Корыстный интерес в уголовном праве. §4
Варанкина Ю.С., аспирант Вятского государственного гуманитарного университета.
Анализ следственной и судебной практики по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 145.1 УК РФ, свидетельствует, что наибольшие сложности для практических работников вызывают вопросы установления мотива общественно опасного деяния. Невыплата заработной платы признается преступной в случае, если она совершена из корыстной или иной личной заинтересованности.
В юридической литературе нет единого мнения о содержании указанного мотива преступления.
Так, существуют различные суждения о понятии корыстного мотива. Одни ученые его толкуют как стремление получить материальную, имущественную выгоду, в том числе и право занять более высокооплачиваемую должность <1>. Другие считают, что корыстный мотив содержит в себе страсть к накопительству, обеспечению наилучшего материального обеспечения <2>.
<1> См.: Волков Б.С. Мотивы преступлений. Казань, 1982. С. 62.
<2> См.: Кудрявцев В.Н. Причинность в криминологии. М., 1968. С. 134.
Вместе с тем большинство авторов учебников и комментариев к Уголовному кодексу Российской Федерации <3> разделяют позицию, предложенную в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. N 1 "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)" <4>, согласно которой под преступлением, совершенным из корыстных побуждений, предлагается понимать преступление, совершенное в целях получения материальной выгоды для виновного или других лиц или избавления от материальных затрат.
<3> См.: Волженкин Б.В. Служебные преступления. М., 2000. С. 146; Тарарухин С.А. Преступное поведение. М., 1974. С. 92; и др.
<4> Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. N 3.
На наш взгляд, первопричиной разночтений в определении корыстного мотива преступления является смешение таких психологических феноменов, как мотив и цель. Авторы вышеназванного Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации содержание корыстного мотива также раскрывают посредством использования другого факультативного признака субъективной стороны состава преступления - цели, тем самым невольно провоцируя в теории и на практике ситуации, когда мотив сводится к качественно иному психическому явлению.
Например , В.М. Геворгян указывает, что "корыстные побуждения... надо понимать в широком смысле. Это не только приобретение материальной выгоды, завладение тем, чем виновный не обладал до совершения преступления, но и стремление избавиться от каких-либо материальных затрат сейчас или в будущем, сохранить материальные блага, с которыми придется расстаться на законном основании" <5>. То есть, рассуждая о причине поступка в общем смысле и пытаясь дать ответ на вопрос, в силу чего совершено преступление, фактически говорит, зачем, ради чего оно совершено.
<5> Геворгян В.М. Разграничение убийства по найму и убийства из корыстных побуждений // Современное право. 2007. N 9. С. 23.
Следует отметить, что в психологии, а за ней и в юридической науке нет единого подхода к вопросу соотношения мотива и цели. Некоторые психологи отождествляют эти понятия <6>. Их мнение разделяют и отдельные ученые-юристы <7>. Нисколько не отрицая тесной связи между мотивом и целью, следует подчеркнуть, что это самостоятельные психические явления.
<6> См.: Стеркин А. Происхождение сознания. М., 1960. С. 447.
<7> См.: Орлов В.Н., Экимов А.И. Цель и норма советского права // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 1968. N 5. С. 26.
Если мотив - это побуждение к деятельности, связанное с удовлетворением определенной потребности, то цель - это то, что реализует человеческую потребность и выступает в качестве образа конечного результата деятельности <8>.
<8> См.: Гамезо М.В., Домашенко И.А. Атлас по психологии. М.: Просвещение, 1986. С. 60, 84.
Отсюда возникает вопрос, правы ли разработчики вышеуказанного Пленума Верховного Суда Российской Федерации, отождествляющие корыстный мотив и цель получения материальной выгоды или избавления от материальных затрат (имущественной выгоды).
Основным содержанием корыстных побуждений является направленность устремлений виновного на извлечение материальной выгоды, незаконного обогащения. Корыстная заинтересованность, будучи по своей сути осознаваемым мотивом, изначально включает в себя вышеназванную цель (в данном случае "общую цель"), которая может быть достигнута только путем совершения противоправного деяния. Понятие "мотив" в данном случае включает такие понятия, как "потребность", "побуждение", "влечение", "склонность", "стремление" и т.д. При всех различиях в оттенках значения этих терминов указывают на "динамический" момент направленности действия на определенные целевые состояния, которые независимо от их специфики всегда содержат в себе ценностный момент и которые субъект стремится достичь, какие бы разнообразные средства и пути к этому ни вели. Другие же виды мотивов в своем содержании "общей цели" не предполагают, или, если сформулировать точнее, преступление здесь выступает не как средство достижения цели, а как самоцель, способ реализации побуждения. Таким образом, если есть корыстный мотив, то обязательно присутствует корыстная цель. Обратное - неверно. Об этом прежде всего свидетельствует неизбежность прохождения многоуровневого пути от первоначального побуждения до цели, максимально приближенной к желаемому результату (процесса целеобразования), в ходе которого апробирование целей действиями может их видоизменить до неузнаваемости. Вот почему даже мотив-цель не тожествен цели как таковой. А это говорит о том, что если лицо преследует корыстную цель, то это еще не значит, что оно действует из корыстных побуждений. Вызвать у лица желание материально обогатиться путем совершения преступной невыплаты заработной платы могут и некорыстные мотивы: зависть, стремление к самоутверждению, солидарность, интерес семейственности, тщеславие и т.д. Значит, замена цели мотивом при толковании закона может привести к "декриминализации" деяний.
Отсюда можно сделать вывод, что вышеприведенные разъяснения высшей судебной инстанции по своей сути верны. Но при этом они не дают определение корыстной заинтересованности, а лишь приводят пример одного из возможных ее вариантов, имеющий немаловажное значение для практиков в разрезе решения проблем доказуемости корыстных побуждений.
По-разному ученые относятся к возможности квалификации в качестве корыстного мотива стремления получить материальную выгоду для других лиц. Т.Л. Сергеева полагает, что "корысть имеет место не только там, где человек стремится обогатиться лично, но и там, где он дает возможность нажиться другим" <9>. По мнению А.И. Стрельникова, корысть - это чувство и стремление к выгоде имущественного характера для себя. Забота о материальных интересах чужих лиц не порождает корысти. Корысть будет, только если преступление совершается во имя имущественных интересов своих близких <10>.
<9> Сергеева Т.Л. Уголовно-правовая охрана личной собственности в СССР. М., 1954. С. 54.
<10> См.: Стрельников А.И. Ответственность за убийство, совершенное при обстоятельствах, отягчающих наказание (ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации). М., 2002. С. 98.
На наш взгляд, истинный корыстный мотив преступления - "страсть к приобретению и наживе, жадность к деньгам, богатству и падкость на барыш, а также стремление к захвату богатств" <11> - осознается как возможный к реализации исключительно путем достижения цели - повышения собственного благосостояния. При этом если виновный ведет с другими лицами совместное хозяйство, у них единый семейный бюджет, то, извлекая имущественную выгоду для этих близких лиц, он, безусловно, обогащается сам. Целью деятельности субъекта в любой ситуации остается удовлетворение его личных потребностей. Вывод о личной сути корыстных побуждений следует и из законодательной формулировки мотива преступной невыплаты заработной платы - "корыстная или иная личная заинтересованность", свидетельствующей о том, что корысть является разновидностью личной заинтересованности.
<11> Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1955. С. 437.
Стремление к обогащению других лиц, судьба которых не безразлична виновному, но их материальное положение прямо не оказывает влияния на его имущественное благосостояние, будет обусловлено другими мотивами, например интересом семейственности, тщеславием, благодарностью за ранее оказанную услугу и т.д., а отнюдь не корыстной заинтересованностью.
С учетом изложенного, на наш взгляд, корыстный мотив характеризуется стремлением к материальной выгоде исключительно для себя. В случае желания имущественных преимуществ для близких виновному лиц следователю следует всесторонне исследовать обстоятельства дела с целью установления материальной выгоды (в том числе косвенной) для самого исполнителя.
Наряду с корыстью преступным мотивом невыплаты заработной платы может быть и иная личная заинтересованность.
В соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 г. N 4 "О судебной практике по делам о злоупотреблениях властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге" <12> иная личная заинтересованность может выражаться в стремлении извлечь выгоду неимущественного характера, обусловленном такими побуждениями, как карьеризм, протекционизм, семейственность, желание приукрасить действительное положение, получить взаимную услугу, заручиться поддержкой в решении какого-либо вопроса, скрыть свою некомпетентность и т.п.
