 2001 г.

незаконное наложение арбитражным судом (судьей) ареста на имущество юридического лица, нарушение сроков рассмотрения дела, несвоевременное вручение лицу процессуальных документов, приведшее к пропуску сроков обжалования, неправомерная задержка исполнения, нарушение самим судьей норм процессуального закона в плане «хода-процедуры» самого судебного разбирательства: порядка, очередности объяснений лиц, участвующих в деле; создание искусственного уклона в сторону «допроса» истца по заявленным и обоснованным им имеющимся в деле требованиям, а не ответчика. Хотя общеизвестно, что именно ответчик, а не истец обязан по действующему законодательству доказать (доказывать) свою невиновность. Как быть в иных случаях, например, когда ответчик (и (или) его представитель) не представил и не представляет суду (судье) в разумные сроки доказательства своей полной или частичной невиновности, заявляет бесконечные и бессмысленные, имеющие лишь косвенное, а порой вообще никакого отношения к рассматриваемому делу различные ходатайства (с целью затянуть процесс) и судья их удовлетворяет? Соответственно, судебное разбирательство затягивается на целые годы, потому что оно постоянно откладывается. Кому это выгодно? Естественно ответчику (его представителю), который преследует лишь одну цель - любым способом уйти от ответственности (деморализовать истца; чтобы истец, уставший от слушаний дела, например в 3 года, пошел на определенные невыгодные для себя уступки и был «счастлив» получить от ответчика наличными, например, 5 тысяч рублей вместо положенных 50 тысяч рублей). Нередки случаи, когда истец умирает, не доживая до гарантированной государством судебной защиты. Все эти «хитросплетенные ходатайства», как и многие иные недобросовестные действия ответчика с целью уклонения от ответственности, хорошо известны практикующим юристам, адвокатам. Они «стары, как наш мир».

Закономерно возникает вопрос. Если они известны практикующим юристам, неужели они не известны судье? Если известны, тогда как в этих и им подобных случаях согласуются действия председательствующего с нормой статьи 156 ГПК Российской Федерации, которая говорит о том, что председательствующий помимо руководства судебным заседанием так же обязан устранять из судебного разбирательства всё, что не имеет отношения к рассматриваемому делу? Здесь по всей видимости пока остается больше вопросов, чем ответов.

Заслуживают внимания и оценки также многие другие обстоятельства, в том числе и морально-этическое поведение судей по отношению к лицам, участвующим в деле. Такие действия не охватываются термином «осуществление правосудия».

Предположим, что в процессе движения гражданского дела судья выносит определения, которые в соответствии с нормами Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации могут быть обжалованы или опротестованы, и в дальнейшем отменены апелляционной или кассационной инстанциями. В этих и им подобных случаях нередко сторонам, да и иным участникам процесса возможно причинение убытков, связанных с неоправданным затягиванием рассмотрения дела. Выходит, что неправильные или ошибочные действия судьи, причинившие материальный или моральный вред сторонам, другим участникам процесса, не являются надлежащими основаниями для возмещения такого вреда.

Отсутствие в законе определения «Правосудие» и ограничение ответственности в зависимости от наличия приговора в отношении судьи, фактически привели к невозможности для граждан и юридических лиц добиться возмещения причиненного судьей вреда.

В этой связи п. 2 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации давно вызывает резкую критику. Так, Л.В. Бойцова указала, что «...часть 2 ст. 1070 ГК исключает возможность прямого действия ст.53 Конституции Российской Федерации, общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации и ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении соответствующих исков о возмещении вреда, причиненного в процессе гражданского судопроизводства. В отличие от ч. 2 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации, ст. 53 Конституции не содержит никаких ограничений по сфере действия, основаниям ответственности и кругу должностных лиц, причиняющих ущерб. Таким образом, ч. 2 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации лишает граждан права, закрепленного в ч. 1 ст. 46 Конституции, согласно которой каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод. Указанное положение Гражданского кодекса неконституционно и потому, что в результате отказа в праве на компенсацию ущерба от государства и отсутствия правового регулирования в действующем законодательстве вопроса о предъявлении исков к непосредственным причинителям ущерба -судьям граждане вовсе лишаются средства судебной защиты»3.