<12> Информационная база "КонсультантПлюс".
Как и в ситуации с корыстной заинтересованностью, в данном Постановлении мотив раскрывается с использованием понятия цели.
Исходя из этого Е.И. Соктоева делает вывод, что при предъявлении обвинения по ст. 145.1 УК РФ в связи с совершением преступления из иной личной заинтересованности "должны быть указаны: 1) выгоды неимущественного характера, для достижения (реализации) которых виновный не выплачивал обязательные платежи, и 2) конкретные побуждения, которыми он руководствовался. Иногда недостаточно просто указания на иную личную заинтересованность как мотив содеянного, и формулирование выгод неимущественного характера, к которым стремился виновный, а необходимо указать конкретную разновидность побуждений" <13>. С предложенным выводом вряд ли можно согласиться. Очевидно, что в данном случае за границами анализа оказались такие виды мотивов, как месть, ревность, зависть и т.д.
<13> Соктоева Е.И. Уголовная ответственность за невыплату заработной платы, пенсий, стипендий, пособий и иных выплат (по материалам судебной и прокурорской практики Уральского, Сибирского и Дальневосточного федеральных округов). Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 78.
На наш взгляд, большой практический интерес представляет проблема установления содержания понятия личной заинтересованности как мотива преступления, предусмотренного ст. 145.1 УК РФ.
Как верно отмечает С.В. Скляров, "виновный, совершая любое преступление, всегда действует из каких-то личных интересов. С точки зрения психологии, если человек не заинтересован в совершении каких-то действий, а говоря другими словами, не желает их совершать, то действия в итоге не будут реализованы" <14>. Таким образом, можно сделать вывод, что любой мотив преступления представляет собой некую личную заинтересованность в совершении противоправного деяния.
<14> Скляров С.В. Мотивы индивидуального преступного поведения и их уголовно-правовое значение. М., 2000. С. 188.
Возникает вопрос: как разграничить личную заинтересованность, при наличии которой невыплата заработной платы становится преступной, от личной заинтересованности, присущей любым умышленным действиям лица, т.е. при каких условиях личная заинтересованность является преступной.
В юридической литературе предпринимались попытки разработать критерии определения указанного мотива преступления.
Е.И. Соктоева, характеризуя "иную личную заинтересованность", полагает, что "эти устремления приобретают общественно опасный характер лишь в том случае, если обусловлены побуждениями негативного свойства, низменного характера, асоциальными, не вызванными необходимостью сложившейся ситуации" <15>. Однако при этом автор не раскрывает содержание используемых понятий.
На наш взгляд, не совсем верно определять деяние в качестве общественно опасного в зависимости от степени предосудительности его мотива по следующим причинам. Смоделируем следующую ситуацию. Работодатель не выплачивает работникам заработную плату, чтобы сэкономить наличные денежные средства для лечения смертельно больной жены. С точки зрения этики приведенный мотив вряд ли можно назвать низменным. Однако при этом действия виновного, существенно нарушающие конституционные права работников, не теряют своей общественной опасности.
В судебно-следственной практике часто встречаются примеры, когда преступной признается невыплата заработной платы по мотивам "ложно понимаемых интересов предприятия, организации", "исходя из узковедомственных интересов".
По этому поводу Б.В. Волженкин писал: "При предъявлении обвинения должен быть конкретно указан соответствующий мотив личного характера, которым руководствовалось должностное лицо, совершая злоупотребление. Ссылка на то, что должностное лицо в своем решении руководствовалось узковедомственными или ложно понимаемыми государственными или общественными интересами, не может считаться достаточной для обвинения в должностном злоупотреблении" <16>. Полностью соглашаясь с позицией автора, добавим, что предлагаемая в данном случае формулировка иной личной заинтересованности не имеет никакого личного значения, смысла.
<16> Уголовное право России. Часть Особенная: Учебник / Отв. ред. Л.Л. Кругликов. М., 2004. С. 682.
Нередко следователи указывают в качестве мотива преступления, предусмотренного ст. 145.1 УК РФ, совершение виновным общественно опасного деяния "из желания сохранить место работы", "угодить учредителям возглавляемого юридического лица", "показать себя грамотным руководителем". Однако было бы странным, если бы работодатель выполнял какие-либо возложенные на него как на руководителя предприятия функции, не руководствуясь при этом вышеприведенными мотивами. Ситуация, когда деятельность лица связана с реализацией должностных полномочий, практически всегда характеризуется тем, что в структуре его сознания отражены эти побуждения. Иначе зачем ему ходить на работу. Поэтому непонятна позиция, почему, когда руководитель нарушает в связи со служебной деятельностью закон, эти мотивы начинают носить общественно опасный характер.
На наш взгляд, личная заинтересованность приобретает общественно опасный характер только тогда, когда она осознанно противопоставляется общественному (интересам других лиц, предприятия, государства и общества в целом). Это, и обязательно это, должен доказать следователь для предъявления обвинения за совершение преступления из личной заинтересованности. Именно данное противопоставление позволит нам отграничить личную заинтересованность, которая присуща лицу при совершении любого сознательного действия, от личной заинтересованности, по причине которой его действия становятся преступными.
предусмотренного ст. 145 1 УК РФ
Субъективная сторона преступления представляет собой его внутреннюю сущность, отражающую психическую деятельность лица, непосредственно связанную с совершением преступления. Содержание субъективной стороны преступления раскрывается с помощью таких признаков, как вина, мотив, цель, эмоции. Несмотря на то что эти признаки связаны между собой, это психологические явления с самостоятельным содержанием, ни одно из них не включает в себя другое в качестве составной части. Юридическое значение каждого из этих признаков также различно.
С субъективной стороны преступное деяние, предусмотренное ст. 145 1 УК РФ, характеризуется виной в форме прямого умысла и мотивом в виде корыстной или иной личной заинтересованности лица – это обязательные признаки состава преступления.
Субъект осознает социальный смысл совершаемого действия и наличие задолженности, предвидит, что в течение длительного времени не будут осуществляться предусмотренные законом выплаты.
Согласно психологической теории вины каждое общественно опасное и противоправное деяние, совершенное вменяемым, достигшим определенного в законе возраста лицом, считается волевым и сознательным. А всякое волевое и сознательное деяние мотивированно и целенаправленно, т.е. совершается по определенному мотиву и для достижения конкретной цели.
Законодатель в качестве криминообразующего признака преступления, предусмотренного ст. 145 .1 УК РФ, выделяет мотив преступления : корыстную или иную личную заинтересованность. Отсутствие такого мотива даже при наличии всех других признаков преступления исключает уголовную ответственность по указанной статье УК РФ.
Под мотивом преступления понимают обусловленное определенными потребностями и интересами побуждение, которое выступает субъективной причиной совершения лицом преступного деяния.
Использованный законодателем при формулировании диспозиции ст. 145 1 УК РФ союз «или», прежде всего, указывает на то, что невыплата может осуществляться либо из корыстной заинтересованности, либо из иной личной заинтересованности. Вместе с тем корыстная заинтересованность понимается как разновидность личной заинтересованности – об этом свидетельствует оборот «иная личная заинтересованность». Таким образом, вменение корыстной заинтересованности наряду с иной личной заинтересованностью по одному преступлению может проводиться лишь при условии оценки двух самостоятельных преступных эпизодов, объединенных единым умыслом, как проявления одной линии криминального поведения.
Во многих случаях, как показывает обзор практики, допускается излишнее вменение признака «корыстная заинтересованность» при наличии лишь одного признака – «иная личная заинтересованность».
Так, В., генеральный директор организации, действуя умышленно, из корыстной и иной личной заинтересованности, используя предоставленные ему полномочия руководителя организации, незаконно не выплачивал пособие по уходу за ребенком до полутора лет Х. в период с 1 октября 2009 г. до 31 марта 2010 г. с целью удержания денежных средств на свои личные нужды, а также с целью удовлетворения своих личных неимущественных интересов путем формирования общественного мнения о стабильности деятельности предприятия, дальнейшего развития предприятия, расходуя удержанные средства на представительские расходы предприятия, запчасти для автомобиля предприятия и т.д.
Итак, что следует понимать под «корыстной заинтересованностью »?