Было высказано мнение о том, что рассматриваемое положение Гражданского кодекса Российской Федерации должно было быть однозначно признано неконституционным.

В попытке исправить ситуацию и привести указанное положение в соответствие с Конституцией Российской Федерации, еще в 1998 году в Государственную Думу Российской Федерации был представлен на рассмотрение проект федерального закона «О внесении изменения в пункт 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации».

Указанным проектом предлагалось изменить п. 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации, изложив его в следующей редакции:

В пояснительной записке к законопроекту указывалось, что согласно ст. 45 п. 1, ст. 46 п. 1, ст. 52 и ст. 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти и их должностных лиц, государственная и судебная защита прав гарантируется, и государство обязано обеспечить потерпевшим доступ к правосудию. Поскольку эти требования Конституции Российской Федерации имеют безусловный характер, они не могут быть ограничены федеральными законами вообще, и Гражданским кодексом Российской Федерации, в частности.

3 Бойцова Л.В. Ответственность государства и судей за вред,

причиненный гражданам при отправлении правосудия // Журнал российского права. 2001, № 9.

Однако, п. 2 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации ограничивает возмещение вреда, причиненного незаконными действиями или бездействием органа государственной власти - суда, при осуществлении правосудия случаями, когда вина судьи установлена приговором суда. Таким образом, п. 2 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации устанавливает возможность антиконституционной ситуации (ст.53 Конституции Российской Федерации), когда факт причинения вреда органом государственной власти путем нарушения требований закона при осуществлении правосудия налицо и не ставится под сомнение, однако причиненный вред все же не подлежит возмещению.

В качестве обоснования «ухода от ответственности» приводилась достаточно распространенная ситуация, когда суд нарушает право гражданина на судебную защиту путем несоблюдения установленных сроков рассмотрения дела и тем самым причиняет ему вред, но происходит это не по вине судьи, а в связи с кадровой недоукомплектованностью суда.

Необходимо отметить, что практически любой практикующий юрист, адвокат сталкивается с ситуациями, когда негативные последствия возникают в результате действия (бездействия) судьи. В надежде получить гарантированное конституционное возмещение потерпевшая сторона использует в качестве средства защиты обращение в суд и получает отказ. Разумеется, не всегда требования о возмещении вреда в таких случаях основаны на законе. В отношении граждан можно сказать, что довольно часто проигравшая спор сторона пытается найти правду именно таким образом - предъявив иск к судье о возмещении причиненного вреда. Однако, среди таких обращений бывают действительно обоснованные.

При этом мы не берем в расчет случаи, когда граждане обосновывают свои требования тем, что вынесенное судьей решение впоследствии было отменено вышестоящей инстанцией. Действительно, в процессе пересмотра дел в апелляционной, кассационной, надзорной инстанциях рассматривается вопрос о законности принятого решения. Если решение отменяется вышестоящей инстанцией, то это означает, что решение было незаконным. В такой ситуации, по сути, имеется одно из составляющих условий деликтной ответственности. Однако, можно ли обосновывать требование о возмещении вреда одним этим обстоятельством, тем более что речь в данном случае идет о деятельности судей, наделенных иммунитетом и независимых при принятии решений?

При рассмотрении общих положений об ответственности государственных органов мы говорили о том, что признание решений или действий (бездействия) незаконными - есть доказательство противоправности. В отношении судей должно действовать и действует иное правило: вопрос о том, была ли допущена эта противоправность по вине судьи или в силу других обстоятельств - решается отдельно, в уголовном процессе. На наш взгляд, абсолютно справедливо мнение Конституционного Суда Российской Федерации о том, что в данной ситуации особый статус судьи предполагает определенную специфику разрешения вопроса о его вине в совершении незаконного деяния. В этом случае как никогда актуально требование п. 2 ст. 16 Федерального закона «О статусе судей», в соответствии с которым судья не может быть привлечен к какой-либо ответственности за выраженное им при осуществлении правосудия мнение и принятое судом решение, если только вступившим в законную силу приговором суда не будет

установлена виновность судьи в преступном злоупотреблении либо вынесении заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта.