Обобщение судебной практики, связанной с осуждением виновных лиц по ст. 145 1 УК РФ, показало, что вменение корыстной заинтересованности осуществлялось в 21,4% дел в общей массе вынесенных обвинительных приговоров.
Корысть в русском языке определяется как «страсть к приобретению, наживе, жадность к деньгам, к богатству, любостяжание, падкость на барыш».
Таким образом, корыстные побуждения – это побуждения, связанные со стремлением получить материальную выгоду для себя или других лиц (родственников, близких, деловых партнеров и т.п.) от содеянного в результате либо обогащения, либо избавления от материальных затрат.
Так, в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» от 27.01.1999 № 1 под содеянным из корыстных побуждений понимается деяние, совершенное в целях получения материальной выгоды для виновного или других лиц (денег, имущества или прав на его получение, прав на жилплощадь и т.п.) или избавления от материальных затрат (возврата имущества, долга, оплаты услуг, выполнения имущественных обязательств, уплаты алиментов и др.) .
В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16.10.2009 № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий» под корыстной заинтересованностью понимается стремление должностного лица путем совершения неправомерных действий получить для себя или других лиц выгоду имущественного характера, не связанную с незаконным безвозмездным обращением имущества в свою пользу или пользу других лиц (например, незаконное получение льгот, кредита, освобождение от каких-либо имущественных затрат, возврата имущества, погашения долга, оплаты услуг, уплаты налогов и т.п.).
При этом для наступления ответственности не требуется, чтобы цель была достигнута. Дело в том, что понятие «корыстная заинтересованность» как мотив содеянного не синонимично термину «корыстная цель». Корыстная заинтересованность может возникнуть как до момента начала невыплаты, так и в процессе невыплаты причитающихся платежей, но в срок, не превышающий двух или трех месяцев. В то время как корыстная цель может быть достигнута и в указанные сроки, и после момента юридического окончания преступления.
Так, работодатель А., являясь индивидуальным предпринимателем, сняла со своего расчетного счета поступившие из Фонда социального страхования Российской Федерации по Республике Бурятия денежные средства – пособие по уходу за ребенком до 1,5 лет в сумме 28 825,9 руб., подлежащие выплате Е. за период с января 2008 г. по июль 2008 г. Тем самым А. реализовала свой преступный умысел, оплатив собственную ссудную задолженность в банках, в результате чего полагающееся Е. пособие по уходу за ребенком до 1,5 лет выплачено не было.
Таким образом, в качестве мотива преступления, предусмотренного ст. 145 1 УК РФ, необходимо доказать корыстную или иную личную заинтересованность, возникшую к моменту начала невыплаты или в процессе (в течение двух или соответственно трех месяцев) осуществления полной или частичной невыплаты.
В зависимости от обстоятельств дела эти составы преступлений могут соотноситься как специальный и общий. В некоторых случаях состав «невыплата заработной платы, пенсий, стипендий, пособий и иных социальных выплат» может содержать все признаки, которые характеризуют составы «злоупотребление полномочиями» (ст. 201 УК РФ) и «злоупотребление должностными полномочиями» (ст. 285 УК РФ).
Вместе с тем преступления, предусмотренные ст. 285 и 145 1 УК РФ (либо ст. 201 и 145 1 УК РФ), не образует совокупность, за исключением случаев реальной совокупности преступлений.
Так, Н., руководитель предприятия, был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 145 1 , ч 1 ст. 201, п. «в» ч. 2 ст. 160 УК. 17 июня 2003 г. Н. взял предназначенные для выплаты заработной платы денежные средства из кассы предприятия в размере 146 939 руб. и использовал их для покупки автомобиля «Тойота-Сурф», который был оформлен на имя Н. в личную собственность. Он же оформил договор аренды с предприятием, согласно которому предприятие обязано было ежедневно выплачивать Н. денежные средства в сумме 80,54 руб., кроме того, по приказу Н. от 20 июня 2003 г. были потрачены денежные средства предприятия в размере 44 700 руб. на страховку автомобиля, ремонт, приобретение запасных частей, ГСМ, топлива.
Другой аналогичный пример.
По приговору Чертановского районного суда г. Москвы Б. признан виновным в том, что, являясь директором ЗАО, злоупотребляя своими полномочиями, из корыстных побуждений и иной личной заинтересованности, систематически свыше двух месяцев не выплачивал заработную плату сотрудникам общества. При этом он получал прибыль и направлял ее часть на нужды предприятия, фактическим владельцем и единственным учредителем которого являлся, а часть невыплаченных в качестве заработной платы средств использовал на личные цели. Судом его действия квалифицированы по ч. 1 ст. 201 и ч. 1 ст. 145 1 УК РФ.
Анализ следственно-прокурорской практики показал, что корыстная заинтересованность руководителя предприятия при невыплате заработной платы чаще всего имеет место в ситуации, когда руководитель одновременно является учредителем организации. В этом случае средства, полученные от деятельности предприятия, направляются на развитие предприятия, размещение денежных средств на депозитных счетах, а также вложение их в финансовые инструменты: векселя, облигации, акции; предоставление займов и оказание финансовой помощи предприятиям и организациям. Однако за счет развития производства возрастает и доля учредителя в собственности предприятия, а также появляется возможность получения дивидендов в той или иной форме.
Что касается мотива «личная заинтересованность », то под личной заинтересованностью следует понимать связь человека с практическими интересами, выгодами, непосредственно касающимися этого лица, либо состояние, при котором интересы, выгоды принадлежат этому лицу .
В соответствии с постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16.10.2009 № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий» под «иной личной заинтересованностью» следует понимать стремление должностного лица извлечь выгоду неимущественного характера, обусловленное такими побуждениями, как карьеризм, семейственность, желание приукрасить действительное положение, получить взаимную услугу, заручиться поддержкой в решении какого-либо вопроса, скрыть свою некомпетентность и т.п.
Как использование должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы следует рассматривать протекционизм, под которым понимается незаконное оказание содействия в трудоустройстве, продвижении по службе, поощрении подчиненного, а также иное покровительство по службе, совершенное из корыстной или иной личной заинтересованности.
Предлагаемые рекомендации не имеют цели ограничить конкретными критериями понятие «личная заинтересованность». Тем не менее в постановлении выделяется общий и более конкретизированный признак личной заинтересованности – направленность на извлечение выгод неимущественного характера .
Иная личная заинтересованность преступника может выражаться, к примеру, в том, что он совершил данное преступление из мести, ненависти, честолюбия, личной неприязни к кому-либо из работников, ревности и т.п.
Так, Х., стремясь продолжить свою трудовую деятельность на руководящей должности предприятия, пытаясь создать видимость благополучия в работе, достичь экономии средств, не производил выплату заработной платы в период с 01.09.2010 по 25.11.2010 г. работникам данного предприятия, направляя полученную предприятием прибыль на иные хозяйственные нужды предприятия, не являющиеся первоочередными.
В связи с этим небезупречным с точки зрения юридической чистоты квалификации представляется вменение директору предприятия Ч. совершения преступления, предусмотренного ст. 145 1 УК РФ, из корыстной или иной личной заинтересованности . Его действия выразились в даче указания главному бухгалтеру предприятия перечислить 70 тыс. руб. авансом в счет своей будущей заработной платы на свой личный расчетный счет в отделение Сбербанка с целью своевременного погашения стоимости кредита и процентов по кредиту, оформленному для приобретения жилого дома (при имеющейся задолженности по заработной плате работникам предприятия). В приведенном примере виновный стремился получить и фактически получил материальную (имущественного характера) выгоду, поэтому вменение в качестве признака иной личной заинтересованности, предполагающей извлечение выгод неимущественного характера, представляется излишним.
Кроме того, из предложенного Верховным Судом Российской Федерации определения следует вывод о наступлении ответственности и при неполучении виновным неимущественных выгод. Иными словами, использование оборота «может выражаться в стремлении …» дает возможность (позволяет) перенести момент юридического окончания преступления на более раннюю, в сравнении с этапом реализации намеченной виновным цели, стадию планирования.
Распространенным мотивом личной заинтересованности является желание угодить руководителю организации, учреждения, предприятия, и наоборот, – протекционизм (франц. protectionnisme от лат. ptotectio – защита, покровительство).
Так, согласно определению арбитражного суда Д., будучи внешним управляющим учреждения, преследуя цель личной заинтересованности, производила авансирование исполнительного директора, главного бухгалтера, выделяла денежные средства на приобретение подарков, выплату материальной помощи и др., не выплачивая при этом заработную плату другим работникам учреждения.
При предъявлении обвинения по ст. 145 1 УК РФ должны быть указаны:
1) выгоды неимущественного характера, для реализации (достижения) которых виновный не выплачивал причитающиеся платежи;
2) конкретные побуждения, которыми он руководствовался.
Иногда недостаточно только указания на иную личную заинтересованность как мотив содеянного с формулированием выгод неимущественного характера, к которым стремился виновный, а необходимо указать конкретную разновидность побуждений. В приведенном примере не лишне было бы оговорить, что внешний управляющий учреждения Д. руководствовалась соображениями протекционизма, оказывала покровительство одним работникам в ущерб законным интересам других работников.
В методических рекомендациях отдела Генеральной прокуратуры Российской Федерации в Уральском федеральном округе в качестве разновидности преступления, совершенного из иной личной заинтересованности, признается невыплата руководителем заработной платы работникам «в целях … создания сверхкомфортных условий для осуществления профессиональной деятельности (дорогостоящий ремонт в кабинетах, приобретение техники и предметов роскоши, оплата сотовой связи и т.д.)».
Думается, что данную рекомендацию можно было бы дополнить указанием на то, что направленность этих действий обусловлена низменными мотивами – тщеславием, эгоизмом, желанием самоутвердиться за счет других, показать свое необоснованное превосходство над окружающими и т.п., поскольку само по себе создание сверхкомфортных условий работы, на наш взгляд, недостаточно для вменения криминализирующего мотива.
По нашему убеждению, корпоративный интерес, желание сохранить «хорошие» отношения с деловыми партнерами, заручиться поддержкой в решении вопросов, создать перед вышестоящим руководителем, перед органами государственной власти или органами местного самоуправления видимость благополучия за счет ущемления прав наемных работников и т.п. также могут послужить обоснованием личной заинтересованности лица в невыплате заработной платы и иных социальных выплат.
Типичный в этом отношении пример.
Директор ОАО П., действуя вопреки законным правам и охраняемым законом интересам трудового коллектива, не принимала мер по погашению задолженности по заработной плате и ее своевременной выплате и произвела расчеты ОАО, используя расчетные счета третьих лиц на общую сумму 976 869 руб., реализовала основные средства ОАО общей стоимостью 23 477 150 руб., без которых невозможно осуществление основной деятельности, при этом мер к взысканию дебиторской задолженности не принимала. Указанные действия П. совершила в том числе в своих личных интересах, заключавшихся в стремлении угодить учредителям общества, рассчитывая на их поддержку при решении различных вопросов, а также из боязни лишиться должности генерального директора общества в случае невыполнения их указаний.
Невыплата заработной платы, пенсий, стипендий и пособий может быть результатом халатности, т.е. неисполнения или ненадлежащего исполнения должностным лицом своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе (ст. 293 УК РФ). В этом случае, поскольку преступная невыплата заработной платы и иных платежей предполагает умышленную вину, ответственность по ст. 145 1 УК исключается.
Вместе с тем не исключается квалификация по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 145 1 и 293 УК РФ, когда происходит оценка самостоятельных эпизодов преступной деятельности руководителя.
Так, Г., руководителю предприятия, было вменено недобросовестное отношение к службе, выразившееся в том, что он не обращался в отношении должников с исками в судебные органы по взысканию дебиторской задолженности предприятию, вследствие чего законным интересам предприятия был причинен крупный ущерб в размере 16 285,2 тыс. руб. Кроме того, Г. была вменена невыплата заработной платы на сумму 7213,4 тыс. руб. со сроком задержки более 5 месяцев из иной личной заинтересованности, поскольку, имея в наличии в кассе предприятия финансовые средства на выдачу заработной платы, он не направлял эти средства на оплату труда, а выдавал подотчетным лицам из числа должностных лиц администрации предприятия.
Как правило, невыплата заработной платы сопровождается неуплатой налогов, неисполнением обязанности по перечислению налога на доходы физических лиц, сокрытием денежных средств от взыскания налоговых органов (ст. 199, 199 1 , 199 2 УК РФ). Так, значительная судебная практика имеется по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных ст. 199 2 УК РФ.
В суд было направлено уголовное дело по ст. 145 1 УК РФ в отношении генерального директора организации Е. по факту невыплаты заработной платы за период с 1 октября 2008 г. по 31 марта 2009 г. в размере 22 205 193 руб. В ходе следствия задолженность по заработной плате была погашена в полном объеме. 29.09.2010 Е. приговором Октябрьского районного суда г. Иваново был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ст. 145 1 УК РФ, 199 2 УК РФ, ему было назначено наказание в виде штрафа в размере 350 000 руб.
Судами признается, что перечисление по письмам-распоряжениям денежных средств на производственные нужды, на оплату электроэнергии, других расходов при наличии инкассовых поручений на расчетных счетах, в нарушение очередности, предусмотренной ст. 855 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), является сокрытием денежных средств от взыскания налоговых органов. При недостатке средств на расчетных счетах платежи по заработной плате отнесены в соответствии со ст. 855 ГК РФ ко второй группе очередности, в то время как платежи кредиторам – к шестой группе очередности.
Предприятиями, имеющими задолженность по заработной плате, также применяется такой способ, как расчеты через кассу с тем, чтобы к денежным средствам, поступающим в виде выручки за реализованную продукцию, не был применен порядок списания денежных средств в соответствии с очередностью, установленной ст. 855 ГК РФ. В связи с этим при невыплате заработной платы целесообразно инициировать проведение прокурорских проверок совместно с УНП УВД данного субъекта, что позволит привлечь специалиста в области бухгалтерского учета и налогообложения.
Иные признаки субъективной стороны преступления (цели, эмоции и др.) не обязательны для квалификации состава «невыплата заработной платы, пенсий, стипендий, пособий и иных выплат». Они могут влиять на индивидуализацию уголовной ответственности.
Предпосылки к возникновению данного дела и его фабула таковы: примерно два года назад пресса запестрила сообщениями о злоупотреблениях работников милиции при регистрации сообщений о преступлениях, неправомерных отказах в возбуждении уголовных дел, укрывательстве преступлений. Был ряд выступлений высокопоставленных чиновников о необходимости борьбы с подобными явлениями, необходимости усиления ответственности за данные нарушения, привлечения к ответственности виновных лиц. Как это часто случается в нашем обществе, правильный, по сути, процесс борьбы с халатностью и нечистоплотностью в милицейских рядах быстро перешёл в «кампанейщину». Что, естественно, не могло не родить у излишне ретивых чиновников на местах необходимость срочно изыскать «внутренние резервы» и «кровь из носу» найти, обезвредить и примерно наказать «оборотня в погонах» в своей вотчине.
Так, неожиданно для себя и многочисленных коллег, стал обвиняемым, а потом и подсудимым и мой подзащитный, к которому ранее не было никаких нареканий по службе. Участковый уполномоченный УВД города Невинномысска ст. лейтенант милиции Сергеев Сергей Владимирович (фамилия оправданного и ряда свидетелей изменены) был привлечён к уголовной ответственности по ч.1 ст.285 УК РФ. Ему было предъявлено обвинение в использовании своих должностных полномочий вопреки интересам службы из корыстной или иной личной заинтересованности, повлекшем существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций, либо охраняемых законом интересов общества или государства. А именно, в том, что, «узнав о совершённой краже имущества из гаража гражданина Петрова, а также о том, что последний уже позвонил в ДЧ УВД города Невинномысска и сообщил о совершенной из его дома краже, в нарушение своих должностных обязанностей, действуя вопреки интересов службы, исходя из личной заинтересованности, выразившейся в нежелании ухудшить показатели криминогенной обстановки на обслуживаемом административном участке, грубо нарушил требования ст.10 Закона «О милиции», ст.43 УПК РФ, приказа МВД РФ № 900, приказа МВД СССР № 415 и п.5 Должностной инструкции участкового уполномоченного ОУУМ УВД г. Невинномысска, не принял заявление о совершенном преступлении, неотложные следственные действия не произвёл, в дежурную часть УВД города о случившемся не доложил, в Книге учёта заявлений и сообщений о преступлениях не зарегистрировал. В результате незаконных действий Сергеева были существенно нарушены права и законные интересы гражданина Петрова, что выразилось в непринятии мер по охране и восстановлению его прав, нарушенных преступлением, а также охраняемых законом интересов государства, что выразилось в укрытии преступления от регистрационного учёта и непринятии мер к привлечению виновного к ответственности». Кроме того, согласно предъявленному обвинению, «Сергеев изъял без надлежащего процессуального оформления 4 аэрозольных баллончика и 2 пластиковых ведёрка под предлогом передачи их экспертам на исследование, которое так и не было проведено, что привело к утрате вещественных доказательств». Позже ведерки и баллончики были возвращены гражданину Петрову неустановленными работниками милиции.