В этой связи представляется целесообразным председателям судов и соответствующим квалификационным коллегиям установить практику изучения и оценки решений судов, отмененных вышестоящей инстанцией, на предмет их явной заведомой неправосудности либо возможной коррумпированности судей. Так, например, по оценке Комиссии по борьбе с коррупцией Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, обобщившей поступившие в 2000-2002 гг. материалы и обращения граждан, руководителей государственных и коммерческих организаций и других лиц, касающиеся вопросов коррупции в деятельности судебных органов Российской Федерации, усматриваются прямые факты укрывательства незаконных действий недобросовестных судей со стороны высших должностных лиц судейского сообщества. Общеизвестно, что в практике работы судов имелись случаи, когда судьи, допустившие серьезные нарушения закона, проявившие себя как неквалифицированные специалисты, длительное время не лишались судейских полномочий, а иногда находили неоправданное сочувствие у своих кол-лег4.

О наличии комплексного нарушения закона в судах, лишающего граждан России одного из основополагающих конституционных прав - права на судебную защиту, говорится в докладе Комиссии по правам человека при Президенте Российской Федерации.

Доклад был подготовлен в порядке части второй и в соответствии с частью шестой пункта 4 «Положения о Комиссии по правам человека при Президенте Российской Федерации». В основу доклада положен его проект, рассмотренный и одобренный 2 октября 2003 года на совещании экспертов Комиссии.

Предмет исследования для данного специального доклада обусловлен систематическими нарушениями прав граждан в судах всех уровней.

Более трети жалоб и других материалов, поступающих в Комиссию по правам человека, касаются грубых нарушений прав граждан судами (судьями).

На личном приеме граждане сообщают о произвольных, незаконных решениях, о предвзятом отношении некоторых судей, о нарушении ими основ этики, морали и нравственности, о полной безнаказанности судей даже в тех случаях, когда беззаконие очевидно.

В данном докладе подробно проанализированы нарушения, допускаемые судами на всех стадиях процесса, указано какие нормы законодательства позволяют судьям совершать незаконные действия и избегать ответственности.

В то же время данный документ не отражает одно из наиболее распространенных в российских судах нарушений - неоправданной длительности разрешения дел.

Хотелось бы отметить, что проблема исследования не ограничивается указанными случаями. Существенный вред может быть нанесен и другой процессуальной деятельностью суда, но именно волокита при рассмотрении гражданских и иных дел стала нашей национальной проблемой и отличительной чертой российского правосудия.

В свою бытность Председателем правительства Российской Федерации М.Е. Фрадков на первом выступле-

4 Постановление VI Всероссийского съезда судей от 2 декабря 2004 г. «О состоянии правосудия в Российской Федерации и перспективах его совершенствования» // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, 2005 г., № 2.

нии в Государственной Думе 5 марта 2004 года отметил неэффективность судебной системы, когда даже по несущественным вопросам разбирательства ведутся месяцами5. К сожалению, даже не месяцами, а годами. Доходит до полнейшего абсурда, когда в судах общей юрисдикции дела рассматриваются от одного года до десяти лет! О какой гарантированной государством судебной защите прав, свобод, законных интересов граждан (ст.46 Конституции Российской Федерации) может идти речь, если истцы просто не доживают до этой гарантированной защиты? Испытывая нравственные страдания от волокиты, подрывают здоровье, психику, несут материальные затраты. Кто должен за это все отвечать, кто обязан компенсировать материальные затраты? Именно поэтому уже давно в сознании граждан рассмотрение дела в суде общей юрисдикции и его разбирательство ассоциируется с названием знаменитого произведения Алексея Николаевича Толстого «Хождение по мукам».