Из материалов дела следует, что гражданин Петров, являющийся сотрудником ОВД Кочубеевского района, обнаружив совершённую в его домовладении кражу, позвонил в ДЧ УВД города Невинномысска, сообщил о случившемся и стал ждать прибытия милиции. Вскоре возле его дома остановилась «Ока», из которой вышли три работника милиции: участковый уполномоченный Сергеев, начальник ТПМ «Закубанское» УВД г. Невинномысска майор Яровой, сотрудник ТПМ «Закубанское» прапорщик милиции Липатов. Потерпевший сказал им, что звонил в УВД города Невинномысска и ждет оперативно-следственную группу, показал им место происшествия, дал пояснения. Милиционеры ничего не оформляли, лишь спросили гражданина Петрова, будет ли он подавать заявление, забрали с места происшествия баллончики и ведерки, якобы для исследования, и уехали, наказав потерпевшему подойти дня через три в ТПМ «Закубанское» УВД города Невинномысска. Несколько дней спустя он приходил в ТПМ, виделся и разговаривал с начальником ТПМ майором Яровым, однако, так и не получил вразумительного ответа о судьбе своего дела. Участкового Сергеева он не видел. Через 10 дней Петров обратился в прокуратуру, которая после проверки сообщения возбудила дело по факту кражи его имущества, а также по факту злоупотребления работниками милиции служебными полномочиями. Ещё до возбуждения прокуратурой уголовного дела по факту кражи, участковым Сергеевым была принята явка с повинной от гражданина Глебова о совершенной им краже из домовладения Петрова. Впоследствии Глебов был осуждён по ч.2 ст.158 УК РФ.
Проведенной служебной проверкой участковый Сергеев и начальник ТПМ майор Яровой признаны нарушившими ряд ведомственных инструкций и привлечены к дисциплинарной ответственности за халатное отношение к служебным обязанностям. В то же время, каких либо умышленных действий, направленных на укрытие преступления не обнаружено. Сообщения о преступлении в Книгах регистрации и учета сообщений УВД города Невинномысска не обнаружено. Запись телефонного звонка Петрова в дежурную часть с сообщением о краже прослушать оказалось невозможно «по техническим причинам».
Из показаний подсудимого Сергеева, свидетелей начальника ТПМ майора Ярового, прапорщика Липатова следует, что они, не оформляя сообщение гражданина Петрова, исходили из того, что вскоре должна приехать оперативно-следственная группа УВД, в которую они в этот день не входили. Они проезжали мимо дома потерпевшего по другим служебным делам и увидели Петрова, который подал им знак остановиться. Из показаний подсудимого Сергеева также следовало, что в этот же день им были проведены мероприятия по выявлению лиц, причастных к совершению преступления, о чем в конце дня был подан рапорт в ДЧ УВД (данный рапорт при проведении служебной проверки обнаружен не был). Далее им также проводились соответствующие мероприятия по раскрытию преступления, которые вылились в принятую им явку с повинной от гражданина Глебова.
Я приступил к защите в стадии судебного разбирательства. При изучении материалов дела, я обратил внимание на следующее обстоятельство: по делу никто не признан потерпевшим. Кроме того, ведёрки и баллончики с краской, признанные по данному делу вещественными доказательствами, в уголовном деле о краже имущества Петрова, по которому был осуждён гражданин Глебов, в качестве вещественных доказательств не признавались и не приобщались.
Далее приведу в несколько усечённом виде тезисы выступления в прениях:
«Сергеев обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.285 УК РФ. С точки зрения обвинения он, имея личную заинтересованность, укрыл от регистрационного учёта преступление - тайное хищение чужого имущества, стоимостью 6 тысяч рублей, принадлежащего гражданину Петрову, совершённое 14 октября 2004 года гражданином Глебовым. По мнению обвинения, своим деянием Сергеев причинил существенный вред правам и законным интересам гражданина Петрова, а также, охраняемым законом интересам государства.
Защита считает, что обвинение, в том виде, как оно изложено в постановлении о предъявлении обвинения, не позволяет признать, что в деянии Сергеева содержится состав преступления, предусмотренный ст. 285 УК РФ.
Так, в постановлении о предъявлении обвинения прямо не указано, что Сергеев действовал умышленно, хотя такого рода преступление (укрывательство) может быть совершено только умышленно. Кроме того, в постановлении не указаны конкретные незаконные действия Сергеева, направленные на укрывательство преступления (отказ в приёме заявления, отказ в возбуждении дела, фальсификация материалов проверки, уничтожения материалов, обман заявителя и т.д.). В постановлении указано на бездействия (заявления не принял, неотложные следственные действия не произвёл, в дежурную часть не доложил, в КУС не зарегистрировал). В то же время, из формулировки обвинения следует, что вред правоохраняемым интересам причинён «в результате незаконных действий», которые (действия) не указаны.
Кроме того, часть полномочий (регистрация сообщения в КУС, проведение неотложных следственных действий) приписаны обвинением Сергееву ошибочно, поскольку не входят в его служебные обязанности, тем более, в данной ситуации. В данном конкретном случае, оказавшись на месте преступления раньше оперативно-следственной группы, Сергеев должен был лишь обеспечить охрану места преступления (в соответствии с п.14.2 Инструкции по организации деятельности участковых уполномоченных милиции, приложение к приказу МВД от 16 сентября 2002 г. №900). Какие-то другие действия он мог производить лишь в случае невозможности прибытия группы (п. 14.3 Инструкции). Поскольку участковый не является органом дознания, он не может самостоятельно проводить следственные действия и принимать процессуальные решения без письменных указаний начальника МОБ или начальника УВД города. Поэтому, обвинение, в части вменения «не проведения неотложных следственных действий» вышло за рамки служебных полномочий Сергеева. Также как и в части «не регистрации в КУС», т.к. данные действия - прямая обязанность сотрудников дежурной части УВД, которые непосредственно регистрируют сообщения и несут персональную ответственность за правильность ведения Книги учёта сообщений и Журнала учёта информации (п.п. 3.3 - 3.10 приложения к приказу МВД СССР № 415 от 11.11.1990 года).
Из показаний гражданина Петрова не следует, что работники милиции отказали ему в приёме заявления 14 октября 2004 года. Он указывает лишь, что они просили его подождать с подачей заявления 3 дня. Через 3 дня и позднее он приходил в Закубанское отделение милиции, общался с начальником отделения, другими милиционерами, однако заявления так и не написал, т.к. ему никто не предлагал, а сам он также не проявил инициативу. Участкового Сергеева он с 14 октября больше не видел, к нему лично не обращался и его не искал. Из его же заявлений на следствии (Т.1, л.д. 48, 131) и показаний в суде следует, что работники милиции не просили его не писать заявление.
Из показаний свидетеля Петрова - младшего также следует, что милиционеры не просили его отца не писать заявления вообще, а просили повременить 3 дня. Кроме того, из его показаний следует, что как раз таки повременить с написанием заявления просил не участковый Сергеев, а другие два милиционера (майор и прапорщик).
Таким образом, из показаний свидетелей не следует того, что непосредственно Сергеев умышленно предпринимал меры, направленные на укрытие данного преступления от регистрационного учёта.
В то же время, из показаний самого Сергеева, также свидетелей - сотрудников территориального пункта милиции «Закубанское»: Ярового и Липатова, материалов и заключений служебных проверок следует - на место происшествия они попали случайно. Проезжая мимо домовладения Петрова по совершенно другим служебным делам, они остановились по просьбе потерпевшего, который сообщил им о краже, а так же о том, что ждёт прибытия оперативно-следственной группы; и о том, что сам является сотрудником милиции. Сергеев принял меры, направленные на раскрытие преступления по горячим следам, однако ничего не оформлял, поскольку, уезжая с места событий, они были в полной уверенности, что вскоре приедет оперативно-следственная группа (т.к. потерпевший сообщил, что звонил по телефону ДЧ УВД города Невинномысска). Учитывая данные обстоятельства, а также то, что Петров сам является сотрудником милиции, сотрудники ТПМ «Закубанское» понадеялись на то, что потерпевший дождётся группу из УВД, и те примут соответствующие меры. У Сергеева и других сотрудников ТПМ «Закубанское» были все основания надеяться на приезд оперативно-следственной группы, т.к. в соответствии с законом, положениями приказа МВД СССР от 11 ноября 1990 года № 415 п.п.1.4, в случае поступления в дежурную часть звонка с сообщением о совершенном преступлении, дежурный высылает на место событий оперативно-следственную группу, которая должна провести проверку на месте и принять соответствующее решение.