Пожалуй, меньше всего сведений о нарушениях сроков рассмотрения дел поступает из арбитражных судов Российской Федерации, в то время как суды общей юрисдикции грешат этим повсеместно. Не отрицает данный факт сам Председатель Московского городского суда О.А. Егорова, которая в одном из интервью указала на то, что такие случаи не редкость6.

В качестве средства борьбы с таким явлением может быть использовано лишь обращение в квалификационные коллегии судей, которые в соответствии с положениями п. 2 ст. 22 Федерального закона «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации»7 рассматривают жалобы, содержащие сведения о совершении судьей дисциплинарного проступка. При этом только грубое, систематическое нарушение сроков, установленных процессуальными нормами, может быть основанием для привлечения судьи к дисциплинарной ответственности.

Конечно, вопрос о привлечении судей к такой ответственности сам по себе является дискуссионным. После принятия в ходе судебной реформы соответствующих поправок, процесс привлечения судьи к ответственности не стал проще. Фактически его разрешение осуществляется квалификационными коллегиями судей на основании собственного усмотрения. При решении вопроса о мере дисциплинарной ответственности судьи учитываются все обстоятельства совершенного проступка, ущерб, причиненный авторитету судебной власти и званию судьи, личность судьи и его отношение к совершенному проступку.

Вместе с тем, с жалобой на волокиту в квалификационные коллегии обращаются скорее не ради получения морального удовлетворения от сознания, что судья наказан. В большинстве случаев, такая мера является способом предотвращения возникновения материального ущерба, а зачастую и морального вреда.

Нередки случаи, когда в ходе разрешения имущественного спора налагается арест, в результате чего одна из сторон не может использовать какое-либо имущество и распоряжаться им. Затягивание судебного разбирательства в таких случаях неизбежно ведет к возникновению убытков, возможность возмещения которых на основании действующего законодательства фактически сводится к нулю.

Также нельзя не согласиться с тем, что затягивание на длительный срок разрешения вопроса, например, о расторжении брака и разделе имущества, может причинить сторонам моральный вред. Такие споры сами по себе причиняют нравственные страдания, а сопряженные с необходимостью многократной явки в суд, попытками доказать свою правоту, убедить судью рассмотреть спор как можно скорее, необходимостью писать многочисленные жалобы, в конечном итоге вызывают негативные изменения в эмоциональной сфере, вплоть до расстройства здоровья, причинения гражданам вреда.

Конечно, говоря о длительности судебного разбирательства нельзя во всем обвинять судью. Чтобы быть справедливыми, следует признать, что срок рассмотрения дела во многом зависит от его сложности, поведения сторон и иных обстоятельств. Поэтому прежде чем ставить вопрос об ответственности судьи за вред, причиненный нарушением разумных сроков разрешения дела, необходимо, на наш взгляд, четко и не двусмысленно и именно в законодательном порядке установить критерии определения вины судьи в совершении незаконного действия (бездействия), а также разрешить извечный вопрос: кто должен доказывать вину судьи в причинении вреда?

Именно вопрос о вине и распределении бремени ее доказывания при привлечении государства к имущественной ответственности за действия судей был рассмотрен Конституционным Судом Российской Федерации в ходе рассмотрения жалоб граждан И.В. Богданова, А.Б. Зернова, С.И. Кальянова и Н.В. Труханова по делу о проверке конституционности положения пункта 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Если п. 2 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации весьма определенно устанавливает порядок доказывания вины судьи, то каким же образом должен быть разрешен этот вопрос в случаях, не подпадающих под определение «осуществление правосудия».

Повторимся, что под осуществлением правосудия понимается не все судопроизводство, а лишь та его часть, которая заключается в принятии актов судебной власти по разрешению подведомственных суду дел, т.е. судебных актов, разрешающих дело по существу. Как было отмечено нами ранее, рассчитывать на удовлетворение иска о возмещении вреда в данном случае возможно, если вина судьи в совершении противоправного действия установлена в порядке уголовного судопроизводства.