Материалами дела установлено, что Сергеев, в этот день, не входил в оперативно-следственную группу, прибыл на место происшествия не по поручению дежурной части. В группе прибывших милиционеров он не являлся старшим по званию. Более того, с ним был его непосредственный начальник - майор Яровой. Непонятно, из чего исходило следствие, привлекая к ответственности одного Сергеева. Согласно пункту 2.3 Приказа № 415 участковый инспектор милиции при обнаружении на обслуживаемом участке признаков преступления принимает меры, предусмотренные законодательством, после чего докладывает дежурному по ОВД. В то же время пункт 2.4 указанного приказа, а также Закон «О милиции» (ст.10, 18), другие ведомственные приказы (в частности приказ МВД РФ от 13 марта 2003 года № 158 пункт 7) обязывают всех без исключения сотрудников милиции рядового и начальствующего состава принимать те же самые меры, что и участкового. Таким образом, вся виновность Сергеева заключается в том, что он, равно как и другие присутствовавшие на месте преступления милиционеры, не сообщил немедленно в дежурную часть о преступлении и не дождался приезда оперативно-следственной группы. За данные халатные действия он и майор Яровой проведённой служебной проверкой обосновано привлечены к дисциплинарной ответственности и получили по строгому выговору. Как указано в актах проверок, каких либо умышленных действий, направленных на укрытие преступления от учёта, не установлено.
Утверждение обвинения о том, что изъятие без процессуального оформления 4 аэрозольных баллончиков и 2 ведёрок повлекло утрату вещественных доказательств - безосновательно. Во-первых, они были возвращены. Во-вторых, данные вещи не понадобились, в качестве доказательств, при расследовании уголовного дела по обвинению Глебова, который осуждён и приговор, в отношении которого, вступил в законную силу. В-третьих, не доказано, что на данных предметах вообще имелись какие-либо следы преступления, позволяющие считать их вещественными доказательствами (ст. 81 УПК РФ). Таким образом, данный тезис обвинения - чистой воды предположение и не может быть положен в основу обвинительного приговора.
Кроме того, следствием не дано никакой правовой оценки действиям дежурной части УВД и других сотрудников милиции, оказавшимся на месте происшествия. Со слов потерпевшего от кражи Петрова, он звонил в дежурную часть УВД по одному из телефонов 02 или 3-10-10 и сообщил о совершённом у него хищении. Его подробно опросили и обещали прислать оперативно-следственную группу. Между тем, группа так и не приехала. Таким образом, неустановленный сотрудник дежурной части грубо нарушил требования приложения к приказу МВД РФ от 11 ноября 1990 года № 415 п.п.3.2, 4.2 и др., что и привело к несвоевременной регистрации сообщения о совершенном преступлении. То, что звонок от Петрова в УВД имел место, не может подвергаться сомнению только лишь из-за отсутствия информации об этом в учётных документах УВД, которые ведут живые люди. А люди могут и ошибаться, и допускать злоупотребления. Как видно из материалов служебных проверок, аудиозапись звонков в дежурную часть (единственное объективное доказательство) якобы невозможно прослушать по «техническим причинам». Между тем, нет никаких оснований не доверять показаниям Петрова, поскольку причин для оговора сотрудников дежурной части у него нет. Кроме того, с его слов о звонке стало известно как его родственникам (жене и сыну), так и работникам милиции, случайно оказавшимся на месте событий.
Почему именно участковый Сергеев привлечён к уголовной ответственности, непонятно. Очевидно, что ряд сотрудников милиции (установленных и неустановленных), как и Сергеев, допустили нарушения своих служебных обязанностей, установленных соответствующими ведомственными приказами и инструкциями, что повлекло несвоевременную регистрацию сообщения Петрова о совершенной краже. Однако данные нарушения не повлекли последствий в той степени, чтобы считать их преступлением.
Не опровергнуты обвинением показания Сергеева о том, что им были приняты все возможные меры по раскрытию преступления по горячим следам, о чём в этот же день составлен рапорт и передан в дежурную часть. Факт отсутствия в дежурной части данного рапорта объясняется так же, как и отсутствие следов звонка Петрова в официальных документах дежурной части. Рапорт подается в дежурную часть в единственном экземпляре. В дальнейшем с этим рапортом занимается дежурный. В том числе, заносит (или не заносит) его в книгу учёта сообщений о преступлениях. Податель же рапорта нигде не расписывается и самостоятельно не вносит сведения в регистрационные книги. Таким образом, неустановленный сотрудник дежурной части, не зарегистрировавший звонок Петрова, также мог «потерять» и рапорт Сергеева.
Защита не согласна с тем, что деянием Сергеева, при его доказанности, причинён какой-либо вред правам и интересам Петрова, а вред интересам государства носит существенный характер.
Состав преступления, предусмотренный ст. 285 УК РФ, является материальным, поскольку для привлечения виновного лица к ответственности необходимо причинение вреда. Более того, чтобы деяние стало преступным, причинённый вред должен быть признан существенным. «Существенный вред» - понятие оценочное. Пленум ВС РФ в Постановлении от 30 марта 1990 года №4 указывает: «Судам необходимо иметь ввиду, что вред может выражаться в причинении не только материального, но и иного вреда: в нарушении конституционных прав и свобод граждан, подрыве авторитета органов власти, государственных и общественных организаций, создании помех и сбоев в их работе, нарушении общественного порядка, сокрытии крупных хищений, других тяжких преступлений и т.п.
- при решении вопроса о том, является ли причинённый вред существенным, необходимо учитывать степень отрицательного влияния противоправного деяния на нормальную работу организации, учреждения, характер и размер понесённого ими материального ущерба, число потерпевших граждан, тяжесть причинённого им морального, физического или имущественного вреда и т.п.»
Как следует из предъявленного Сергееву обвинения, ему инкриминируется укрытие от регистрационного учёта преступления, предусмотренного ч.2 п. «в» ст.158 УК РФ, т.е. преступления средней степени тяжести. Также, установлено, никакого материального, морального и физического вреда никому данным деянием не причинено. Потерпевших по делу нет, гражданских исков не заявлено.
Как видно из вышеуказанных рекомендаций Пленума ВС РФ, деяние Сергеева недотягивает ни по степени тяжести, ни по числу потерпевших лиц, ни по другим параметрам под признак существенности причиненного вреда. В любом случае, вывод о причинении существенного вреда должен быть мотивирован. В постановлении о привлечении Сергеева в качестве обвиняемого какой-либо мотивировки существенности вреда - нет.
По мнению защиты, в данном случае вреда не наступило вовсе. По делу не выявлено потерпевших лиц. Интересы и права Петрова не пострадали. Лицо, виновное в тайном хищении его имущества, установлено и привлечено к ответственности ещё до возбуждения дела прокуратурой города по его заявлению о совершении кражи. Причём, раскрыл преступление и принял явку с повинной от Глебова сам подсудимый Сергеев. Как при проведении предварительного следствия (заявления л.д. 48, 131 т.1), так и в суде, Петров утверждал об отсутствии какого-либо вреда его правам и интересам от действий милиционеров. Поскольку он не признан потерпевшим, следствие, видимо, согласно с этим. Что касается причинения вреда охраняемым законом интересам государства, то и в данном случае из текста обвинения не вытекает и ничем не мотивируется, в чём конкретно (кроме общих фраз) он выражается и почему данный вред является существенным.