Остальные незаконные виновные действия (или бездействие) судьи в судопроизводстве (в том числе незаконное наложение судом ареста на имущество, нарушение разумных сроков судебного разбирательства, несвоевременное вручение лицу процессуальных документов, приведшее к пропуску сроков обжалования, неправомерная задержка исполнения) влекут обязанность государства возместить причиненный вред вне зависимости от наличия приговора.

По мнению Конституционного Суда, во всех тех случаях, когда судья издает незаконный акт (или проявляет противоправное бездействие) по вопросам, определяющим не материально-правовое (решение спора по существу), а процессуально-правовое положение сторон, вина судьи может быть установлена не только приговором суда, но и иным судебным решением. При этом не действует положение о презумпции вины причините-

ля вреда, предусмотренное пунктом 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Нам представляется совершенно немотивированным последнее утверждение Суда о том, что презумпция вины причинителя в отношении причинения вреда судебными актами, не разрешающими дело по существу, не действует. Иными словами, вину в этих случаях должен доказывать потерпевший. С точки зрения права основания для такого вывода отсутствуют.

В рассматриваемом Постановлении Конституционный Суд Российской Федерации указал, что всякое исключение из принципа виновности должно быть выражено прямо и недвусмысленно, т.е. закреплено непосредственно.

По логике Конституционного Суда Российской Федерации на все незаконные судебные действия, не связанные с разрешением дела по существу, должно распространяться общее правило о презумпции вины причинителя вреда. Ведь в случаях отсутствия в законе специального правила всегда действует общее правило. Представляется, что в этом случае позиция Конституционного Суда Российской Федерации глубоко ошибочна, поскольку данное им толкование явно противоречит смыслу гражданского законодательства.

Хочется верить, что приняв такое решение Конституционный Суд Российской Федерации не последовал по пути судейской солидарности, а просто совершил распространенную ошибку и допустил подмену понятий.

Доказательством правоты нашей точки зрения служит так же тот факт, что спустя некоторый промежуток времени, государство все же прислушалось и признало справедливые нарекания со стороны общества, логики законодательства в отношении того, что оно обязано отвечать за действия (бездействия) нерадивых судей, допускающих волокиту судебных разбирательств. Кроме того, несмотря на многочисленные постановления Пленумов Верховного Суда Российской Федерации, касающиеся вопросов соблюдения этики, культурного поведения со стороны судей при приеме граждан, производстве судебного разбирательства, некоторые судьи до сих пор, игнорируя их, попирают данные «указания». Судья, исходя из своего статуса прекрасно понимает, что гражданин не может ему ответить тем же хамством, иначе в отношении гражданина сразу же будет возбуждено уголовное дело за неуважение к суду. Поэтому не без оснований именно путем ужесточения наказания для недобросовестных судей, по мнению россиян, следует исправлять судейские нравы. Эта мера популярна у 51 % опрошенных, при этом 22 % высказались за то, чтобы упростить процедуру привлечения судей к уголовной ответственности (противоположный рецепт предложили лишь 7 % респондентов)8.

На фоне инициативы со стороны государства и в первую очередь, Президента Российской Федерации -Дмитрия Анатольевича Медведева о продолжении судебной реформы в плане ответственности государства за действия, бездействия «нерадивых» судей, которые нарушают права граждан, в «Российской газете» от 14 октября 2008 года вышла статья под заголовком: «Волокита подорожает». В ней говорится о том, что Верховный Суд Российской Федерации предложил установить твердые тарифы за любую волокиту в вопросах правосудия: затягивания следствия, неисполнение вердиктов, медлительность самого суда. За любую чинов-

8 Опрос с 23 по 27 октября 2003г. провел «РОМИР-Мониторинг», данные опубликованы в газете «Ведомости» за 3 ноября 2003 года.

ничью нерасторопность гражданин будет вправе предъявить счет казне. В основу данного законопроекта положен принцип ответственности государства за действия или бездействие его органов, повлекшие нарушение разумных сроков в сфере осуществления судопроизводства и исполнения вступивших в законную силу судебных актов9. Нельзя не поддержать очередные хорошие и справедливые, на наш взгляд, судебные реформы, направленные на обеспечение прав граждан в сфере правосудия, озвученные Президентом Российской Федерации 5 ноября 2008 года в Послании к Федеральному собранию Российской Федерации10.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации В. Зорькин в программе «Вести недели» от 7 декабря 2008 года отметил, что за 2008 год было отстранено от занимаемой должности по тем или иным причинам 75 судей. По нашему мнению, принятых мер недостаточно.

В этой связи, считаем необходимым законодательно предпринять так же следующие меры:

Внести изменения и дополнения в статью 2 ГПК Российской Федерации в части, определения понятия «Правосудие», под которым следует понимать судебное разбирательство подведомственных суду дел, оканчивающееся принятием актов судебной власти, разрешающее дело по существу.

2. Внести изменения в пункт 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации, изложив его в следующей редакции:

«Вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (или бездействия) органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, не повлекший последствий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, возмещается по основаниям и в порядке, которые предусмотрены статьей 1069 настоящего Кодекса».

Внести изменения и дополнения в пункт 2 ст. 22 Федерального закона «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации»11. В частности, разрешить участвовать лицу, подавшему жалобу на судью в квалификационную коллегию судей, при ее рассмотрении в коллегии, в том числе с участием представителя.

Создать специализированные суды в субъектах Российской Федерации, которые рассматривали бы только иски граждан, непосредственно предъявляемые к судье (судьям)12, о причинении им имущественного, морального вреда. Причем, в целях избежания корпоративности, солидарности со своими «коллегами», данные специализированные суды целесообразно «включить», путем создания иного Судебного Департамента при Верховном суде Российской Федерации (аналогия - Департаменты собственной службы безопасности при МВД, ФСБ, Таможенных и иных органах Российской Федерации, которые занимаются не только защитой своих сотрудников и членов их семей, но и предупреждают, раскрывают преступления, совершаемые самими сотрудниками).

Данные меры, на наш взгляд, явятся существенной конституционной гарантией прав граждан в сфере возмещения вреда, причиненного незаконными действиями, бездействиями государственных органов, в частно-

10 Послание Президента Российской Федерации Федеральному собранию. 05 ноября 2008г. // Российская газета. 2008. 06-12 ноября.

1 Подобно ряду Европейских государств.

сти, судьями; послужат стимулом для повышения законодательных требований к надлежащему отбору кандидатов на должность судьи из тех лиц, которые действительно отличаются высоким профессионализмом и моральными качествами.

Список литературы:

1. Конституция Российской Федерации. М., 1993.

2. Гражданский кодекс Российской Федерации (Часть вторая) от 26.01.1996г. № 14-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации, 29.01.1996г., № 5. -Ст. 410.

3. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002г. № 1Э8-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации, 18.11.2002г., № 46. -Ст. 4532.

4. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 25 января 2001 года № 1-П «По делу о проверке конституционности положения пункта 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан И.В. Богданова, А.Б. Зернова, С.И. Кальянова и Н.В. Труханова» // Вестник Конституционного Суда Российской Федерации, № 3, 2001г.

5. Послание Президента Российской Федерации Федеральному собранию Российской Федерации 5 ноября 2008 года // Российская газета. 06-12 ноября 2008г.

Судебная защита прав и свобод человека и гражданина призвана служить наиболее эффективным средством восстановления нарушенных прав. Особая роль суда среди других средств правовой защиты личности получила закрепление во Всеобщей декларации прав человека 1948 г.: "Каждый человек имеет право на эффективное восстановление в правах компетентными национальными судами в случае нарушения его прав, предоставленных ему конституцией или законом".