По мнению защиты, сама возможность привлечения к уголовной ответственности должностного лица только лишь за не регистрацию преступления средней тяжести (158 ч.2 УК РФ), без каких-то иных злоупотреблений, крайне сомнительна. Фактически, в обвинении речь идёт об укрывательстве Сергеевым данного конкретного преступления средней тяжести. Статьёй 316 УК РФ предусмотрена ответственность за укрывательство особо тяжких преступлений. Должностные лица несут ответственность за укрывательство особо тяжкого преступления, если это связано с их служебной деятельностью, по идеальной совокупности ст.316 и 285 УК РФ. За укрывательство преступлений иной степени тяжести уголовная ответственность уголовным законом РФ прямо не предусмотрена ни для общих, ни для специальных субъектов преступления, в том числе и для должностных лиц. Таким образом, привлечение должностного лица только лишь за укрывательство преступления средней тяжести, при отсутствии иных злоупотреблений, является нарушением ст.19 Конституции РФ, ст. 4 УК РФ, устанавливающих принцип равенства перед законом лиц независимо от пола, расы …имущественного и должностного положения…
Также, защита не согласна с обвинением в части наличия у подсудимого мотива преступления - иной личной заинтересованности.
Как видно из диспозиции ст. 285 УК РФ, обязательным признаком данного состава преступления является мотив деяния, т.е. совершение описанных в статье действий (бездействий) из корыстной или иной личной заинтересованности.
В постановлении о привлечении Сергеева в качестве обвиняемого указан следующий мотив преступления - с целью не ухудшить показатели криминогенной обстановки на обслуживаемом им административном участке.
Само понятие «криминогенной обстановки» следствием не расшифровано, а в законе о милиции, иных федеральных законах и приказах, инструкциях МВД, в том числе в должностной инструкции участкового, подобных терминов не встречается.
Логично предположить, что «криминогенная обстановка» - это количество совершаемых преступлений на участке. Обвинением не представлено доказательств того, что количество совершаемых на участке обвиняемого преступлений само по себе может повлиять на оценку его деятельности, привлечение его к дисциплинарной ответственности, повлиять на заработную плату, премиальные и т.п. Таким образом, представленный следствием мотив не более чем предположение, которое не имеет под собой материальной основы.
Из показаний непосредственного начальника обвиняемого - майора Ярового следует, что Сергеев не несёт прямой ответственности за наличие на его участке нераскрытых преступлений. Кроме того, у Сергеева отличные показатели раскрываемости, что подтверждается характеристиками, данными УВД и ходатайством УВД на имя председателя суда. Таким образом, ему нет резона укрывать преступления.
То же самое следует и из показаний свидетеля Ермоченко - начальника милиции общественной безопасности города Невинномысска.
Из этих показаний, показаний свидетеля - участкового УВД г. Невинномысска Соловьёва, показаний подсудимого и анализа ведомственных инструкций следует, что участковый уполномоченный милиции привлекается к дисциплинарной ответственности в случае нарушения дисциплины и законности, совершении на административном участке убийства двух и более лиц, совершения тяжких и особо тяжких преступлений лицами, состоящими на профилактическом учёте органов внутренних дел. В данном случае, поскольку имело место совершения преступления средней тяжести, наличие данного зарегистрированного преступления не могло стать поводом для привлечения участкового к какой либо ответственности. А вот как раз укрытие преступления любой степени тяжести квалифицируется как нарушение дисциплины и законности, что влечёт за собой привлечение к дисциплинарной ответственности и как результат - к лишению премий, выговорам, понижением по службе и т.д. Таким образом, участковому, с точки зрения личной заинтересованности, выгодней было зарегистрировать данное преступление, чем укрыть его от учёта.
С точки зрения служебных полномочий, Сергеев должен был принять меры по охране места происшествия, дождаться приезда оперативно-следственной группы, а также принять меры по раскрытию преступления по горячим следам (что было им сделано). Не дождавшись оперативно-следственной группы, Сергеев формально нарушил требования приказов и инструкций МВД, за что и был привлечён к дисциплинарной ответственности по результатам служебной проверки. Каких-то причин умышленно укрывать данное преступление от учёта у Сергеева не было.
Вышеописанные показания должностных лиц полностью соответствуют положениям нормативных актов, регулирующих работу участковых уполномоченных. Так, в должностной инструкции участкового уполномоченного Сергеева в разделе «за что отвечает» нет указания о том, что он непосредственно несёт ответственность за «криминогенную обстановку» (количество преступлений) на административном участке. Также нет такого рода указания и в Инструкции по организации деятельности участкового уполномоченного милиции (приложение к приказу МВД от 16 сентября 2002 г. №900).
В то же время, в данной Инструкции в п.п. 90, 90.1, 90.2, 90.3, 94 указано, что участковый может быть привлечён к дисциплинарной ответственности за нарушение дисциплины и законности, совершение на административном участке убийства 2 и более лиц, совершения тяжких и особо тяжких преступлений лицами, состоящими на профилактическом учёте в органах внутренних дел. Других оснований для привлечения участкового к дисциплинарной ответственности не предусмотрено. 14 октября 2004 года было совершено преступление средней степени тяжести. Сергеев не мог знать, кто совершил преступление (т.е. состоит или не состоит на профилактическом учёте преступник). Таким образом, не регистрация данного преступления не давала ему никакой выгоды, более того, ставила под угрозу привлечения к ответственности по п. 90.1., за нарушение дисциплины и законности.
Таким образом, предположение следствия о совершении деяния Сергеевым из иной личной заинтересованности не находит своего подтверждения.
Соответственно, по мнению защиты, в действиях Сергеева отсутствует состав преступления, предусмотренного ст. 285 УК РФ.
На основании изложенного, ПРОШУ:
СЕРГЕЕВА Сергея Владимировича оправдать».
Приговором Невинномысского городского суда от 30 августа 2005 года Сергеев С.В. оправдан в полном объёме предъявленного обвинения. Приговор вступил в законную силу 19 октября 2005 года.
Адвокат, заведующий АК № 1 СККА г. Невинномысска, член квалификационной комиссии АП СК Трубецкой Никита Александрович
Злоупотребление должностными полномочиями - это предусмотренное ст. 285 УК умышленное общественно опасное деяние (действие или бездействие), осуществляемое должностным лицом из корыстной или иной личной заинтересованности, посягающее на интересы государственной службы или службы в органах местного самоуправления и влекущее существенное нарушение прав и законных интересов граждан, организаций, охраняемых законом интересов общества или государства либо наступление тяжких последствий.
Общественная опасность преступления заключается в подрыве авторитета органов власти и управления, существенном нарушении законных интересов граждан, организаций, общества, государства.
В общем массиве регистрируемой преступности и наказуемости в России злоупотребление должностными полномочиями занимает мизерную часть. Так, в числе всех осужденных в России лиц доля осужденных по ст. 285 УК составляла: в 1997-2000 гг. - 0,04% ежегодно; в 2001 г. - 0,05%; в 2002 г. - 0,07%; в 2003 г. - 0,06%; в 2004 г. - 0,09%; в 2005 г. - 0,11%; в 2006-2007 гг. - 0,13% ежегодно; в 2008 г. - 0,12%; в 2009 г. - 0,13%; в 2010 г. - 0,12%; в 2011 г. - 0,11%.
Статья 285 УК состоит из трех частей, отражающих соответственно основной, квалифицированный и особо квалифицированный составы преступления и выражающих деяния, относящиеся к категории преступлений средней тяжести (см. ч. 1) и тяжких (см. ч. 2, 3). В присоединенных к статье четырех примечаниях рассматриваются должностные лица и иные субъекты посягательств, предусмотренных гл. 30 УК.
Основной объект преступного посягательства - установленный законом порядок государственной службы или службы в органах местного самоуправления. Факультативные объекты - права и законные интересы граждан или организаций, охраняемые законом интересы общества или государства. Возможно причинение вреда жизни, здоровью граждан, чужой собственности.
Объективная сторона составов преступления выражается деянием в форме действия или бездействия. Активное преступное поведение возможно в использовании должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы из корыстной или иной личной заинтересованности. Например, руководитель учреждения приобретает за казенный счет материальные ценности для организации (холодильник, телевизор, компьютер, стол, автомобиль), но фактически использует приобретенные вещи для обустройства своего быта (своего дома); принимает на работу сотрудников, которые не соответствуют предъявляемым профессиональным требованиям и не могут компетентно исполнять служебные обязанности; использует подчиненных по службе лиц для работ по благоустройству своего домовладения.