В этой связи хотелось бы отметить давно возникшую необходимость законодательного урегулирования отношений в области гражданско-правовой ответственности судей за причиненный вред. Ведь в ходе обсуждения вопросов об установлении дисциплинарной ответственности судей, изменении порядка привлечения их к уголовной ответственности данная проблема практически не обсуждалась. Хотя ее возникновение было бы закономерным. Конституционным Судом Российской Федерации рассматривался вопрос о соответствии Конституции Российской Федерации п. 2 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации. Принятие 25 января 2001 г. Постановления Конституционного Суда РФ № 1-П "По делу о проверке конституционности положения пункта 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан И.В. Богданова, А.Б. Зернова, С.И. Кальянова и Н.В. Труханова" было оценено как большой шаг к разрешению проблемы возмещения вреда, причиненного действиями (бездействием) суда. А обязательность постановлений Конституционного Суда Российской Федерации позволяла надеяться, что в ближайшее время будет создана необходимая законодательная база для реализации гарантированного права на получение полного возмещения вреда, причиненного судебной властью.

Общеизвестно, что судебные акты приводят к серьезным, порой необратимым последствиям в жизни людей, влияют на права и охраняемые законом интересы граждан и предприятий. Разумеется, высокий статус судьи предполагает непогрешимость его носителя. Однако же очевидно, что как бы ни был образован и опытен судья, он может в чем-то заблуждаться, чего-то не знать, иметь по конкретному вопросу свою позицию. Кроме того, имеющие место случаи недобросовестного отношения судей к своей работе, совершения должностных преступлений свидетельствуют о том, что судья как человек имеет право на ошибку. Вместе с этим суд как орган государственной власти, на наш взгляд, права на ошибку не должен иметь. Поскольку ошибки судей неизбежно влекут возникновение негативных последствий для кого-либо из участников процесса. Такие последствия могут выражаться в причинении вреда личности, имуществу, в нравственных переживаниях. Данный вред по общему правилу должен быть возмещен в полном объеме.

Исследователи проблемы единодушно отмечают, что современное законодательное регулирование значительно ограничивает, а правоприменительная практика фактически препятствует реализации гарантированного Конституцией Российской Федерации права на возмещение вреда, причиненного государственными органами, если речь идет об ответственности за вред, причиненный судьями при осуществлении своей профессиональной деятельности.

Несмотря на то, что нормы современного законодательства устанавливают порядок и основания ответственности государства за незаконные действия государственных органов, к числу которых, как мы знаем, относится и суд, именно в отношении судебной власти установлены существенные ограничения. Безусловно, такое положение обусловлено особым статусом судей в Российской Федерации, обладающих независимостью при принятии решений, и установление большего объема гражданско-правовой ответственности судей может вступить в противоречие с гарантиями их независимости. И все же в ходе изучения проблемы мы постараемся найти разумный компромисс и предложить выход, наиболее отвечающий интересам государства, призванного защищать права его граждан, с одной стороны, и обеспечить независимый и справедливый суд - с другой.

В сфере уголовного судопроизводства суду принадлежит исключительное право именем государства признать лицо виновным в уголовном преступлении, а также назначить ему уголовное наказание (ст. 49 Конституции Российской Федерации).

Только суду предоставлено право выносить решения, допускающие ограничение некоторых конституционных прав граждан. Кроме того, суд рассматривает жалобы на решения об избрании в качестве меры пресечения содержания под стражей или продление его сроков (ст. ст. 22, 23, 25 Конституции Российской Федерации). Суд осуществляет контроль по другим направлениям. Кроме того, некоторые процессуальные действия лицам, осуществляющим расследование, разрешено проводить только по решению суда, для получения которого им надлежит заблаговременно обратиться в суд с аргументированным ходатайством.

В ходе досудебного производства суд рассматривает жалобы на постановления дознавателя, следователя, прокурора об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела, иные их решения, а также на их действия (бездействие), которые могут причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства.

Суд самостоятельно, независимо от кого бы то ни было, по своему внутреннему убеждению принимает решения по всем вопросам, возникающим при рассмотрении дела. Участвующие в судебных стадиях лица все свои действия совершают с разрешения суда и под его контролем.

Таким образом, как непосредственный участник процесса суд не застрахован от ошибок и нарушений. Однако абсолютно очевидно, что допущенные судом в данных сферах нарушения будут неотделимы от действий других участников уголовного или административного производства. Даже такое сугубо "судебное" правонарушение, как незаконное осуждение, - в значительной степени результат небрежно проведенного расследования, нежели умышленных действий судьи. Разумеется, нельзя исключать и вины судьи в таком деянии, именно на него возлагается обязанность полного и всестороннего исследования представленных доказательств и вынесения окончательного решения. Однако при отсутствии умысла со стороны судьи разделить степень вины между всеми участниками процесса практически невозможно. Поэтому в ходе изложения мы будем рассматривать незаконные действия судей в их единстве с действиями правоохранительных органов.

В соответствии с п. 2 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный при осуществлении правосудия, возмещается в случае, если вина судьи будет установлена приговором суда, вступившим в законную силу.

Очевидно, что указанные в п. 1 этой же статьи незаконные действия могут быть также совершены судьями и, следуя логике статьи, возникший вред будет возмещаться лишь при наличии приговора в отношении причинителя (судьи). Однако, учитывая особую значимость объекта посягательства в данном случае - личная свобода и неприкосновенность личности, законодатель установил исключение из такого правила. Поэтому в случае незаконного осуждения вред будет возмещен на основании объективных обстоятельств. Доказательством противоправности и основанием ответственности будут служить полная или частичная отмена вступившего в законную силу обвинительного приговора суда и прекращение уголовного дела по реабилитирующим основаниям.

На наш взгляд, не стоит полностью отказываться от конструкции ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации. Вместе с тем желательно изменение п. 1 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации таким образом, чтобы им охватывались, во-первых, все случаи незаконного задержания, заключения под стражу и содержания под стражей (ст. 301 Уголовного кодекса Российской Федерации).

Во-вторых, применение принудительных мер медицинского характера (ст. ст. 21 и 99 Уголовного кодекса Российской Федерации) явно затрагивает конституционное право на личную неприкосновенность. Поэтому исключение такого вида мер принуждения из списка установленных п. 1 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации неоправданно. Такое положение должно быть исправлено законодателем, а случаи незаконного применения принудительных мер медицинского характера включены в перечень противоправных действий, гражданско-правовая ответственность за которые наступает независимо от вины должностных лиц правоохранительных органов и суда.

Что касается положений гл. 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, то она прямо отсылает нас к Гражданскому кодексу Российской Федерации, который, в свою очередь, в ст. 1070 уточняет, что вред, причиненный незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, возмещается в порядке, установленном законом. Отдельного федерального закона, регламентирующего только порядок возмещения вреда, в нашей стране до сих пор нет.

Возмещение имущественного и морального вреда согласно ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации производится независимо от вины должностных лиц. Однако действующие законодательные акты Российской Федерации позволяют в этом усомниться.

Для наступления гражданско-правовой ответственности в рассматриваемом нами случае не имеет значения: причинен ли вред в результате виновных или безвиновных нарушений уголовно-процессуальных норм или действиями, совершенными в точном соответствии с предписаниями уголовно-процессуального закона, также не является определяющим, какова правовая природа возникшего деликтного отношения.

Итак, рассмотрев условия и порядок возмещения вреда по нормам данного специального деликта, можно сделать вывод о том, что применение п. 1 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации в целом не вызывает сложностей у суда. Внесение отмеченных нами изменений действующее законодательство в большей мере послужило бы интересам государства, призванного защищать права граждан, а законодательное урегулирование порядка возмещения лишь упростило бы этот процесс.

В заключение необходимо отметить, что ст. 1081 Гражданского кодекса Российской Федерации устанавливает и личную ответственность судьи за совершение незаконных действий, предусмотренных данным деликтом. В случае если его вина подтверждена вступившим в законную силу приговором суда, Российская Федерация, возместив вред, имеет право регресса к судье.