Пассивное преступное поведение может выразиться в невыполнении должностным лицом каких-либо действий по службе, которые оно обязано было совершить, но умышленно воздержалось от этого по мотивам корыстной или иной личной заинтересованности. Например, должностное лицо органа внутренних дел не регистрирует некоторые заявления граждан о фактах совершения тяжких преступлений, для того чтобы создать видимость высокой раскрываемости преступлений во время его дежурств и таким образом завоевать благоприятное расположение руководства.
Под использованием должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы следует понимать такое поведение должностного лица, которое хотя и было непосредственно связано с осуществлением этим лицом своих прав и обязанностей, однако не вызывалось служебной необходимостью и объективно противоречило как общим требованиям, предъявляемым к государственному аппарату и аппарату органов местного самоуправления, так и тем целям и задачам, для достижения которых должностное лицо было наделено соответствующими полномочиями (см. абз. 1 п. 15 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.10.2009 № 19).
По законодательной конструкции основной и квалифицированный составы преступления являются формально-материальными. Преступление окончено (составами) в момент существенного нарушения прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства (см. ч. 1, 2) - наступления как материальных, так и нематериальных общественно опасных последствий. Особо квалифицированный состав - материальный. Преступление окончено (составом) в момент наступления тяжких последствий (см. ч. 3), которые по разумению Пленума Верховного Суда РФ, отраженному в п. 21 постановления от 16.10.2009 № 19, должны быть материальными.
Существенный вред определяется степенью отрицательного влияния противоправного деяния на нормальную работу организации или учреждения, характером и размером понесенного ими материального ущерба, числом потерпевших от преступления граждан, тяжестью причиненного им морального, физического или имущественного вреда.
Таким образом, существенное нарушение прав граждан/организаций означает нарушение прав и свобод физических/юридических лиц, гарантированных общепризнанными принципами и нормами международного права, Конституцией России (например, права на уважение чести и достоинства личности, личной и семейной жизни граждан, права на неприкосновенность жилища и тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, а также права на судебную защиту и доступ к правосудию, в том числе права на эффективное средство правовой защиты в государственном органе и компенсацию ущерба, причиненного преступлением). Под нарушением законных интересов граждан/организаций следует понимать, в частности, создание препятствий в удовлетворении гражданами/организациями своих потребностей, не противоречащих нормам права и общественной нравственности. Такое нарушение может быть выражено в создании должностным лицом препятствий, ограничивающих возможность выбрать в предусмотренных законом случаях по своему усмотрению организацию для сотрудничества (см. п. 18 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.10.2009 № 19).
Тяжкие последствия возможны в виде крупных аварий и длительной остановки транспорта или производственного процесса, иного нарушения деятельности организации, причинения значительного материального ущерба, а также в виде наступления по неосторожности смерти человека, в виде самоубийства потерпевшего или его покушения на самоубийство и т.д. (см. п. 21 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.10.2009 № 19).
Субъект преступного посягательства - специальный, т.е. должностное лицо, выполняющее функции представителя власти либо осуществляющее организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции. В ч. 2 ст. 285 УК субъект уточнен: им является лицо, занимающее государственную должность РФ или государственную должность субъекта РФ, либо глава органа местного самоуправления (например, Президент РФ (субъекта РФ), член Правительства РФ, Федерального Собрания РФ, судья).
Субъективная сторона составов преступления характеризуется виной в форме умысла. Обязательны для квалификации деяния как преступления мотивы его совершения: корыстная или иная личная заинтересованность.
Корыстная заинтересованность - стремление должностного лица путем совершения неправомерных действий получить для себя или других лиц выгоду имущественного характера, не связанную с незаконным безвозмездным обращением имущества в свою пользу или пользу других лиц (например, незаконное получение кредита, льгот, освобождение от каких-либо имущественных затрат, возврата имущества, погашения долга, оплаты услуг, уплаты налогов). Иная личная заинтересованность - стремление должностного лица извлечь выгоду неимущественного характера, обусловленное такими побуждениями, как карьеризм, семейственность, желанием приукрасить действительное положение, получить взаимную услугу, заручиться поддержкой в решении какого-либо вопроса, скрыть свою некомпетентность и т.д. (например, следователь принимает процессуальное решение в пользу подозреваемого с целью приобретения новых знакомств с "полезными" людьми). Протекционизм, т.е. незаконное оказание содействия в трудоустройстве, продвижении по службе, поощрении подчиненного, а равно иное покровительство по службе, совершенное из корыстной или иной личной заинтересованности, также свидетельствует об использовании должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы (см. п. 16 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.10.2009 № 19).
В случае наступления в результате злоупотребления должностными полномочиями тяжких последствий психическое отношение виновного к совершенному преступлению может характеризоваться двумя формами вины.
Квалифицирующие признаки закреплены в ч. 2 ст. 285 УК: злоупотребление должностными полномочиями лицом, занимающим государственную должность РФ или государственную должность субъекта РФ, главой органа местного самоуправления (читай: главой муниципального образования) (см. примечания 2, 3 к ст. 285 УК; Сводный перечень государственных должностей Российской Федерации, утв.
Указом Президента РФ от 11.01.1995 № 32; п. 9, 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.10.2009 № 19).
Особо квалифицирующий признак (см. ч. 3 ст. 285 УК) - злоупотребление должностными полномочиями, повлекшее тяжкие последствия.
Таблица 12
Различия между злоупотреблением должностными полномочиями, превышением должностных полномочий и неисполнением сотрудником органа внутренних дел приказа
|
Злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК) |
Превышение должностных полномочий (ст. 286 УК) |
Неисполнение сотрудником органа внутренних дел приказа (ст. 2861 УК) |
|
Структура статьи |
||
|
В трех частях закреплены соответственно основной, квалифицированный и особо квалифицированный составы преступления. К статье присоединены четыре примечания, в которых раскрываются субъекты преступных посягательств против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления |
В трех частях закреплены соответственно основной, квалифицированный и особо квалифицированный составы преступления |
В двух частях закреплены соответственно основной и квалифицированный составы преступления |
|
В основном составе закреплены деяния, относящиеся к категории умышленных преступлений средней тяжести; в квалифицированном и особо квалифицированном составах - к категории тяжких преступлений |
В основном составе закреплены деяния, относящиеся к категории умышленных преступлений небольшой тяжести; в квалифицированном составе - к категории преступлений средней тяжести |
|
|
Злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК) |
Превышение должностных полномочий (ст. 286 УК) |
Неисполнение сотрудником органа внутренних дел приказа (ст. 2861 УК) |
|
Деяние (объективная сторона составов преступления) |
||
|
В форме действия или бездействия - в использовании должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы |
В форме действия, причем явно выходящего за пределы полномочий должностного лица, в частности: а) относящегося к компетенции другого должностного лица или компетенции коллегиального органа либо требующего согласования с другим должностным лицом или органом; б) совершаемого должностным лицом в отсутствии особых обстоятельств, указанных в законе или подзаконном акте; в) совершаемого должностным лицом вопреки тому, что ни при каких обстоятельствах оно не вправе его совершать |
В форме бездействия - в неисполнении приказа начальника, отданного в установленном порядке и не противоречащего закону |
|
Мотивы содеянного (субъективная сторона составов преступления) |
||
|
Корыстная или иная личная заинтересованность |
Для квалификации деяния как преступления значения не имеют |
|
|
Квалифицирующие признаки |
||
|
Лицо, занимающее государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта РФ, а равно глава органа местного самоуправления |
Группа лиц, действующих но предварительному сговору; организованная группа; тяжкие последствия |
|
|
Особо квалифицирующие признаки |
||
|
Тяжкие последствия |
Кроме тяжких последствий (п. "в" ч. 3), также применение насилия или угрозы его применения (п. "а" ч. 3), применение оружия или специальных средств (п. "б" ч. 3) |
Служебный подлог, то есть внесение
должностным лицом, а также государственным
служащим или служащим органа местного
самоуправления, не являющимся должностным
лицом, в официальные документы заведомо
ложных сведений, а равно внесение в
указанные документы исправлений,
искажающих их действительное содержание,
если эти деяния совершены из корыстной или
иной личной заинтересованности, -
наказываются штрафом в размере от ста до
двухсот минимальных размеров оплаты труда
или в размере заработной платы или иного
дохода осужденного за период от одного до
двух месяцев, либо обязательными работами
на срок от ста восьмидесяти до двухсот
сорока часов, либо исправительными
работами на срок от одного года до двух лет,
либо арестом на срок от трех до шести
месяцев, либо лишением свободы на срок до
двух лет. |